* * * Хорроодиссомот, по-прежнему паривший вместе со своими товарищами около башни, огляделся. Поскольку он видел подчиненных при помощи магии, сейчас он не мог понять, сотворил ли противник другое заклинание, чтобы они стали видимы остальным дроу. Такая опасность всегда существовала. – Кто из вас пользуется чарами, замедляющими движения?! – воскликнул он. Взглянув вниз, на мост, на неуклюже топтавшихся воинов Тр’арах, он подумал, что их просто заколдовали. В этом нельзя было даже сомневаться, глядя на головокружительно быстрые, молниеносные атаки и контратаки воина Симфрэй! Маг, паривший рядом с Хорроодиссомотом, хмыкнул и покачал головой. – Должно быть, в обмен на него Мать Зирит вытребовала с Мэлис До’Урден целое состояние, – заметил он. Хорроодиссомот пристально взглянул на необычного воина, который в этот момент как раз пробился сквозь колонну атакующих. На пехотинцев Тр’арах – израненных, с перепутанным снаряжением, цеплявшихся за чужое оружие, потерявших ориентацию – свирепо набросились стражники Дома Симфрэй. Воин не замедлил движения, но не стал входить в башню, в которую вел мост. Вместо этого он спрыгнул с моста на перила лестницы, которая огибала башню, соскользнул немного ниже, затем снова подпрыгнул и ухватился за опору моста. Снова прыгнул к лестнице, потом обратно к башне – и с каждым прыжком воин преодолевал десять-пятнадцать футов, пока наконец не спрыгнул вниз. В последний момент он согнул ноги под нужным углом, чтобы не удариться о землю, а покатиться по ней. Он развернулся вокруг своей оси раз, другой, затем вскочил на ноги и пустился бежать к главному ударному отряду воинов Тр’арах, который в основном состоял из жриц, весьма изумленных зрелищем, представшим перед ними. Хорроодиссомот поблагодарил провидение за то, что он сам не стоял сейчас там, на земле, среди женщин. * * * Примостившись на стене башни, на каком-то выступе, Джарлакс затаил дыхание от волнения и благоговейного ужаса: у него на глазах воин Симфрэй прыгнул с перил моста, уцепился за опору, затем схватился за лестницу, снова прыгнул в сторону моста, и все это было проделано с такой грацией и легкостью! Создавалось впечатление, будто он выполнял этот поразительный скоростной спуск по двадцать раз в день. – Хм, – произнес хитроумный наемник, глядя, как его «добыча» прыгает далеко внизу. Ничего, кроме «хм», потому что это был один из редчайших случаев в богатой событиями жизни Джарлакса, когда он не сумел найти нужных слов. На стене соседней башни что-то вспыхнуло – это подал сигнал Аратис Хьюн; командир кивнул, дав понять, что захватит воина, пока Хьюн займется другими делами, о которых они договаривались. Тем не менее, взглянув вниз, Джарлакс подумал, что поспешил со своими обещаниями. Он понятия не имел, каким образом ему хотя бы на несколько шагов подобраться к этому сгустку энергии. Предполагаемая «жертва» была там, внизу, на поле боя между двумя башнями Дома Симфрэй; она носилась и каталась по земле, уклоняясь от струй огня, метательных копий и свистевших в воздухе отравленных дротиков. Внезапно перед мастером оружия возникла какая-то женщина, вооруженная плетью с живыми змеями; впрочем, это была младшая жрица, поскольку навершием плети служили всего две извивающиеся ядовитые рептилии… …а в следующую секунду змеи исчезли, и в руке женщины осталась лишь рукоять с обрубками. А вслед за мечом, отрезавшим головы змеям, кнут стеганул жрицу Тр’арах прямо по лицу. Джарлакс думал, что воин оставит ее в тылу, как он это сделал на мосту; но нет, он продолжал атаку и прикончил жрицу мощным ударом меча – перерезал ей горло. Джарлакс понял, что женщина предусмотрительно