2.05 Поле боя скрылось за чахлыми березками. Звуки выстрелов и рев мутантов мгновенно стихли до фонового уровня. Положение мутантов казалось безнадежным, однако они вцепились в агентов мертвой хваткой — псы так вообще буквально! — и мне на какое-то время удалось от них оторваться. Не уверен, что оно мне теперь надо — департамент наверняка мониторил игру и всегда будет знать, где я — но я хотя бы мог пока спокойно осмотреться. И на том спасибо. Прямо передо мной лежал марсианский транспортный корабль. Точнее, та его часть, которая не разлетелась при взрыве по всей округе. Матово-черный корпус зарос мхом, и чем выше, тем мох был светлее. На самом верху он был почти белый. По углам и вдоль трещин вился красный плющ. Свой цвет он не менял, но с высотой изменялась толщина. Из болота поднимались стебли толщиной с руку, а поверху змеились едва различимые прожилки. Грузовой люк корабля был открыт. Во времена ивента от люка спускался пандус, но сейчас корабль погрузился в болото по нижнюю палубу и пандуса видно не было. То ли утонул, то ли мутанты утащили. По сюжету — вполне могли. Мутанты считались беженцами из городов, полностью разрушенных при вторжении. Те, кто удирали недостаточно шустро, успели еще и заразиться. Земляне уничтожили часть кораблей еще на подлете, и их токсичное топливо рассеялось в воздухе. Получилось не так ядовито, как на зараженных болотах, но многие из тех, кто вдохнул — всё равно умерли. Те, кто не умерли — начали мутировать, и чем сильнее было заражение, тем причудливее оказывалась мутация. Другие земляне, опасаясь заразиться от них, гнали беженцев прочь. По сюжету от мутантов заразиться никак нельзя, надо обязательно вдохнуть ядовитые испарения марсианского топлива — и суметь как-то пережить это! — но обыватели предпочитали не рисковать. Безуспешно покочевав по уцелевшим городам и весям, беженцы со временем сформировали отдельный кочевой народ. Собственно, их игровая «раса» изначально так и называлась — «кочевники», но название не прижилось. Тем более что у разработчиков получились не столько кочевники, сколько форменные бомжи и даже тяжелые боевые твари не помогли выправить сложившийся образ. В третьей версии игры их племена кочевали по всей планете, легко прибиваясь к любой стороне конфликта, и тырили всё, что плохо лежало. Но как и зачем мутанты оказались здесь? Будь это заготовка под новый ивент, я бы точно об этом знал. Кстати, и о таких серьезных изменениях, как снижение токсичности болот — тоже. Нередко новинки появлялись на наших тренингах даже раньше, чем на тестовых серверах. Сыскные агентства проверяли саму концепцию на безопасность, а потом уже тестировщики искали в обновлении технические баги. Помнится, нынешние башенные турниры нам выдали для ознакомления вообще за месяц до начала тестирования. Стало быть, какой-то закрытый проект. И судя по тому, как шустро на горизонте нарисовался департамент — правительственный. Я с грустью подумал, что тогда вряд ли здесь обитали странники. Если, конечно, они тоже не какой-то правительственный проект. Что, кстати, совсем не исключено, но тогда они опять же вряд ли согласятся помочь нам с Алексой. — Эх, Алекса-Алекса, — проворчал я, и направил треножник к грузовому люку. Раз уж я всё равно здесь, надо хотя бы разобраться, что за чертовщина тут творилась. Вход в сектор не закрыт и предупреждений никаких нет, а, значит, формально эти болота — всё еще наши охотничьи угодья и по-хорошему агенты не могут предъявить мне вторжение. Хотя, они-то наверняка будут предъявлять по-плохому… Мой сканер тихо пискнул. Обычно я держал его выключенным, чтобы не светился, а тут с этими агентами совсем про него забыл. На прозрачном забрале шлема