Снежана попыталась сделать то же, но на дрожащих ногах это достаточно сложно… Черт, даже так, даже далеко от дома она все равно возит с собой груз мыслей о брате. Кажется, от них не убежать и на край света. * * * Завтрак прошел для Снежаны абсолютно не радужно. Как бы Марк не пытался отвлечь ее от мыслей, в которые его даже не посвятили, это было невозможно. Девушка уделяла куда больше внимание своей тарелке и гнездящемуся в душе волнению. Как‑то разом вспомнилось все, в том числе и то, что Дима говорил о возможном приезде. — Прости, я, наверное, пойду прогуляюсь, — вымучено улыбнувшись, девушка отложила приборы, капитулируя перед тарелкой молочной каши, а потом, дождавшись кивка и обеспокоенного молчания в ответ, поднялась со стула, направляясь прочь. У нее уже чертовски долгое время был один удивительный способ побега от реальности — она фотографировала. Сегодня Снежана решила поступить так же — схватив дорогой сердцу фотоаппарат, она оправилась в противоположную от водохранилища сторону, надеясь отыскать там объекты, которые удалось бы запечатлеть на фотографии. Лишь отойдя достаточно далеко, она дала себе возможность присесть на поваленное дерево, чтобы передохнуть. Потеряться ей было не страшно. Намного больше хотелось оказаться подальше от людей. Людей, которым свойственно задавать вопросы. На ветку, рядом с ней, сел воробышек. Пытаясь не спугнуть, Снежа навела на него объектив, делая первый снимок. Из него получилась достаточно удачная модель, малыш позировал несколько минут, оборачиваясь клювом, спинкой, раскрывая крылышки, чтобы взлететь, а потом складывая их, меняя свое решение. А стоило Снежане подумать, что забавляться с птичкой достаточно, вспорхнул в небо, оставив в память о себе лишь колышущуюся веточку. К сожалению, вечно гулять Снежа не могла. Рано или поздно нужно было возвращаться. Сначала — обратно в лагерь, к людям, а потом и домой, в мир реальности и ее проблем. Решила ли она что‑то для себя во время прогулки? Нет. Если не смогла решить за три года, то какой смысл надеяться на жалкую часовую прогулку? Лагерь же встретил ее непривычной даже для него живостью. Напоследок, решено было провести турнир стрельбы из лука. С главным призом, официальными восхвалениями победителя и фуршетом, которому суждено было перерасти в знатную пьянку. — О, Марк Леонидович, у нас будет личный фотограф? — самой глазастой из присутствующих ожидаемо оказалась Марина. Она заметила, как Снежана спускается с пригорка раньше всех, о чем тут же оповестила, лишив Ермолову даже призрачного шанса остаться незамеченной. Марк подошел к склону, протянул руку, помогая Снежане спуститься без эксцессов, намеренно игнорируя замечание Марины. — Погуляла? — Да. Здесь красиво. — Если хочешь, мы можем уехать прямо сейчас, — Марк не был дураком. Пусть не понимал, почему, но видел, что настроение Снежаны как‑то резко упало. — Нет, все хорошо, кроме того, у вас турнир… — Поучаствуешь? — Марк забрал из рук Снежи фотоаппарат, кивая в сторону выставленных уже мишеней, ограждения. — Неееет, — Снежа улыбнулась, активно махая головой. Зная свою удачливость, не позволила бы находиться на расстоянии пушечного выстрела всему живому, если когда‑то решилась бы на подобный экстремальный опыт. — Я лучше действительно поснимаю. Марк спорить не стал, отпустил Снежану, а сам отправился ближе к ограждению, явно готовясь принять активное участие в действе. И пусть желания последовать его примеру у Снежаны не возникло, она нашла способ отблагодарить его лично и его компанию за проведенные здесь выходные. Фотографии с подобным мероприятий принято размещать на сайтах, в разделах посвященных дружественности трудового коллектива. Хорошие фотографии разместить будет куда приятней. Для окончательной подготовки организаторам хватило пятнадцати минут, еще час был потрачен на инструктаж и обучение азам стрельбы, а потом началось само действо. В поисках удачных ракурсов Снежана то и дело перемещалась, обходила стоявших поодиночке и компаниями людей, иногда фотографировала их, когда стрелял Марк отвлекалась, чтобы в очередной раз отметить, как красиво и точно получается у него. — Бывшая? — когда люди понижают голос, в надежде сохранить беседу в тайне от находящихся рядом с ними, человек непроизвольно начинает прислушиваться, так случилось и на этот раз. — Да. — Я думала, он до сих пор не может никак решить что‑то с ней, а видишь… — Снежана почувствовала направленный на нее взгляд со стороны. — Видимо, решил. Две барышни, кивавшие на первом завтраке Марку, хихикнули, по очереди бросив слишком очевидно направленные на Ермолову взгляды. — Если честно, та мне нравилась больше. Я вообще думала, что он любит брюнеток, — очередной приступ смеха. — Я тоже, да и вообще… Помнишь, та, которая приходила на прошлой неделе