Андропов положил трубку. Трифонов недолго ломал голову, через два часа его вызвал к себе генерал Линьков. Однако до кабинета полковник не дошел, генерал перехватил его в коридоре и говорил на ходу, будто случайно пересекся с коллегой. Он сунул в карман Трифонову маленький пакет: — Тут адрес, ключи и методика. — Что это? — Частный дом в деревне. Взрыв газа — и нет проблем. — Линьков бросил взгляд на непонимающего Трифонова. — Да не волнуйся ты. Домишко — дрянь, соседей нет, кроме нее никто не пострадает. — Кроме Вокалистки? — начал догадываться Трифонов. — Кроме ведьмы! — сверкнул глазами Линьков. — Но она для нас… — Это приказ. Исполнять! Заметив смятение на лице коллеги, генерал сочувственно покачал головой: — Сергей Васильевич, ты же понимаешь, решение принято. Если не ты, это сделают другие. Но каковы будут последствия лично для тебя? Хреновые. Так что и думать нечего. Три дня тебе хватит? — и, не дожидаясь ответа, генерал похлопал Трифонова по плечу: — Ну, вот и договорились. Тихий разговор на ходу в коридоре не был предназначен для посторонних ушей. При всем желании из-за дверей кабинетов можно было подслушать лишь часть беседы и не понять общей картины. Однако был человек, который даже не находясь в здании расслышал каждое слово. 53 — Вот же гады! — прошипел Санат Шаманов и ударил ладонью по торпеде автомобиля. — Эй, полегче, — сделал замечание Самородов, сидевший за рулем. Он не слышал чужого разговора и не мог понять, на кого сердится приятель. Оба с утра колесили на «жигулях» в районе главного здания комитета госбезопасности. Санат специально отслеживал контакты Трифонова, чтобы узнать всю подоплеку игры спецслужб, развернувшейся вокруг его сестры. И не прогадал. Операция против Щелокова подошла к концу, победа у Андропова в кармане, и руководство решило зачистить поле от лишних фигур. — Поехали к ее дому, срочно, — решил Санат. — Уголек? С ней что-то случилось? — забеспокоился Антон. — Сестренку хотят убить, — без лишних слов объяснил Шаманов. Подъехав к ее дому, они встали так, чтобы машина не была видна из окон служебной квартиры. Санат откинулся на подголовник и завыл, подражая волку. Особый звук, не характерный для города, был их условным сигналом. Санат не повышал голос. Обычный человек не расслышит странного писка в трех метрах от машины, зато сестра обязательно обратит на вой внимание, чем бы она не занималась. Закончив минутный вой, Санат стал звать: — Сестренка, Уголек, Сана, ты слышишь меня? Отзовись. — Да, — откликнулась она. — Хорошая погода. Последние слова означали, что сестра не одна. Санат двумя большими пальцами вверх показал Антону, что сестра на связи. Тому лишь оставалось в очередной раз удивленно вращать глазами. — Зайди в ванную и включи воду, — велел Санат. Он услышал легкие шаги девушки, поворот защелки в двери и шум струи воды. — В чем дело? — спросила Сана, сидя на бортике ванны. — Трифонову приказали тебя устранить, я сам слышал. — Кто приказал? — удивилась Сана. — Его начальство. — А он? — после некоторой паузы спросила она. — Взял под козырек! Тебе надо бежать, нам надо придумать план, как вытащить тебя. — Куда бежать, Санат? Вспомни мое лицо. С такой приметой и без документов это невозможно. — Твой паспорт у Трифонова? — уточнил брат и заверил: — Я найду способ забрать документ. — Как? — Ты же знаешь мои возможности. — Не смей на него нападать! — неожиданно взъярилась Сана. — Я не верю. Он ценит меня, мы оба еле спаслись, он защищал меня и не посмеет… — Ему приказали, — оборвал сестру брат. — Ну и что! Недавно Трифонов возил меня к пластическому хирургу, тот обещал избавить меня от шрамов. Зачем все это, если меня в расход? — Сестренка, успокойся, не повышай голос. Возможно, ты права. Скоро мы узнаем, предложит он тебе переехать в загородный дом или нет. — И что там будет? — Взрыв газа. Ему передали инструкции и дали три дня. — Врыв? — опешила Сана. — Только не подавай вида, возьми себя в руки, Трифонов подъезжает. Послушаем, что он скажет, а потом обсудим. Санат услышал, как сестра умылась, с минуту сидела молча, потом выключила воду и пошла встречать начальника. Трифонов вошел в квартиру в возбужденно приподнятом настроении, что было для него не характерно. Скрывает настоящие эмоции, догадался Санат. Полковник поприветствовал Корман и обратился к Вокалистке: — Начальство нас похвалило, тебя в особенности. Но расслабляться некогда, дали новое задание. — Кто на этот раз? — без энтузиазма откликнулась Сана. — Уж, лучше следить за американцами, чем за нашими шишками. — Детали пока в разработке, даже мне не сообщили. Но первый шаг известен — тебе надо переехать в загородный дом. — Мне тоже? — заинтересовалась Корман. — Пока только Вокалистке. — И она там будет одна? — с сомнением спросила Корман. — Первое время с ней буду я, — хмуро ответил Трифонов. — Когда переезжать? — обреченно спросила Сана. — Завтра. Это недалеко, в деревне. Ты подготовь самое необходимое, во второй половине дня я за тобой заеду. — Ни минуты покоя, ни секунды покоя, — с усмешкой пропела Евгения. — А мы думали нас путевками к морю наградят. Полковник не поддержал иронию, сказал, что такова служба. Чувствовалось, что ему неловко перед женщинами, он проворчал что-то про начальство, которому вынужден подчиняться, и уехал. Санату не пришлось изображать волчий вой, чтобы вызвать сестру. Он услышал, как Сана направляется в ванную комнату, шум воды из-под крана и ее грустный голос: — Ты был прав, завтра в деревню. — Фиг ему, а не деревня! Нужно бежать. Предлагаю этой же ночью, когда Корман уснет, — начал строить планы Санат. — Нет, — вмешался в разговор Самородов. — Как это нет? Ее же убьют, — возмутился Шаманов. — Уголек, послушай меня. Спокойно переезжай в деревню, мы будем рядом. Я кое-что придумал. — Что? Что можно придумать кроме побега? — не верилось Санату. — У противника есть чему поучиться, — загадочно ответил Самородов.