— Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел. Денисов сморщился, хотел что-то крикнуть и замолчал. — Сквег’но дело, — проговорил он про себя. — Сколько там денег в кошельке осталось? — спросил он у Ростова. — Семь новых и три старых. — Ах, сквег’но! Ну, что стоишь, чучело, пошли вахмистг’а! — крикнул Денисов на Лаврушку. — Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, — сказал Ростов, краснея. — Не люблю у своих занимать, не люблю, — проворчал Денисов. — А ежели ты у меня не возьмешь денег по-товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, — повторял Ростов. — Да нет же. И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из-под подушки кошелек. — Ты куда положил, Г’остов? — Под нижнюю подушку. — Да нету. Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было. — Вот чудо-то! — Постой, ты не уронил ли? — сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их. Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было. — Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, — сказал Ростов. — Я тут положил кошелек. Где он? — обратился он к Лаврушке. — Я не входил. Где положили, там и должен быть. — Да нет. — Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах-то посмотрите. — Нет, коли бы я не подумал про клад, — сказал Ростов, — а то я помню, что положил. Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки, и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова. — Г’остов, ты не школьнич… Ростов, почувствовав на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где-то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание. — И в комнате-то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где-нибудь, — сказал Лаврушка. — Ну, ты, чег’това кукла, поворачивайся, ищи, — вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. — Чтоб был кошелек, а то запог’ю. Всех запог’ю! Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку. — Я тебе говог’ю, чтоб был кошелек, — кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену. — Денисов, оставь его; я знаю, кто взял, — сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз. Денисов остановился, подумал и, видимо, поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку. — Вздог! — закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. — Я тебе говог’ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг’у с этого мег’завца, и будет здесь. — Я знаю, кто взял, — повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери. — А я тебе говог’ю, не смей этого делать, — закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его. Но Ростов вырвал руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза. — Ты понимаешь ли, что говоришь? — сказал он дрожащим голосом. — Кроме меня, никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так… Он не мог договорить и выбежал из комнаты. — Ах, чег’т с тобою и со всеми, — были последние слова, которые слышал Ростов. Ростов пришел на квартиру Телянина. — Барина дома нет, в штаб уехали, — сказал ему денщик Телянина. — Или что случилось? — прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера. — Нет, ничего. — Немного не застали, — сказал денщик. Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина. Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина. — А, и вы заехали, юноша, — сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови. — Да, — сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол. Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху, маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге. — Пожалуйста, поскорее, — сказал он. Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину. — Позвольте посмотреть мне кошелек, — сказал он тихим, чуть слышным голосом. С бегающими глазами, но все поднятыми бровями Телянин подал кошелек. — Да, хорошенький кошелек… Да… да… — сказал он и вдруг побледнел. — Посмотрите, юноша, — прибавил он. Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел. — Коли будем в Вене, все там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, — сказал он. — Ну, давайте, юноша, я пойду. Ростов молчал. — А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, — продолжал Телянин. — Давайте же. Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «Да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет». — Ну, что, юноша? — сказал он, вздохнув и из-под приподнятых бровей взглянул в глаза Ростова. Какой-то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение. — Подите сюда, — проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. — Это деньги Денисова, вы их взяли… — прошептал он ему над ухом. — Что?.. Что?.. Как вы смеете? Что?.. — проговорил Телянин. Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость, и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело. — Здесь люди бог знает что могут подумать, — бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, — надо объясниться… — Я это знаю, и я это докажу, — сказал Ростов. — Я… Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза все так же бегали, но где-то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья. — Граф!.. не губите… молодого человека… вот эти несчастные… деньги, возьмите их… — Он бросил их на стол. — У меня отец-старик, мать!.. Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. — Боже мой, — сказал он со слезами на глазах, — как вы могли это сделать? — Граф, — сказал Телянин, приближаясь к юнкеру. — Не трогайте меня, — проговорил Ростов, отстраняясь. — Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. — Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.