Свой новый дом на первый год отдай врагу, на второй другу, а на третий въезжай в него сам. Уильям Гэзлитт. Перебирая вместе со своим искином информацию, полученную от королевы и разума научника, мы нашли в воспоминаниях, внешний вид, довольно современного, дальнего разведчика. Став капать в этом направлении, я провёл сканирование сознания одного из научников, и выяснил все подробности. В последнем сражении с симбионтами, пауки захватили корабль, а вместе с ним, неизвестное устройство, изучение его было отложено, на более позднее время, и скорее всего, корабль ещё не успели разобрать. Симбионты его захватили не так давно, о судьбе экипажа ничего не было известно. А корабль представлял для нас реальный шанс, выбраться во Фронтир. До корабля нам пришлось добираться ещё шесть часов, так как он был расположен в противоположной от нашего разобранного корабля, стороне. Внешний вид его выглядел немного потрёпанным, часть маскировочных эмиттеров перегорело, а на корпусе виднелись следы попаданий и воздействия высоких температур. Но получить доступ внутрь корабля стандартными способами, нам не удалось, поэтому за дело пришлось опять браться мне. Знание устройства корабля и его модели, значительно упростило получение доступа внутрь. Мне потребовалось около двух часов, чтобы получить полный доступ ко всем системам корабля, прописав себя в заводских настройках. Как только, открылась шлюзовая дверь и мы прошли внутрь, то почти сразу же вышли обратно. Внутри были разложившиеся тела троих пилотов, которые очень длительное время провели внутри, причиной смерти было смерть от кровоизлияния в мозг от сильного псионического воздействия. Но нам ничего не оставалось, как пытаться запустить корабль, поэтому капитан с пилотом, вернулись на корабль и занялись диагностикой всех систем, а ещё попытались запустить реактор. С третьей попытки им это удалось, а мы тем временем упаковали тела в специальные мешки и отправили их в грузовой отсек, для зондов. Снимать скафандры мы не стали, так как запах убрать смогут только после специальной обработки корабля, а система кондиционирования, давно вышла из строя, вместе с системой жизнеобеспечения. После диагностики капитан озвучил результат полной диагностики корабля. Внешняя антенна связи серьёзно повреждена и дальше внутрисистемной связи её не хватит. Износ топливных стержней реактора составлял девяносто шесть процентов, их хватит на выход к окраине системы и на один, не очень длительный, прыжок. Единственное место в обитаемом человеческом секторе, куда должно было хватить топлива, это небольшая космическая станция на самой границе Фронтира. Причём гарантии, что мы долетим и не застрянем в гиппере, нет никакой. Поэтому лететь придётся, отключив все системы корабля, и двадцать дней придётся провести в скафандрах. Так как других вариантов у нас не было, мы приняли решение лететь. Попрощавшись с новой королевой, я оставил её несколько каналов связи и дал установку как вести себя в будущем. Осторожно выведя корабль из ангара огромного корабля, мы медленно направились к окраине системы, чтобы совершить один-единственный прыжок в гипперпространство, который должен будет вывести нас рядом с космической станцией. Описывать всю тяжесть полёта, находясь всё время в скафандре, я не буду, но ничем, кроме пытки это назвать было нельзя. Все наши опасения не оправдались, и реактор успешно отработал до выхода из гиппера и даже хватило на полёт до самой станции, где он благополучно и отрубился. Наше появление в системе вызвало некоторый переполох, так как станцию уже несколько месяцев не посещало ни одно торговое судно. Когда мы в провонявших скафандрах, испытывая жуткую чесотку, вышли из переходного шлюза стыковочного ангара, то нас встречала, целая делегация. Предоставив наши полномочия, но не став отвечать на вопросы мы, спросив, где душевые, не открывая скафандров, чуть ли не бегом отправились в душ и потом в медицинскую капсулу, дабы устранить все последствия, наших приключений. Только через час водных процедур и пяти минут лечения в старой медицинской капсуле, я смог общаться и выяснить последние новости. Мы расселись в уютной кают компании, я и мои члены команды уселись на диванах, а глава станции и ещё пять человек, пожилого возраста уселись за стол. Первым рассказ начал начальник станции. — Примерно два месяца назад прекратилась связь с дальним промежуточным ретранслятором, галласвязи. Отправленный на ремонт корабль успел передать только красный сигнал опасности и после этого о его судьбе ничего не известно. На случай прекращения связи с митрополией, у нас был предусмотрен ряд действий подразумевающий высылку к нам