— Ну и что? Она познакомилась с ним совсем недавно. — Мне она сказала, что знает его всю жизнь, — сказал психотерапевт, отмечая что-то в своем блокноте. — Нет, просто он оказался любовью всей ее жизни, — ответила Надежда, жадными глазами глядя на бутылку с минеральной водой. — Пейте на здоровье, — Валерий Дмитриевич перехватил ее взгляд, придвинул к ней бутылку и стопку новых пластиковых стаканов. — Большое спасибо! — Надежда ухватилась за бутылку и крутанула с нее пробку. Вода с силой вырвалась из бутылки, облив и стол врача с документами, и самого Валерия Дмитриевича в его накрахмаленном медицинском халате. — Ой, извините! — пробормотала Надя, покрываясь потом. — Ничего страшного, вы, главное, не волнуйтесь так. Я не могу допустить вас к вашей подруге в таком нервном состоянии, так что успокойтесь. — Может, валерьяночки? — спросила Надежда. — Она помогает не сразу, — ответил психотерапевт. — Ну, чего-нибудь посильнее! — продолжала настаивать Надежда. — Только здесь тот механизм, который управляет всеми нашими эмоциями, — постучал себе по голове Валерий Дмитриевич, — так что возьмите себя в руки. Как ни странно, слова психотерапевта подействовали на Надю, и она немного успокоилась. — Ну, вот и молодчина! Значит, продолжаем разговор. Кто этот мужчина? Что он сделал вашей подруге? Она что-то говорила о свадьбе. Надежда безнадежно махнула рукой. — Да ничего он ей не сделал. У них ничего не было. Он виноват только в том, что родился с внешностью кинозвезды и в недобрый час попался ей на глаза. — Понятно… Безответная любовь… — психотерапевт задумался. — А что там со свадьбой? — А… так он это… скоро женится, она, видимо, этого не может пережить. Как я могла прошляпить такое ее состояние? Как не поддержала, не успокоила, не почувствовала? — Не вините себя. Здоровый человек даже мысли не допускает, что кто-то задумал самоубийство. Люди живут в семьях, и даже домашние не всегда замечают и пропускают этот момент. Не корите себя, — успокоил Надежду психотерапевт. — Спасибо за моральную поддержку, — снова ухватилась за бутылку с минеральной водой Надежда. — А как она это сделала? Вы понимаете, о чем я… — Порезала вены на работе ножом для бумаг, — ответил Валерий Дмитриевич. — Какой ужас! Прямо среди животных? — Этого я не знаю, ее обнаружили сотрудники и вызвали «Скорую помощь», — ответил психотерапевт, недоуменно глядя на нее. — Я могу ее увидеть? — Идемте, я провожу вас. Помните, ни слова о нем и его свадьбе, только позитив и поддержка. — А если она сама заговорит о нем? — Выслушайте, пусть выговорится, только сразу пресекайте все мысли типа «Я все равно не буду жить без него». — Поняла, — кивнула Надя, — только позитив. — Это именно то, что ей надо, — согласился психотерапевт, закрывая за Надей дверь своего кабинета на ключ. — Она узнает меня? — вдруг поинтересовалась Надежда, ковыляя вслед за доктором по скрипучим половицам. — Она не сумасшедшая, она просто в состоянии крайнего отчаяния, — пояснил Валерий Дмитриевич. — Поняла, — снова сказала Надежда, — успокою ее, как смогу. — Вот и молодец. — Валерий Дмитриевич несколько вразвалочку подошел к палате с номером восемь и показал на дверь Надежде. — Вам сюда, я не пойду с вами. Надежда собрала всю свою оставшуюся волю в кулак и толкнула дверь. В палате пахло хлоркой и лекарствами. На металлической кровати лежала женщина, укрытая одеялом до подбородка. Из этого кокона торчала худая белая рука, женщина была под капельницей. Надя сглотнула, закрыла за собой дверь и приблизилась к кровати. — Мила… — позвала она. Женщина повернула голову на звук ее голоса, и глазам Нади предстало серое лицо с черными бровями, мутными глазами и короткими черными волосами. Надя подумала, что не туда попала, но тут темноволосая женщина заговорила: — Как хорошо, что ты пришла! Я и не надеялась… Не каждый придет в такое место к не очень близкому человеку. Надя всмотрелась в это лицо и была неприятно удивлена. Перед ней лежала Пелагея — хозяйка брачного агентства собственной персоной. Только она была без косметики