– Да ладно, – Хиро похлопал его по плечу. – Кир и сам и по себе виртуоз! – Ладно, нам пора! – спохватился Кирилл, беря меня под руку. – У нас сегодня еще дела. Пока, Хиро! – У тебя прекрасная жена, – повар подмигнул ему. – Спорить не буду, – хохотнул Кирилл и повел меня к выходу, я едва успела раскланяться с Хиро и поблагодарить его за мастер-класс. Матвея, который по-прежнему рвался в квартал с аниме-магазинами, мы оставили на Накаямо, а дальше Кирилл заказал для нас такси и назвал водителю какой-то адрес. – И все же, куда мы едем? – поинтересовалась я. – К Токийской башне. Ее строили под вдохновением от Эйфеловой башни, она считается одной из самых красивых и высоких в мире, – ответил Кирилл. – И лучшим местом для романтических свиданий. Последняя фраза заставила мое сердце екнуть, а меня саму занервничать. – Почему ты не сказал, что знаешь Хиро? – перевела я тему. – Я сам не знал, что это будет он, – отозвался Кир. – Понял только, когда увидел адрес и название ресторана. А знаком я с ним уже лет пять. Когда-то он работал в ресторане в Бордо, там и познакомились… А, может, ты голодна? – он вдруг тоже перевел разговор на другую тему. – И хочешь сразу поужинать? Ты ведь не обедала? – У меня сегодня был сладкий день, – усмехнулась я. – Так что не откажусь от мяса или рыбы. Но все же первым делом давай к башне. – Как скажешь, – Кирилл мне тоже улыбнулся и накрыл мою ладонь своей. По телу пробежали разряды тока, но руку я не убрала. Вечерело, и город загорался новыми неоновыми красками. Башня была подсвечена красным и белым, вокруг нее развернулся целый туристический квартал с музеями и парками. Но мы не стали там задерживаться, а отправились сразу к башне. Открытый лифт привез нас на смотровую площадку, откуда как на ладони был весь Токио. – Каждый раз оказываясь в подобном месте, я ощущаю себя словно в невесомости, – призналась я, подходя к ближе к панорамным окнам. – Боюсь и восхищаюсь одновременно. Вот даже сейчас кружится голова, – усмехнулась я, чуть пошатнувшись. – Кажется, что упаду… Руки Кирилла обхватили меня за талию сзади, мягко притягивая к себе. – Я буду держать тебя, – я не видела его лица, но чувствовала, что он улыбается. Его дыхание касалось моих волос, и это странным образом будоражило меня, вызывая трепет. Я пыталась не показывать, как на меня действуют его объятия, но и отстраняться не спешила. Снова. Я разрывалась между желанием расслабиться и покориться и тем, чтобы сбежать отсюда и от Кирилла. А он, будто нарочно, испытывал меня на прочность. Как бы невзначай что-то шептал мне на ухо. Поправлял мои волосы, случайно касаясь чувствительной кожи на шее. Поглаживал пальцем ремешок на моей талии. Ну и самое дурманящее – это близость его тела, которое я ощущала позади себя, крепкие мышцы, тепло кожи, аромат туалетной воды… Я была на грани того, чтобы сдаться этому соблазну, но судьба решила удержать меня от него, впустив на смотровую площадку толпу галдящих туристов пенсионного возраста. Судя по доносящимся до нас фразам и экспрессии, с которой они разговаривали, это были итальянские старички, решившие совершить паломничество на другой край света. Их было человек пятнадцать, не больше, но создавалось впечатление, что сюда съехалось пол Италии. – Думаю, пора уходить, – шепнул мне Кирилл. – Я бы даже сказала: убегать, – со смехом поддержала его я. По пути мы еще ненадолго заглянули в музей, который располагался этажом ниже, и наконец вновь оказались на земле. – Ресторан или романтика уличной еды? – предложил Кир, хитро прищурившись. – В этом вопросе есть какой-то подвох? – засомневалась я. – Испытываешь