— Я рад это слышать. — И мы решили, — продолжила Габс, — что мы лучше съедим червей, чем расскажем что-нибудь больному вроде тебя. Мужчина улыбнулся. — Какая ирония, — сказал он чуть напряженно. — Потому что на самом деле это черви съедят вас примерно через пятьдесят девять минут и тридцать секунд. Конечно, вы не будете их единственной трапезой, но вы для них будете ближе всего. — Нет, если… — ТИХО! — внезапно прорычал он. А затем более мягким голосом продолжил. — Я понимаю вашу игру. Вы хотите подтолкнуть меня к тому, чтобы я подошел к вам. Тогда вы надеетесь толкнуть меня на датчик давления, чтобы самим слезть с нее. Но будьте уверены, моя дорогая леди, я не позволю этому случиться. Габс бросил на него взгляд крайнего отвращения, но мужчина казался невосприимчивым к этому. — Почему? — тихо спросил Раф. — Что, прости? — Зачем ты это делаешь? Что ты хочешь получить от всей этой бойни? — Сатисфакцию! — рявкнул мужчина. — После всех этих лет! — Всех лет чего? — голос Рафа был размеренным и спокойным — резкий контраст с голосом террориста, который был пронзительным и взволнованным. — Одиночества! — И ты думаешь, что убийство людей принесет тебе друзей? Мужчина презрительно плюнул. — Мне не нужны друзья. Мой брат был моим единственным другом, и его забрали у меня много лет назад. Я поклялся, что отомщу за него, — он посмотрел вверх. — А теперь я отомщу, — он начал уходить от них в темноту. — Расскажи о своем брате, — настаивал Раф. Террорист остановился. — Он был мужчиной больше, чем ты. — Как его звали? — Какое тебе дело? — прошипел мужчина. Но затем, будто был не в силах удержаться, он сказал. — Его звали Ричард. — Похоже, он был хорошим, — выдохнул Раф. — Он заслуживал лучшего. — Что с ним случилось? Вопрос будто столкнул мужчину в пропасть. — Ты не знаешь, что с ним случилось, потому что они скрыли это! — Кто скрыл? — спросил Раф. — Армия. Правительство. Все! — террорист взглянул на циферблат. 00:58:03. Он словно решал, успеет ли рассказать историю. — Мы были лучшими, — он шептал, шагнул к Рафу и Габс. — Он научил меня всему, что я знал об обезвреживании бомб, но вместе мы были лучшими. Еще один шаг вперед. — В машине была заложена бомба. Северная Ирландия. Мы знали, что обезвреживать ее было слишком опасно. Мы ушли. Но какой-то Руперт вынудил его. Сказал, что пригласит еще кого-нибудь. Ричард знал, что тот, кто попробует, умрет, поэтому он пошел. — Это было смело, — сказал Раф. — Это было не просто смело, — отрезал мужчина. — Надо было дать ему медаль. Настоящие военные похороны. Они этого не сделали. Они вычеркнули его из истории, чтобы сохранить ее в тайне, — пауза. — Но они платят сейчас. Он стоял в пяти метрах от Рафа. — Как тебя зовут, приятель? — сказал Раф. — Какая разница? — Это важно для меня. — Ладно, — сказал террорист. — Зовите меня Родни, — его голос внезапно изменился. — Родни Хендрикс, — сказал он насмешливым голосом. — Птицы то, природа сё… все думают, что Родни дурак, но никто из них не разглядел мою маскировку. И птицы могут убить. Даже такие крохи, как маленький зяблик, — он начал смеяться, словно над своей шуткой. Если он как Раф и Габс переглянулись, он не подал виду. — Родни, — сказал Раф. — Где мы? Ты можешь сказать нам, раз мы все равно умрем. Хендрикс перестал смеяться. — Я нашел путь сюда много лет назад, — сказал он. — Я планировал это с тех пор, но до этого у меня не было средств для достижения целей. Все изменилось, и мой небольшой взрыв в метро убил много людей, разрушение больницы было впечатляющим, но, поверьте мне, этот день никто не забудет. — Где мы, Родни? — повторил Раф. — Под дворцом, — он указал на десять ящиков с взрывчаткой. — Здесь достаточно, чтобы здание обрушилось. Мой брат сражался за королеву и страну. Они предали его, так что может быть лучше такого способа отомстить за него? Хендрикс глубоко дышал. В его голосе было волнение. Некоторое время он стоял, глядя не на Рафа