Гласс блестяще изобразила типичную древнюю жительницу Земли, заговорив забавным старушечьим голосом: – Я просто приехала на лыжах в продуктовый магазин за овощами, свежайшими, только что с дерева, а потом поеду на своей машине на пляж устроить там пикник. – Вместе с ручным медведем Фидо и моими шестью детьми, – добавил Уэллс. Тут их обоих скрутил приступ такого громкого смеха, что тренер по фитнесу высунулся из своего кабинета. – Что это вы, по-вашему, делаете? – принялся браниться он. – Вы же знаете, что трогать настройки гравитации запрещено. Тренер с суровым видом двинулся к ним, но его невозможно было принимать всерьез, потому что при каждом сердитом шаге его подбрасывало в воздух. Подойдя поближе, он понял, что перед ним сын Канцлера, и его гнев тут же поумерился, сменившись той фальшивой улыбкой, с которой большинство взрослых обращались к Уэллсу, когда тот застигал их врасплох. – Юная леди. Мистер Яха, – он огляделся по сторонам, не видать ли где-нибудь охранника. – На этот раз я не стану писать на вас рапорт, но не испытывайте больше моего терпения. Гравитационная дорожка не место для игр, вам понятно? Кивнув, они смотрели, как тренер поворачивает обратно в свой кабинет с максимальным достоинством, на которое может быть способен то и дело зависающий в воздухе человек. Гласс и Уэллс крепко сжали губы и пофыркивали, пока не оказались достаточно далеко от гравитационной дорожки. Когда опасений насчет того, что тренер снова может их услышать, не осталось, они расхохотались и хохотали до тех пор, пока не разболелись бока, а по их упругим детским щекам не покатились слезы. Гласс отошла к краю поляны и присела на бревно. Если ей не удается быть полезной, она может, по крайней мере, не путаться под ногами. Единственный факт, убеждавший ее в том, что она не пустое место, состоял в том, что Люка быстренько привлекли в личную охрану Вице-канцлера. По этой причине Гласс почти не видела любимого с момента приземления. Вот и сейчас он был на импровизированном совещании, где обсуждали охрану периметра лагеря. На другом краю поляны Гласс снова увидела Уэллса. На этот раз он шел с девушкой, которая наверняка могла быть только Сашей. Уэллс обнял ее за плечи и поцеловал в макушку. Гласс потрясло то, каким непривычно влюбленным и ласковым выглядел сейчас ее друг, но еще сильнее поражала мысль, что эта девушка, Саша, родилась и живет на Земле. В голове Гласс закрутились многочисленные вопросы, которые она до сих пор и не подумала задать. Говорит ли Саша по-английски? Где она живет? Чем питается? И, что еще важнее, откуда берется ее одежда? Гласс завистливо воззрилась на Сашины обтягивающие черные брючки, вроде бы сделанные из кожи какого-то животного, и провела рукой по собственным драным перепачканным штанам. Видеть, как Уэллс целует не Кларк, а какую-то другую девушку, было ужасно непривычно. Когда Гласс в последний раз видела своего лучшего друга, тот еще был по уши влюблен в Кларк и не мог говорить ни о чем другом. Впрочем, если она и научилась чему-то за последнюю пару недель, так это тому, что люди порой могут здорово удивить. Она даже сама себя не так давно удивила. От этих мыслей Гласс рассмеялась, а потом покраснела и оглянулась по сторонам – не заметил ли кто, как она хихикает сама с собой. Надо будет не забыть рассказать Уэллсу о том, как она в одиночку вышла в открытый космос и совершила долгое путешествие вдоль внешней обшивки космической станции. И о том, как несколько раз пробиралась по вентиляционным коридорам с Феникса на Уолден и обратно. «Уэллс ни за что мне не поверит, – подумала Гласс, а потом поправила себя: – Вернее, не поверил бы до недавнего времени, а сейчас мы оба готовы поверить во что угодно». Вздохнув, Гласс еще раз обвела глазами поляну. Надо найти себе какое-нибудь занятие. Взгляд остановился на хижине, в которой размещался лазарет. Призвав всю свою отвагу, Гласс через поляну направилась к ней, стараясь держаться подальше от двух парней, которые вместе тащили что-то тяжелое. Вначале она подумала, что это, наверное, один из раненых, но потом до нее дошло: то, что она вначале приняла за две тощих руки и две длинных ноги, на самом деле оказалось четырьмя ногами. И эти ноги