Глава 1 Тёмные колючие ветви хлестали по лицу, оставляя на щеках и на обнажённых голенях порезы, сочащиеся кровью. Пот стекал со лба, попадал в глаза, мешая разглядеть дорогу впереди. В горле давным-давно пересохло. Хотелось сдаться, упасть прямо посреди этого чёртового леса, завалиться на бок и смиренно ждать своей участи. Она уже чувствовала, как круг смыкается вокруг неё. Они подбираются всё ближе и ближе. «Бежать всё равно некуда. Так зачем тратить силы?» – безразлично прозвучало у неё в голове. Бояться сил тоже не было. *** – Смородина, вкусная смородина, – раздавалось отовсюду, – девушка, не хотите смородины? – Нет, спасибо. Лера отвернулась от неопрятного вида мужичка, который пытался продать ягоду. Скоро должна была подойти электричка. Солнце плавило асфальт, оставляя в нём следы от подошв. На небе не было ни облачка, только чёрные кляксы, стремительно отдаляющиеся от земли. Лера потёрла обгоревший нос, поправила пляжную тряпичную сумку, в которой, как в чёрной дыре, терялось всё, что туда попадало, и уселась на лавочку, вытянув длинные загорелые ноги. Сессия закончилась ещё месяц назад, а в голове до сих пор были конспекты, экзамены и ранние подъёмы. Казалось бы, спи, пока глаза на лоб не полезут от пересыпа, вот только организм, привыкший к ранним подъёмам, заставлял распахивать веки в пять утра. Зато по ночам подкидывал надоевшие за год картинки. Лера до сих пор порой просыпалась посреди ночи в холодном поту – ей снилась очередная защита курсача. Злющие преподы, смешки одногруппников и белый лист вместо курсовой. «Бр-р-р», – передёрнула плечами Лера, прикладывая ко лбу ладонь ребром. Солнце било прямо в лицо, не давая проверить, близко ли эта чёртова электричка. Лера сорвала травинку и смяла её между пальцами как раз в тот момент, когда тень от подъезжающего вагона заслонила её от солнца. – Наконец-то, – буркнула она себе под нос и, отмахнувшись от шмеля, который настойчиво кружил вокруг неё, легко вспорхнула со скамейки. Электричка распахнула приветливо свои двери, приглашая в приятную прохладу. Лера перекинула пшеничные волосы за спину, почувствовав, как они мягкой волной рассыпались по лопаткам, и нырнула в спасительную тень вагона. Электричка тронулась. Глупая-глупая девочка, тронь, и сгоришь дотла. Хочешь? Я стану пеплом, чтобы сводить с ума. Глупая крошка, хочешь, я стану твоим венцом – Шипами вонзаясь в кожу, жечь раны дрянным винцом. Лера засунула в ухо капельку наушника, утыкаясь носом в пыльное, давно не мытое оконное стекло. Дверь в тамбур оставалась открыта, и оттуда невыносимо тянуло куревом и запахом потных тел. Хотелось сжаться в комочек, раствориться ровно до того момента, пока эта адская машина не остановится на нужной станции. Можно было, конечно, попытаться заснуть, вот только Лера за столько лет так и не запомнила, сколько ехать до нужной станции. Она вечно считала остановки на пальцах, пытаясь угадать, какая из них станет для неё спасительной. Считала, запоминала, записывала на билетиках, чтобы в следующий раз точно помнить… И всё равно забывала. Память вместо воспоминаний подкидывала чистый лист, а билетики терялись в дырявых карманах и бесчисленных рюкзаках. Билетики стирались вместе с джинсами и вываливались из курток, оставаясь белеть на скошенной траве. «Ой, не зря бабушка всегда журит меня», – устало подумала Лера, стараясь дышать ртом. Не помогало. Застарелый запах табака просачивался в горло, и оно начинало свербеть так, что хотелось разодрать его когтями. – Осторожно, двери зарываются. Следующая станция – Нижнее Выхово, – раздался женский механический голос. – Интересно, Выхово, и вдруг нижнее, – усмехнулась Лера, доставая из сумки блокнот и карандаш. За окном мелькали однотипные