— Это точно, — кивнул Дик, а когда Тед ступил из-за стола в проход и сделал два шага, бросился за ним и схватил за шею. На лице Теда отразилось недоумение. — Ты чего, Дик? — Я-то ничего, а ты сукин сын. Тед попытался двинуть ему локтем в живот, но Пэт уже держал его за одну руку, а Джордж Йенник за другую. Сандра Кросс медленно поднялась, направилась к нему, потупив глаза, прямо-таки девушка на сельской дороге. Я предчувствовал, что должно произойти. Так летом доносящиеся издалека раскаты грома предвещают ливень… а то и град. Сандра остановилась перед ним, усмешка мелькнула на ее лице и исчезла. Она протянула руку, коснулась воротника его рубашки. Мускулы шеи Теда напряглись, он отпрянул. Но Дик, Пэт и Джордж держали его крепко. Сандра взялась за воротник и потянула на себя, отрывая пуговицу за пуговицей. В классе стояла полная тишина, нарушаемая только звуком падающих на пол пуговиц. Майку он не носил. Сандра придвинулась, словно хотела поцеловать его гладкую, без единого волоска грудь, и он плюнул ей в лицо. Из-за плеча Сандры ухмылялся Свин, придворный шут вступился за королевскую любовницу. — Я могу выдрать тебе глаза. Ты это знаешь? Выдрать, будто это две оливки! Пух! Пух! — Отпустите меня! Чарли, прикажи им отпустить… — Он списывает! — воскликнула Сара Пастерн. — Он всегда заглядывает в мою контрольную на уроках французского. Сандра все стояла перед ним, убийственная улыбка играла на ее губах. Двумя пальцами правой руки она легонько коснулась стекающей по щеке слюны. — Получи и ты, красавчик. — Билли Сэйер на цыпочках подошел к Теду сзади и дернул за волосы. Тед вскрикнул. — Он жульничает и с отжиманиями в спортивном зале, — буркнул Дон. — Ты ушел из футбола, потому что у тебя кишка тонка, так? — Пожалуйста. — Тед смотрел на меня. — Пожалуйста, Чарли. — Он как-то странно заулыбался, глаза наполнились слезами. Сильвия присоединилась к тем, кто стоял вокруг него. Возможно, именно она щекотала его, но я этого не видел. Они кружили вокруг него в медленном танце, доставлявшем мне несказанное наслаждение. Пальцы щипали, тянули, тыкались, задавались вопросы, высказывались обвинения. Ирма Бейтс засунула указку ему в брюки. Каким-то образом с него сняли рубашку, разорвали надвое и отбросили обе половинки в угол. Энн Ласки начала тереть его переносицу ластиком. Корки не поленился прогуляться до своего стола, порылся в портфеле, достал пузырек с чернилами и вылил их ему на волосы. Руки взметнулись, словно птицы, втирая чернила в кожу. Тед заплакал, из его рта посыпались несвязные фразы. — Брат по духу? — спросил Пэт Фицджеральд. Он улыбался, легонько постукивая Теда тетрадью по голым плечам. — Будешь моим братом по духу? Ты об этом? Ты этого хочешь? Так? Так? Будем братьями? Будем братьями по духу? — Получи свою Серебряную звезду, герой. — Дик поднял колено и расчетливо надавил на бедро Теда. Тед закричал. Глаза его вылезли из орбит, повернулись ко мне. Глаза лошади, зависшей на высоком барьере. — Пожалуйста, пож-ж-алуйста, Чарли… пож-ж-жж… И тут Нэнси Каскин засунула ему в рот кляп из смятых листов бумаги. Он попытался вытолкнуть кляп языком, но Сандра загнала его обратно. — В следующий раз подумаешь, прежде чем плеваться, — назидательно сказала она. Хэрмон наклонился и стянул с ноги Теда ботинок. Повозил подошвой по залитым чернилами волосам, а потом приложил ее к груди Теда, оставив на белой коже громадный лиловый отпечаток. — Вот тебе и звезда! Кэрол осторожно наступила каблуком на оставшуюся в носке ногу Теда и покрутилась на пятке. Что-то хрустнуло. Тед заверещал. Вроде бы он о чем-то просил, может, молил, но кляп не позволял разобрать ни слова. Свин неожиданно метнулся к нему и укусил за нос. Потом в глазах у меня потемнело. А очнулся я, держа револьвер стволом к себе, хотя