отобразился отчет: сканер зафиксировал использование мапхака. Модель у меня была маломощная — я больше полагался на мониторинг от агентства, потому как ни один сканер всё равно с их системами не сравнится — а, стало быть, читер был где-то рядом. Сканер указывал на корабль. Я тихо хмыкнул. Если забыть, что меня вытурили в отпуск, то теперь я имею не только полное право здесь пошарить, но и прямую на то обязанность. Сразу за грузовыми воротами начиналась первая секция трюма. Свет проникал внутрь исключительно через ворота, и я включил бортовые прожекторы. Трюм оказался пуст. Ну, хоть что-то как оно и должно было быть. Здесь даже плющ не рос, и лишь кое-где виднелись зеленоватые лужицы. Когда свет падал на них, они начинали пузыриться. Механические ноги треножника тихонько заклацали по металлическому полу. Я вел машину самым малым ходом, то и дело сверяясь со сканером. Лучи света скользили по черным стенам, время от времени выхватывая из темноты толстые стальные колонны. Они тоже были выкрашены в черный цвет и расставлены по трюму в хаотичном порядке. Дизайнеры объяснили это особенностями марсианской культуры. Обычная отмазка, когда ничего больше не придумалось. За три года марсианская культура уже обросла изрядным количеством особенностей, и эта была далеко не самой странной. Сканер привел меня к внутреннему шлюзу. По контуру двери едва заметно светились красные огоньки. В эту дверь мог войти человек в броне, но не больше. Лучи света скользнули влево-вправо по переборке. Других путей внутрь не было, а сама переборка имела статус «неразрушаемый объект». Правда, ее рассекали сверху донизу трещины, но не настолько широкие, чтобы в них мог пройти треножник, и, главное, это были лишь элементы антуража. Сквозь них даже внутрь заглянуть было нельзя. — Блин, приехали, — проворчал я себе под нос. В том корабле, который я видел во время ивента, нижний этаж был сквозным от носа до кормы, и я полагал, будто бы они все сделаны по единому шаблону. Разработчики так часто поступали даже не из экономии, а чтобы не было жалоб, будто бы игроку специально подсунули усложненный объект и он исключительно поэтому продул первый же бой с полудохлыми охранными роботами. Тихо вздохнув, я набрал на пульте команду «высадить десант». Вообще, разделять отряд в игре — это всегда плохая идея, но мы тут уже не в «Войну миров» играли, а в сыске другие правила. Первое из них: чем больше ты знаешь, тем лучше для дела. Мой покойный напарник еще, бывало, подчеркивал, что для дела, но не для сыщика. Позади меня открылся люк, и механический голос бодро и сурово приказал: — Десант, пошел! Вниз выдвинулся узенький трап с широкими поручнями. Ухватившись за них, я быстро съехал на палубу и первым делом оглянулся. Никого не было видно. Тогда я повернулся к шлюзу. Справа от него на стене висела панель управления. На ее экране появился схематичный рисунок ладони. Приятный женский голос из динамика предложил мне приложить к ней свою. Уж не знаю, это шутка такая или дизайнеры просто сляпали по шаблону. По сюжету-то мне достаточно снять перчатку, чтобы немедленно заразиться. Вон, кстати, и зеленая лужица пузырится неподалеку. Я приложил руку в перчатке. Женский голос сообщил, что проверка пройдена успешно, и дверь шлюза с тихим шелестом отъехала в сторону. Внутри мог свободно разместиться полноценный отряд, причем не в химзащите, а в стандартной броне. Наверное, и треножник уместился бы, но протащить его через дверь можно было только по частям. Едва я переступил порог, как дверь закрылась, и по стенам сверху вниз прокатились волны алого света. По сюжету они уничтожали болезнетворные бактерии. Марсиане третьего вторжения сделали выводы из неудач