меня? – Нет, просто ответь, чего тебе сейчас хочется больше, – он широко улыбнулся. – То есть, если я выберу уличную еду, бронь в ресторане пропадет? – Это мелочи, – хмыкнул Кирилл. – Так что? Романтика уличной еды? – Да! – ответила я наконец. – Но можно просто уличная еда, без романтики. – Ну нет, – он приобнял меня за талию дружеским жестом. Почти дружеским. – Здесь так не выйдет. Есть на улице – это всегда романтика. Ну а дальше мы оказались в настоящем гастрономическом раю. Японские блинчики с разными начинками, сладкий запеченный картофель, рисовые пирожки, кальмары на палочке, карри и рамен, яблоки в карамели и данго… – Я сейчас лопну, – призналась я, не в силах вдохнуть. – Жареный банан под соусом, кажется, был уже лишним… – Давай доем, – Кирилл без всякого просто и без всякого смущения забрал у меня надкусанный десерт. – Пойдем присядем, – он показал на пустующую скамейку. – У меня еще кое-что есть для тебя. Он дожевал мой банан, выбросил палочку и вытер салфеткой руки. Затем достал из внутреннего кармана какой-то глянцевый буклет. – Что это? – заинтересовалась я. – Хашимото дарит нам поездку в горы Фудзи. На два дня. Отправляемся завтра утром. Ты же не против? – Кир выжидательно посмотрел на меня. Разве я могла отказаться от такого? Слишком заманчивое было предложение. И я покачала головой: – Не против, конечно. Глава 11 В горы выехали сразу после завтрака. Благодаря Хашимото у нас был и свой автомобиль, и экскурсовод с водителем в одном лице. Точнее, нашим сопровождающим оказалась женщина, немолодая, но очень активная, и своим внешним видом заметно выделялась среди прочих возрастных японок. Одни ее молодежные джинсы и футболка с принтом чего стоили. Представилась она как Хиери Мураки, попросила обращаться к ней по имени и без всяких расшаркиваний. Хиери помимо английского знала еще и немного русский и была в восторге от того, что может с нами попрактиковаться в языке. Как позже оказалось, она из интернациональной семьи, ее отец был испанцем, что для японцев крайний редкий союз, и именно его гены одарили ее несвойственной азиатам темпераментом. К тому же Хиери длительное время жила в Европе, что тоже не могло не сказаться на ее характере, но после сорока лет решила вернуться в Токио и стать экскурсоводом для европейских туристов. – Итак, у нас первым пунктом программы – храм Сенген, затем обед, после на выбор – пещеры или водопад. Затем можем подняться на площадку, откуда открывается вид на все пять озер вокруг Фудзи. И после отправляемся уже на ночлег в онсен. На завтра составим маршрут позже, вариантов тоже масса. Может, вы и вовсе не захотите больше экскурсий, – Хиери улыбнулась нам. – Как? Согласны? – Конечно, – ответили мы с Киром почти одновременно. Дальше Хиери стала рассказывать нам историю горы Фудзиямы, о том, как много эта святыня значит для японцев, о важных торговых путях, которые в древности проходили через нее, о божествах, связанных с этим местом… Но я ее слушала лишь отчасти. Мои мысли, нет-нет, да и уносились к Кириллу и к тому, что я вновь начала к нему испытывать. Я была растеряна этими вновь вспыхнувшими чувствами, но еще больше из-за сомнений в самом Кире. Могла ли я ему довериться? Или меня опять ждет боль разочарования? Вчерашний вечер прошел замечательно. Мы гуляли, болтали, смеялись, он не делал никаких намеков, не пытался меня поцеловать или вызвать на откровенный разговор. Лишь иногда обнимал или брал за руку, и под конец нашей прогулки я даже привыкла к этому и однажды не заметила, как сама взяла его за руку. Потом мы вернулись в отель и… пошли спать, зная, что завтра нам рано