– Сломаны обе ноги, левая в двух местах, – сказал врач в больнице. – К тому же у него сотрясение мозга. – Сколько он здесь пробудет? – Месяца три, не меньше. У мальчика есть страховка? – Не знаю, – холодно ответил Мартин, – но я заплачу за лечение. – Куда присылать счета? Мартин назвал адрес. – Он пришел в себя? – Да, можете к нему пройти. Мартин тихо открыл дверь в палату. Голубые стены, стул, кровать и тумбочка. «Не густо для такой дорогой больницы, как эта», – подумал он. Мальчик лежал, закрыв глаза, обе его ноги были в гипсе, одна висела на вытяжке. Пахло нашатырем, и Мартин невольно зажал нос. – Что, воняет? – вдруг спросил мальчик. – А я уже привык. Мартин улыбнулся этому шутливому тону. Стойкий! Он подвинул стул к кровати и присел. – Меня зовут Раф, – улыбнулся в ответ мальчишка, – вы меня не помните? Мы виделись с вами пару раз. Мартин напряг память. – В Бронксе, – уточнил Раф. – А-а, – Мартин наконец вспомнил, – девочки, оружие… Ты действительно всем этим занимаешься? – Нет, конечно, – улыбнулся мальчишка. – Если какой-нибудь тупица клюет, я беру деньги и делаю ноги. – Смышленый! – Как оказалось, нет, – вздохнул Раф. Мартин не знал, что ответить. Ему было жаль паренька, но ни за что людям ноги не ломают. – Что ж, – поднялся он, – мне пора. – Вы еще придете? – надежда прозвучала в голосе паренька. – Зови меня Мартин. Конечно, приду. Рафаэль был добрым и отзывчивым пареньком. Глядя на него, Мартин вспоминал себя, вернее, того юношу, каким он был когда-то. Но, в отличие от него, Рафаэль не был злобным и жестоким. Даже к тем, кто его избил, он не испытывал ненависти. Мартин же не понимал, как можно с подобным спокойствием относиться к людям, превратившим парня в инвалида. Он предлагал наказать обидчиков, но Рафаэль отказывался. «Просто так мне не накостыляли бы, – говорил он, – я же их на большие бабки нагрел». Мартин усмехался в ответ на эти слова. Четыре месяца в гипсе, несколько перенесенных операций – вот он, результат погони за «легкими» деньгами. Кости на ногах срослись неровно и совсем перестали расти, навсегда превратив Рафаэля в смешного коротышку. Однако это не озлобило его. Смеясь, он говорил, что того, кому бог дал высокий рост, он обделил кое-чем другим. И чаще всего мозгами. У Рафаэля не было семьи, которая могла бы ухаживать за ним, и поэтому Мартин оплачивал лечение, а потом поселил его у себя дома. К этому времени Роберт уехал в Беркли, так что Раф занял его комнату и казался самым счастливым человеком в мире. ГЛАВА 5 Мартин Хаксли купил себе новую жизнь, новый дом на Лонг-Айленде, вкладывал деньги в акции и был в глазах общества состоятельным, порядочным человеком, не имеющим проблем с законом. Он гордился тем, что Роберт учился в колледже, как хотела мама. Брат никогда не нуждался в деньгах, у него было все, чего не было у Мартина в его возрасте. Машина, квартира, деньги на развлечения. Мартин окружил его заботой и делал все, чтобы Роберт не узнал о настоящем положении вещей. О смерти родителей они больше никогда не говорили, как будто эти воспоминания стерлись из памяти обоих. Роберт был веселым, спокойным и добрым молодым человеком, и Мартин делал все, чтобы он таким и оставался. – Я предложил Марии выйти за меня замуж, – сказал как-то Роберт. Мартин поставил стакан на маленький столик. В комнате горел камин, и он не понимал, отчего пылает его лицо – то ли от жара, исходящего от огня, то ли оттого, что Роберт стал мужчиной. – Но ведь мы ее даже не видели! – воскликнул Раф. – Я пригласил Марию к нам в гости, – улыбнулся Роберт, – она приедет в выходные. – Ничего себе дела творятся! – присвистнул Рафаэль. – Не успел к девчонке в трусы залезть, как она уже его под венец тащит. – Раф, между прочим, ты говоришь о моей