— Макс, да скажи им! — вскричал Лёня, размахивая рукой. — Нам же за это таких п*** вставить могут! Хорошо, что я мимо шёл, зайти решил. — Да ладно, дядя Лёня, — пытался успокоить его Женя. — Чё тут такого? Мы же частная охрана, в конце концов. Да и потише, услышат эти тебя, будут потом сами эту пургу гнать. — Что такое? — спросил я, вставая между ними. — Незаконное лишение свободы, — Лёня вздохнул. — Статья 127, пункт Б, совершённое группой лиц, от трёх до пяти лет. — Нет никакого лишения, — спорил Женя. — Да и откуда они знают эту статью? Мы их взяли, теперь ждём прибытия прова… правохран… правоохра… звони ментам, дядя Лёня, своим коллегам бывшим. Было нападание на охраняемый объект, мы их задержали и вызвали наряд. Какие к нам вопросы? А у них ствол ещё был. — Да один хрен, Женька, тут с этими законами такое творится, что ещё сами виноваты окажемся. Ладно, — Лёня успокоился и выдохнул. — Надо думать. Вот как в тот раз, только я тогда при исполнении был. Хорошо, что ствол был, может, выйдет отмазаться. — Давайте к сути, парни, — сказал я. — Что там стряслось? — Пришли два тела, — Женя потёр кулак, на котором были ободраны костяшки. — Один нашего возраста, и ещё один постарше, с куполами на груди. Кашлял ещё, как псина большая, кхе! — Зэки бывшие, — из комнаты отдыха выглянул Артём. — И начали нас прессовать, — продолжил Женя. — Свои эти базары гнилые вести, и крышевать нас хотели. Пушку ещё достали. Вот мы и… поговорили с ними, короче. Пистолет всё лежал на полу. На первый взгляд это обычный ПМ, но судя по надписи «ИЖ-76» это газовый. Правда, пистолет был переделан под стрельбу боевыми. А те два тела, которые пришли устраивать свои порядки, наши утащили в подвал, чтобы не убежали. Оба были закованы в наручники, недавно купленные нами, рты заклеены широким белым пластырем. У одного, старшего в рваной майке, разбит нос, у другого, помладше, текла кровь из губ и уха. Судя по его отсутствующему взгляду, ему досталось сильнее всего, будто Женя показал свой коронный пинок и ему. — Вот это они нас крышевать приехали, — сказал Женя и резко отодрал пластырь от лица старшего. — Волки позорные! — взревел тот. — Вы на кого… Женя заклеил ему рот назад, и бандит яростно замычал. Ну, опять блатные, чего их опять так много стало? Мало нам обычной братвы? И что с ним делать? — Варежку закрой, — Женя ощутимо пнул его ногой в бедро. — Или я снова разозлюсь. Блатной замолчал, косясь на Женю. Ну, значит, это не полный кретин, раз понимает, что иногда лучше молчать. Я наклонился над ним и сдёрнул пластырь. Тот поморщился от боли. — Спрошу один раз, — спокойно сказал я. — Кто это решил наехать? — Мы, — прогундосил блатной и шмыгнул разбитым носом. — И кто это вы? Ответить он не успел. Сверху раздались тяжёлые шаги, и по лестнице спустились два милиционера в форме, у одного из которых был при себе укороченный автомат Калашникова. Я знал обоих. — Здорово, Костя, здорово, Андрей, — я пожал обоим руки. — Как оно, Волк? — спросил Костя. — Неплохо. Всё как в тот раз. Опять наехали, крышевать нас собрались. Ничему не учатся. — И кого это ты тут поймал? — Костя вздохнул и склонился над побитым. — У, морда блатная. Я тебе чё сказал вчера? Увижу ещё раз, засуну в камеру. Они вчера киоск крышевать хотели, который напротив нас стоял. — Это вы его крышуете? — Женя хмыкнул. — Попустись, Женька! Там пиво хорошее, всегда свежее, а мы за ним приглядывали, чтобы чего не случилось. Даже братки туда не лезли, а эти… Чё там, ствол у них, говоришь? — А у этого чё? — Андрей передал автомат напарнику и склонился над вторым, чтобы проверить карманы. — О, наш клиент. Так, нам понятые нужны. Жень, не в службу, а в дружбу, пойдёшь? — Не пойдёт, — грубо сказал Костя. — Он свидетель. Женька, будь другом, лучше сгоняй на улицу, найди нам понятых, пока ещё не ночь. У тебя форма, напугаются, пойдут как миленькие. В кармашке у побитого бандита был маленький бумажный свёрток. Не думаю, что блатной держит там сахар или соль. При виде ментов он вообще отказался говорить, но это не имеет значения. Но мне было интересно, кто они? Явно не пивзавод. Да и вряд ли мясокомбинат, там публика другая. Если бы те хотели на меня наехать, то сделали бы иначе. Рынок? Вряд ли, после смерти майора Богатова для группировки настали не лучшие времена. Лука ходит под Гошей, а