– Довольна? – спросил архимаг, положив ладони на высокую спинку кресла. – Да. Спасибо! – ответила я, глядя на волшебный шар, который вновь стал обычной стекляшкой, а не источником магической голограммы. – Но надо будет через месяц нанести им контрольный визит. Это осуществимо? – Конечно! – уверенно сказал князь, хотя через месяц я могла оказаться не только далеко отсюда, но еще и глубоко беременной. С другой стороны, почему это все должно помешать очередному «видеозвонку»? – Что теперь? Проводить тебя до комнаты или, быть может, хочешь перекусить? За ужином ты почти ничего не съела. Я даже обернулась, удивленная его заботой. На контрасте с чередой предательств от некогда близких людей это показалось мне подозрительным, но я быстро вспомнила, что темная невеста для королевских смотрин нужна, пышущая здоровьем, а потому успокоилась и даже улыбнулась. – Хорошая мысль, Дантэ, – сказала, но тут же опомнилась: – Прости… те, ваше темнейшество. – Можешь называть меня по имени и на «ты», когда мы наедине, Кайя, – разрешил архимаг. – На людях же я для тебя либо эйрин Опал, либо ваше темнейшество. Рано пока наши отношения на всеобщее обозрение выставлять. – А у нас уже есть отношения? – вскинула бровь я. – Да, – кивнул он. – В первую очередь деловые. Так мы закончили с иномирными переговорами? Идем в столовую? – Нет. – Я отрицательно мотнула головой. Кошмарную иллюзию архимаг с меня снял, и я опять стала сама собой: бело-сиренево-розовой демоно-человеко-феей. – Сначала мне надо еще кое с кем поговорить. – С отцом? – логически предположил Дантэ. – Да. Правда, у него там сейчас день, а не вечер, как у Янки, но если он дома один, я бы хотела с ним пообщаться. – Морок нужен? – без лишних слов уточнил он. – Нужен, но другой. – Губы мои растянулись в печальной улыбке. – Я сейчас превращусь в себя прежнюю, а ты просто закрепи иллюзию, ничего не добавляя. – В прежнюю, значит, – как-то странно произнес архимаг, зачем-то пропуская сквозь пальцы мои разноцветные волосы. – Попробуй. И я послушно зажмурилась, воскрешая в памяти то, что годами видела в зеркале. Не блондинку с растрепанной косой и синяками под глазами от постоянного недосыпа, кофе, стресса, а идеальную версию себя без яркого макияжа и одежды а-ля пацанка. Я хотела явиться к папе крылатой девой в летящем белом платье, с блестящими волосами цвета льна и умиротворенной улыбкой на губах, чтобы он понял, как мне хорошо после смерти, и не грустил. В последние годы мы с ним очень мало общались, потому что оба были слишком заняты. Да и детская обида из-за ухода отца из семьи по-прежнему жила в сердце, хотя я пыталась мыслить разумно и уважать его право на собственную жизнь вдали от нас с мамой. Мне казалось, что папа меня бросил, уехав в Штаты и женившись там на американке. И хотя он никогда не отказывал в финансовой помощи ни мне, ни маме, я все равно от него отдалилась, о чем сейчас сильно жалела. Мы столько всего упустили… Есть ли шанс наверстать? – Понятно. – Голос князя отвлек от тоскливых размышлений. Открыв глаза, я вопросительно посмотрела на него, мол, как оно – получилось, нет? Но Дантэ молчал и, не выдержав, я поинтересовалась: – Что тебе понятно, твое темнейшество? – Взглянув в зеркало, удостоверилась, что задумка моя воплотилась в жизнь именно так, как я хотела. – Понятно, что с тобой происходит, – сказал архимаг, скользя по мне взглядом, который снова остановился на груди. Ек-макарек! Неужто с вырезом переборщила? Покосилась на зеркало – так и есть. – Признаться, я поначалу думал, что все эти изменения – какой-то неизвестный мне вид иллюзий, потому что тело после заселения новой души обычно не подвергается настолько явным метаморфозам, – продолжил объяснения князь. – Движения, эмоции, даже голос – все это подстраивается под новую личность, отчего меняется и внешность, но в разумных же пределах. А ты просо уникум какой-то, Кайя-Катя, – улыбнулся он, заметив, что я поправляю свое иллюзорное декольте, делая вырез на порядок скромнее. – Было лучше, – сказал сероглазый нахал. – Знаешь что! У тебя какой-то нездоровый интерес к моей груди, – состроила недовольную рожицу я, закончив доводить до ума иллюзию. – По-моему, как раз здоровый, – усмехнулся он. – Хотя ты права: для встречи с отцом вид кроткого ангелочка будет более уместен. Я действительно напоминала белокрылого ангела, если бы не хвост, кончик которого норовил высунуться из-под длинного подола, и не рога, обвитые волосами так, что стали напоминать часть прически. Если честно, я просто побоялась снова разделиться с моими пушистиками, мечтая превратиться в прежнюю