окружила себя защитными заклинаниями, – он заметил искры и вспышки разных цветов, разлетевшиеся во все стороны при столкновении меча с магическими барьерами. Но эти барьеры не помогли ей. Голова жрицы покатилась по земле. Путь мастеру оружия преградил простой воин из отряда Тр’арах; он набросился на одинокого врага, яростно размахивая мечами. Но могучий воин Дома Симфрэй выхватил второй клинок и блестяще парировал стремительные выпады противника. Он вовремя отражал каждый удар и отводил клинок врага далеко в сторону, снова и снова; и вот наконец под его ударами воин Тр’арах потерял равновесие – совсем ненадолго, на долю секунды. Всего на долю секунды. Но это было слишком много в сражении с воином из Дома Симфрэй. Он прыгнул вперед, обошел противника, сзади вонзил меч ему в ногу, и тот, беспомощный, рухнул на землю. – Надо было взять с Зирит в два раза больше денег, – уныло пробормотал Джарлакс. Он спустился и сейчас завис неподалеку от земли, цепляясь за стену башни. Джарлакс отметил про себя одно странное обстоятельство: воин добил жрицу, но пощадил мужчину. Однако наемнику некогда было размышлять над этим вопросом; к собственному ужасу, он увидел, что все усилия, направленные на то, чтобы захватить живой «приз», оказались напрасными. Воин Симфрэй неожиданно остановился и замер в неловкой позе, словно замерз под действием ледяного дыхания дракона. Перед ним на поле боя, злобно ухмыляясь, стояла жрица Донджелина Тр’арах. К женщине подъехал какой-то всадник на ящере – Джарлакс сообразил, что это ее брат, Дювон. Жрица взмахнула рукой, дав брату знак добить беспомощного воина, парализованного мощным двеомером. Джарлакс оглянулся на соседнюю башню в надежде найти там Аратиса Хьюна. Но его товарища нигде не было видно… а сам он находился слишком далеко для того, чтобы помочь воину, которому грозила неминуемая гибель. * * * – Дорогая сестрица, ты лишила меня развлечения! – проворчал Дювон Тр’арах, выезжая на своем ящере из-за спины Донджелины. Женщина продолжала пристально рассматривать воина Симфрэй, радуясь успеху своего заклинания, и жестоко усмехалась при мысли о предстоящем вероломном убийстве обездвиженной жертвы. – Просто заруби его и скажи, что ты сделал это без посторонней помощи, глупец, – велела она. – Тебя будут уважать и бояться. Мы всем расскажем, что ты одолел этого труса мгновенно и перед решающим ударом он замер на месте от страха. – «Лучшая ложь – это истина, рассказанная так, что ее можно понять двояко», – процитировал Дювон; несмотря на легкое сожаление, испытанное из-за того, что придется убивать беззащитного мужчину, он все равно пришпорил ящера и удовлетворенно хмыкнул. – Разумеется, – крикнула ему вслед жрица Донджелина, – твоя новая репутация бесстрашного бойца заинтересует Дантрага Бэнра и Утегентеля Армго! Этот полоумный с трезубцем постоянно ищет себе достойного противника. Дювон придержал своего чешуйчатого скакуна и окинул сестру ненавидящим взглядом, а та ухмыльнулась еще шире. Но воин отогнал нехорошее предчувствие и постарался не обращать внимания на предупреждения сестры. Ему нужно убить врага, ради славы он готов был пойти на любой риск. Он вцепился левой рукой в поводья и снова направил ящера на жертву; затем замахнулся острым мечом, собираясь снести беспомощному противнику голову с плеч. Жрицы дроу долгие годы посвящали освоению сложного искусства магии Ллос, и это обучение требовало от девушек напряжения всех сил. Они учились дольше, чем слуги любого другого бога или богини Фаэруна. С ранних лет жизни почти все девочки, рожденные в Мензоберранзане, особенно из благородных семей, изучали семантические, соматические