От печати рядом с бьющимся сердцем Зака исходил жар. Глаза Саймона вспыхнули золотом. Слова сами вылетели изо рта: — Это сделал Ли Цзин. Тан Тайцзун призвал его и Нэчжу в тела вашего домовладельца и его сына. Саймон зажал рот ладонями, его глаза расширились от ужаса. Следующий вздох Зака сотряс его целиком. Комната закружилась. Он зажмурил глаза. Сейчас ему было слишком больно смотреть Саймону в лицо. — Вы… — выдавил он. Ему не хватало воздуха. — Вы, ребята, инсценировали нападение. — Зак… — начал было Саймон, но ему больше нечего было сказать. Он не мог найтись, так как не подготовил другую ложь заранее.. Мальчик широко раскрыл глаза. За окном сверкнула молния. С улицы донеслись тревожные крики. Несмотря на завывающий ветер, был слышен шипящий звук огня и доносился запах горящего дерева. — Парень, хватит! — Из Саймона вышел Тан Тайцзун. — Да, мы инсценировали нападение, а это значит, что духу твоей матери ничто не угрожает! Зака одновременно переполнило облегчение оттого, что его мама в безопасности, и ярость из-за этой дерзкой лжи. Как они посмели подвергнуть его всему этому беспокойству? — Я приказываю тебе вернуть ее дух! — закричал он, когда с неба грянул гром. — Прямо сейчас! Глаза Тан Тайцзуна сверкнули золотом, но он только вздрогнул, словно его накрыло волной боли. Его руки напряглись и согнулись. — Мне очень жаль. До начала Месяца призраков нам не хватит времени, ведь для этого мне придется вернуться в Америку и призвать Ли Цзина. Но обещаю: как только мы запечатаем портал, я это сделаю. Твоя мать, может, и в безопасности, но Китай — все еще нет! Весь Китай! — У тебя есть четыре дня! Этого более чем достаточно, чтобы вылететь следующим рейсом! Я приказываю тебе вылететь в Мэн следующим рейсом! Глаза Тан Тайцзуна снова вспыхнули. Он согнулся вдвое: — Я… не могу… В Заке всколыхнулось чувство вины, когда он увидел, как его друга — Саймона — терзают мучения, но он напомнил себе, что Тан Тайцзуну необязательно было терпеть эту боль. Он бы не испытывал ее, если бы просто сделал то, что хочет Зак! Мелисса бросилась вперед, подхватив Тан Тайцзуна, когда его колени подогнулись. Она подняла взгляд на Зака, и он понял, что верх взяла У Цзэтянь. — Успокойся, парень! — сказала она, напрягая лицо и, вероятно, пытаясь использовать свою очаровывающую магию. Но на него она уже не действовала. Теперь он был слишком силен. Она с хриплым вздохом сдалась. — Малыш, если он улетит, нам придется совсем туго. Его сила будет нужна нам в мавзолее на случай крупной атаки! — У меня теперь много сил! — Зак вскинул руки. Снаружи ударила еще одна вспышка молнии, за которой тотчас последовал раскат грома. — Только не после того, как ты запечатаешь портал! Для этого потребуется вся магия печати, а духов, которые успеют просочиться наружу, не затянет обратно. Чтобы справиться с последствиями, тебе нужны мы оба. Просто заверши миссию, и мы вернем твою маму. Мы все равно собирались поступить именно так! — Нет. — Зак покачал головой, у его носа дернулся мускул. — Кто знает, что может случиться во время миссии? Сначала верните мою маму! Тан Тайцзун, я приказываю тебе немедленно лететь в Мэн и вернуть ее дух! Изо рта Тан Тайцзуна вырвался крик боли. У Цзэтянь пришлось удерживать его двумя руками, чтобы он остался в вертикальном положении. Его глаза вспыхивали то красным, то золотым, как будто он был неисправным электрическим прибором. Зак не моргая двинулся к нему. Его тень нависла над Тан Тайцзуном: — Неповиновение этим приказам причиняет тебе боль, не так ли? Я буду продолжать. Я не собираюсь останавливаться. Я… Он заметил, что У Цзэтянь разглядывает печать, выступающую сквозь его потайной нагрудный карман. — Я приказываю тебе оставаться на месте! — Он махнул рукой. Ее глаза сверкнули. Она застыла, но сумела выдавить: — Ты… маленький… тупица… Когда ливень, хлеставший по кухонному окну, усилился, за спиной Зака сверкнула вспышка, не связанная с молниями. Он оглянулся через плечо. Свет вырвался из его портальных очков, которые он забыл в спальне. Это был Цинь Шихуан. Зак зашел внутрь и надел устройство. — Хватит их наказывать, — пробормотал появившийся рядом с кроватью Цинь Шихуан. — Это была