себя, поэтому и выбрала такой образ: вроде и Катя, но в то же время и Кайярдэ. – Готова к очередной встрече с прошлым? – Угу, – кивнула я, взяв в руки волшебный шар, который протянул мне Дантэ. И снова его ладони накрыли мои, а мысли, растревоженные чужим прикосновением, нестройным потоком устремились на Землю – туда, где сейчас находился мой единственный близкий человек. Тот, кто в отличие от Янки всегда был со мной честен и никогда на самом деле не предавал, что бы я там раньше ни думала. Спустя пять минут… Мне повезло: я застала отца дома в его кабинете. Поседевшего, но все такого же бодрого, забавного… родного. Растрепанный, в рубашке, застегнутой не на ту пуговицу, и в прикольных мохнатых тапочках на босу ногу он сидел с ноутбуком в кожаном кресле и пил свой любимый черный кофе из огромной кружки с зеленым медвежонком. На глазах выступили слезы, ведь именно эту кружку я когда-то подарила ему на день рождения. Думала, она давно разбилась или потерялась где-то, а он, оказывается, увез ее с собой. Я и не знала – отец никогда не выставлял ее напоказ, вероятно, боялся, что буду язвить. – Пап, – позвала, сглотнув вставший в горле ком. Голос звучал еле слышно, отец даже не заметил. – Папа! – собравшись с силами, повторила громче. – Катюша? – Кружка выпала из рук, когда он резко дернулся, поворачивая голову. Густой ворс ковра смягчил удар, и последствиями маленькой аварии стало темное пятно на полу, а не гора осколков. – Ты… я… – медленно поднимаясь, забормотал обескураженный моим появлением отец. – Откуда ты здесь? Я схожу с ума? Или это просто сон? – спросил он, нервно дернув шеей. – Раньше ты мне снилась без крыльев, малышка. – Снилась? – Смахнув с глаз непрошеные слезы, я разглядывала его так же внимательно, как и он меня. – Часто? – Часто, – признался папа. – Зря ты отказываешься навещать нас тут. – Он махнул рукой, имея в виду свой нынешний дом, город, страну – все. – Может, приедете с мужем? Мы с Бэт вам приглашение сделаем… – Нет, пап. – Я подарила ему грустную улыбку. – Не приедем. Уже никогда. – Все упрямишься? – расстроился он. – Кать, ну сколько можно? – Ты меня не понял! – с жаром принялась разубеждать его я. – Я бы с удовольствием тебя навестила вживую, если бы не умерла, – выпалила скороговоркой. – Теперь я в мире ином, где по-настоящему счастлива. – Вернее, БУДУ счастлива, даже если мир начнет ставить мне палки в колеса, только отцу такие подробности знать необязательно. – Ты слышишь меня, пап? – уточнила, расправляя белоснежные крылья, покрытые, благодаря иллюзии, перьями. – Я мертва! – Мертва? – переспросил отец, явно сомневаясь в моем заявлении, и даже шоу с крыльями его, похоже, не убедило. – Да брось, Кать, это же просто сон! – попытался ободрить он меня (и себя заодно), но я возразила: – Я не сон, папа. Я – привидение, – сказала, крутанувшись на месте, чтобы он лучше меня рассмотрел и оценил наконец призрачность фигуры. – Счастливое и довольное привидение… – …которое плачет, – закончил за меня отец, заметивший предательский блеск в глазах. – Как же так, Катюш? Ты ведь такая молодая. Поверил! Только мне от этого легче не стало. Морщинки на его лбу и в уголках глаз стали резче, а взгляд выражал столько боли и сожаления, что я окончательно расклеилась. Как-то разом навалились усталость, обида, грусть… захотелось уткнуться в родительское плечо и выплакаться, как бывало в детстве. Чтобы папа гладил по волосам и убеждал, что все у меня скоро наладится. А я бы хныкала, комкая его рубашку, и мечтала о тортике, который точно решит все мои «огромные» проблемы. Ехарный бабай! Я сюда не сырость разводить пришла, а успокаивать отца и настраивать на позитивный лад. Так какого хрена нюни распустила? Тоже мне… ангел слез! – Пап, кончай хандрить! – заявила бодрым голосом, незаметно придавив ногой хвост, который тоже рвался поучаствовать в диалоге. – Одна жизнь закончилась, другая началась. Со мной, правда, все отлично. Видишь, даже к тебе нашла возможность заглянуть. – Чтобы попрощаться? – Он совсем раскис. Опустился обратно в кресло, став похожим на древнего старичка, а не на мужчину пятидесяти лет. Спина сгорбилась, плечи поникли… хреновый из меня психолог, м-да. Да и актерские способности свои я тоже переоценила. – Чтобы поздороваться! – не выдержав этого зрелища, заявила радостно, хотя именно прощаться изначально и планировала. – Мы давно не общались, и теперь я намерена исправить это досадное упущение. Ты ведь не будешь против, если к тебе иногда станет заглядывать на огонек ма-а-аленькое безобидное привидение? – Я сложила в молитвенном жесте