пейзажи, изредка разбавляемые одинокими заброшенными деревеньками. «И кто только живёт в этой глуши?» – подумала она, скользя карандашным огрызком по белым страницам. Рядом примостился какой-то пьяный мужик, но Лера уже не обращала внимания ни на что, кроме линий, что выходили из-под её руки. Неловкие и еле заметные штрихи сменились уверенными и чёткими. Рука больше не дрожала. На листе явственно проступали большие и умные глаза хищника. Глаза, которые, казалось, смотрели прямо в душу. Глава 2 Она медленно приходила в себя, чувствуя, как тело начинает реагировать на любое малейшее движение острым противным покалыванием. Пальцы на ногах свело судорогой. Странно, но до этого момента она будто бы забыла о существовании ног. Тело было ватным и не хотело слушаться. Она медленно потянулась, разминая мышцы… Руки упёрлись в низкий потолок. – Что за чёрт? Ватным было не только тело. Мысли, которые раньше нескончаемым потоком сносили всё на своём пути – лениво зашевелились, не желая покидать усталого мозга, словно одурманенного чем-то. «Так, и где я?» – монотонной зажёванной пластинкой крутилось в голове. Лерка ещё помнила, как бабушка доставала патефон с антресолей и ставила его на старенький покосившийся журнальный столик, накрытый пожелтевшей от времени кружевной салфеткой. И как пластинки начинали повторять одну и ту же бесконечную мелодию, целуясь с иголкой поцарапанными боками. – И где это я? – она аккуратно дотронулась пальцами до звенящего затылка. Боль от прикосновения заставила широко распахнуть глаза, а после растеклась по телу. Глаза постепенно привыкали к темноте. Лерка, стараясь не шевелить головой, огляделась по сторонам, отмечая в памяти каждую деталь, каждую мелочь. Её окружали шершавые стены, покрытые облупившейся краской. Низкий потолок давил на голову, стоило только попытаться выпрямиться в полный рост. Приходилось стоять на коленях. Лерка затаила дыхание, заметив, что в левом углу этого небольшого помещения света как будто больше. «Подвальное окно?» – с надеждой подумала она, на четвереньках перебираясь в угол. И правда, маленькое решётчатое окно почти под потолком. Окно, в которое светит тусклая луна. – Луна? Лера облокотилась спиной к стене, стукнувшись затылком, который и так раскалывался. Тупая боль запульсировала в висках, мешая сфокусировать взгляд. «Сколько же времени прошло?» – промелькнул в голове ещё один вопрос, на который у неё не было ответа. – Так, – она закрыла глаза и начала массировать виски, стараясь уменьшить боль, – я в полдень села на электричку, поехала к бабушке. Сумка… Где моя сумка?! Лера снова опустилась на корточки и, пытаясь не наклонять голову вниз, начала обследовать пол вокруг себя. Руки то и дело утыкались в стены, собирали пыль, один раз поцарапались о какой-то торчащий гвоздь… Но сумки в подвале не было. – И как это понимать?! Лера обессиленно прислонилась к холодной стене, совершенно не соображая, как из электрички попала сюда. Тело ломило от холода и долгого лежания в неудобной позе. Виски продолжали вспыхивать болью, но нужно было отсюда выбираться. Девушка нащупала пальцами тот самый гвоздь и вскрикнула, чуть не вогнав его под ноготь указательного. – Мало мне этой шишки, ещё и порежусь щас. Не, ну а что, я же мазохистка! – бурчала она себе под нос, пытаясь кончиком ржавого гвоздя поддеть кусочек решётки, отходящий от стены. – Бабушка там волнуется, а она тут сидит, в каком-то подвале. Вообще, что за фантазия извращенца? Надо пореже бульварное чтиво открывать и вкладки инкогнито! Стану послушной и воспитанной, только вот выберусь отсюда, – пропыхтела Лера, обессиленно опускаясь на пол. Гвоздь не помогал. В глазах темнело. Привалившись к стене, она шмыгнула носом и обняла себя