вставать. Спали снова порознь, и оттого, что Кир ютился на диване, испытывала некоторые муки совести. Но и пускать его к себе в постель я тоже не была готова. С Хиере общался в основном Кирилл, расспрашивал ее обо всем, делился впечатлениями, я же больше отмалчивалась, просто наслаждаясь дорогой и красивым пейзажем за окном автомобиля. Храм Сенген, куда мы приехали вскоре, располагался в густом лесу. К нему вела длинная аллея из многовековых криптомериев – японских кипарисов. Ее украшали такие же старинные каменные фонари. – Постройки главного зала храма, сцена для танцев и несколько других храмовых строений датируется 1615 годом, – рассказывала Хиери. – В прошлом именно с этого храма начинался подъем на гору Фудзи, здесь молились Императоры Японии и известные самураи… Сейчас мы с вами пройдем внутрь, но вначале по правилам нужно омыть руки и лицо, чтобы предстать перед богами чистыми… Хиере подвела нас к чаше с водой и с помощью маленького черпачка мы ополоснули руки и лицо. Далее была экскурсия по самому храму, а в заключении нас подвели вначале к лавкам с сувенирами, а после к прилавку с омамари – традиционные японские амулеты из кусочков ткани, которые вешаются на сумку или хранятся в кошельке. – Смотрите, вот это омамари на извлечение от всяких болезней и вообще для крепкого здоровья, – начала объяснять Хиери. – Вот это на удачу и успех… Вот это для любви и семейного благополучия, – она улыбнулась, глядя на нас. И протянула мне следующий омамари: – А это… Для скорейшего рождения ребенка. Не хотите? Моя рука при этих словах дрогнула. К горлу подступила тошнота и нахлынули ненужные воспоминания, захотелось поскорее отсюда уйти. Нет, даже сбежать. Я отрицательно мотнула головой, бросила тихое: – Простите, – и действительно выбежала на улицу. Мне было очень стыдно, но я не могла совладать со своими эмоциями. Я нашла свободную скамейку у фонтанчика и села на нее, обхватив голову руками. Мыслей почти не было, только тупая боль в груди. Позади раздались тихие шаги. Кирилл. Я лишь мельком взглянула на него, вновь опустив взгляд, а он сел рядом. – Наверное, я нарушила все правила приличия, извини, – прошептала я. – Так неловко перед Хиери… – Скорее, она сейчас чувствует себя неловко, что сказала что-то ненужное, – ответил Кир. – Рвется простить прощения у тебя. Я попросил ее подождать в машине. – Теперь мне совсем стыдно за свою несдержанность, – я потерла лицо ладонями. – Ужасно… – Может, расскажешь, в чем дело? – осторожно поинтересовался Кирилл. – Или это слишком личное? Ты не хочешь детей? Я печально усмехнулась. – Хочу, – ответила сорвавшимся голосом. – Хочу, но не могу… иметь… Повисло молчание. На лице Кирилла сменялись эмоции, и меня это удручало еще больше. – Ты в этом уверена? – наконец спросил он. – Мы из-за этого с мужем развелись, – я не смотрела на него. Не могла. – Я год после свадьбы не могла забеременеть. Он винил меня. Я пошла к врачу. Он сказал, что у меня все в порядке. Вроде как. Но и у мужа тоже было все в порядке… Вот только прошел еще год, а беременность так и не наступила. И мы расстались. Он ушел, считая меня бесплодной. – И ты тоже в это поверила? – А как тут не поверить, если он вскоре женился снова, и его жена уже на сносях? Забеременела в первый же месяц после свадьбы, – я криво улыбнулась. – У скольких врачей ты была? Надо пройти с десяток, чтобы поставили точный диагноз. Так ведь во всем… Я могу… – Не надо, – перебила я его, поморщившись. – Пусть это останется моей проблемой. Тебе ведь это ни к чему. Ты и так много в чем помогаешь мне. Забудь. К тому же у меня сейчас другие цели и приоритеты.