покрыты не кожей, а какими-то волосами. Гласс ахнула. Это было какое-то животное! Может быть, олень. Она вздрогнула, когда ее взгляд упал на огромные, безжизненные карие глаза, и почувствовала укол сожаления от того, что первый настоящий зверь, которого ей довелось увидеть, был мертв. Вообще, Земля оказалась совсем не такой, как ей представлялось. Тут было холодно и странно. Земля вовсе не ослепила Гласс своей красотой, казалось, что на этой планете безраздельно царит смерть. Оторвав взгляд от мертвого животного, она подошла к лазарету, мгновение помедлила перед дверью, потом глубоко вздохнула и переступила порог. Ее сразу же ошеломило то, как разумно организована деятельность в столь маленьком пространстве. Жизнь била тут ключом: Феликс и Эрик то сновали туда-сюда с бинтами, то рылись в контейнере со всякими медицинскими банками-склянками. Октавия поила из бутылки лежащего на складной кровати парнишку примерно ее лет, к ноге которого крепился в качестве шины явно оставшийся после крушения кусок пластика. Раненые были повсюду, они лежали на койках, на полу и даже сидели возле стен. И в центре всего этого находилась Кларк, которая словно бы умудрялась оказаться в трех местах одновременно. Она инструктировала Октавию, даже не глядя в ее сторону, протягивала Эрику заостренный кусок металла, который использовался для того, чтобы резать бинты, помогала сесть пожилой женщине, щупала лоб маленькой девочки, и все это – без малейших признаков нервозности. Гласс никогда не видела такой Кларк. Та явно была тут на своем месте. – Привет, Кларк, – сказала Гласс. Такое приветствие, конечно, было смехотворно коротким, ведь они впервые встретились на Земле, но времени, чтобы сказать: «Привет, Кларк, надеюсь, что у тебя все хорошо, и ты не расстроена тем, что после тяжелого перелета порвала с Уэллсом. Кстати, я должна извиниться за то, что так по-скотски обращалась с тобой, когда мы были детьми», – у нее сейчас не было. Кларк вскинула голову. На ее лице появился намек на настороженность, который тут же исчез, уступив место деловитости. – Гласс, тебе что-нибудь нужно? Ты ранена? Гласс постаралась не реагировать на холодный тон. Они никогда не были особенно дружны, потому что Кларк казалась ей какой-то слишком уж серьезной. Гласс чаще всего была озабочена тем, как раздобыть в Обменнике какую-нибудь симпатичную вещичку, а Кларк тем временем училась спасать жизни. Их роднили только нежная симпатия к Уэллсу и забота о его благополучии. Но сейчас любое знакомое лицо казалось Гласс лицом друга. К тому же ей нечего было терять. – Ой, нет, прости. Со мной все в порядке. Я просто подумала, что, может, тебе нужна помощь, – запинаясь, пробормотала Гласс. Кларк некоторое время смотрела на Гласс, словно пытаясь определить, насколько та серьезна. Наконец неловкое молчание прервалось, и Кларк сказала: – Конечно, нужна. Чем больше рук, тем лучше. – Отлично, – с облегчением выдохнула Гласс и принялась оглядываться по сторонам, чтобы найти себе дело. В глаза ей бросилась гора грязных металлических емкостей. – Я могу их перемыть. Прежде чем снова повернуться к своей пациентке, Кларк кивнула и бросила через плечо: – Это было бы здорово. Только мыть их нужно в южном ручье, а не в том, из которого мы берем питьевую воду. И не забудь вначале простерилизовать их на огне. Просто возьми палку, насади на нее посудину и сунь в костер минут на пять. – Ясно. – Взяв из кучи несколько контейнеров и чаш, Гласс двинулась к выходу. – Гласс, – крикнула ей вслед Кларк, – а ты знаешь, как найти южный ручей? Гласс вспыхнула и покачала головой: – К сожалению, нет. Я собираюсь у кого-нибудь спросить. Кларк дала своей пациентке какие-то инструкции, тоже нагребла в охапку металлической посуды и двинулась следом за Гласс со словами: – Я тебе покажу. Мне нужно немного проветриться. Девушки вместе вышли наружу, щурясь от солнечного света и жадно вдыхая прохладный воздух, который так бодрил после духоты лазарета. Идя вместе с Кларк к костру посреди лагеря, Гласс краем глаза заметила какое-то быстрое движение у кромки леса. Она вскинула голову и прищурилась. Под сенью деревьев, наполовину скрытый толстым стволом, стоял, глядя на них, высокий темноволосый