курьера, но оба срока, когда он должен был прибыть прошли и они так и не появились. До этого они получили сигнал о возможной опасности вторжения пришельцев и им пришёл сигнал о жёлтой степени опасности. В связи с этим решение об отправки второго корабля принято небыло. Наша станция представляла собой колонию основанной одним из последователей противников войны, оружия, насилия и убийств. Мы специально удалились настолько от Содружества, чтобы не пересекаться с другими колониями. На самой станции практически нет оружия и сама станция имеет только автоматический комплекс, который включался только в экстренном случае, — рассказал их глава. Выслушав всё это, я понял, что более худшего места куда мы могли попасть, было трудно себе представить. Если случится нападение интаксекоидов, то выжить эта колония не сможет и помочь им мы практически ничем не могли. — Мы сами недавно вышли из сражения с двумя разными расами, которые движутся в сторону Содружества. Сил у Содружества, остановить это нашествие, практически нет, и по самым лучшим расчётам, погибнут до шестидесяти процентов всего человечества. Поэтому оставаться здесь дальше, смертельно опасно. Нам нужно срочно лететь к любой крупной станции, имеющей связь с Содружеством, чтобы сообщить очень важные данные, которые мы получили в ходе разведки. На корабле полностью выработаны энергетические стержни и повреждены внешние эмиттеры маскировки и мы рассчитываем получить у вас помощь в ремонте нашего корабля. Ещё там долго пролежали трупы предыдущей команды, что потребует полной дезинфекции жилой зоны и ремонта системы жизнеобеспечения, — сказал я. — К сожалению, наша вера не позволяет нам браться за ремонт военных кораблей, коим является ваш имперский разведчик. Поэтому нам придётся вам в этом отказать. И вообще, если человечеству суждено исчезнуть, этому никто не сможет помешать, в том числе и мы, — сказал глава станции. Чувствуя, как я начал закипать, я произнёс сквозь зубы, — А это не просьба, а приказ! И вам придётся его выполнить! — Вы не имеете права здесь приказывать, мы специально покинули пределы Содружества, чтобы не подчиняться его законам, — сказал, вскочив со своего места. — Вы, наверное, не так меня поняли. Вы в любом случае выполните этот приказ. Я не имею права ставить под угрозу триллионы жизней, из-за кучки религиозных фанатиков. Вы в любом случае выполните приказ, даже если мне для этого потребуется, залезть в ваши мозги и сделать из всех вас послушных рабов. И пусть меня потом считают чудовищем. Итак. Вы выполните нашу просьбу добровольно? Или я и мои псионы, покопаемся у вас в мозгах и излечим вас от пацифизма, — сказал я. Они долго смотрели на нас и не дав ответа, развернулись, собираясь уходить, но я, показательно щёлкнув пальцами, заставил их застыть на месте, а потом с помощью искина начал транслировать им в мозг, самые жуткие кадры нашего путешествия и того, что я увидел во сне, после чего отпустил их. Всех их сразу же согнуло в страхе и от спазмов троих из них вырвало прямо на пол, а двое потеряли сознание. Через пару минут, когда они все пришли в себя, начальник станции подошёл к нам и сказал, с трудом сдерживая раздражение, — Мы выполним вашу просьбу и сделаем всё возможное, что бы вы могли как можно скорее покинуть нас и я очень надеюсь, что вы больше сюда никогда не вернётесь. После этих слов они развернулись и покинули каюту. Я, повернувшись к Юрию, сказал, — Проследи за ними, чтобы случайно в гиппере у нас не отказал реактор, а то я знаю этих пацифистов, от них и не такого можно ожидать. Шесть дней проходил ремонт нашего корабля и когда он уже был почти готов, по станции объявили внезапную тревогу. — Внимание всех граждан колонии, на нас совершено нападение неизвестных кораблей, просьба сохранять спокойствие и увести детей вглубь станции, мы должны попробовать договориться с нападающими. Нив коем случае не сопротивляться их агрессии, будьте выше этого, и пусть миром правит любовь и доброта, — начал передавать ретранслятор, сделанную запись. — Безумцы, — сказал я, и повернувшись к капитану добавил, — если мы все опять залезем в эти треклятые скафандры, скольких детей мы сможем взять с собой? И что показывают их радары? — Корабль рассчитан на максимальный экипаж из четырёх человек взрослых. Я думаю, что десять-двенадцать детей можно попробовать взять с собой, но что это будет за полёт, я даже боюсь себе представить, на окраине системы появилось тридцать огромных кораблей и три сотни средних, у нас нет никаких шансов, в противостоянии с ними. Да и ремонт ещё не до конца закончен, мы оставили загрузку элементов питания на самый последний момент и смогли