Теперь они были одни, стояли под дождем на берегу Темзы, под ногами была грязь. Лондон светился по ту сторону реки — здание парламента, Око — но здесь было мрачно и безлюдно. Юноша вытащил пистолет. Хендрикс отступил, но поскользнулся на коварной земле и неуклюже упал. Высокий подросток навис над ним, вытянув руку с пистолетом и направив оружие в его сторону. — В моей организации нет места неудачам, мистер Хендрикс, — кричал он сквозь шум дождя. — И нет места никому, кто мог бы сказать Гарри Голду, что я все еще жив, — он пристально посмотрел на Хендрикса. — Гарри и я, у нас есть… история, — добавил он. — Мексика, Африка… и смерть моего отца. Гарри считает, что я мертв. Но, как видите, я жив. Хендрикс смотрел на него, замешательство на миг убрало страх с его лица. — Я н-не понимаю, — крикнул он. А затем, когда он увидел отсутствие эмоций на лице юноши, он добавил. — Я бы никогда ничего не рассказал Гарри Голду о вас. Я даже убью его за вас, если хотите. Юноша покачал головой. — Нет, — сказал он. — Я убью Гарри Голда. Я поклялся, — впервые на его губах появилась слабая улыбка. — Так что мне нужно немного попрактиковаться. Хендрикс покачал головой. Он попытался отползти, но не мог ухватиться за грязь. — Пожалуйста, — хрипло просил он. — Пожалуйста… Юноша склонил голову и почти с любопытством смотрел на свою добычу. Затем он произвел три выстрела. Первый попал Хендриксу в живот. Второй в шею. Третий убил его, оторвав значительный кусок черепа и разбрызгав серое мозговое вещество на уже мокрую землю. Тело Хендрикса дернулось, затем обмякло. Дождь продолжал литься, и грязная вода мягко стекала по его трупу. Молодой человек вернулся к своей машине, его лицо было задумчивым. Он не разговаривал со своими охранниками, и они знали, что лучше не говорить с ним или упоминать о брызгах крови на его мокрой одежде. Они молча ехали на юг, из Лондона в пригород. ЭПИЛОГ Неделю спустя На острове недалеко от Шотландии юноша смотрел на море. Зак Дарк не тренировался с тех пор, как вернулся на остров Святого Петра, и уроков не было. Раф и Габс не сказали ему, что их работа приостановлена, но у них явно не хватило на это смелости. Когда Зак рассказал им о травме Майкла, они побледнели. А теперь, в тех редких случаях, когда они говорили, они избегали этой темы. Свою тревогу они скрывали неловкими разговорами о погоде. Не было конкретных новостей от кого-то из вышестоящих руководителей организации, никаких подтверждений того, что их куратор мертв или жив. — Ты не должен винить себя, милый, — прошептала Габс, когда он поведал им о том, что произошло на складе. Но это было легко сказать и труднее сделать. Зак чувствовал только вину. Ничто не могло заставить ее пройти. Глядя из окна своей спальни, он прищурился. Сквозь туман, окружавший остров, он увидел что-то в небе. Тень, которая исчезла так же быстро, как появилась. Это могло быть что угодно: птица, облако. Зак все равно выскочил из своей комнаты, прошел по коридору и спустился по широкой лестнице, ведущей в холл. У входной двери он быстро набрал код, затем вышел и посмотрел вдаль. Уйти или прибыть на этот остров можно было только одним способом: на вертолете. В пятидесяти метрах от дома приземлялся вертолет. Он оставался на земле меньше минуты. К тому времени, как он снова взлетел, появилась фигура, и она медленно шла к дому с помощью трости, прихрамывая. Черты Майкла стало видно, когда он оказался в двадцати метрах от дома. К этому времени пришли Раф и Габс. Габс побежала к старику, и даже Раф — обычно суровый — улыбнулся. Вида худого, бледного лица Майкла, пока он с помощью Габс хромал к дому, было недостаточно, чтобы подавить внезапный восторг Зака. Майкл был жив. Старик хрипел к тому времени, когда сел в кресле в своем кабинете. Зак, Раф и Габс молча и уважительно ждали, когда он восстановит дыхание. У них была тысяча вопросов, но они знали, что Майкл ответит на них в свое время. Сначала он обратился к Заку: — Я хочу тебя поблагодарить за свою жизнь, Зак. Я никогда этого не забуду, — эти слова сняли с Зака ​​чувство вины. — Но в следующий раз, когда решишь выстрелить в меня, я был бы признателен, если бы ты использовал более мягкий патрон. Зак усмехнулся ему; Майкл только поморщился. Из кармана он вытащил листок бумаги. Это был детский рисунок карандашом, очень красочный. Вверху страницы было что-то похожее на черный вертолет. С него свисала веревка, а на конце — человек из черточек. Внизу неровными