моя идея. — Зачем? — Зак повернулся к нему лицом. — Зачем ты это сделал? Император несколько секунд не отвечал, а затем выражение его лица стало совершенно угрюмым: — Потому что я знал, что другого способа вытащить тебя из Америки нет. Ты явно не собирался сотрудничать без стимула. Без личной ставки на эту миссию. Желудок Зака скрутило. Горло обожгла желчь: — И ты… ты… запихнул мою маму в холодильник? — Холодильник? — прохрипел Тан Тайцзун, входя в комнату вслед за У Цзэтянь. — Это медийный термин, — быстро пояснила та. — Когда женских персонажей приносят в жертву исключительно для мотивации мужского персонажа. Тан Тайцзун выразительно посмотрел на нее. — Что? — спросила она. — Ты думаешь, я не разбираюсь в феминистском дискурсе? — Расслабься, твоя мать не умерла. — Цинь Шихуан сделал Заку умиротворяющий знак. — В пагоде Ли Цзина ее дух в безопасности. — Но ведь дело не в этом! — В глазах Зака задрожали слезы. — Ты лгал мне! Вы все мне лгали! Просто чтобы заставить меня пойти на это… на это… — Да! Да, мы лгали! — Цинь Шихуан повысил голос. — Но по очень веской причине! Кто знает, сколько раз ты бы сдался, если бы у тебя не было мотивации идти до конца? Прости, но я не мог рисковать всем Китаем из-за одного бесхарактерного слабака, который все в себе ненавидит! Снаружи грохотал гром, словно между небом и землей кувыркался огромный валун. Зак отступил к окну спальни; слова императора обожгли его, как пощечины. — Условия все те же. — Цинь Шихуан уставился на Зака черными холодными глазами. — Запечатай портал — и ты вернешь свою драгоценную мать. Ты ничего не можешь сделать, чтобы их изменить. На самом деле Зак не понимал, почему так потрясен. Буквально все предупреждали его о тиране, настолько легендарном, что его враги безостановочно атаковали их в течение всего путешествия. Да, возможно, этих духов послал Желтый император, но, видимо, у всех них были к Цинь Шихуану законные претензии. Как Зак мог слушать его рассказы и пение и представлять его своим отцом? Почему продолжал выполнять его приказы? — Нет… — сказал Зак себе под нос. — Но я могу сделать это. — Он развернулся и распахнул окно. А затем швырнул в него портальные очки, как фрисби. Тан Тайцзун и У Цзэтянь вскрикнули и бросились к нему. — Я приказываю вам склониться и заткнуться! — сказал Зак, поворачиваясь к ним. Они споткнулись, упав перед ним на колени, и недовольно замычали. Зак метнулся мимо, его дыхание участилось, а пульс чувствовался даже в кончиках пальцев. — Новые условия: я не буду делать ничего из того, что вы говорите, пока моя мама не проснется. — На это… нет… времени! — изо всех сил напрягся Тан Тайцзун. — Мне наплевать. — Зак сунул свой телефон и зарядку в рюкзак и попятился. — Выполните их, потому что больше вы не сможете заставлять меня что-либо делать. Я уверен, вы сумеете меня найти. Он выбежал через входную дверь, и она захлопнулась позади него. Глава 20. Как справиться с абсолютной властью Зак брел по улицам Юйлиня, шлепая сандалиями по лужам. Дождь лил безжалостной стеной, шумно разбиваясь о землю. Пешеходы бежали в укрытия. Уличные торговцы поспешно прикрывали свои лотки. Зак понятия не имел, куда направляется, он просто хотел оказаться как можно дальше. Все казалось нереальным. Его мозги как будто на несколько секунд отставали от всего, что происходило вокруг. Мальчик даже не подумал использовать свои силы, чтобы не промокнуть. В любом случае он почти не чувствовал дождя. Должно быть, снаружи он выглядел таким же потерянным, каким чувствовал себя внутри, потому что какая-то пожилая женщина озабоченно остановилась перед ним и наклонилась, чтобы заговорить. Молния осветила ее морщинистое лицо. Мальчик не понимал, что она говорит. В кармане его рубашки лежал артефакт, дающий абсолютную власть над Китаем, но язык этой страны все равно оставался ему чужим. «Итак, мне было двенадцать лет, и я правил чужим царством, в котором все говорили на чужом для меня языке», — в сознании мальчика вспыхнула строчка из драматической истории жизни Цинь Шихуана. Он отшатнулся. — Я приказываю тебе оставить меня в покое и идти туда, куда ты и шла, — прошептал он женщине, чувствуя в горле нарастающий ком.