загрузить только три штуки. Даже если лететь прямо сейчас, на холодный, экстренный, запуск реактора потребуется ещё три часа, — ответил он. — Проклятье. Придётся это время продержаться, обороняя наш ярус. Капитан, если дети будут весь полёт спать, скольких мы сможем разместить? — спросил я. — Тридцать человек это предел, желательно, чтобы они были помладше и придётся ещё взять установку регенерации воздуха со сменными картриджами. Да и всех роботов придётся оставить на станции. — Нильсон, возьми себе помощника и веди детей сюда. Ты всё понял по критерию отбора? Брать только самых мелких, — отдал я приказ, и повернувшись к Юрию сказал, — У них в любом случае должен быть склад оружия, не верю я в пацифизм. Найди его и тех кто готов защищаться, веди их всех сюда с оружием. Можешь не сдерживаться в методах. Затем обратился к капитану, — Капитан, отключите эту запись и сообщите всем, что те, кто хотят защитить себя и своих детей, пусть приходят на седьмой ярус к ангару 6В, — отдал я приказ, и усевшись в кресло, стал настраиваться на флот пришельцев, вторгшихся в систему. Это были корабли интаксекоидов, поэтому, как брать их под контроль я знал, но боясь ответных мер с их стороны, я решил дождаться их высадке на станции, а пока занимался небольшими диверсиями, должными помочь нам выиграть время. Через час первые корабли приблизились к станции, а автоматические защитные станции руководство включать не стало. Поэтому взяв эту функцию на себя, я активировал их своей волей, незначительно изменив реальность. Они открыли огонь по десантным кораблям противника практически в упор и весь их боезапас нашёл свою цель, но кораблей было очень много, а перезарядить пусковые установки нам уже не дали, ответным залпом уничтожив их. Как только, первые корабли пристыковались к станции и высадили десант, три корабля пришельцев произвели залп по соседним кораблям, но их сразу же обесточили и больше они ничего не успели сделать. Попытавшись взять под контроль другой корабль, как только я начал влиять на управляющих личинок, вмешался их псилон и опять отключил корабль. Слишком быстро они выработали схему борьбы с моим воздействием, конечно если бы это происходило во время боя с кораблями Содружества, то мои действия имели бы эффект, а одному мне уже было не справиться с ними. Оставалось только продержаться до того момента, как наш корабль будет готов к отлёту. Глава 12. Тернистый путь «Per aspera ad astra. Через тернии к звёздам.» Сенека. Общая численность населения на станции, была чуть больше тысячи человек, из них только сорок шесть человек изъявили желание попытаться защитить своих детей, остальные попрятались по своим жилым отсекам в надежде на милость нападавших. Небольшой склад оружия всё же был найден и его как раз хватило на всех защитников. Разбившись на четыре группы по десять человек, мы перекрыли все четыре выхода на наш ярус, к ним мы добавили по одному дроиду с нашего разведчика, так как брать их с собой мы не будем, а в сражение они могут послужить дополнительной боевой единицей. По многочисленным камерам, расположенным по всей станции, мы видели, как жуки распространяются по станции, убивая беззащитных людей и унося их тела в свои корабли. К сожалению, станция не была оборудована противоабордажными системами, а где они должны стоять в обязательном порядке, они были демонтированы. Горстку ополченцев мы вооружили старыми плазменными винтовками и пистолетами с большим запасом боеприпасов. Ко всему прочему, пришлось рассказывать, как правильно им пользоваться и перезаряжать. Я расположился перед самым ангаром, в котором производилась срочный запуск реактора нашего корабля. Со мной были пятеро ополченцев в качестве резерва и Нильсон. Юрий пока ещё не пришёл, но судя по камерам наблюдения, он уже был на подходе. С ним, помимо детей, шли ещё шесть женщин, нёсших грудных детей. Первые жуки добрались до нашего яруса, когда Юрий привёл детей к ангару. Слаженный залп защитников одного из четырёх выходов, успешно отбили атаку, что сразу же добавило энтузиазма остальным защитникам. Затем почти двадцать минут жуки игнорировали наш ярус, охотясь на людей в других местах, а потом совершенно неожиданно, они напали сразу со всех выходов. Непрерывная стрельба и запах горелой плоти, с криками умирающих жуков, наполнили все коридоры нашего яруса. Когда у защитников возникали проблемы, я успевал вмешаться и заставлял жуков, сражаться с себе подобными. Ещё полчаса продолжалась неистовая бойня, пока не случилось прорыва сразу в двух местах и нам пришлось в спешке отступать в сам ангар. Мы оставили остатки ополченцев сражаться в переходном шлюзе а сами погрузились