желания стреляться у меня не было. Но на всякий случай я разрядил револьвер и положил в верхний ящик стола, на журнал миссис Андервуд, в который она аккуратно записывала план каждого урока. Я не сомневался, что ее последний урок прошел совсем не так, как она его планировала. Они все улыбались Теду, в котором не осталось ничего человеческого. В эти короткие мгновения они выглядели богами, юными, мудрыми и прекрасными. А вот Тед богом не выглядел. По щекам стекали чернила. Переносица кровоточила. Один глаз смотрел куда-то вбок. Изо рта торчала бумага. Воздух с шумом вырывался из ноздрей. Мне хватило времени, чтобы подумать: Мы это сделали. Мы прошли весь путь до конца. Они набросились на него. Глава 31 Перед тем как они ушли, я попросил Корки поднять шторы. Он их поднял, одну за другой. К школе съехались, как мне показалось, сотни патрульных машин, сбежались тысячи людей. До часа дня оставалось три минуты. От солнечного света болели глаза. — Прощайте, — сказал я. — До свидания, — ответила Сандра. Думаю, они все попрощались со мной, прежде чем выйти за дверь. Их шаги эхом отдавались в пустом коридоре. Я закрыл глаза и представил себе громадную сороконожку с надписью ГИГАНТЫ ДЖОРДЖИИ на каждой ноге. Когда я вновь открыл глаза, мои одноклассники пересекали изумрудно-зеленую лужайку. Я жалел, что идут они по траве, а не по дорожке. Даже после того, что произошло, к лужайке я питал самые теплые чувства. И последнее, что мне в них запомнилось: измазанные чернилами руки. Толпа поглотила их. Один из репортеров, забыв про осторожность, подбежал к ним. Последней смешалась с толпой Кэрол Гранджер. Мне показалось, что она оглянулась, но утверждать не берусь. Филбрик направился к школе. Фотовспышки накладывались одна на другую. Времени оставалось в обрез. Я подошел к Теду, которого усадили у выкрашенной зеленой краской стены. Он сидел, широко разбросав ноги, под доской объявлений, большую часть которой занимали информационные бюллетени Математического общества Америки (их никто никогда не читал), комиксы (по мнению миссис Андервуд, очень смешные) и постер с изображением Бертрана Рассела и цитатой из его сочинений: «Наличие гравитации уже доказывает существование Бога». Но, думаю, любой школьник, знакомый с теорией сотворения мира, мог бы сказать Бертрану, что никакой гравитации нет и в помине: просто земля притягивает к себе. Я присел на корточки рядом с Тедом. Вытащил бумажный кляп изо рта, положил на пол. Тед начал что-то бормотать. — Тед. Он смотрел мимо меня, за мое плечо. — Тед, — повторил я, легонько похлопав по щеке. Он отпрянул, вжавшись в стену, бешено вращая глазами. — Тебе станет лучше, — пообещал я. — Ты полностью забудешь этот день. Тед что-то промяукал. — А может, и нет. Может, с него ты начнешь новую жизнь, Тед. Попытайся. Или это невозможно? Так и вышло. Для нас обоих. А близость к Теду еще и нервировала меня. Включился аппарат внутренней связи. Филбрик. Опять он пыхтел и фыркал. — Декер? — Весь внимание. — Выходи с поднятыми руками. Я вздохнул. — Лучше бы тебе прийти и забрать меня, старина. Я что-то устал. Психоанализ отнимает все силы. — Хорошо. — В голосе зазвучали жесткие нотки. — Через минуту класс забросают гранатами со слезоточивым газом. — Вот это зря. — Я посмотрел на Теда, а тот продолжал вглядываться в пустоту. Наверное, видел там что-то вкусное, потому что по подбородку текла слюна. — Ты забыл пересчитать головы. Один из них все еще здесь. Он ранен. — В последнем я несколько приукрасил ситуацию. — Кто? — Голос мгновенно наполнила тревога. — Тед Джонс. — Рана серьезная? — Наколол мизинец на ноге. — Его там нет. Ты лжешь. — Я не стал бы лгать тебе, Филбрик, и ставить под удар наши столь прекрасно складывающиеся взаимоотношения. Нет ответа. Лишь пыхтение да фырканье.