и материальные компоненты магии, колдовства и всевозможных заклинаний, дарованных своим поклонникам богиней Ллос. В академии Арах-Тинилит будущие жрицы осваивали еще более сложные и мощные заклинания и тренировались, чтобы служить «проводниками» демонической магии, не причиняя вреда своему телу. Но это составляло лишь часть программы обучения. Женщины также осваивали боевые искусства, искусство распознавания – распознавания ран, которые требовалось исцелить, демонических сил, которые были слишком могущественны, чтобы их контролировать, а также приобретали навыки оценивать состояние жертв заклинаний. Например, таких жертв, как могучий воин, который угодил в сети Донджелины и стоял сейчас, ожидая смертоносного удара Дювона. Донджелина ни на мгновение не сводила с жертвы взгляда после завершения заклинания; опытным взором она искала движение, любое, даже самое незначительное, хотя бы взмах ресниц – это должно было выдать несовершенство, «трещину» в ее двеомере. Но нет, он застыл, застыл совершенно неподвижно, как статуя. По крайней мере, так казалось жрице. Она не знала одного. Этот воин, со своей стороны, тоже обучался боевым искусствам с раннего детства, и по мере того как он рос и познавал мир, окружавший его, он начал специально тренироваться, чтобы обманывать жриц Ллос. Слишком уверенная в себе, Донджелина ни за что не поверила бы в то, что мужчина в состоянии сопротивляться ее заклинаниям. И тем не менее именно это он и сделал – он обратил искусство жрицы против нее, он распознал ее заклинание и понял, каким образом ему противодействовать. Воин полностью владел собой, полностью контролировал свое тело. Он не шевелился, но эта неподвижность не имела никакого отношения к заклинанию Донджелины. И поэтому Донджелина испытала шок от того, что произошло дальше. Ее брат приблизился к жертве, но за долю секунды до того, как он нанес последний удар, воин Симфрэй внезапно «ожил», упал на колени и сделал стремительный выпад мечом, словно копьем. Клинок вонзился в морду ящера. Тот пронзительно взвизгнул и дернулся. Меч Дювона пронесся высоко над головой воина, и в тот момент, когда Дювон попытался сдержать рептилию, схватившись за поводья обеими руками, кнут воина Симфрэй хлестнул его по лицу. Дювон инстинктивно отпрянул; он свесился слишком далеко за плечо рептилии, совершавшей поворот, и раненый ящер, не выдержав веса, шлепнулся прямо на всадника. Тварь, разъяренная болью, которую ей причинял застрявший в морде меч, и потерявшая ориентацию после падения, била хозяина лапами и когтила его. Несчастному Дювону оставалось лишь прикрыть голову, сжаться в комок и надеяться, что ящер не повредит жизненно важные органы. Но это еще полбеды; Дювон сейчас оказался совершенно беззащитен против кровожадного противника, который должен был пасть от его меча всего пару секунд назад. Но нет, заметил мастер оружия Тр’арах с некоторым изумлением… и облегчением. Противник даже не посмотрел на него – он бесстрашно бросился вперед, на его сестру и других жриц. * * * Джарлакс, спрыгнув с башни на землю, выстрелил из ручного арбалета в аристократа Тр’арах, придавленного ящером; он подумал, что этот воин ему тоже не помешает. Снотворное, содержавшееся в дротике, обездвижит Дювона, после чего наемники смогут беспрепятственно утащить «трофей» с поля боя. Но в момент выстрела из-за угла башни в тылу у Джарлакса появились два пехотинца Тр’арах, намеревавшихся догнать воина Симфрэй. Первый противник остановился и пригнулся, второй перепрыгнул через спину товарища и развернулся на лету – в результате оба оказались лицом к Джарлаксу и теперь бежали в его сторону. «Не