Тем временем полковник МВД Забелин делился подозрениями с министром Щелоковым. — Теперь я знаю, кого чекисты называют голым микрофоном. Это девушка с особыми способностями в подчинении Трифонова. С ее помощью они узнают ваши секреты. — Как же не вовремя, черт бы их побрал! — выругался министр и после некоторого раздумья спросил: — Мы можем их привлечь на нашу сторону? Забелин молча пожал плечами. — А ты попробуй, но помни: если враг не сдается, его уничтожают. Вечером Санат Шаманов звонил Самородову в Барнаул: — Я нашел сестру и знаю, где она живет. — Слава богу, — вырвалось у Антона. — Но Сана не свободна, она находится в опасности. — Я выезжаю. Жди, — принял решение Антон. 49 Пальцы в синих татуировках приблизились к личинке замка, выбрали из набора отмычек подходящие. Последовало несколько ловких манипуляций с воровским инструментом — и замок провернулся, издав характерный щелчок. На открытие квартиры матерому вору-домушнику потребовалось менее минуты. Он отступил от двери и сделал приглашающий жест начальнику: добро пожаловать. Полковник Забелин нахмурился, чтобы скрыть благодарность, и приказал сквозь зубы сопровождающим милиционерам: — Увести. Оставшись один, он тихо открыл дверь и вошел в квартиру. Впереди в освещенной комнате работал телевизор. Забелин сделал три осторожных шага по коридору и увидел направленный на себя пистолет. Владелец квартиры полковник Трифонов шагнул из темной комнаты и перегородил проход. — Стоять! — потребовал он. — Руки держать на виду! — Вы же меня узнали? Это дружеский визит. — Забелин растопырил пустые ладони и позволил себе улыбнуться. — К друзьям с отмычками не ходят, — возразил Трифонов, не опуская оружия. — Я показал свои возможности, только и всего. А вообще-то, мне поручено поговорить с вами. — Вот как? О чем же? — Болезнь начальника порождает надежду у подчиненных. Некоторые примеривают на себя высокий пост. Вы в курсе, что ваш шеф тоже серьезно болен? Может, достаточно больных во главе страны? — вкрадчиво спросил Забелин. — Я не желаю обсуждать эту тему, я выполняю свой долг. — Сергей Васильевич, вы пистолет опустите. Я пришел к вам с миром. Трифонов секунду сомневался, затем поставил пистолет на предохранитель и сунул сзади за пояс. — Чаем угощать не буду, — хмуро предупредил он. — Тогда поговорим откровенно о ваших перспективах. Вы можете исполнять долг на более солидном посту, чем начальник второстепенного отдела. Хоть в вашем ведомстве, после смены власти, а можно и в нашем. Например, глава МВД солидной области, где-нибудь на юге. На такой должности большие возможности. — Для обогащения? — Не будем забегать вперед, Серей Васильевич. Награду еще надо заслужить. — Каким же образом? — Собственно, ничего сложного. Вы продолжаете изображать слежку за Щелоковым, а своему шефу будете давать информацию, подготовленную мной. И, разумеется, сообщаете мне о новых планах вашего начальника. — С чего вы взяли, что я следил за министром? Забелин панибратски улыбнулся: — Девушка у вас приметная, помню ее раздетой. Я кое-что знаю о голом микрофоне. Трифонов помолчал, насупившись, и выдавил: — А если я откажусь? — Не стоит. Вы убедились, что ваша квартира не неприступная крепость. Здесь могут обнаружиться, к примеру, интимные фотографии и трусики мальчика, который обвинит вас в педофилии. Подумайте, как следует. — Ну ты и сволочь! — вырвалось у Трифонова, и он схватил непрошеного гостя за грудки. — А ты что чище? — огрызнулся Забелин. — Мы оба служим не святым отцам. — Вали отсюда! — Трифонов оттолкнул майора. Тот поправил одежду, смерил соперника ледяным взглядом и предупредил: — Выбор за тобой. Даю сутки на раздумье. Забелин ушел, а в голове Трифонова еще долго вертелся его риторический вопрос: а ты что чище? Он сегодня с помощью Вокалистки подготовил кассету с фабрикованным разговором о мнимом убийстве майора КГБ и его супруги. Фиктивную запись дополнят настоящими трупами и начальство похвалит сотрудников за отлично выполненную работу. На следующее утро Сергей Васильевич был у Андропова. Пока председатель КГБ увлеченно прослушивал запись с поддельными голосами Щелокова и Чурбанова, полковник мучился дилеммой: докладывать о визите Забелина или нет? До сих пор он ничего не скрывал от шефа, но хорошо известно, что Андропов не доверяет тем, кого пытались завербовать. Если к офицеру подкатили с таким предложением, значит у него есть слабина, о которой знают враги, а слабый человек потенциальный предатель. Как вариант, можно предложить себя на роль двойного агента, но это очень скользкая дорожка. Андропов снял наушники и поймал в прицел своих восторженных глаз Трифонова: — Отличная работа. То, что надо! Теперь эта парочка у меня — вот где! — Он сжал кулак и погрозил невидимому противнику. — Найдем подходящие трупы, и Щелокову крышка! Видя начальника в хорошем расположении духа, Трифонов решил рискнуть и доложить о попытке вербовки конкурирующим ведомством. Но лицо шефа вдруг стало озабоченным. — Эта кассета в единственном экземпляре? — спросил он. — Как вы велели, — подтвердил Трифонов. — И знают о ней только двое: вы и Вокалистка? — Андропов недоверчиво вглядывался в лицо подчиненного. — Так точно, — коротко ответил полковник, боясь выказать нарастающее волнение. — Это хорошо, хорошо… — Андропов встал из-за стола, обошел поднявшегося Трифонова, бросая колкие фразы: — Вы ее полностью контролируете? Она опасна. С такими способностями Вокалистка может подслушивать кого угодно: меня или самого генсека. А вдруг ее завербует иностранная разведка? Сузившиеся глаза председателя КГБ сверлили начальника отдела. — Вокалистка под нашим контролем, — заверил Трифонов, не понимая куда клонит шеф. Следующей фразой начальник приоткрыл свои планы: — Я тут подумал, нам потребуется тело на роль жены Шеймина. Андропов замолчал, но Трифонов его понял. Его мысли заметались в поисках спасительного выхода: — Она не подойдет. Вокалистка моложе, у нее шрам на лице. — Лицо нам ни к чему, лица не будет, — спокойно возразил Андропов. — Вам надо будет знать реакцию Щелокова на обвинения, — придумал новый аргумент Трифонов. — Он может затеять что-то опасное. Кто, как не Вокалистка сможет узнать тайные планы. Андропов нахмурился, вернулся за стол и решил: — Согласен, большая игра еще не окончена. Трифонов с трудом сдержал вздох облегчения. Внутреннее напряжение постепенно отпускало его, пока он не услышал прощальную фразу шефа: — Пусть Вокалистка еще поработает. На некоторое время мы отсрочим прощание. Ни возразить, ни сообщить о попытке вербовки Трифонов не посмел. Тот вечер он провел на квартире агентов, стараясь быть рядом с Вокалисткой. Ее участь практически предрешена, и если он встанет на пути у Андропова, то и его тоже. Что же делать? Сана чувствовала, что Сергей Васильевич чем-то удручен. Эх, умела бы она слушать не только далекие голоса, но и чужие мысли. Зазвонил телефон. Трубку подняла Корман, выслушала и передала начальнику: — Вас.