— А при чем тут Оргулов и твой человек в его окружении? — Мой человек входил в одну из спецгрупп, которые занимались поиском инопланетян. А Оргулов просто был командиром мобильной разведывательно-диверсионной группы, которая, как и многие другие, моталась по Крыму. Только мы их работали втемную, скрупулезно выискивая малейшую интересную информацию, при этом соблюдая высокий уровень секретности, хотя армейцы знали, что мы что-то ищем. Вот на этой почве мой сотрудник с Оргуловым и общался. — И как, что-то удалось узнать? — Не поверишь, это не конец истории. Чуть позже, перед самым началом ядерных бомбардировок, девочку нашли, и знаешь где? На одном из блокпостов под Севастополем, где она жила со своим возлюбленным старлеем из 76-й украинской дивизии ПВО, Максимом Мельниковым. Представляешь? Оказывается, у девочки еще до войны был роман с этим старлеем. Потом, когда возникла необходимость эвакуации, она от него удрала, но охрану перебили, и бандюки инопланетянку в рабстве держали, а группа Оргулова ее освободила. Мне потом рассказывали про эту сцену встречи. Просто мы слишком поздно узнали про это всё, и когда примчались на блокпост, то ее уже там не было. Вроде как девочку похитили, а старлей за ней отправился, набрав кучу оружия. По нашим данным, был бой и экстренный взлет космического корабля, который американцы приняли за старт баллистической ракеты и, соответственно, сами нанесли удар по тому району. Ну, дальше ты знаешь… Сипягин переваривал полученную информацию. — Так ты считаешь, что Оргулов как-то связан? — Да никак. Просто выполнял свою работу. — Допустим. А чего же ты тогда так боишься? Мартов ухмыльнулся. — Ну, а ты представь картину: сидишь, разговариваешь по мобильнику или даже фильм скачиваешь, а под окном какой-то идиот сделал искровой радиопередатчик огромной мощности и забивает весь эфир и мешает наслаждаться благами цивилизации. Твои действия? Пошел бы и по голове настучал, да так, чтоб и другим неповадно было… — Поэтому ты и хочешь быть поближе к Оргулову, чтоб при случае чего успеть удрать в другое время. — Почти правильно. Я просто подготавливал условия, чтоб мы всё это могли сделать, и тут возможность одна — стать частью команды Оргулова, а не корчить из себя барина, как это любит Максим Ростовцев, и пинать неугодных в рыло сапогами. — Умеешь ты иногда обрисовать ситуацию. И только поэтому встал на сторону крымчан? — Не только. Моя группа перед уничтожением, которая почти успела на место боя того самого старшего лейтенанта Максима Мельникова с неизвестным противником, стала свидетелем того, как и его, и еще кого-то эвакуировала спасательная команда явно военного назначения. А теперь представь, что будет, если сюда нагрянут инопланетяне, и возможно, в их составе будет та самая девушка, которую зовут Карина, и старлей Максим Мельников. С ними обоими лично знаком Сергей Оргулов: одну он спас из рабства, а другому был хорошим другом, о чем многие свидетельствовали. Сипягин не выдержал и захохотал. Он смеялся долго, аж до слез, причем смех принес ему облегчение от того гнета и тоски, которые у него были на душе после получения информации о предательстве Мартова. — Да, Серега, опять ты меня удивил. Умудрился в своих раскладах даже появление инопланетян просчитать, и даже там подготовить возможные контакты. Успокоившись, Сипягин демонстративно снял с Мартова наручники и спросил: — Сергей, по твоему мнению, что нам нужно делать? — Сейчас Ростовцев как слон в посудной лавке. Натворит делов, а ты на этом фоне сделаешь Оргулову очень интересное предложение и посмотришь, во что это всё выльется. — Уверен? Твой человек в окружении Оргулова поможет? — Игорь, я же говорил, это давно не мой человек, и он уже всецело предан Оргулову. Просто он хороший наш друг, в память, что служил в нашем ведомстве, вот и всё. — Но это же предательство… — Я тебя умоляю, — не выдержал Мартов, потирая руки после наручников. — Игорь, ты в какое