Мерси отнеслась к этому с сочувствием. Ей тоже нравилось одиночество. Однако отца Кейли только что убили, и Мерси была не по душе идея оставлять семнадцатилетнюю девушку одну. По словам Перл, Кейли иногда плакала, но в целом ее душевное состояние было стабильным. После смерти Леви Килпатрик отвела племянницу к психологу. Кейли продолжала посещать его раз в две недели, к удовлетворению тети. Мерси припарковалась перед домом сестры и выбралась из своего «Тахо». Из свинарника воняло уже не так сильно, как прошлой осенью. Кейли вышла из дома с рюкзаком через плечо и одним прыжком перемахнула через крыльцо. – Едем, – девушка быстро обняла тетю и запрыгнула на пассажирское сиденье, явно желая поскорее отправиться в путь. Мерси оглянулась на Перл, наблюдавшую за ними с крыльца. Сестра подняла руку в знак благодарности. Мерси застыла на месте. Она собиралась подойти к сестре и поговорить – хотя бы недолго. Но, судя по жесту Перл, это было лишним. Видимо, на этом всё. Заново знакомиться с родней после пятнадцатилетнего отсутствия оказалось нелегко. Мерси поссорилась с отцом в восемнадцать лет, и семья оборвала с ней все связи. Мерси никогда не жалела о своей позиции в том споре, но печалилась, что много лет не видела братьев и сестер. Когда два месяца назад Килпатрик временно направили в Иглс-Нест для расследования дела, ее очень тревожила перспектива столкнуться со старыми знакомыми. Теперь же Мерси видела в таком назначении перст судьбы: шанс воссоединиться с родными. Не все родственники обрадовались ее возвращению, но она верила, что все постепенно наладится. Перл при первой встрече обняла ее, но потом держалась на расстоянии. Легче всего было говорить с ней по телефону: сестра становилась почти болтушкой. Старший брат Оуэн по-прежнему отказывался общаться с Мерси и запретил это своей жене и детям. Вторая сестра – Роуз, которую Мерси всегда знала как открытую, любящую, приветливую. Благодаря ее любви агент Килпатрик сохраняла душевное равновесие и оптимистично рассчитывала наладить отношения с остальными родными. Она пробыла в городе меньше недели, когда Роуз похитил и мучил серийный убийца. Теперь на лице сестры осталось вечное напоминание в виде шрамов. ФБР охотилось на этого маньяка после серии убийств выживальщиков в Центральном Орегоне. Теперь слепая сестра Мерси на втором месяце – беременна от мертвого преступника. Леви… Сердце Мерси екнуло, как и при каждом вспоминании об убитом брате. Роуз выжила, а вот Леви – нет. Мерси до конца дней будет чувствовать толику своей вины в его гибели. Смерть убийцы брата от руки Мерси и Трумэна утешала, хотя и не слишком. Зато ей понравилось воспитывать дочь Леви. Килпатрик радовалась каждому дню, проведенному с этим живым напоминанием о брате. Когда девушки не было рядом, Мерси сама удивлялась, как ее не хватает. Она отвернулась от Перл и забралась в «Тахо». Пока заводила машину, Кейли сразу включила радио и стала нажимать на кнопки, пока не нашла понравившуюся мелодию. Мерси поморщилась и убавила звук. Они заключили соглашение: племянница отвечала за выбор канала, а тетя – за громкость. Одна из множества мелких проблем, которые они научились решать в первый месяц совместной жизни. – Готова ехать домой? – спросила Мерси. – Еще бы. Девушка откинула назад длинные волосы и завязала в узел на макушке снятой с запястья лентой. Красный драгоценный камешек в носу сверкнул на солнце. – Думаю, с кофейней все будет в порядке. Тете Перл там, похоже, понравилось. Мерси облегченно выдохнула. Они с Кейли, Перл и Трумэном долго обсуждали, что делать с расположенной в Иглс-Нест кофейней Леви. Мерси думала, что ее продадут, но этому помешала привязанность Кейли к делу своего отца, где девушка трудилась с десяти лет. Тогда стали обсуждать, кто станет новым хозяином. Кейли настаивала, что справится сама, но все были против. Тогда Перл заявила, что у нее найдется свободное время. – Наконец-то у нее стали хорошо получаться почти все напитки, – добавила девушка. – И она оставила мне выпечку, как и должно быть. Ей очень хотелось печь самой, но это мое дело, – выразительно сказала она. – Я придумала бо́льшую часть рецептов и составила меню, так что пусть она не вмешивается. И, кажется, ей нравится заниматься посетителями. Большинство ей уже знакомы и с удовольствием болтают с ней. Это важно. Мерси посмотрела на племянницу и с удовлетворением отметила ее довольный тон. Раньше Кейли весьма пессимистически относилась к перспективе работы тети Перл в отцовской кофейне, но, судя по всему, эти двое пришли к согласию. – А как Сэмюель – помогает в кофейне? Кейли громко вздохнула, услышав имя кузена. – Более-менее. Приходится постоянно говорить ему, что делать. Сам он не понимает. Интересно, это проблема только мальчиков или вообще всех подростков? Судя