своих предшественников. Когда свет снова стал белым, автоматически открылась внутренняя дверь. За ней начинался длинный темный коридор. Под потолком тускло горели аварийные лампы. Их красноватый свет выхватывал из полумрака отдельные металлические конструкции. Помимо своего основного предназначения, они раздавали спас-бросок за укрытие на 4+, что в здешнем полумраке в определенной степени компенсировало пехоте отсутствие нормальной брони. Я вышел из шлюза. Дверь закрылась за мной и всё тот же голос сообщил, что воздух пригоден для дыхания. Рисковать и проверять это я не стал. Сканер указывал вперед и вправо. Стало быть, читер прятался в одном из боковых коридоров. Их тут было полно. Марсиане — не игроки, а «настоящие», в смысле, выдуманные разработчиками — любили лабиринты. Сказывалась привычка жить в подземных ульях. Во время ивента в этих лабиринтах можно было нарваться не только на конкурирующих игроков, но и на охранных роботов или целую грядку автоматических турелей. Потом тех, что уцелели, разработчики стерли при финальной зачистке, но нарисовать обратно — дело недолгое, да и здешние мутанты, кем бы они не управлялись, мне точно были не рады. С тихим щелчком включился агрегат справа. — Блин! — произнес я. Ладонь непроизвольно легла на рукоять бластера. С одним выстрелом за ход и единицей урона — это если вообще попаду — толку с него было как с козла молока, но мне стало как-то спокойнее. Агрегат тихонько загудел. На нем включилось электронное табло, и я с облегчением признал терморегулятор. Считалось, что он поддерживал постоянную температуру внутри корабля. В виртуале это, понятное дело, без надобности, но разработчики очень серьезно подходили к оформлению игры. К каждому ивенту даже отдельная энциклопедия выпускалась с пояснениями что есть что и как всё устроено. Ириска их собирала. Я по случаю раздобыл ей энциклопедию на башенные турниры с дарственной надписью от главного гейм-дизайнера. Не скажу, чтобы это заметно улучшило наши отношения, но она точно была рада подарку. Немного подумав, я снова сказал: — Блин. Если работала автоматика корабля, то и защитные системы могли оказаться в полной исправности. Я шел вперед очень осторожно, заглядывая за каждый угол, прежде чем высунуться. У сенсоров автоматических турелей радиус обнаружения больше, чем у датчиков в моем костюме, но турели не прятались, оставляя внимательному игроку шанс заметить их раньше. За третьим поворотом налево я действительно разглядел что-то похожее на пушки. К счастью, мне туда не надо. Сканер указывал вправо, и на следующем повороте я уже разглядел под потолком цветные волны от мапхака. За поворотом наверх вела металлическая лестница. На верхние ступени падали яркие отсветы. Точно не от перестрелки, да и стрельбы слышно не было. Рефлекторно стараясь ступать как можно тише, я поднялся по ступенькам. Лестница привела меня на квадратную площадку, нависавшую над лабиринтом внизу. Большую ее часть занимали экраны, компьютеры и тому подобное оборудование. Волны мапхака стекались в угловую стойку. На самом большом экране заканчивалась битва между агентами и мутантами. Агенты, как я и ожидал, победили без потерь. Вспышки их бластеров и были источником отсветов, тогда как сама площадка утопала в общем полумраке. Однако стоило мне шагнуть на площадку, как включился верхний свет. Он озарил и меня, и двоих парней в зеленых плащах изумрудного оттенка с широкими капюшонами. Под плащами я разглядел костюмы химзащиты. Такие же, как у меня, но без шлемов. Лица были скрыты масками. На вид — просто тряпочными, скорее всего, шелковыми. Ткань казалась очень уж гладкой. Имена над головами светились зеленым цветом. Такого я в «Войне миров» еще не видел. Ближайший ко мне носил имя Леший. Он держал в руке бластер. Модель была стандартная, но с улучшенным прицелом. Второй сидел в кресле. Над его головой значилось: Бродяга. У подлокотника кресла стояла снайперская винтовка. Всё оружие было выкрашено в тот же изумрудный цвет. Именно так молва описывала зеленых странников. 