его боевики разошлись кто куда. Значит, одна из других, более мелких банд, а может, это гастролёры. В любом случае, за травку, которая оказалась в свёртке, и переделанный ствол им ничего хорошего не светит. А учитывая блатной гонор, вряд ли у них окажется адвокат или знакомый, который отмажет. — Ну, раз они так любят блатные порядки, — сказал Лёня, когда бандитов вывели и усадили в заднюю часть милицейского уазика. — То даже будут рады, что вернулись домой. — Когда к нам? — спросил я, когда милиционеры остановились на крыльце покурить. — Лапину нужно сопровождение, а он кроме вас двоих никого видеть не хочет, притёрся к вам. На нашей тачке уже можно будет ездить, всё официально. — Так ещё неделька с лишним, — ответил Костя. — Слушай, Волк, а вот насчёт аванса. Мне просто надо будет своего старшего в институт отправлять на первый курс… — Могу прямо сейчас дать, могу сразу, как устроишься. — Давай, как устроюсь, — Костя обрадовался. — Вообще не помешает. Они увезли парочку блатных в дежурную часть. Я на всякий случай решил остаться сегодня в конторе допоздна, вдруг кто-то из паханов приедет разбираться к нам и предъявлять за сотрудничество с милицией. Нет, будто эти двое действовали самостоятельно, или их главный просто не решился связываться с нами. Полез, огрёб и затаился? Может быть, но всё равно надо присматривать за конторой. Мало ли, вдруг кто ещё нападёт. — Короче, парни, — сказал я, когда всё утихло, а на улице стало совсем темно. — У кого разрешение есть, таскайте с собой газовые. У кого нет, носите «Удары», на них разрешение не нужно. Так, на всякий случай. — Понял, Волк, — Женя проверил свой. — Но газовыми только пугать больше. — Хоть как-то. Но вы парни крутые, ветерана первой чеченской врасплох не застать. Кого угодно заломаете. — В смысле первой? — Женя нахмурился. — Да я так, оговорился, забей. Я махнул рукой и собрался уходить, но решил задержаться, Женя тоже остался. Сидели в конторе, играли в карты, пока по телевизору показывали старый советский фильм «Семь стариков и одна девушка». После фильма врубилась настроечная сетка и раздался отвратительный писк, пришлось срочно выключать. Было спокойно, никто не сунулся, так что в три ночи я отправился домой поспать хоть несколько часов. Проснулся рано, сразу поехал на СТО узнать, что там с машиной. Работа продвигалась, думаю, на следующей неделе уже заберу. Правда, ремонт мне влетит в копеечку. Пошёл в будку, где сидела местная охрана, чтобы попросить их вызвать такси, но меня перехватил один знакомый. Чёрный крузак остановился рядом со мной, из него вылез крепкий мужик с сединой в бороде. Это Ворон, один из бригадиров пивзавода. Давненько его не видел. — Волк, — сказал он, хмуря брови. — Слышал, на тебя кто-то наехал вчера. — Разобрались, — ответил я. — Всё как положено. — Ментов позвал? — Ворон скривился. — Ты же с Иванычем хорошо живёшь, чё его о помощи не попросил? — Не буду же я его по каждому пустяку беспокоить. — Ну, говорят, ты для него большое дело сделал, — он хитро посмотрел на меня. — Мало ли что говорят. Лучше у него самого спроси. — Хм… а ты в курсе, что ночью случилось? — Нет. Ворон о чём-то задумался и будто бы хотел спросить что-то ещё, но заметил, как у ворот СТО остановилась ещё одна машина, очередной крузак. Стекло со стороны пассажира опустилось, оттуда выглянул Ваня Студент. — О, Волк, давай подброшу, — он присмотрелся к моему собеседнику. — Ворон, а ты тоже здесь? — Уже уехал, — Ворон сел в машину. Чёрный крузак выехал из ворот, подняв пыль. Ну, раз он не в курсе наших дел с Крюковым, значит, ему знать о них и не надо. Я подошёл к серому крузаку Студента ближе. Ваня пихнул в плечо водителя, который смотрел на меня. — Погуляй, Ганс, я за тобой заеду потом. Водитель удивился, но вылез. Студент пересел на его место, я уселся впереди. — Куда тебе? — спросил Студент. — В контору. — А я тут вчера кассету с пацанами посмотрел в сауне, — Ваня переключил передачу и рванул вперёд. — Порнуху? — Какая там порнуха, Волк? Там такие цыпочки работают, не до порнухи, — он засмеялся. — Не, просто включили, пока мы пиво пили. Там мужик жирный, как Гоша почти, сбил цыганку, а его проклял другой цыган. И он худеть начал, аж дистрофик такой в конце. — Кто, цыган? — Да не, жирный который. — Глисты, наверное, завелись, — я усмехнулся.