в корабль и включили маскировку, после чего открыли наружные створки ангара и медленно попробовали выбраться из него. Я отвлёкся от сражения на входе в ангар, оставив защитников на верную смерть и переключился на окружающую меня действительность. Как я попал на корабль я не помнил, так как слишком сильно был увлечён защитой подступов к ангару. Я держал в руках ненавистный скафандр, в который мне необходимо было облачиться, чтобы не нагружать систему жизнеобеспечения корабля. Мне пришлось сделать над собой усилие и отработанными движениями надеть скафандр и застегнуть шлем, а дальше я отправился в кабину пилотов, перешагивая через детей, сидящих в проходах. По дороге я всех погружал в сон, чтобы снизить нагрузку на системы корабля. Как только я уселся в кресло помощника пилота, то перешёл на внутреннее зрение, пытаясь понять обстановку, которая творилась вокруг. Рядом с захваченной станции, кружил рой мелких кораблей, которые совершали рейсы от кораблей к станции и обратно. Оба псиона сидели в сильном напряжении, добавляя к физической маскировке, защиту от поисков псионов противника. Корабли противника явно искали нас, делая неожиданные выстрелы в пустые участки космоса. Я заметил, как в нашу сторону разворачиваются орудия одного из кораблей и используя свои способности, отключил от питания, разорвав дистанционно, питающие их жилы. Но это не осталось незамеченным и вокруг нас, сразу же стали мелькать выстрелы с других кораблей. Пытаясь предугадать опасные для нас моменты, я проводил мелкие диверсии с орудиями, сбивая им прицел или притормаживая их работу. Когда мы вырвались из плотного кольца окружения, то за нами увязалось множество мелких кораблей. Мы несколько раз меняли направление, но они постепенно определяли, где мы и следовали за нами, производя безрезультатный обстрел космоса. Поняв, что их направляет псион, я напряг всю свою волю и силы, чтобы вывести его из строя, на какой то момент мне это удалось и наш корабль, поменяв вектор движения, стал постепенно удаляться от преследователей, а когда псион противника пришёл в себя, то мы уже достаточно далеко были от их кораблей и спустя два часа смогли выйти за границу системы, чтобы совершить гипперпрыжок. В этот момент капитан и спросил, — Куда будем прыгать? Желательно сделать не более двух-трёх гипперпрыжков, так как реактор работает только на пятнадцати процентах мощности, и мы сможем выйти чуть дальше границы Фронтира, да и два маяка, по которым ориентируется гипперпрыжок, не отвечают. Вероятно, они уничтожены, поэтому возможны проблемы с точностью. Есть ещё одна неприятная новость, на которую никто раньше не обратил внимание. На корабле арахнидов мы провели на шесть месяцев дольше, чем у нас зафиксировано в нейросетях. Как это произошло мне непонятно, но с момента нашего вылета прошло почти восемь месяцев и куда за это время смог проникнуть флот интаксекоидов, даже сложно предположить. — Я предлагаю для начала прыгнуть рядом с ретранслятором и проверить его состояние, возможно, нам удастся связаться с метрополией, а затем сразу же прыгнуть на границу Содружества, к населённой системе, где мы сможем поменять корабль. Прыгать к базе Ордена я не рекомендую. Если жуки углубились во Фронтир, то их будут заманивать именно к ней, там сооружается укрепрайон, который должен остановить продвижение флота вторжения, — сказал я. — Согласен, нужно понять, что происходит, да и оттуда мы получим сигнал ещё двух маяков и сможем провести дополнительные расчёты. Уйдя в гиппер, мы все в буквальном смысле провалились в сон, так как наши тела были измучены запредельными нагрузками, а специальные стимуляторы, уже не действовали. Нас разбудили перед самым выходом из гипперпространства и я успел обойти всех детей и погрузить их повторно, в глубокий сон. Наш корабль вышел на большом удалении от местоположения ретранслятора и сразу же подвергся атаки со стороны кораблей интаксекоидов, которых было очень много вокруг. Я с огромным трудом, сумел отклонить два следующих выстрела, но маскировку с нас уже сбило и на её восстановление, нужно несколько часов. Капитан принял единственно правильное решение, и корабль совершил уход в гиппер. Прыжок совершался по намеченным координатам, к самой границе Содружества, куда мы планировали прыгать после этой точки, так как все координаты и расчёты уже были вбиты в управляющий, гипперпрыжками, искин корабля. Менять конечную точку полёта мы не стали, опасаясь последствий попадания по нам, да и топливных элементов реактора уже не хватит на дополнительный прыжок на длительное расстояние, а доставить добытую нами информацию, было совершенно необходимо. Полёт