- Это значит, что всё у тебя теперь будет хорошо, родная, - мягко улыбнулся мне отец. Я снова подалась к окну, надеясь увидеть Амана, но под пышной кроной больше никого не было. Он ушёл, растворился в ночи. Лишь тепло прикосновений тальдена отпечаталось на запястье. Запястье, которое перехватывал подарок дяди. Глава 7 - Нельзя ли как-то ускориться? - расхаживая по комнате, поинтересовался Аксен. - Капитул начинает нервничать и терять терпение. Расправившись с жареным окороком, Адельмар швырнул кость собаке, улёгшейся под столом, и та с удовольствием принялась её обгладывать. - Терять терпение? - Маг залпом осушил кубок, после чего с довольным видом откинулся в кресле. - Мы ведь только начали. Эти старики должны быть довольны результатами: уже девять драконов благополучно ушли в небытие. - Девять? - Марх усмехнулся. - А сколько их во всей Адальфиве? Талврин пожал плечами: - Хотят ускориться, пусть дадут мне помощников. Печати сами собой не создаются. И побольше людей, которые разнесли бы их по миру. - А нет никакого другого способа заражать тальденов безумием? - Аксен подошёл к столу, наполнил вином кубок, исподволь поглядывая на своего гостя. - Я имею в виду, более быстрого и эффективного. Миновала неделя с тех пор, как он забрал Талврина с пепелища. Неделя, которую беглец провёл в его замке. Прятать у себя всеми разыскиваемого и самого опасного преступника Адальфивы было рискованно, но Марх рассудил так: пусть уж лучше маг будет постоянно у него на виду, чем творит непонятно где непонятно что. За спасение Талврина капитул, как и обещал, согласился даровать ему титул Верховного магистра. Очень скоро весь Трианский орден присягнёт ему, Аксену Марху, на верность, и он займёт место, которого несомненно был достоин: станет первым среди сильнейших магов Адальфивы. Как только с лица земли исчезнут последние Огненные и Ледяные, орден начнёт действовать. Не пройдёт и года, как весь мир будет лежать у его ног. Главное, вовремя разобраться с Адельмаром Талврином. Когда он выполнит возложенную на него задачу, и в нём отпадёт надобность, от него избавятся. Оставлять в живых такого непредсказуемого и могущественного мага опасно. Вдруг он сам захочет править? - Быстрого и эффективного? Нет, я другого не знаю, - лениво протянул Талврин, пододвигая к себе вазу с фруктами. Закинув ноги на стол, отправил в рот сочную виноградину и спросил: - Может, у тебя есть какие-нибудь идеи? Так я открыт к предложениям. Идей у Марха не было. Как не было их и у членов совета. Талврину единственному за последние десятилетия удалось нанести ощутимый вред тальденам. Поколебать их власть над миром. Пусть сами драконы пока этого ещё не осознали, но очень скоро они поймут: дни их сочтены. Наверное, надо просто набраться терпения и ждать. Если бы ещё не постоянное давление со стороны старейшин... - Ты бы мог поделиться с нами своим секретом, - осторожно проговорил Аксен. - Тогда бы всё пошло быстрее. Потому что рано или поздно тальдены догадаются, в чём дело, и тогда... - Что тогда? - ухмыльнулся Адельмар. - Они превратятся в затворников, лишь бы их никто не трогал, и сами будут бояться до всего дотрагиваться? Так я не против подарить им такое жалкое существование. Аксен неодобрительно покачал головой. Талврин вёл себя так, будто для него уничтожение драконов - занимательная игра, а не дело всей его жизни, к которому следовало относиться с большей ответственностью и серьёзностью. - Нужно целиться в правящих, вот только как к ним подобраться? - Марх снова принялся расхаживать по столовой, рассеянно следя за танцующими на стене тенями, создаваемыми трепещущим над свечами пламенем. - Таких, как Скальде Герхильд или Камран IV, тщательно охраняют. - Не переживай, и до них доберёмся. - Адельмар заложил руки за голову, чему-то задумчиво улыбнулся, а потом перевёл взгляд на будущего Великого магистра. - Кстати, у меня для тебя хорошие новости. Скоро твой друг, которого ты так ненавидишь и которому так завидуешь, последует в вечность за своими собратьями. Я передал для него подарочек. - Через кого? - вскинулся Марх. - Через свою племянницу. - Думаешь, она согласится его заклеймить? Она ведь тогда станет соучастницей убийства. - Малышка Риан понятия не имеет, что ей подсунули. К тому же она так рвётся на свободу, да и решительности ей не занимать. Поэтому я ставлю на свою племянницу. - Хорошо бы она его заклеймила, - тихо проговорил Аксен, вспоминая зеленоглазую одалиску Каррая. Красивая, ладная, горячая... Жаль, его тогда так не вовремя прервали. Но ничего. Ему ещё представится возможность с ней порезвиться. Когда не станет Каррая, не станет отца Риан, некому будет защищать эту малышку. - Когда чары подействуют? - предвкушая скорую смерть бывшего друга, смерть в муках, спросил Марх. - Князь сильный дракон, а значит, пара недель у него точно есть. - Адельмар злорадно улыбнулся. - Последние две недели жизни Амана Каррая... А после - свидание с дольгаттами. * * * Отец привёз меня домой, но надолго в родных стенах мы не задержались. Один неполный день, чтобы побыть немного с Эйлуэн и Шаном и дождаться возвращения Хевины с Чили. А после, простившись с младшенькими, оставив их на попечении мамок-нянек, мы отправились в Сумеречную империю. Мама ждала меня в Хрустальном городе, её столице, изнывая от нетерпения. И я тоже очень хотела её увидеть, обнять крепко-крепко, сказать, что я