сработало…» Повинуясь исключительно рефлексам, Джарлакс потянул за веревочный пояс, который поддерживал его штаны, и выдернул его из петель. Кошели, обычный и магический, шлепнулись на землю, а пояс наемник швырнул к ногам наступавших врагов. Один из них злобно ухмыльнулся – очевидно, его позабавила мысль о том, что такой примитивный маневр может хотя бы на мгновение отвлечь их или задержать. Но веревка, упав на землю, превратилась в длинную, толстую живую змею, и воин сразу перестал скалить зубы. Двухголовый удав немедленно атаковал с обоих концов, обвился вокруг щиколоток воинов Тр’арах и связал их вместе. Несмотря на неожиданность атаки, они ухитрились удержаться на ногах и даже собрались рубить змею, но Джарлакс действовал быстрее. Он извлек из петли на своем плаще-пивафви магический жезл и произнес приказ; шар из вязкой, липучей массы возник в воздухе, полетел в сторону воинов и сбил обоих с ног. Теперь они действительно попались: змея сжимала их все сильнее, а липкий шар мешал им оторваться друг от друга. – Ваш Дом пал! – на ходу выкрикнул наемник воинам, направляясь в противоположную сторону. – Но у меня найдется для вас работа! Разумеется, Джарлакс надеялся, что это окажется правдой, но в данный момент вопрос пополнения банды волновал его меньше всего. Взглянув туда, где находились интересовавший его воин Симфрэй и аристократы Тр’арах, он увидел, что перед его «добычей» появилась полупрозрачная пелена из магических вращавшихся клинков. В воздухе вокруг мастера оружия возникло множество парящих липких нитей паутины, а сзади на него прыгнул другой воин Тр’арах. Джарлакс нахмурился, предчувствуя поражение, но тут же в изумлении вытаращил глаза: воин Симфрэй двигался с невероятной, невозможной скоростью. Он вращался вокруг своей оси и рубил мечом нити, не позволяя им опутать себя. В последний момент его клинок просвистел в воздухе параллельно земле, и выпад этот оказался таким быстрым и таким мощным, что мечи воинов Тр’арах были отброшены прочь. Воин пригнулся, бросился на землю, покатился прямо под ноги своему преследователю. И в тот миг, когда вражеский воин споткнулся о его тело, герой уперся в землю той рукой, в которой держал кнут, приподнялся, развернул корпус и обеими ногами пнул врага в спину. Несчастный полетел прямо в барьер из вращавшихся кинжалов, созданный жрицей Донджелиной. Мужчина пронзительно вскрикнул, но мгновение спустя крик оборвался – беднягу разрезало на мелкие куски. Стена кинжалов превратилась в завесу из крохотных алых капель, кусков мозгового вещества, костей и плоти. А за этой кровавой стеной возник воин Симфрэй; теперь он мог четко видеть окрашенные кровью клинки. Он воспользовался магическими способностями, присущими всем дроу, и создал перед собой сферу непроницаемой тьмы. Сфера скрыла барьер из клинков, а воин бросился во тьму, словно собираясь обогнуть защитную стену. Донджелина начала произносить другое заклинание, в то время как ее телохранители поспешили к сфере тьмы, ожидая, что воин выбежит из нее с противоположной стороны. Но они ошиблись. Воин Симфрэй призвал на помощь другие чары, которыми владели все аристократы дроу, – способность к левитации. Вместо того чтобы пересечь сферу тьмы, он взлетел над ней, поднялся высоко над барьером из клинков, под таким углом, чтобы ни один из них не задел его. Преодолев барьер, воин дезактивировал двеомер левитации и ловко приземлился прямо перед ошеломленной Донджелиной. Жрице Дома Тр’арах не помогли ни телохранители, ни защитные заклинания, ни многочисленные чары, дарованные Паучьей Королевой своей фанатичной служанке: она была убита на месте, как простая смертная женщина.