— Одно дело пароход, а другое — телёнок! — говорит дядя Фёдор. — Не каждому понравится, когда в честь тебя телят называют. Давайте мы вот как сделаем. Пусть каждый имя придумает и на бумажке напишет. Какую бумажку мы из шапки вытащим, так телёнка и назовём. Это всем понравилось. И все стали думать. Кот придумал имя Стремительный. Морское и красивое. Дядя Фёдор придумал имя Гаврюша. Оно очень подходило к телёнку. А если большой бык вырастет, его никто бояться не будет. Потому что бык Гаврюша не может быть злым, а только добрым. А Шарик думал, думал и ничего придумать не мог. И он решил: «Напишу-ка я первое слово, которое в голову придёт». И ему в голову пришло слово «чайник». Он так и написал и был очень доволен. Ему нравилось такое имя — Чайник. Что-то в нём было благородное, испанское. И когда стали имена из шапки тащить, этого Чайника и вытащили. Кот даже ахнул: — Ничего себе имечко! Всё равно что бык Сковородка или Котелок. Ты бы его ещё Половником назвал. — А ты что придумал, дядя Фёдор? — спрашивает Шарик. — Я Гаврюшу придумал. — А я — Стремительного, — сказал кот. — А мне Гаврюша нравится! — вдруг говорит Шарик. — Пусть он будет Гаврюшей. Это я сгоряча его Чайником назвал. Кот согласился: — Пусть Гаврюшей будет. Очень хорошее имя. Редкое. Так и стал телёнок Гаврюшей. И тут у них разговор интересный получился. Про то, чей телёнок. Ведь корову-то они напрокат взяли. Дядя Фёдор говорит: — Корова государственная. Значит, и телёнок государственный. А кот не согласен: — Корова действительно государственная. Но всё, что она даёт — молоко там или телят, — это наше. Ты, дядя Фёдор, сам посуди. Вот если мы холодильник напрокат берём, он чей? — Государственный. — Правильно. А мороз, который он вырабатывает, чей? — Мороз наш. Мы его для мороза и берём. — Вот и здесь так же. Всё, что корова даёт, нам принадлежит. Для этого мы и брали её. — Но брали-то мы одну корову. А теперь у нас две получилось! Раз корова не наша, значит, и телёнок не наш. Матроскин рассердился даже: — Брали. Но брали-то мы её по квитанции! — И квитанцию принёс: — Вот смотрите, что здесь написано: «Корова. Рыжая. Одна». Про телёнка ничего не написано. А раз мы корову взяли по квитанции, по квитанции и сдавать будем — одну. И тут Шарик вмешался: — Я не пойму, чего вы спорите. Ты же, Матроскин, собирался корову насовсем купить. Если она тебе понравится. Вот и покупай насовсем. И телёнок у нас останется. — Я с моей Муркой ни за что не расстанусь, — говорит кот. — Я её обязательно насовсем куплю. Это я просто так спорил. Потому что дядя Фёдор не прав. А пока у них весь этот спор шёл, телёнок времени не терял. Он два носовых платка съел у дяди Фёдора. Он был чёрненький, а мама — рыжая. Но по характеру он в маму пошёл: ел что ни попадя. Глава семнадцатая Разговор с профессором Сёминым Когда появился телёнок Гаврюша, работы в хозяйстве ещё больше стало. И тогда дядя Фёдор понял, что он совсем пропадёт без помощи Матроскина. Хоть совсем уезжай из деревни к родителям. И он решил поговорить с профессором Сёминым. Он надел самую лучшую свою рубашку, самые лучшие штаны, причесался как следует и пошёл. Вот он подошёл к даче, где жил профессор, и позвонил. И сразу к нему вышла бабушка с пылесосом: — Тебе чего, мальчик? — Я хочу с профессором поговорить. — Хорошо, проходи, — сказала она. — Только ноги вытирай. Дядя Фёдор вошёл и поразился, как чисто было вокруг. Всё блестело, как в городской квартире. Кругом стояли шкафы с книгами, кресла и стулья. И кухня была вся белая. Бабушка взяла дядю Фёдора за руку и повела в комнату профессора. — Вот, — сказала она, — к тебе, Ваня, молодой человек. Профессор поднял голову от стола и говорит: — Здравствуй, мальчик. Ты зачем пришёл? — Я хочу у вас про кота спросить. — А что про кота? — Допустим, у вас был кот, — говорит дядя Фёдор. — А теперь он живёт в другом месте и не хочет к вам идти. Можете вы его забрать или нет? — Нет, — отвечает профессор. — Если он не хочет ко мне идти, как же я его заберу! Это будет неправильно. А про какого кота вы говорите? — Про кота Матроскина. Он раньше у вас жил. А теперь у меня живёт. — А откуда вы знаете, что он не хочет ко мне идти? — Он мне сам сказал. Профессор так и подпрыгнул: — Кто сказал? — Кот Матроскин. — Послушайте, молодой человек, — удивился профессор, — где это вы видели говорящих котов? — У себя дома. — Не может быть, — говорит профессор Сёмин. — Я всю жизнь язык зверей изучаю и сам кошачьим владею чуть-чуть, но говорящих котов никогда не встречал. Не можете вы меня с ним познакомить? — А вы его не заберёте? Ведь это же ваш кот. — Да нет же, не заберу. Знаете что, приходите-ка вы ко мне в гости с этим котом! Обедать. У меня сегодня очень вкусный суп. Дядя Фёдор согласился и пошёл кота звать. Он и Шарика хотел пригласить, только Шарик наотрез отказался: — Я и за столом сидеть не умею, и вообще боюсь и стесняюсь. — Чего боишься? — Что меня заберут. — Чудак. Он же сказал, что забирать нельзя, если зверь не хочет. — Это он про котов говорил. А про собак ещё неизвестно. Уж лучше я дома останусь фотографии проявлять. И они пошли вдвоём с Матроскиным. Когда они пришли, стол для них был уже накрыт. Очень хорошо накрыт. И вилки лежали, и ложки, и хлеб порезанный. И суп был действительно очень вкусный — борщ со сметаной. А профессор всё с котом разговаривал. Он спрашивал: — Вот я уточнить хочу. Как будет на кошачьем языке: «Не подходите ко мне, я вас оцарапаю?»