буквами было написано: «Спасибо». — От Руби МакГрегор, — сказал Майкл. — Маленькая девочка, которую ты и Габс спасли из больницы. Мне сказали, что у нее все хорошо. Зак глядел на рисунок. Неужели так его видели другие люди? Он не был уверен, что за чувства это вызывало. Лицо Майкла снова стало серьезным. — Расскажи мне все, — сказал он. Зак так и сделал. Он ничего не упустил, и когда он закончил, в комнате на целую минуту воцарилась тишина. — Похоже, мы с юной Руби не единственные, кто тебе многим обязан, Зак. Тебе будет приятно узнать, что взрыв под дворцом не причинил значительного ущерба — все легко отремонтировать, и эти туннели закрывают, пока мы говорим, — и все руководители были эвакуированы, как только было получено известие о бомбе, а вскоре забрали и других оттуда, поэтому никто не пострадал. Кроме того, без сомнения, ты будешь заинтригован, узнав, что Родни Хендрикс был найден убитым на берегу Темзы. Похоже, он был убит в ту же ночь, когда пытался разрушить дворец. — Почему? — спросил Зак. Майкл соединил пальцы. — Трудно сказать, Зак. Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем правду. Я бы предположил, что его закодированные сообщения были нацелены на третью сторону. Возможно, он пытался доказать, что он не только мог нацеливаться на важные точки, но и что он был достаточно умен, чтобы оставить намек у нас под носом так, чтобы мы этого не осознали. Конечно, он ошибался — спасибо тебе и юному Малкольму Мэнну. Малкольм. Помимо того, что они заметили его отсутствие по возвращении в квартиру — а они пробыли там всего несколько часов, прежде чем Габс и Раф позвонили, чтобы доложить, и агентство отправило их в Шотландию — странный мальчик почти выскользнул из головы Зака. С явным трудом Майкл сунул руку в пиджак и вытащил фотографию. Он передал ее Заку. Там был Малкольм. Его рука была на перевязи, но он был в солнечных очках и бейсболке и шел по золотому пляжу. — Южная Африка, — сказал Майкл, отвечая на еще не озвученный вопрос Зака. — И нет, я не знаю, как он туда попал — хотя я думаю, что мы четверо — плюс агент, сделавший эту фотографию — теперь единственные люди в мире, которые знают, куда он сбежал. Я буду следить за ним. Возможно, нам вскоре понадобится его особый набор навыков. — Как он будет жить? У него есть деньги? — Я не думаю, что у него возникнут особые трудности с появлением средств на его банковском счету, а ты? Зак покачал головой и невольно улыбнулся. Это длилось недолго. На его губах был еще один вопрос. Это беспокоило его с той ночи, но он не нашел в себе смелости поднять этот вопрос перед Рафом или Габс. — Я хотел кое-что спросить у вас, — сказал он. Майкл склонил голову. У Зака ​​создалось впечатление, что он знал, что его ждет. — Когда они забрали Хендрикса, они увезли его к… — он опустил взгляд на пол. — К кому-то по фамилии Мартинез, — тихо сказал он. Пауза. — Мартинез — очень распространенная фамилия, Зак, — сказал Майкл. — Я знаю, но… — Круз Мартинез мертв, Зак. Ты видел, как он упал в Атлантический океан во время шторма. — А вдруг… — Наша разведка работает тщательно. Если бы Мартинез был жив, мы бы об этом знали. — Он умен, — пробормотал Зак. — И мы тоже. Он мертв, Зак. Выкинь его из головы. Теперь у тебя есть другие противники. — Майкл прав, милый, — сказала Габс. Ее глаза расширились от сочувствия, а надежное лицо Рафа ясно показывало, что он был согласен. Зак склонил голову. — Ага, — сказал он, — наверное, вы правы, — он оглядел комнату. — Я бы… — он указал большим пальцем в сторону двери. — Рад видеть вас, Майкл. Его ангелы-хранители молчали. Они лишь смотрели, как он уходил. Зак ощущал спиной их взгляды, когда выходил из комнаты. Он тихо закрыл за собой дверь. В своей комнате Зак снова занял место у окна. Конечно, они были правы. Он видел, как Круз Мартинез упал в бушующие волны Атлантического океана. Никто не мог выжить. Почему же тогда он чувствовал себя так неуверенно? Почему его пульс учащался, а кожа зудела? Почему, глядя на море, он испытывал противное ощущение, что где-то там — кто знал, где? — долговязый юноша с темными волосами думал о Заке так же, как Зак думал о нем? Как долго он просидел там с этими мыслями в голове, Зак не мог сказать. Все, что он знал, это то, что солнце садилось к тому времени, когда он задвинул шторы и лег на кровать, чтобы отдохнуть. Завтра будет новый день. Зак не знал, что он принесет. Он знал только, что должен быть готов. Продолжение следует…