и без своих вызывающих нарядов. Выглядела так она моложе и трогательнее. — Ты? — опешила Надежда, ожидавшая увидеть здесь совсем другого человека. — Я… — Так это ты просила меня приехать? Ты попала сюда? — уточнила Надежда. — Я… — Ой, как хорошо! Слава богу! — обрадовалась Надежда. — Ты находишь? — обиженно поджала губы Пелагея. — Ой, прости… Я не то имела в виду. Очень прискорбно, что ты здесь оказалась. Я просто не ожидала тебя тут увидеть. Я ошарашена, я в недоумении… Пелагея, что ты здесь делаешь? — наконец-то справилась со своими чувствами Надежда. — Глупость, конечно… — отвела глаза Пелагея, — но тебе я расскажу. Ты мне нравишься, тебе можно доверять, ты человек жизнерадостный и оптимистичный. Я тебя и пригласила к себе, чтобы немного подпитаться твоей энергией, уж извини за прямоту. Надежда немного расслабилась, так как поняла, что Пелагея в своем уме, бросаться с безумными глазами на нее не собирается, речь ее вполне связная и осмысленная, только несколько заторможенная, по всей видимости, успокаивающими лекарствами. — Я сама от себя такого безумства не ожидала, — вяло сказала Пелагея, — дело в том, что у меня есть друг детства — Костик Рябинин, мой одноклассник. Представляешь, он был влюблен в меня с первого класса. Надежда кивнула, изображая на лице полное внимание и приготавливаясь к нудному и долгому рассказу. — У каждой красивой, независимой девочки есть такой тихий, невзрачный поклонник, который ей не нужен, но это она так думает. На самом деле он нужен ей как воздух. В школе Костик давал мне списывать физику, математику, носил за мной портфель, заступался за меня перед другими мальчишками. Сколько раз его били. Я потом даже смеялась, что если бы Костик выставил мне счет за все свои разбитые очки, то я бы обанкротилась. Эх, Костик, зачем ты меня так любил? Преданно и по-собачьи. Если бы он хоть на какое-то время перестал обращать на меня внимание, не стал бы терпеть мои капризы, может, тогда я бы посмотрела на него другими глазами… Он сам все испортил. Я не воспринимала его всерьез. Я, как девушка с воображением, тянулась к орлам: красивым, видным, шумным… Куда там было скромному и тихому Костику. А все-таки я была стервой, ох, какой змеей я была… Я ведь два раза приглашала Костика на свои свадьбы. Конечно, оба раза он не явился, но потом приходил мне на помощь, когда лодка моего семейного счастья разбивалась вдребезги. Мой первый муж кадр еще тот, павлин недоношенный… петух общипанный! — Руки Пелагеи с бинтами на запястьях заметно задрожали, и Надежда испугалась, вспомнив слова психотерапевта о том, что ее нельзя волновать. — Забудь о нем! — посоветовала она Пелагее. — Забудешь его! Красив был как Аполлон, весел, общителен… В общем, в моем извращенном вкусе. Нарвалась на то, на что и хотела, дура набитая. Изменял мне со всем, что движется, даже со своим аккомпаниатором-мужчиной, представляешь? Я когда узнала про их связь, чуть с ума не сошла! А ведь когда благоверный уходил с гордо поднятой головой, прихватив половину моего имущества, он мне признался, что мой Костик несколько раз приходил к нему, а однажды даже побил. Костя говорил подлецу, что тому выпало счастье быть рядом с такой великолепной женщиной, как я, и он не имеет права делать меня несчастной. Вот какой мужской поступок совершил мой Костик, а я, идиотка, и тогда этого не оценила и, назло своему первому, выскочила замуж за реставратора, который безбожно пил. Кончилось все побоями, разводом, и утешал меня мой Костик. Я плакалась моему другу всю жизнь, он знает обо мне и моих мужчинах все… Он все время признавался мне в любви и ждал… а я только смеялась в ответ. Я его даже спросила, почему он не женится. Костик ответил мне тогда, что любит только меня, что я предназначена для него и что он будет ждать… — Так это замечательно, что тебя так любят, — подала голос Надежда, — почему ты говоришь обо всем этом в таком трагическом тоне? — Тут я задумалась о своей судьбе… Тридцать восемь лет, два развода, много пар, которых я познакомила и которые благодарны