и Габс, а на ящики. — Почему кроссворды, Родни? Что заставило тебя оставить зашифрованные послания? — Скажем так, мне нужно было доказать свое достоинство богатому покровителю, чьи цели совпадают с моими. Я всегда хотел отомстить за своего брата, но террор стоит денег, которых у меня никогда не было. Не думайте, что это будет концом. Наоборот. Как только в моем распоряжении появится больше средств, начнется веселье. — А Ричард? — тихо спросил Раф. — Если бы он был здесь, что он сказал бы тебе делать? Хендрикс пристально посмотрел на него. — Что? — Ты слышал меня, Родни? Он был солдатом. Хорошим. Он подумал бы, что это весело? Он благодарил бы тебя за убийство невинных людей от его имени? Как думаешь, это то, что он хотел бы? — Такое его наследие, — сказал Хендрикс. — Но ты можешь это изменить, Родни. Ты можешь сделать его героем, которым он является. Ты же понимаешь это? Вопрос повис между ними. Дыхание Хендрикса стало поверхностным. Участилось. — Обезвредь устройство, Родни, — прошептал Раф. — Сделай это для Ричарда. Хендрикс уставился на него. Затем он посмотрел на циферблат с обратным отсчетом. Казалось, мир затаил дыхание. Габс и Раф притихли. Террорист скривил губы. — Невозможно, — выдохнул он. — Как только отсчет начался, любая попытка обезвредить бомбу вызовет взрыв. И зачем мне позволять вам жить? Вы двое, единственные люди в мире, которые знают мой маленький секрет. — Не единственные, Родни, — сказала ему Габс. — Ненадолго. Наши люди следят за «Daily Post». Они быстро найдут решение. — Я не говорил вам, что работал в «Post», — парировал Хендрикс. А потом внезапно его глаза расширились. — Гарри Голд, — выдохнул он. Он невесело рассмеялся. — Не пытайтесь отрицать это, леди. Я вижу, ты стиснула зубы и отводишь взгляд. С моей стороны было глупо не догадаться раньше. Иначе зачем бы Родни Хендриксу, которого не замечают, отправили стажера? Если, конечно, он не шпионил за ним. Или за нашим бывшим другом Ладгроувом? — он ухмыльнулся. — Видите, как хорошо я понимаю ваши мысли? Что ж, не волнуйтесь, друзья мои. Я быстро разберусь с таким ребенком, как Гарри. Точно так же, как я поступил с Мастером Головоломок и самим Ладгроувом, — он усмехнулся. — Вижу, вы шокированы. Но помните, я был солдатом, прежде чем стал специалистом по обезвреживанию бомб. Меня учили убивать. И Ладгроув копался в старой истории, начал раскрывать мою настоящую личность. Он должен был уйти… Как и молодой Гарри. — Не надейся на это, милый, — выдохнула Габс. Но Хендрикс уходил во тьму. Раф крикнул ему: — Хендрикс! Хендрикс! — но террорист усмехнулся ему и не ответил. Он выключил фонарик. Все стало тихим, только шуршали крысы, удалялись шаги Хендрикса. И все почернело, кроме голубого сияния дисплея: 00:56:02 00:56:01 00:56:00 * * * Зак чувствовал себя почти парализованным. Ему нужно было поднять тревогу. Но как? Он слышал голос Майкла в своей голове. Власти в изобилии получают наводки, в основном от чудаков и расточителей времени. Обычно подлинные наводки могут быть подтверждены более чем одним источником. Так работает сбор разведданных. Если Зак пойдет к кому-нибудь и скажет им, что в Букингемском дворце вот-вот случится взрыв бомбы, а он знал об этом из зашифрованного послания в ежедневной газете, он мог попасть в психиатрическую больницу Харрингтона вместе с Малкольмом. Но он должен был что-то делать. Он расхаживал по комнате, его лицо исказилось от сосредоточенности. Хендрикс — или Ли Хердер, если называть его настоящим именем — любил эффектные жесты. Если он собирался поразить Букингемский дворец, это не будет каким-то жалким фейерверком в помещении. Это должно быть большим. Но такое место ведь усиленно охранялось? Конечно, охрана была усилена? Заправить Букингемский дворец достаточным количеством взрывчатки, чтобы нанести ущерб, который Хендрикс хотел нанести, было, если не невозможно, то определенно невероятно сложно. Так как он это сделал?