От этих слов мне стало совсем плохо. – Ты хочешь сказать, что других таких нет? – Я уже это сказал. Я вообще не понимаю, какого чёрта ты на них так сильно запала? Неужели они тебе так понравились? – Красивые. А почему здесь чеканка в виде короны? Эта чеканка что-то символизирует? – У меня на плече наколка в виде короны. Александр подошёл ко мне поближе и продемонстрировал наколку на плече. Рисунок был точь-в-точь такой же, как на пряжке. – Это мне в тюрьме наколку сделали, потому что я ни перед кем не выслуживался. – А ты сидел в тюрьме? – Было дело. Все мы хоть изредка закон нарушаем. Ладно, давай заканчивай ботинки глазами сверлить. Пойдём лучше в постель. Александр взял меня за руку и повёл в комнату. Я шла, как во сне, не чувствуя ног под собой. Четыре… Нет, уже пять дней назад этот человек собирался меня убить и даже, разузнав с этой целью мой адрес, прислал по нему своего напарника, который уже целые сутки кормит рыб на дне подмосковной реки, а теперь… а теперь я вынуждена заниматься сексом с этим уродом… А вдруг он узнает меня? Нет, этого не может быть… Ведь он же меня не видел… Не видел… Кстати, а кто его навёл на мою квартиру? Дежурная по этажу? Администратор из службы приёма гостей? Швейцар? Да, наверное, это швейцар… Примерно неделю назад я сдуру предъявила ему свой паспорт: обстоятельства заставили… Запомнил ведь, гад! Не слишком вежливо толкнув меня на диван, Александр без всяких прелюдий приступил к делу. Я лежала, как бревно, и равнодушно смотрела в потолок. Двигаться, а уж тем более имитировать оргазм мне не хотелось – сам уж как-нибудь развяжется, жеребец чёртов… Знала бы, ни за что не поехала сюда. Даже Таньку бы бросила. Ничего, не маленькая, получила бы по мозгам, враз бы поумнела. Да, я почти восемь лет занималась проституцией. Всякое повидала, пока до самого верха дошла (между работающей в отелях экстра-класса путаной и привокзальной шлюхой только глупый поставит знак равенства, это тоже понимать надо), но с убийцей спала впервые, и не просто с убийцей, а с человеком, который и мне – боже мой, мне! – подписал смертный приговор. И за что подписал-то? Ведь я ничего не видела… Не слышала… Не знаю… Я – могила, но в могилу он, кажется, собирается загнать меня. Когда всё закончилось, я с облегчением вздохнула и натянула на грудь простыню. Александр лежал рядом, подложив руки под голову и развалив толстые мясистые ляхи. – Таких подруг у меня ещё не было, – недовольно сказал он. – Каких? – Бревно ты, а не подруга. Лежала, как покойница, и смотрела в потолок. Были бы семечки, я тебе в ладонь бы насыпал, чтобы хоть не лежала без дела. Взрослая деваха, а трахаться не научилась. Учителя начальных классов всегда так трахаются? – Всегда, – отрубила я и на всякий случай отодвинулась подальше. – А ещё говорила, что любишь простор. Спрашивала, какой у меня диван… Да с твоей техникой смешно о просторах беспокоиться. Ты бы сначала трахаться научилась, тетёха чёртова! Я вообще не знаю, как кончил. Нет, подруга, больше мы с тобой встречаться не будем. Завтра попилишь домой и забудь обо мне навеки. Учи детей, проверяй тетрадки и больше не шляйся по ресторанам. – А я по ним и не шляюсь. – Это заметно. К твоему сведению, девочка, в рестораны обычно приходят мужчины, которые желают познакомиться с женщинами и провести с ними ночь, а ты для таких встреч не подходишь. Я бы, конечно, мог заказать себе проститутку, но за деньги, если честно, спать не хочется. Хочется за бесплатно, так сказать, по обоюдной любви. Бедный Толик! Наверное, он тоже пострадал. Вот дурак – решил с училкой оттянуться! Вот сейчас пойду к Толику и предложу поменяться училками – может, твоя подруга больше понимает в сексе, чем ты. Содрогаясь от отвращения, я процедила сквозь зубы: – Послушай, будь человеком, дай поспать. Я уже от тебя и так всякого дерьма наслушалась. – Да спи сколько влезет! Я тебя больше не хочу! – Ну вот и замечательно! Я с облегчением вздохнула и повернулась на бок. – Послушай, а ты что, вообще секс не любишь? – не унимался Александр. – Нет. – Так ты, может, фригидная? – Фригидная. – Получается, тебе вообще мужик не нужен? – Получается так. – Первый раз вижу фригидную бабу. Столько про них читал, но, честно говоря, никогда не верил, что они существуют в реальности. – Ну так посмотри повнимательней и засыпай. – А ты, девочка, много потеряла. Я вообще не представляю, как можно жить без секса. Ты же самый кайф упускаешь! А может, тебе нужно лечиться? Я слышал, что