время живешь? Единственное, о чем Мартов умолчал, что злополучный спутник всё еще хранится в одном из бункеров, и только совсем недавно пришли сообщения, что ретранслятор на инопланетном устройстве пару раз принимал и передавал какие-то сигналы… Глава 15 Берлин, 12 февраля 1942 года Это был тяжелый день. Многочисленные встречи, распоряжения, выслушивание докладчиков, порученцев и просителей, изучение материалов — и всё это стоит под непременным грифом «Сверхсрочно». Даже спать и есть приходилось урывками, при этом надо обязательно поддерживать внешний вид, соответствующий статусу столь высокопоставленного чиновника Германии. Рейнхард Гейдрих с хрустом в позвонках потянулся, давая отдых глазам и спине, отложил в сторону папку с документами. По старой привычке закрыл ее и спрятал в ящик стола, чтоб даже случайный взгляд посетителя не увидел ничего лишнего. Встав и отодвинув большое, обитое черной кожей кресло, он прошелся по кабинету, разминая ноги, и подошел к окну, от которого, несмотря на утепление, несло холодом. Вид погружающегося во тьму ночи зимнего Берлина успокаивал и настраивал на деловой тон. Несмотря на ночное время, улицы были наполнены шумом транспорта. Как раз подходил к концу рабочий день, и многочисленные чиновники рейха разъезжались по домам. А вот ему, фактически второму человеку в рейхе, нужно было работать и готовиться к обязательному визиту к нынешнему фюреру Германии Генриху Гиммлеру. За время после знаменательной гибели Адольфа Гитлера в стране прошли серьезные изменения, которые пока не сильно ощущались на уровне простого обывателя, но те, кто так или иначе имел отношение к высшей власти рейха, просто застыли в ожидании потрясений. Приведшая Гиммлера к власти группировка, в которую входили и представители крупного бизнеса, и финансисты, имеющие множество своих людей в вооруженных силах, пока держали его на коротком поводке, но постепенно всё больше и больше людей, имеющих отношение к СС, получали назначения на ключевые посты, опутывая страну новой сетью. Но всё это делалось весьма и весьма осторожно, учитывая очень напряженную внутреннюю обстановку в рейхе. Это только с точки зрения стороннего неискушенного наблюдателя могло показаться, что Германия — это единый, хорошо выверенный механизм, который идет от победы к победе. Но реально было совершенно не так. Множество группировок разного толка — генералы, политики, финансисты, представители западного капитала, — которые принимали непосредственное участие в приводе Гитлера к власти, действовали в своих интересах, воевали, когда эти интересы сталкивались, считали себя неприкасаемыми и как хотели трактовали указания высшей власти. Генералитет демонстративно саботировал и даже, можно сказать, игнорировал указания фюрера, и только нечеловеческая воля и умение продавливать нужные решения позволяли Гитлеру двигать страну в нужном направлении. После гибели фюрера многие группировки попытались поучаствовать в переформатировании власти, и только благодаря гибкости и настойчивости Гейдриха удалось избежать жестокой гражданской войны, и на вершину Олимпа рейха был вынесен его шеф — Генрих Гиммлер, в качестве компромиссной фигуры, несмотря на противодействие генералитета, просто презирающего СС в общем и Гиммлера в частности. Но тут как раз сыграло огромную роль сближение с Канарисом, считающимся ярым англофилом и одним из самых информированных и знающих специалистов по пришельцам и по ситуации в России. Несколько тщательно отобранных высокопоставленных генералов вермахта и адмиралов кригсмарине были целенаправленно посвящены в проблему технического превосходства пришельцев из будущего, тем самым за счет общей тайны перетащив их на свою сторону, удалось хоть как-то погасить волну недовольства. Поэтому со временем партия Гиммлера приобрела не то чтобы подавляющие, но весьма устойчивые позиции в вооруженных силах, где СС не пользовалась особой популярностью. В министерстве