мне, а сама-то я что обрела? Всю жизнь жила для других… Кстати, на размышления о своей доле меня подтолкнула твоя подруга Камилла. Честная женщина и знает, чего она хочет, и молодец! Главное, что у нее есть чувства, а не пустота в груди. Вот и у Костика есть чувство ко мне, он тоже счастливый человек! А я так!.. — махнула рукой Пелагея. — Вот тогда-то я задумалась о том, что жизнь проходит, а я не вижу главного. Мой Костик… Он доктор наук, физик… Несколько лет работал в Америке, сейчас приглашен в Женеву… Костик умнейший и порядочный человек. У меня, знаешь, что-то шевельнулось в груди, я что-то почувствовала, острую тоску по нему… Я сразу же позвонила своему Костику и пригласила его прийти ко мне для разговора. А он ответил, что будет в загсе в этот день… Мой Костик женится, все, баста! Опоздала я, совсем на чуть-чуть. Ну не ирония ли судьбы? И как только этой умный мальчишка с соседней парты исчез из моей жизни, так мне и жить расхотелось. Просто накрыла волна отчаяния… И я порезала себе вены ножом для бумаг… «А я еще подумала, почему Милка порезала себе вены ножом для бумаг, когда у нее на работе полно хирургических скальпелей, — вспомнила Надя, — а врачу брякнула о животных, которые постоянно окружают мою подругу-ветеринара. То-то он так странно смотрел на меня…» — А потом меня нашли сотрудники, вызвали «Скорую», и остальное ты знаешь… «Точно, а я-то еще подумала, почему сотрудники не оказали ей первую помощь? Все-таки тоже медики, бинты и йод имеют…» — снова подумала Надежда. — Уже здесь, немного придя в себя, успокоившись от лекарств и поговорив с психотерапевтом, — кстати, неплохой мужик, если бы не Костик, я бы с ним закрутила романчик, — выдала Пелагея под удивленным взглядом Нади, — я поняла одну вещь: если Костик любил меня столько лет, он не мог в одночасье взять и разлюбить меня и жениться на другой. — Логично, — согласилась Надежда. — Еще бы… Просто он не знает, что я наконец-то созрела и поняла, что он хотел донести до меня все эти годы. Я не успела ему ничего сказать. А сейчас я уже не в состоянии помешать его свадьбе. Эх, если бы эта умная мысль пришла мне до моего безумного поступка. Поэтому эту важную миссию я хочу возложить на тебя. — На меня? — вздрогнула Надя. — Миссию? — Да, надо разрушить свадьбу Костика, чтобы вернуть меня к жизни, — охотно пояснила Пелагея, с надеждой глядя на Надю. — Не очень завидная миссия… — поежилась Надежда. — Наденька, я прошу тебя! Только тебе я могу это доверить, как это ни странно звучит. Ты меня плохо знаешь, но достаточно, чтобы не отказать в моей просьбе. Ну что тебе стоит? Приди в загс, разыщи его и скажи, что я его люблю и не могу без него жить, что я его жду, что ради него я готова на любые сумасбродства. Не говори, конечно, что я сошла с ума, а только так… — Пелагея задумалась, — легонько повредилась рассудком, совсем чуть-чуть. Знаешь, у меня есть и сестра двоюродная, и близкая подруга, но им я даже сообщить не могу, где я и что я с собой сделала… Мне стыдно… — Хорошо, что хоть ты осознаешь, что сделала глупость, — пробубнила Надежда. — Еще какую! Я сейчас хочу одного — вернуть Костика любыми путями и средствами. — А если он… ну… не отреагирует на твое признание и это… все равно женится? — осторожно поинтересовалась Надежда, хорошо помня предостережения врача о том, что самоубийцу нельзя нервировать. — Я думала об этом… я ведь не сумасшедшая… — Но с легким сдвигом, — кивнула Надежда. — Ну да… Конечно, Костик очень основательный мужчина, и уж если он решился на такой шаг, то это серьезно, и он порядочный мужчина, чтобы бросить свою избранницу в день свадьбы. У меня одна надежда на его многолетнюю любовь ко мне. Все-таки я любовь всей его жизни, а не эта самозванка. Пусть найдет своего Костика, а этот — мой, — заявила Пелагея, закусив губу. — Ох, как часто мы ищем журавля в небе, не замечая рядом воробьев, — перефразировала она по-своему пословицу и уставилась на Надежду умоляющими глазами: — Так ты поможешь мне? — Знаешь, я не могу отказать, это понятно… Когда он женится?