будущей жене. Мартин молчал, только напряженно вглядывался в лицо младшего брата. Темноволос, высок, красив, богат. К тому же неопытен. Насколько он знал, Мария была первой и единственной девушкой, с которой он встречался. Из рассказов брата, она была девочкой скромной, происходила из хорошей семьи. Хотя такому доверчивому человеку, как Роберт, можно было врать не краснея, он во все поверит. – Хорошо, что пригласил ее, – наконец сказал Мартин. – Кто ее родители? – Мать – океанограф, отец – управляющий в отеле. – Радует, – вставил Рафаэль, – что птичка не бедна. Значит, она за тебя хочет замуж по любви, а не за деньги. Роберт укоризненно взглянул на Рафа, подошел к камину и пошевелил тлеющие поленья. – Мне все равно, есть у нее деньги или нет. – А другим не все равно. – Не суди обо всех по себе, – парировал Роберт. Мартин с улыбкой слушал эту перепалку и думал о том, где лучше устроить свадьбу. Девушка оказалась в точности такой, какой ее описывал Роберт. Смуглая, черноглазая и веселая. Мартин был доволен выбором брата. Свадьбу решили отпраздновать в Лос-Анджелесе, и в качестве свадебного подарка молодые получили небольшой, но очень красивый домик недалеко от бухты Сан-Педро. Было приглашено множество гостей, в основном друзья Роберта и Марии. Счастливые молодожены уехали в свадебное путешествие на Бали, Рафаэль остался в Калифорнии, чтобы продолжить веселый загул, а Мартин в одиночестве вернулся в Нью-Йорк. В день премьеры спектакля он купил для Мэгги колье с изумрудами от Гарри Уинстона. «Прощальный подарок», – подумал он. Он был щедрым с любовницами, а когда решал, что пришло время расстаться, дарил им особо дорогой подарок. Он всегда уходил от женщин сам, и ни одна дамочка не могла бы похвастаться тем, что она первая бросила Мартина Хаксли. В тот вечер очарованная подарком Мэгги одарила его страстным поцелуем и пригласила отпраздновать удачную премьеру в кафе «Себастьян». С усмешкой на губах Мартин рассматривал людей, находившихся в зале. Красивые и ухоженные, похоже, никакими насущными заботами не обремененные, в чем-то легкомысленные, слишком эмоциональные, они казались ему глупыми куклами. Взгляд его легко скользил по лощеным лицам мужчин, накрашенным губам женщин и вдруг остановился на чьей-то крайне соблазнительной груди. Обладательница великолепного бюста усмехнулась, увидев, куда он смотрит. Мэгги куда-то отлучилась, поэтому Мартин спокойно подошел к заинтересовавшей его даме. – Мартин Хаксли, – представился он. – Ирэн ле Руж, – женщина протянула руку, голос ее был низким и приятным на слух. – Ирэн Роза? – Вообще-то, меня зовут Ирина Калинина, – она рассмеялась. – Но я подумала, что начинающей певице мюзик-холла нужно иметь звучное имя. Так появилась на свет божий Ирэн ле Руж. А вы? Чем вы занимаетесь? Тоже поете? – Если вы хотите знать, бездельник я или нет, – в тон ей продолжил Мартин, – отвечу: нет, я не пою. Я торговец. Она нахально улыбнулась: – И что же вы делаете в обществе поющих и играющих бездельников? – Я здесь с подругой. – Тогда что вам нужно от меня? Мартин от души расхохотался, потому что ему впервые так открыто задали подобный вопрос. – Все зависит от того, чего вы от меня ожидаете, – он приподнял бровь. – Подарите мне такое же колье, как у Мэгги Ланкастер, – усмехнулась она, явно ожидая, что он немедленно ретируется. – В таком случае скажите мне ваш адрес. Я заеду за вами завтра в девять, чтобы отпраздновать. – Отпраздновать что? – не поняла она. – Ваш подарок. * * * – Мэг, сука, постоянно третирует меня. – Ирэн со злостью бросила сумочку на пол. – Ненавижу ее! Мартин читал газету, удобно устроившись в кресле. – Мэг ревнует, – сказал он. – Когда она успокоится, все наладится. Она присела рядом с ним и забрала газету.