в офис? — Кто? — Ну, господи, ну та девушка, с кольцом. На дорогой машине… Которая была «по личному вопросу»… Они так долго сидели в кабинете, что я была уверена — ну не бизнесом они там занимались. — С кольцом, говоришь? — шепот становился все громче и громче, давая возможность Снежане расслышать каждое слово. — Замужняя баба, а все туда же. Своего мужика не хватает, что ли? — Ну, слушай, такого как наш — может и не хватает, — в ответ на реплику собеседницы вновь рассмеялись, а слушать их разговор дальше у Снежаны не было ни сил, ни желания. Обойдя импровизированное стрельбище по крутой дуге, она остановилась с противоположной от девушек стороны, вновь нажимая на кнопку фотоаппарата. Почему‑то тут же вспомнилась и Самарская, и женщина с остановки, бывшая, нынешняя, брюнетки, блондинки. Господи, как сложно. И ведь не спросишь, не выяснишь — потому что рано или поздно придется отвечать самой, а этого она сделать не сможет. Дурацкие правила, которые она сама установила, теперь казались обреченными на неудачу и настолько абсурдными… — Не слушай идиотов, друг, — Марина появилась из ниоткуда. Просто материализовалась за спиной, сразу же ошарашив своим неоднозначным заявлением. — Что? — Снежана не оглянулась, даже от фотоаппарата не оторвалась, продолжая снимать стрельбище и современных робин гудов. — Ты считаешь меня стервой, правда? Можешь не отвечать, все так считают. А ты вряд ли особенная, максимум — среднестатистическая, так что тоже считаешь. — Ответа от Снежаны никто не ждал. — Ну вот, а мы, стервы, мы же склонны рубить правду — матку в лицо? Ну, если это нам выгодно, конечно. Так вот, о Марке ты услышишь много всего. Если вы останетесь… друзьями… естественно. Но не спеши всему верить. Он скрытный, хоть я на его месте была бы не менее скрытной. И почти никто не знает, что происходит вокруг него на самом деле. А когда люди не знают — они додумывают. И все что о нем говорят — в большинстве своем домыслы. А если хочешь правды — спроси у него. — С чего вы взяли, что мне что‑то кто‑то говорит о Марке? — отвлекшись наконец от съемки, Снежана обернулась. Марина сверкнула улыбкой, в которой будто читалось: «меня‑то за идиотку хоть не держи», а потом ответила: — А разве еще нет? Странно, странно. Ты или жутко невнимательна или до крайности наивна. — А вы любите грубить практически незнакомым людям? — Я люблю, когда люди не ведут себя как идиоты. Когда одни не сплетничают за чужой спиной, а другие не верят этим сплетням. — Понять Марину было сложно. И проблема была не в словах, которые ей принадлежали. А в том, как она менялась от фразы к фразе. Как язвительность пропадала, а на смену ей появлялась усталость или гнев, нетерпение, понимание… — Я вас не понимаю. — Не стоит даже пытаться, девочка, — Марина усмехнулась, заглядывая ей за плечо. У них осталось несколько секунд, а потом Марк прилетит, чтобы защитить свое новоявленное чудо от посягательств мачех и прочих нехороших людей. — Лучше его пойми, он оценит. Кого «его», спрашивать не было смысла. Марк успел подойти, приобнять Снежану за талию, спросить весело: — Все хорошо? И получить уверенные кивки обеих женщин. — Пойдем, постреляем, — уже не давая возможности отказаться, он увлек Снежану к одной из стоек, подальше от Марины с ее любовью сменять холодную язвительность разговорами по душам. * * * — Главное — не допускать холостых выстрелов, иначе — лук просто лопнет, — Марк накрыл ее руку своей, устраивая стрелу, а потом потянул тетиву, облегчая задачу девушке. — В смысле? — как завороженная, Снежа следила за его действиями, которые невероятным образом совершались ее руками. — Сила натяга большая, и энергия должна выйти со стрелой, если этого не случится, он лопнет. Показывать, надеюсь, не надо? — мужчина усмехнулся, дунув в затылок сосредоточенной девушки. — Не надо. — Хорошо, тогда пускай, — стрела сорвалась вперед, чтобы через доли секунды оказаться вбитой в заготовленную мишень. Не в яблочко, конечно, но все равно неплохо. — Молодец, — на похвалы Марк не скупился, наградив Снежану сначала словами, а потом закрепив успех, поцелуем в щеку. — Как для первого раза — просто отлично, продолжаем? Снежана кивнула, и этого оказалось достаточно, чтобы Марк потянулся за очередной стрелой, перехватил ее удобней, поднял лук с помощью рук девушки, устроил стрелу… — О чем вы говорили с Мариной? — руки Снежи непроизвольно дрогнули. Не будь Марка рядом, стрела сорвалась бы в тот же миг, но он подстраховал. — Она спрашивала, нравится ли мне здесь… О мелочах, не важно… — Каких мелочах? — еще одна стрела полетела в сторону цели, а ее место тут же заняла следующая. — Ни о чем конкретном, просто, — такое настойчивое любопытство показалось Снежане странным, очень напоминающим ее саму утром, во время разговора о Диме. — А что?