иностранных дел и в военно-промышленном секторе дела шли не так хорошо, но постепенно СС, на этот раз поддерживаемая абвером, и здесь запускала щупальца, ставя под контроль, выискивая всех недовольных. На открытое противостояние с проанглийским и проамериканским лобби, которые фактически были основными кредиторами рейха, пока побаивались идти, и приходилось терпеть ненавязчивый, но довольно жесткий диктат, который, как черт из табакерки, вышел из тени и стал диктовать свои условия. Именно с этой стороны принуждали начать сепаратные переговоры о прекращении войны с Англией и САСШ и приступить к обсуждению вопросов о совместных операциях против набирающего силу Советского Союза. Любой неосторожный шаг может привести к глобальному конфликту и развалить всё, что создавалось в последние годы, и снова отбросит Германию в пучину гражданской войны и в ранг третьеразрядных стран, где снова будут хозяйничать еврейские банкиры. Этого допустить нельзя было, поэтому приходилось прикладывать все силы. После возвращения с Восточного фронта, где в прямом смысле слова Гейдрих ощутил на себе всю силу и мощь пришельцев, он на многие вещи стал смотреть по-другому. Да, русские — враги, природные враги, но сейчас бороться против них — это равносильно смерти. Вермахт понес страшное поражение и вынужден отступать под ударами Красной Армии, которая, благодаря транспортной системе пришельцев, по мановению руки всегда била в самом слабом месте и наносила огромные потери немецкой армии. Это всё равно, что воевать с ветром. Ты вроде его бьешь, а в итоге просто машешь руками в воздухе без всякого смысла. От горестных мыслей его отвлек стук, и на пороге осторожно открытой двери появился его новый адъютант и доложил, что машина с охраной готовы и пора ехать на совещание у фюрера. Кивнув в знак согласия, Гейдрих вышел в комнату отдыха, быстро поменял форменную рубашку на свежую, и, глянув на себя в зеркало, вышел из кабинета. В приемной к нему тут же присоединились трое охранников, которые должны были его сопровождать прямо до машины, что уже стояла во внутреннем дворике и прогревала двигатель. Дорога до резиденции Гиммлера была недолгой, и, пройдя сквозь несколько постов охраны, Гейдрих вошел в кабинет и коротко поздоровался с уже находящимися там людьми, ожидающими только его прибытия. Мало кто знал, что Гиммлер был склонен попадать под влияние со стороны сильной личности, и именно таким человеком стал Гейдрих, которого все знающие люди уже давно считали серым кардиналом СС. Начальник главного управления имперской безопасности зорко отслеживал всех, кто хоть в какой-то мере мог потеснить его возле главы СС и быстро и тщательно удалял таких умников, пока даже самому последнему клерку не стало ясно, что с Гейдрихом лучше не спорить и не сталкиваться, когда дело касается распределения власти в высших эшелонах СС, а теперь и всего рейха. Поэтому начинать столь серьезное совещание без «серого кардинала Гейдриха» присутствующие считали не лучшим вариантом, и в его ожидании ограничивались лишь обсуждением общих вопросов. В той, другой истории после гибели Гейдриха Гиммлер, прекрасно осознававший то влияние, которое на него оказывал его подчиненный, специально назначил на его место Кальтенбруннера, человека, весьма ограниченного и исполнительного и не пытавшегося хоть как-то повлиять на стратегические процессы как внутри СС, так и внутри рейха без ведома высшего руководства. И только ближе к концу войны на передний план вышел молодой интеллектуал Вальтер Шелленберг, сумевший занять место за спиной Гиммлера, которое пустовало со дня гибели Гитлера. Все эти интересные, можно сказать пикантные, новости привез с собой адмирал Канарис после своего секретного, но весьма плодотворного визита в Москву и личного общения и со Сталиным, и, что особенно важно, с генералом Оргуловым, который по всем оперативным документам до сих пор проходил как капитан Зимин. В кабинете