по тому, как тяжело заставить Кейли убираться у себя в комнате, когда они поселились в одной квартире, скорее второе. Слава богу, что она – девушка; по крайней мере, Мерси знала, как устроены ее мозги. Она понятия не имела, как вести себя с парнем-подростком, кроме того чтобы постоянно кормить: так она поступала со своими двумя братьями. Боже, пожалуйста, пусть у нас с Кейли все получится. Она хотела этого ради Леви и ради самой Кейли. Подростку без семьи тяжело. Мерси надеялась, что племянница никогда не испытает то одиночество, которое чувствовала она, покинув семью. По крайней мере Кейли знает, что Мерси будет рядом. Не преувеличиваю ли я пользу от слегка параноидальной тети-работоголика? Все же лучше, чем быть брошенной всеми родными. – Я высажу тебя возле дома и поеду обратно на работу, – сообщила Мерси племяннице. – Даже чемодан разобрать не успела. – Я слышала о пожаре и погибших шерифах. Ужас. Тетя Перл сказала, что Трумэн был там. Он в порядке? – Я говорила с ним по телефону. Получил легкие ожоги и ударился головой, но в целом с ним все хорошо. Хорошо ли? Мерси знала: пожары и ожоги – часть его прошлого. Чуть больше года назад Трумэн не успел спасти коллегу-полицейскую и гражданское лицо при взрыве подожженной машины. Получил сильные ожоги, а депрессия из-за двух смертей едва не заставила его бросить службу в полиции. Ему все еще снились кошмары. Мерси очень хотелось встретиться с ним самой. Краткие утренние телефонные переговоры убедили ее лишь в том, что Трумэн бодр и работоспособен. Сегодня вечером он не выдержит, и его прорвет. Может быть, сразу с нескольких сторон. Последние две недели она находилась далеко от него. Их отношения только-только начались. Мерси предпочитала не торопиться… совсем не торопиться, по-черепашьи. Поддайся она на уговоры Трумэна, они уже жили бы в одной квартире. Вместе с Кейли. Девушка ему нравилась, и он охотно поддразнивал ее, как добропорядочный дядюшка. Однако Мерси не готова к совместной жизни. В конце концов, они знакомы всего два месяца. – Что?! – вскрикнула Кейли. Мерси чуть не съехала в кювет, отчаянно оглядываясь по сторонам в поисках того, что вызвало такой вопль. – Что случилось? – выдохнула она. – Ты слышала это? – Девушка уставилась на радиоприемник «Тахо». – Что сказал диктор? – Нет. – Килпатрик сделала глубокий вдох, стараясь унять колотившееся сердце. – Пожалуйста, не кричи так, когда я за рулем. – Прости. Но он только что сказал, что какие-то местные идиоты утверждают: эта стрельба прошлой ночью оправдана. Что шерифы заслужили это. Сердце Мерси ухнуло. Нет. Только не здесь. Не у меня на родине. – Какой-то бред. – Кейли откинулась на спинку сиденья, скрестив руки на груди. – Люди просто идиоты. Кто может всерьез так считать? – Увы, довольно многие. Мерси слишком хорошо знала, что кое-кто из местных предпочел бы, чтобы власти вообще не вмешивались в их жизнь. Хотя обычно они реагировали не так ожесточенно. – Как думаешь, это они застрелили шерифов? – Кейли пытливо уставилась на Мерси. – Ты расследуешь это дело, да? Ты найдешь тех, кто сказал это дерьмо? – Не ругайся. – Извини. Просто разозлилась. – Я тоже. И – да, кто-нибудь этим займется. 3 Когда Трумэн позвонил в дверь Мерси, его глаза уже совсем слипались. Он провел на ногах почти сутки. Получил ожоги, ударился головой, чуть не погиб при взрыве и целых две недели не видел Мерси. Плевать, есть ли там Кейли, – ему срочно нужно прижаться к Мерси. Его сердце и разум были словно обнажены; он чувствовал себя уязвимым. Мерси станет бальзамом для его душевных ран, которых сегодня оказалось чертовски много. Пошатываясь, он стоял перед дверью, с нетерпением ожидая увидеть свет (Мерси) в конце тоннеля (долгого дня). Дверь отворилась, и Трумэн оказался в ее объятиях. Он любил ее, хотя ни разу не сказал об этом. Признание так и не слетело с его губ – и причиной был страх, иногда мелькающий в его глазах. Мерси, похоже, нервничала, словно перепуганный олень. Стояла перед ним, слегка дрожа, готовясь отпрянуть, сделай он хоть малейший неверный шаг. Трумэн действовал мягко и медленно; он знал, что со временем завоюет ее. Прижался к ней, радуясь, что они почти одного роста. – От тебя все еще пахнет дымом, – прошептала Мерси ему на ухо. – Извини, не было времени принять душ. – Наплевать. – Килпатрик отстранилась и всмотрелась ему в лицо пытливым, оценивающим взглядом зеленых глаз. – Выглядишь паршиво. – И чувствую себя так же. Она затащила Дейли в гостиную и усадила на диван. Коснувшись затылком подушек, он зашипел от боли. – Дай-ка посмотрю. Трумэн наклонился вперед, открывая шею. – Мне понадобится новая шляпа. Старую раскурочило взрывом. Мерси осторожно заглянула под бинты. – Купим тебе шляпу… Здесь больно? – Чертовски больно, словно в шею вгрызся сам сатана.