за плечи. Очень хотелось кушать. Стоило только подумать о печёной картошечке и шкварочках, как в животе заурчало. – Утро вечера мудренее. Подумаем об этом завтра, – прошептала она, закрывая глаза. Утро же наступит, правда? Глава 3 – Эй, чего разлеглась! – она почувствовала, как её пнули в бок. – Вставай, соня, утро уже. – Что? Лера старалась открыть слипшиеся глаза и взглянуть на того, кто отвешивал ей пинки, но в глаза будто насыпали песка. Шишка на затылке противно заныла, а к девушке медленно начали возвращаться воспоминания. – Вставай, говорю. Долго я тут с тобой возиться буду? За это мне не доплотят. Лера, наконец, смогла разомкнуть глаза. Сначала смутно, как сквозь пелену, она увидела дырявые кроссовки, из которых торчал большой палец, обмотанный носком. Потом тонкие волосатые ноги, которые почти не прикрывали короткие шорты, подвязанные шнурками вместо ремня. И, в конце концов, минуя закутанный в поеденную молью шаль торс, взгляд её поднялся к слезящимся бесцветным глазам, что смотрели на неё с каким-то брезгливым интересом. Так взрослые смотрят на тараканов, пытающихся выжить, если знают, что выжить у тех уже не получится. – Я не знаю, о чём вы, – устало выдавила она осипшим голосом. Видно, сон на каменном полу, пусть и недолгий, не прошёл даром. Она аккуратно поднялась на колени и ахнула: прямо за спиной бомжа была дверь, которую она не смогла нащупать ночью. – Нет, ну вы посмотрите на неё, бесстыжая какая, – изумился мужик, всплеснув руками. От этого движения шаль взметнулась в воздух, заполнив маленькое помещение запахом застарелого пота и кошачьей мочи. «Да что ж такое-то? Опять воняет», – подумала Лерка, прежде чем проскочить мимо него на улицу. – Куда?! Лера, не оглядываясь по сторонам, бросилась вперёд. Перед глазами мелькали ветки, оставляя на щеках красные полосы. Ноги вязли в мягкой земле, а дыхание прерывалось, но Лера не сбавляла шага. «Подальше от этого сумасшедшего. Потом разберусь», – только и успела подумать она, сворачивая с протоптанной тропинки куда-то в чащу. Ей казалось, что прежде чем она остановилась – прошла вечность. В боку предательски кололо, а желудок продолжал урчать, но сейчас можно было и оглядеться. Если раньше она и была где-то рядом с населённой местностью, то теперь об этом можно было даже не думать: низкое небо давило на голову, а по сторонам на тысячи километров не было видно ничего, кроме нескончаемых деревьев. Лерке показалось, что она попала в фильм ужасов. Чёрт знает как оказалась в подвале, встретила маньяка, и стоило только спастись… Как угодила в какой-то дремучий лес. Без мобильника. – Говорила мне географичка, чтобы домашку учила, так нет же. И как теперь понять, где тут север, где тут зад? – храбрилась Лера, оглядываясь по сторонам. Ни мха, ни лишайника на деревьях не было. Только старая кора, наполовину отвалившаяся со стволов, отчего они выглядели полураздетыми. Реки поблизости тоже не наблюдалось, а солнце было настолько тусклым, что сложно было поверить в то, что ещё вчера оно беспощадно жарило, словно стараясь превратить землю в ещё один филиал ада. – Ладно, пойду туда, куда глаза глядят, – сказала Лера и, закрыв глаза, несколько раз обернулась вокруг своей оси. Сегодня она за ваду. *** – Лерка, а меня нарисуешь? – нахально уставились на неё два серо-голубых глаза. – Серый, отстань, а? – она отмахнулась от него, пряча за прядями выгоревших волос покрасневшие от смущения щёки. – Ну нарисуй, сложно, что ли? Парень подсел поближе и наклонился над партой. Лерка, почувствовав, как его нога коснулась бедра, покраснела ещё больше, но не проронила ни звука. С листа бумаги на неё смотрели хищные серые глаза. – Не мои, но тоже красиво, – подытожил парень, отходя в сторону.