в глубоких, обтянутых дорогой черной кожей креслах, как старые знакомые, расположились сам Гиммлер, который в этот момент держал в руке небольшую чашечку с кофе и, сделав маленький глоток, повернул голову к вошедшему Гейдриху, кивнул на пустующее место напротив. На диване примостился невысокий и худощавый Канарис, с интересом наблюдающий за собравшимися, но при этом не участвующий в разговоре и делающий вид, что пальма в большом горшке в углу кабинета его интересует больше, нежели происходящее. Чуть в стороне сидел Фриц Тодт, которого все уже давно похоронили, но он, ко всеобщему удивлению, умудрился выжить в «совершенно случайной» авиакатастрофе, просто не сев в самолет, и пару недель отсиживался в одном из загородных штабов своего министерства в окружении верных и, как оказалось, неплохо подготовленных и многочисленных охранников. По косвенным данным, русские, прекрасно знающие о советах Тодта Гитлеру прекратить войну с Советским Союзом еще в конце 1941-го, исходя из финансово-экономического состояния рейха, сумели найти к министру свой подход и чуть-чуть приоткрыли ему будущее, или просто сдали сфабрикованный материал. Но тем не менее Тодт остался жив, несмотря на катастрофу его личного самолета, и соответственно, все предупреждения русских оказались правдивыми, что еще раз убедило рейхсминистра в его позиции о прекращении войны с Россией. Парад генеральских мундиров от вермахта представляли присутствующие Кейтель и фон Бок, позиции которых при Гитлере очень пошатнулись после колоссального разгрома под Москвой, и неофициально получив от Гейдриха истинную информацию о пришельцах и имея данные о положениях на фронтах, они прекрасно осознавали, чем грозит Германии продолжение войны с СССР в условиях фактически мгновенной переброски войск на любой участок фронта без необходимости прорыва глубоко эшелонированных линий обороны, что полностью изменило военную доктрину на Восточном фронте. После ареста и предания суду Геринга его место в руководстве люфтваффе временно занял генерал авиации Роберт фон Грейм, который, после определенной комплексной и последовательной обработки Гейдрихом и Канарисом, принял сторону новой власти. Хотя, скорее всего, он просто занял выжидательную позицию, но события на Восточном фронте отрезвили очень многие горячие головы. Сейчас он тоже был приглашен на это собрание, и, по некоторым намекам главы абвера, Грейму удалось узнать и даже заполучить что-то интересное. Вообще, после ареста Геринга все ожидали, что главой люфтваффе станет весьма честолюбивый Эрхард Мильх, который давно зарился на это место, чему были причины. Мильх в тридцатых годах в результате жесткой борьбы, интриг и реального уничтожения конкурентов по карьерной лестнице пробрался в высшее руководство германской авиакомпании «Люфтганза», которую вывел из кризиса и сделал одной из самых передовых и перспективных в мире. Приступив к работе в качестве заместителя Геринга, сумел превратить люфтваффе в мощную силу, с которой необходимо было считаться. Но Гиммлер, прекрасно осведомленный о еврейском происхождении Мильха, не спешил его назначать на столь важную должность, и в этом была немалая заслуга Гейдриха, не желающего получить в окружении нового фюрера столь искушенного в интригах человека. Поэтому боевой офицер и посредственный управленец генерал авиации фон Грейм устраивал новое руководство рейха больше, чем еврей и интриган Мильх, которого не увольняли и не уничтожали, учитывая его деловые качества, но держали на коротком поводке, еще не решив, что с ним делать в будущем. В качестве представителей кригсмарине присутствовали гросс-адмирал Редер вместе со специально приглашенным мастером масштабной подводной войны Карлом Дёницем — в связи с тем, что появилось несколько фактов, подтверждающих переброску пришельцами из будущего гигантской субмарины с фантастическими боевыми характеристиками. К немалому удовлетворению Гейдриха, на этом