ладони, состроила умильную мордашку и чуть закусила губу в ожидании. – Кать, это действительно ты? – немного помолчав, спросил отец. – Я. – Щипнув себя за руку, он зажмурился. – Я все еще тут, папа, – сказала, когда он посмотрел на меня вновь. – Можешь даже жену позвать, она подтвердит. Но только если Бэт, во-первых, не боится призраков, а во-вторых, умеет хранить секреты. – А если разболтает о тебе, что тогда? – напрягся отец. – Тогда я больше не смогу тебя навещать, – слукавила я. В действительности же просто не хотела становиться хитом сезона в этой их Америке. Народ там набожный, в потустороннее верящий. И вдруг такая сенсация – белокрылое привидение, зачастившее в соседний дом. А если выяснится еще, что крылья у меня на самом деле кожистые, есть рога и хвост, боюсь, вместо спокойствия я принесу отцу сплошные неприятности. – И как давно ты… Когда с тобой это случилось? – назвать вещи своими именами он так и не смог. – Почему муж твой мне ничего не сообщил? Что это было? Болезнь, авария? А похороны когда? Я все оплачу! Попробую приехать как можно… – Не надо приезжать! – перебила я, испугавшись его грандиозных планов. – Не волнуйся, пап, все уже улажено, и с похоронами в том числе… если будет что хоронить. Не надо ехать в Новгород, я серьезно. Меня там больше нет. А деньги… Так это тебе Алекс скоро перевод сделает, не удивляйся, – усмехнулась я. – Какой еще перевод? – Наследство. Отец начал хмуриться, странно поглядывая в мою сторону. Опять, наверное, засомневался в реальности происходящего и решил, что сон его начал попахивать бредом. – Пап, успокойся, я не сон, не глюк и даже не твоя шизофрения. – А похоже! – Улыбка его была невеселой. – Точно тебе говорю! – клятвенно заверила я. – Сам потом все проверишь. Я призрак твоей дочери, и в качестве доказательства скажу вот что: девятнадцатого мая мы с Алексом официально развелись, в тот же вечер я, бурно отмечая развод, случайно свалилась с моста и теперь активно осваиваюсь в новом мире, который меня вполне устраивает. Но сейчас я хотела бы поговорить о тебе. – Перевела стрелки на него, дабы соскочить с щекотливой темы. – Мы так давно не созванивались. Как ты? Что нового? Как поживает Бэт? Как работа, дом, твои длинноногие доги? Я засыпала его вопросами, с облегчением замечая, как он превращается в прежнего себя: немного неуклюжего и рассеянного ученого, обожающего свою работу, жену, меня… и собак. Да-да, себя в этот список я тоже внесла. Может, папа и не был идеальным отцом, но он все равно меня любил. Ведь все это время он помогал мне финансово, справлялся о моей жизни, несмотря на занятость и мое прохладное отношение к нему, звал к себе, если не переехать, то хотя бы в гости. Папа ушел из семьи, что печально и, с детской точки зрения, непростительно. Только я-то давно выросла. Отец никогда меня не бросал – это я его бросила. У меня будто шоры с глаз упали после новостей про Янку с Алексом. И как-то сразу стало понятно, кому я действительно была дорога, невзирая на разделявшее нас расстояние, а кто мною просто пользовался. – Тебе правда интересно? – с недоверием и робкой надеждой уточнил отец. – Не представляешь насколько! – искренне ответила я. Мы проговорили около часа. И расстались, когда Дантэ жестом показал, что пора закругляться. Я узнала столько нового об отце, о его жизни и особенно о семье, в которой, к моей великой радости, ожидалось скорое пополнение. Значит, будет кому позаботиться о моем папе в старости, кроме Бэт. И о ком заботиться ему – тоже будет. После беседы с отцом настроение мое заметно поднялось, но я все равно чувствовала себя эмоционально и физически вымотанной. Решив, что есть на ночь вредно, от ужина отказалась, а вот вина немного выпила, чтобы поскорее уснуть, ведь утром мы должны будем отправляться в Дэримор. То ли вино оказалось забористым, то ли кое-кто чересчур заботливый приправил его чарами – так или иначе, но вырубилась я, едва голова коснулась подушки. И сны мне снились замечательные. Глава 5 Утро началось с вопля, причем не только с моего. Еще бы не закричать, когда просыпаешься от аромата чая со свежей выпечкой, а, открыв глаза, видишь склонившийся над тобой скелет в упаковке а-ля Каспер. Естественно, я испугалась. А испугавшаяся фея в демоническом теле – это страшно… для Каспера. Молниями, как прежняя Кайярдэ, я, может, и не умела швыряться, но ураганчик с множеством хрустальных снежинок устроила влет. Интуитивно, как верно охарактеризовал мое колдовство архимаг. И вот тут уже заорал скелет. Святые угодники! Скелеты умеют орать? Не просто орать, а еще и сквернословить?! О-о-о…