парень. Слегка напуганная Гласс втянула в себя воздух и остановилась. – Что такое? – спросила Кларк. Проследив за направлением взгляда Гласс, она тоже заметила парня. – О нем надо кому-то сказать? – нервно поинтересовалась Гласс. – Это что, один из наземников, которые на нас охотятся? Кларк покачала головой: – Нет, это Беллами. Он один из нас, просто не должен сейчас тут находиться. Гласс послышалось что-то странное в ее голосе. Может быть, беспокойство? Или страх? Сильно удивив Гласс, Кларк нахмурилась и адресовала Беллами непонятный, почти что угрожающий взгляд. Но парень лишь улыбнулся в ответ, нисколько не смущенный ее серьезным выражением лица, и сделал несколько пружинящих шагов, словно бы направляясь в лагерь. Кларк тут же отрицательно покачала головой. Беллами остановился, хотя выглядел очень недовольным. Кларк что-то произнесла одними губами и замахала рукой, словно гоня парня прочь. Тот пожал плечами, насмешливо отсалютовал ей и скрылся за деревьями. Гласс обернулась и посмотрела на Кларк, которая слегка покраснела. Гласс уже знала, что Уэллс теперь встречается с Сашей, но ей не приходило в голову, что Кларк тоже могла так быстро обзавестись новым бойфрендом. Воистину, на Земле все происходит гораздо быстрее. – А почему ты прогнала Беллами в лес? – поддразнила Гласс. – Хочешь, чтобы он был только твой, и поэтому держишь его там? – Она сказала это, только чтобы начать разговор и заодно намекнуть, что ей известно о разрыве Кларк и Уэллса. Однако, еще не успев договорить, Гласс поняла, что это неудачное начало. – Я его вообще не держу, – отрезала Кларк и бросила на Гласс знакомый взгляд. Так, бывало, она смотрела во время уроков, когда Гласс выдавала какую-нибудь глупость. Гласс отшатнулась: – Извини. Я не имела в виду… Кларк, должно быть, тут же пожалела об излишней резкости. Ее лицо смягчилось: – Нет, это ты извини, – сказала она, вздохнув. – Я была неправа. Просто… слишком много всего случилось, о чем ты пока не знаешь. Гласс издала смешок: – Да уж, я начинаю это понимать. – Значит, ты знаешь про Уэллса? – Про Уэллса и… – Гласс запнулась, опасаясь нечаянно выдать секрет своего лучшего друга. – …И Сашу, – закончила вместо нее Кларк. Гласс кивнула, радуясь, что Кларк тоже в курсе. – И как тебе это, нормально? – поколебавшись, спросила она. Кларк не успела ответить, потому что перед ними возник веснушчатый рыжеволосый парень: – Кларк, там один мужик из новых говорит, что задыхается, и ему нужно сделать укол или что-нибудь в этом духе. Кларк не смогла сдержать вздох. – Он что, все это сказал? – Парень кивнул. – Если разговаривает, значит, все в порядке. Может, у него легкая форма панической атаки. Скажи, что я скоро буду. Парень снова кивнул и умчался. – Да, я действительна рада за Уэллса и Сашу. А насчет нас с Беллами… в смысле я знаю, не так много времени прошло, но это почти… – Все о’кей, – с улыбкой перебила ее Гласс. Кларк может быть сколь угодно уверена в себе и хладнокровна, выступая в качестве доктора, но разговоры о парнях повергают ее в очаровательное смущение. Кларк, казалось, взвешивала, продолжать ей этот разговор или нет. – Уэллс уже рассказал тебе что-нибудь о Беллами? – Гласс покачала головой. – Тогда лучше бы тебе сперва поговорить с ним. Гласс окинула взглядом шумный лагерь и снова повернулась к Кларк. – Я думаю, Уэллс теперь не скоро найдет время на то, чтобы со мной посплетничать. Так что случилось? Кларк колебалась, прикусив губу. – Да ладно, Кларк, – настаивала Гласс, слегка позабавленная тем, что, хотя они с Кларк и знакомы всю жизнь, их первый настоящий разговор состоялся на Земле. – Думаю, Уэллс не расстроится, если ты поговоришь со мной о твоем собственном бойфренде. – Тут все несколько сложнее. – Кларк осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что рядом нет посторонних ушей, и с легкой улыбкой повернулась к Гласс. – В общем, это безумие, конечно, но, что бы ты сказала, если бы узнала, что второй парень, в которого я влюбилась, оказался единокровным братом моего первого парня? Гласс уставилась на Кларк, уверенная, что чего-то недопонимает. – У Уэллса есть брат? – медленно проговорила она, уверенная, что Кларк сейчас засмеется и внесет ясность.