фригидность лечат гипнозом. Сходила бы ты к сексопатологу или психотерапевту. – У меня последняя стадия, она неизлечима, – сказала я и притворилась спящей. Александр задал ещё несколько бестолковых вопросов и, не добившись от меня ничего вразумительного, оглушающе громко захрапел. Я лежала ни жива ни мертва, обдумывая возможные варианты спасения. «Драный? Да, да, кажется, Драный», – вспомнилась услышанная несколько дней назад кличка. А может, действительно плюнуть на Таньку и потихонечку улизнуть отсюда, пока все спят? Нет… Не могу… А может… а может… Покосившись на своего мучителя, я встала и на цыпочках вышла в просторный холл. Дверь в гардеробную по-прежнему была приоткрыта. «Казаки» стояли на месте, тускло поблёскивая пряжками в серой полутьме. Я включила свет, присела на корточки и как заворожённая уставилась на них. Новенькие совсем… Надевал-то, наверное, пару раз, не больше. Кожа хорошая, мягкая… «Казаки» – это, конечно, прошлый век, но смотрятся неплохо. Так, так, так… А что ещё у нас тут есть? Пиджачок? Не люблю шарить по карманам, но, боюсь, всё-таки придётся… Бумажник, кредитная карточка, расчёска… Ага, пистолет! Немецкий, девятимиллиметровый, с обоймой на восемь патронов. Пожалуй, эту миленькую штучку надо прихватить с собой. Выбора, во всяком случае, не остаётся. Прижимая пистолет к груди, я вернулась в комнату и потянулась за одеждой. Переливы мощного храпа начинали мне даже нравиться. «Спи спокойно, дорогой товарищ!» – тихонечко пропела я. В эту минуту, безнадёжно перечёркивая все мои планы, которые, кстати, до конца так и не сформировались, пронзительно заверещал мобильный телефон. Не открывая глаз, Александр стал шарить рукой по полу. – Какому хрену понадобилось меня будить в такую рань, – сонно пробормотал он и, приподнявшись на локте, тупо уставился на меня. – Сиди тихо, дружок! – удивляясь собственной смелости, пролепетала я. – Ты чо, по моим карманам лазишь? – беззлобно спросил он. – Ничо, – передразнила я его и резким движением сняла пистолет с предохранителя. – Если ты сейчас сделаешь хоть одно движение, я буду стрелять. Александр испуганно кивнул. – Ну, здравствуй, Драный! – пытаясь сохранить самообладание, сказала я. – Ведь, кажется, так тебя называют твои дружки? – Откуда ты знаешь мою кликуху? – тяжело задышал Александр. – Сорока на хвосте принесла, – усмехнулась я. – Драный от слова «отодрать»? Знаешь, наводит на мысли… – Кто ты? – побагровев, перебил он меня. – Я учительница начальных классов, разве ты уже забыл? – Что-то ты не похожа на учительницу… – Надо же, а совсем недавно ты говорил обратное. Ты называл меня училкой, советовал больше не шляться по ресторанам и рекомендовал посетить сексопатолога. – Никакая ты не училка. Училки пистолетом пользоваться не умеют, а тем более не знают мою кликуху. Что ты от меня хочешь? – Я хочу, чтобы ты взял телефон, набрал номер милиции и честно признался в том, что несколько дней назад вместе со своим дружком убил американца по имени Джоуи. Лицо Драного исказилось. – А ты, оказывается, и есть та шлюха из гостиницы?! – выдохнул он. – И как это я сразу не догадался. Сука проклятая! – Рванувшись вперёд, он попытался выбить пистолет у меня из рук. Но я вовремя отступила и сделала предупреждающий выстрел. Хлопок получился негромкий, как будто вылетела пробка из бутылки с шампанским. – Меня не интересует, что ты обо мне думаешь. Бери телефон и звони в милицию. В противном случае ты получишь пулю в лоб. Я шутить не умею и не хочу! – Хорошо, я позвоню. Только сначала давай разбудим Толика. – Ты что, рассчитываешь на его помощь? Напрасно! Я его убила… – Ты, в натуре, чокнутая баба, – округлил глаза Драный. – И после этого ты хочешь, чтобы я позвонил в милицию?! Да тебя же первую заметут! – Как бы не так! Никто не докажет, что этот труп висит на мне. Неужели ты думаешь, что менты поверят матерому уголовнику? Все убийства спишут на тебя, вот увидишь! Сначала ты убил американца и, по всей вероятности, его обворовал. Я даже не сомневаюсь в том, что у Джоуи была с собой крупная сумма денег. А затем ты не смог поделить бабки с подельником и шлёпнул его. Правда, красивая версия? Ментам, полагаю, она понравится. – Ах ты, сука, – сквозь зубы процедил Драный. – А ты не боишься, что я скажу мусорам, что ты грязная дешёвая шлюха?! – А ты попробуй доказать, что я шлюха! Не выводи меня из себя! Бери телефон и звони в милицию, я не шучу, падла! – В критические минуты я позволяла себе подобные слова.