цела-здорова и пусть больше обо мне не беспокоится. Как же здорово будет снова оказаться в гостях у её лучезарности, провести какое-то время с Мориэном! Жизнь действительно заиграла новыми красками, появилась надежда на светлое будущее, но счастливой я себя отчего-то не чувствовала. Клятва ведь никуда не делась, и Клер с детьми по-прежнему страдают от огненной болезни. Отец заверял, что всё с ними будет в порядке, но толком ничего не объяснил, видимо, решив взять пример с Каррая. Я пыталась его расспрашивать: требовала, просила, умоляла, а он в ответ лишь улыбался и говорил, что в замок императора со всех уголков Адальфивы слетаются учёные мужи с редкими манускриптами. Будут заседать коллегии магов, и всё разрешится. - А если им ничего не удастся выяснить? - не слишком-то прониклась я родительским оптимизмом. - Мне ведь скоро исполнится двадцать. По условию клятвы, к этому дню я должна стать элири Каррая, а он должен жениться и передать свою силу другой алиане. Ну или меня лишить невинности без передачи мне родовой магии. В общем, я должна была оставаться его рабыней. - Не волнуйся, милая, мы подстраховались, - отворачиваясь к окну, за которым проплывали клочья облаков, разрываемые пиками гор, сказал отец. - Подстраховались как? Я чувствовала какой-то подвох, что всё не так радужно, как кажется на первый взгляд, но его светлость продолжал упрямо молчать. Прям хоть бери и отправляйся к Карраю вытрясать из него ответы. На что он подбил моего отца? Мерзавец. Я всё ещё была зла на Амана, хоть, по идее, должна была испытывать к нему благодарность. Но стоило только подумать об Огненном, как меня охватывали ярость и злость. Настолько сильные, всепоглощающие, что порой я начинала задыхаться от этих чувств. - Князь в тебя влюбился, - непонятно чему улыбнулся родитель. - С чего ты взял? - буркнула я, тоже пытаясь сосредоточиться на северных пейзажах. Здесь даже летом склоны гор покрывал снег и приходилось кутаться в шаль, что после зноя Рассветного королевства было очень странно и непривычно. - Только тот, кто искренне любит, согласится отпустить, рискнув... - отец замялся. - Чем? - Сестрой, - после короткой паузы проговорил он. - Как благородно с его стороны... - Ты его ненавидишь? - Ненавижу - не то слово! - Милая, он заложник долга, - вкрадчиво проговорил родитель. - Я ни в коем случае его не оправдываю, но его использовали так же, как и ту девушку, Клер. - Вот и не оправдывай! - раздражённо отрезала я. - И вообще, я больше не хочу о нём слышать. Я хочу забыть о Каррае, как о кошмарном сне. Больше мы тему о влюблённости князя не поднимали и почти весь остаток пути не разговаривали. В столицу прибыли поздним вечером, и к стенам императорского замка, Ледяного Лога, опускались уже в густых сумерках. Но даже они не могли помешать мне разглядеть среди встречающих маму. Она замерла на широких ступенях в лёгком струящемся платье и дрожала: не то от холода, не то от волнения. Рядом, как всегда прекрасная - настолько, что дух захватывало, - стояла императрица Анна. И даже сам император, перед которым я всегда робела и чувствовала себя в его присутствии маленькой неуклюжей девочкой, вышел нас поприветствовать. Мориэн тоже был здесь, стоял рядом с отцом. Ну точная его копия: такие же тёмные волосы, собранные в хвост (только без проблесков седины, как у его великолепия), такие же холодные, как все ледники севера, серые глаза и даже почти одинаковые черты лица. Разве что в моём друге детства было больше эмоций, чем в его великолепии, за что благодарить однозначно следовало её лучезарность. Не успели колёса кареты чиркнуть по широкой подъездной дороге, что вела к замку, как я, не дожидаясь, когда к нам подбегут пажи, выскочила из экипажа, позабыв об оставленном на его сиденье покрывале... Позабыв обо всём на свете! Не помня себя от счастья, понеслась к матери, а она поспешила мне навстречу, чтобы спустя несколько коротких мгновений заключить в свои объятия. - Девочка моя, - прошептала, заплакав, и я тоже не могла сдержать слёз радости. - Думала, этот кошмар никогда не закончится... - Всё хорошо, - озвучила я версию отца, которой он пичкал меня последние два дня. - Нет, всё просто чудесно! - всхлипнула герцогиня и ещё сильнее сжала меня в объятиях, рискуя преждевременно лишиться старшей дочери. - Мам, задушишь, - просипела я, и её светлость, пусть и нехотя, меня отпустила. Потом меня приветствовали правители Севера, а я приседала перед ними в реверансах, хоть очень хотелось обнять её лучезарность и повиснуть на шее у Мориэна. Но не при его великолепии ведь! Я благодарила их, а Анна сокрушалась, что больше так и не смогла со мной связаться. Как и предполагала, Каррай узнал о том, кто надоумил меня на побег, и перекрыл малейший магический доступ к замку. Её лучезарность уже собиралась идти на Огненный чертог войной, игнорируя здравый глас совета старейшин, но тут так удачно князь сам связался с моим отцом, и всё разрешилось... так, как разрешилось. - Завтра обо всём поговорим, - шепнула мне Анна, когда мы по лестнице поднялись в замок. - И ты мне всё расскажешь. Я с улыбкой кивнула, украдкой сжала её руку, чувствуя, что мне действительно не помешает выговориться, рассказать ей обо всём, что испытываю. В некоторых своих чувствах и желаниях я не могла признаться даже маме, стыдилась и боялась, а вот своей названной матери... Анна меня всегда понимала лучше других.