2.06 Первым опомнился Леший. — Ты кто⁈ — воскликнул он. — Сыщик, — ответил я, и пальцем указал вверх, где красным горело имя Герман: — А вы, я смотрю, мапхаком балуетесь. Я кивнул на стойку в углу. Леший бросил на нее быстрый взгляд, и наставил на меня бластер. Однако перекрещенных мечей над нами не появилось. Бродяга торопливо потянулся за винтовкой, но задел ее и оружие грохнулось на пол. Леший оглянулся на него и нахмурился. Если он со своим бластером собирался показать мне, какие они грозные, то его приятель только что порушил им весь имидж. Понимая, что время дорого, я сходу перешел к делу: — Вот что, странники, нам надо поговорить. Эти двое переглянулись. — Нам — не надо, — сказал Леший. По крайней мере, он не отрицал, что они и есть странники. Что же до остального, то тут он, к сожалению, вполне мог оказаться прав. Не подготовился я к разговору. Да и что я мог предложить тем, в существование кого я меньше часа назад вообще не верил? Ладно, Алекса заварила эту кашу, пусть сама и расхлебывает. — А вот у меня есть одна знакомая, которая утверждает обратное, — сказал я, постаравшись, чтобы это прозвучало с должным запасом уверенности. Мол, не просто так говорит, а наверняка у нее есть что предложить. Странники дружно глянули вниз, в полутемные коридоры. Алексы там, понятное дело, не наблюдалось. Я быстро набрал номер, с которого она звонила последний раз. Номер был не игровой, но Алекса должна была понимать, что в случае успеха мне потребуется с ней связаться. На забрале нарисовалась полупрозрачная марсианка с планшетом, и пошла анимация вызова. Что ж, как минимум, сам номер был еще действующий. Марсианка развела руками. Не отвечает зараза. Странники перевели взгляд на большой экран. Тут у них получилось не синхронно. Вначале Леший, затем, оглянувшись на него — Бродяга. Экран по-прежнему показывал поле боя. На ногах стояли только агенты. Сзади к ним плавно подплыла «Кассиопея». — Ты не про них? — уточнил Леший, кивнув на экран. Агенты забрались в машину. — Нет, — ответил я. — Их я вообще не знаю. «Кассиопея» помчалась вперед, по направлению к кораблю. — Вот сейчас и узнаешь, — тихо проворчал Леший. Он взял с полки над экраном старинный микрофон — эдакую черную коробочку размером с кулак на витом проводе — и сказал в него: — У нас гости. Два агента на тачке. Заходят через трюм. «Кассиопея» уже подлетала к грузовым воротам. Где-то вдалеке завыла сирена. Лабиринт коридоров под нами наполнился движением. Я краем глаза заметил промелькнувшую там фигуру в плаще, а когда пригляделся — еще одну. Наверное, плащи тоже были зеленые, но в полумраке они казались скорее серо-черными. Вторая фигура тащила на плече станковый турбобластер, заметно сгибаясь под его тяжестью. В соседнем проходе лысый тип в плаще с откинутым назад капюшоном на ходу что-то подкручивал на бластерной винтовке. И всё это происходило совершенно беззвучно. Словно бы у меня звук отрубился. Я даже шаркнул по полу. Прозвучало вполне отчетливо. Леший оглянулся на меня, и сказал: — А тебе, сыщик, лучше бы свалить, пока не поздно. — Во-первых, поздно, — ответил я; уточнять, что еще и бесполезно, поскольку агенты идут за мной, я не стал, а то сдадут им без лишних разговоров, и вместо этого добавил: — А, во-вторых, у меня тут незаконченное дело. — Не знаешь ты этих парней, — подал, наконец, голос Бродяга.