занял три недели, и большую часть времени мы провели во сне, дежуря по очереди. Я специально вводил всех в состояние сна, чтобы проще было перенести условия безвылазного нахождения в скафандрах. Мы не могли даже воспользоваться душем, так как опасались, что из-за этого может выйти из строя система жизнеобеспечения, которая уже с огромным трудом справлялась с повышенной нагрузкой. Починить маскировочные поля мы не сумели и поэтому при выходе из гиппера, нам нужно быть особенно осторожными. Выход из гипперпространства произошёл на самой границе звёздной системы, и та картина которую мы увидели, нас не порадовала. В системе шло сражение между малочисленными силами Содружества и в несколько раз превосходящими силами интаксекоидов. Энергии на прыжок нам уже не хватит, а прятаться в астероидном поле без защитного поля, смысла не имело, поэтому капитан принял решение пробиваться к обороняющейся планете, с надеждой получить помощь там или в крайнем случае связаться с Орденом. Связь в системе глушилась со стороны интаксекоидов, поэтому нам пришлось полагаться наудачу. Нам удалось пробиться к орбитальным станциям, отражающим удар флота вторжения, практически незамеченными, а те несколько судов направившиеся к нам, были без труда мною обездвижены. Пробиваясь к одной из станций, ведущих яростную перестрелку с кораблями противника, нас чуть было не подбили автоматические, охранные, станции. Только в последний момент нам удалось пробиться через помехи глушения связи и передать опознавательные коды. Но до конца нам не поверили и отправили к повреждённым ангарам, опасаясь диверсии с нашей стороны. Когда нам удалось пристыковаться и открыть переходной шлюз, то нас встретил отряд бойцов в штурмовых скафандрах и с направленными на нас плазменными винтовками. Увидев, что наш корабль под завязку набит детьми нас, уровень доверия к нам значительно вырос, но всё равно с нами были настороже и поместили в карантин, забрав перед этим всё оружие и скафандры, выдав старые комбинезоны. Принять душ нам не дали, а почти сразу повели нас к медицинским капсулам, заставив пройти обследование на наличие паразитов, а затем отпели к руководству. Войдя в помещение, где заседало несколько офицеров, я представился, — Император Михаил Первый, с кем имею честь разговаривать? От моих слов, сидящие офицеры и сопровождающие нас солдаты, пришли в некоторый ступор и не сразу смогли ответить на это, но один из младших офицеров, сумел вовремя сориентироваться, — Предоставьте, пожалуйста, вашу идентификационную карточку, Ваше Величество, — с некоторым недоверием в голосе произнёс он. — Пожалуйста, — сказал я, протягивая её офицеру. Он взяв её и приложил к ручному искину, увидев показания вскочил со своего места и отдал мне честь, а следом за ним его примеру последовали все остальные офицеры. — Мы можем принять душ, а то мы почти месяц провели в скафандрах, не имея возможности помыться. Заодно скиньте мне на интерком последние события за полгода, пока мы были в дальней разведке. Пока мы принимали душ, я изучал последние новости, те, что мне предоставил говоривший со мной офицер. Шесть месяцев назад, флот интаксекоидов, вторгся в пределы Фронтира и сразу же развил наступления по нескольким направлениям. Судя по тому как они совершали атаку защищённых баз, то они владели всей информацией, о их обороне. Нападения совершались не всем флотом, а только его небольшой частью, при этом всегда нападение происходило с пятикратным превосходством как в кораблях, так и в огневой мощи. Очень быстро весь сектор Фронтира был ими захвачен, а объединённый флот, высланный им навстречу, потерпел сокрушительное поражение, но смог притормозить их продвижение на несколько месяцев. За это время на самых вероятных направления их дальнейшего продвижения, стали сооружать укреплённые блокпосты, усиливая оборону планет и самих систем. Незначительную часть населения удалось эвакуировать, в основном, детей и молодых женщин. Остальные остались защищать планету с оружием в руках. Для снижения паники пропаганда твердила на каждом углу, что нападение удастся отразить, а объединённый флот, скоро прогонит пришельцев из системы. Самое главное, продержаться как можно дольше. Хотя ожидать помощи местным не приходилось. Руководство, да и большинство офицеров понимали, что шансов выжить у них нет никаких. Кораблей способных покинуть систему уже не осталось и им остаётся только подороже продать свои жизни. На этих невесёлых данных я, закончив мыться, отправился на встречу с офицерами штаба по обороне этой звёздной системы. Глава 13. Подготовка к обороне планеты Сражение выигрывает тот, кто твёрдо решил его выиграть.