совещании, где именно сегодня предстояло принять весьма и весьма серьезные решения, от которых зависела судьба Германии, не было высокопоставленных представителей финансово-экономических кругов рейха, через которых западный капитал пытался воздействовать на ситуацию в стране. Начальник главного управления имперской безопасности едва заметно усмехнулся — он сам только недавно докладывал Гиммлеру о многочисленных контактах некоторых высокопоставленных граждан рейха с иностранными коммерческими структурами. Списки были достаточно внушительными, но пока было принято решение не устраивать репрессии, а перехватить денежные потоки, взять контакты на контроль и расставить везде своих людей. Гиммлер окинув взглядом собравшихся, осторожно поставил на столик маленькую чашечку с ароматным кофе и заговорил: — Ну что, господа, вроде все собрались, и можно теперь в узком кругу обсудить сложившееся положение и выработать четкую стратегию. Он показательно сидел не за своим рабочим столом, а вместе со всеми, в одном из кресел за небольшим столиком, создавая таким образом некое подобие демократичной и, можно сказать, дружеской атмосферы. Ведь каждый из приглашенных на это совещание имел за своей спиной определенную силу, и в случае, если не удастся договориться, в состоянии существенно осложнить жизнь Гиммлеру, который взлетел на самый верх Олимпа власти Германии благодаря поддержке прозападно настроенной элиты, имеющей тесные деловые связи и за Ла-Маншем, и за Атлантическим океаном. Но новоиспеченный фюрер, кресло под которым настолько сильно шаталось, что вот-вот должно было опрокинуться, пытался сбросить с себя это ярмо и править единолично без дикого диктата финансово-промышленных кругов, и тут ему могли помочь только генералы и адмиралы, за спиной у которых были многомиллионные армии. И Гиммлер, и, конечно, Гейдрих прекрасно отдавали себе отчет в том, что сил СС однозначно не хватит для удержания обстановки в стране под контролем. Поэтому одной из стратегий было образование некоего подобия объединенного штаба из особо доверенных офицеров, пользующихся авторитетом в вермахте, кригсмарине, люфтваффе на волне спасения Германии от «прорусски настроенных пришельцев из будущего» и недопущения нового унижения страны, как это было после Великой войны. В принципе план сработал, тем более многие трезво мыслящие военачальники прекрасно видели, или предполагали, причины того, что творится на Восточном фронте. Поэтому получив ответы на вопросы, высокопоставленные офицеры серьезно озаботились не победой в войне с большевистской Россией, а элементарным спасением рейха, в небе которого уже хозяйничали неуязвимые и смертоносные стратегические бомбардировщики пришельцев. — Каждый из вас посвящен в основную причину нынешних неприятностей рейха в той мере, как он по роду службы сталкивался с проявлениями вмешательства пришельцев из будущего в нашу историческую линию. Поэтому хотелось бы собрать воедино все имеющиеся факты, прежде чем что-то предпринимать. Давайте дадим слово самым информированным людям Германии. Посмотрев и на якобы скучающего Канариса и спокойного Гейдриха, Гиммлер замолчал, давая слово своему серому кардиналу. Начальник главного управления имперской безопасности спокойно открыл кожаную папку и, неторопливо выкладывая на столик листы и фотографии, стал излагать всю имеющуюся информацию о пришельцах. — Первые непонятные события, которые привлекли внимание и нашей службы, и специалистов абвера, начались в июле прошлого года, когда войска второй танковой группы Гудериана прорывались к Могилеву… Вроде как информации было не так уж и много, но повествование заняло не меньше двух часов и сопровождалось многочисленными вопросами присутствующих. Полнота, системность и стиль изложения произвели определенный эффект и должны были показать, что СС во главе с Гиммлером были с самого начала извещены о надвигающейся угрозе, и только недальновидность Гитлера и его