Каждый вставал и кланялся Кире Тарасовой. Мохнурка Великолепный не мог встать. Он просто вывалился из печки, подняв кучу пыли. Подбежал к Кире с вытянутой лапой и сказал: — Дай пять. Люся не выдержала такой дерзости и легко стукнула его Получальником по голове. Поднялась такая сажа, будто взорвался жахт. С трудом интернатники нашли в пыли Мохнурку и снова засунули его в печь. И Кира приступила к уроку: — Дорогие ученики! Нужно всегда говорить правду. Впервые правду стали говорить в Древней Греции… Кира ещё в первом классе школы поняла, что впервые всё начали делать в Древней Греции: добывать медную руду, создавать глиняную посуду, приручать скот, сочинять мифы Древней Греции. — Если маленький гречик приходил домой и мама спрашивала, где он был, он всегда говорил только правду: «Я, мама, был у реки и ловил раков». Хотя ему ничего не стоило соврать: «Мама, я был у Васи Петрова и смотрел телевизор». Люся Брюкина, вытаращив глаза, слушала эту невероятную лекцию о правдивости и о телевизоре в Древней Греции и не знала, что ей делать: стоять или падать. А Кира продолжала: — Потом, в средние века, правда перекочевала к славянам. Когда маленький славянчик приходил домой и мама спрашивала, где он был, он говорил только правду: «Я лазил в колодец, потому что у меня туда рукавицы упали». Хотя он запросто мог присочинить: «Мы вместе с Анжелкой Левенсон были на кружке „Умелые руки“ и вышивали крестиком». Ещё у нас есть газета «Пионерская правда». Но, по правде говоря, мы её не читаем, потому что она очень серьёзная и воспитательная. Но тут Кира и Люся заметили, что к дому подъехала машина «Волга» и из неё вышли две гражданки с портфелями и один гражданин. — Комиссия, комиссия! — заволновалась меховая малышня. — Ой, — сказала Люся Кире, — сейчас нас закрывать будут. — Я им закрою! — ответила Кира. — Ишь раззакрывались! Две гражданки с портфелями и гражданин вошли в класс. Одна гражданка была высокая, почти длинная. Казалось, что это была тётя на тёте под одним пальто. А вторая была низенькая, с круглыми, как по циркулю, щеками. И другие части тела у неё тоже были как по циркулю. А гражданин был их тихий начальник. Ученики встали на задние лапы. Комиссия слегка шарахнулась к двери. — Блюм! — сказала Люся. И они опустились на парты тихо, как в театре теней. — Кто-нибудь из старших есть? — спросила высокая комиссия. — Никак нет! — чётко, по-военному ответила Кира. — А где они? — В министерстве! — отчеканила Кира. — Как в министерстве? В каком министерстве? — заволновалась комиссия. — Это мы приехали из министерства. Из министерства обучения детей. — А они поехали в министерство воспитания и обороны. — Кто поехал? — Наш генерал-барсук. — Бред какой-то! — сказала сдвоенная в длину гражданка. — Генерал-барсук… министерство воспитания… А сдвоенная в толщину добавила: — Совершенно сумасшедшее учебное заведение. — Не совершенно сумасшедшее, а совершенно секретное! — отпарировала Кира. — Это почему так? — тихо спросил их начальник. — Как, вы не знаете? — наступала Кира. — Не знаем. — Девочка Кира! — дернула Киру за платье Цоки-Цоки. — И мы не знаем. Тогда Кира сказала торжественно-секретным шёпотом: — Это особая Звериная Разведывательная Школа — ЗРШ. И не просто ЗРШ, а ЗРШ при ГГШ. — Что значит при ГГШ? — таким же секретным, но менее торжественным шёпотом спросила комиссия. — При Главном Генеральском Штабе. Члены комиссии стали хвататься за стенку, потом сели в разных местах класса. И потребовали объяснений. — Как, вы не знаете? — снова спросила Кира. — Например, в Симферополе есть особая дельфинья школа. Дельфинов учат находить подводные лодки, спасать раненых в море, играть в баскетбол, петь, топить диверсантов. Знаете? Комиссия сказала, что знает. Но как-то неуверенно. — Во время войны были школы для собак. Они находили мины, передавали почту, охраняли склады. Знаете? — Знаем, — шёпотом ответил дяденька. — Вот и у нас такая же школа. Теперь за головы схватились потрясённые интернатники. — Но ведь сейчас нет войны! — неуверенно сказала круглощёкая женщина из комиссии. — А мы и не учим их воевать. Мы учим их разгадывать военные тайны. Сегодня мы проходим «Проникновение в генеральский штаб противника через печные дверцы». Тотчас же из печки высунулся Мохнурка Великолепный с горелой деревяшкой наперевес и начал строчить по комиссии: — Тра-та-та-та-та! Комиссия отступила. Сверху из дыры в потолке наполовину высунулся руконогий Плюмбум и заскрипел: — Отдавайте секретные сведения! — У нас их нет! — в ужасе закричала круглощёкая тётя. — Мы не взяли! Кира торжественно подошла к доске и более подробно стала рассказывать о задачах и целях ЗРШ: — Впервые зверей в военных целях стали применять в Древней Греции. В стан противника при помощи катапульты забрасывали ящики и целые мешки дрессированных мышей. Мыши кусали врагов, залезали к ним под латы и обращали противника в бегство. В Индии были боевые слоны… Зверей и птиц использовали для военной хитрости славяне. Княгиня Ольга с помощью дрессированных голубей сожгла город древлян. Комиссия слушала с глубоким вниманием. Только один член комиссии — гражданин в очках — слушал с пятого на десятое. Потому что в нём самом зрел вопрос: — А почему с разведывательными зверями работают дети? Тут вмешалась Люся: — Потому что они детей лучше всего понимают. А взрослым они не верят. Кира не дала ей долго говорить. Снова перехватила инициативу: — А есть у вас секретные документы: пропуска, удостоверения? Есть у вас пропуск в нашу зону? Имеете вы право задавать вопросы нам, сверхсекретным специалистам? Вон, видите, наш специальный сотрудник дядя Костя на своей тележке привёз рюкзак учебных гранат. Мы сейчас будем учиться их бросать во все стороны. — Не во все стороны, — поправила Люся, — а в учебного противника. — Может, нам вызвать летучий отряд проверяющих медведей? — спросила Кира как бы между прочим. — Нет, нет, не надо, — сказала циркульная тётя. — Не надо вызывать летучий отряд проверяющих медведей. Мы всё поняли. Это не наше ведомство. Мы уходим. Комиссия быстрыми шагами ушла и запихнулась в машину, которая пулей вылетела с секретной территории… Сразу в класс с шумом ворвался генерал-барсук: — Спасибо, дорогие учительницы! Я всё слышал! — Он стал трясти руки Люсе и Кире. — Теперь они долго не приедут. Я им вслед не стал даже забыванты включать. Вот это обманизм! Высший класс!