приближенных привели к столь плачевным результатам. Многие из присутствующих прекрасно знали, что Канарис и тут обскакал СС, но адмирал помалкивал и оставался невозмутимым и с легким интересом слушал, делал свои выводы, показывая тем самым свою полную лояльность нынешней власти. Когда Гейдрих закончил, в кабинете наступила тягостная тишина. Генералы и адмиралы знали, что ситуация критическая, но глубина пропасти, над которой балансирует Германия, ужасала. Гиммлер не смог удержаться и победно усмехнулся, увидев произведенный эффект — именно то, чего он добивался. Обычная практика поиска внешнего врага себя оправдала и в этот раз. Поэтому играя роль фюрера и главы этого собрания, он подал голос: — Может, адмирал Канарис дополнит обергруппенфюрера Гейдриха? Но Канарис неопределенно пожал плечами. — У меня, конечно, есть что сказать, но хотелось бы услышать сначала всех присутствующих. Такой ответ Гиммлеру не очень понравился, и он это показал легкой гримасой, но больше ничем не выдал свое раздражение и, блеснув линзами очков в свете электрических ламп, продолжил: — Хорошо. Пусть будет так. Что нам готовы сообщить представители люфтваффе? Генерал фон Грейм коротко кивнул и заговорил чуть простуженным голосом — во время перелета в Берлин на совещание его сильно продуло, и он изо всех сил старался, несмотря на высокую температуру, выглядеть бодрым и работоспособным. Рассказ о том, что немецкой авиации на Восточном фронте почти не осталось, уже никого не удивил. Русские, благодаря техническому превосходству пришельцев в сверхточных средствах разведки, сумели быстро вычислить расположение всех аэродромов и методично их уничтожить. Тактика проста и действенна: с боевых вертолетов высаживается разведгруппа, изучает систему обороны аэродрома, через портал ночью вызываются несколько дивизионов «сталинских органов», которые просто смешивают всё с землей. Потом через те же порталы при поддержке танков и «ночных мясников» подходит карательная группа и добивает всех оставшихся. Особое внимание уделяется обязательному уничтожению технического и летного персонала, поэтому с недавних пор у нас дикий дефицит специалистов и подготовленных пилотов. Подобный сценарий осуществлялся повсеместно и касался не только люфтваффе, но и других родов войск, поэтому остальные присутствующие в этой комнате спокойно слушали, ничем не выражая свои эмоции. Но вот информация о новой организации действий русской авиации уже вызвала неподдельный интерес. Высокоточные радиолокационные станции наземного базирования позволяли полностью контролировать воздушное пространство на участке фронта в несколько сотен километров. Специальные русские бомбардировщики, переделанные под летающие радиолокационные станции, постоянно висевшие в воздухе, позволяли обнаруживать даже низколетящие самолеты люфтваффе и сразу же передавать информацию в командный центр. На нужном участке фронта полностью глушилась радиосвязь, тем самым парализуя любые попытки управления сражением со стороны немецкого командования. Русские же, благодаря имеющейся точной информации о положении в воздухе, создавали многократное численное преимущество над любой немецкой авиационной группой, что, естественно, приводило к огромным потерям среди германских летчиков. Гиммлер, выслушав генерала авиации, коротко спросил: — Вы вроде говорили о каких-то новых данных о технике пришельцев? — Да, мой фюрер, нам удалось получить кое-какие образцы техники, особенно это касается зенитных снарядов с радиовзрывателем, и они переданы на изучение в ведомство обергруппенфюрера Тодта. Гиммлер удивленно поднял бровь и взглянул на Гейдриха, который чуть-чуть даже побледнел. Его люди пропустили странное сближение нынешнего главы люфтваффе с такой знаковой и влиятельной фигурой, как Фриц Тодт. — Хорошо, генерал, вам еще есть что сказать? — Нет, мой фюрер, всё изложено в секретном докладе, который вам был представлен перед этим совещанием.