– В смысле? – мои глаза наконец чуть привыкли к темноте, и я уставилась на Гошу. – Чему радоваться? – Что ты замуж за Кира пойдешь…– я рассмотрела у него на лице ухмылку. – Ты ж была втюрина в него. – Никогда. Больше. Не напоминай мне. Об этом! – процедила я. – Это было в детстве. В детстве! И ему никогда не напоминай, слышишь? – А чего ты так завелась сразу? Ну в детстве, так в детстве… – Гоша пожал плечами. – Что будем делать? – вспомнив о нашем положении, я запрокинула голову. – Как выбираться? – Если бы я знал, то уже давно бы выбрался, – ответил Гоша. – И ты так спокоен? – возмутилась я. – Ну а чего париться? – беспечным тоном отозвался друг. – Тут все есть: еда какая-никакая, и сладкая, и соленая, даже компот и вино домашнее… В потолке есть щели, через них воздух входит и выходит, так что не задохнемся… Протянем до холодов. А еще… У меня есть баночка… Ну, если захочешь… по нужде там. Я отвернусь, обещаю! Я разозлилась не на шутку и еще сильнее запаниковала: – Протянем до холодов? Баночку он мне предлагает! Ты совсем с ума сошел? Издеваешься? Я хочу домой! Не хочу здесь быть погребенной заживо! – слезы все же подступили к горлу, сдавили его спазмом. – Еще и сумку с телефоном наверху оставила… – Ну, Сонь, не раскисай, – Гоша попытался обнять меня, но я сбросила его руки с плеч, а вместе с этим и какую-то банку с полки. – Ну вот, – протянул друг, – на одно варенье меньше… Сливовое, между прочим. – Нет, ты точно ненормальный… – прошептала я. – Ты не дала мне договорить. В выходные приедет Кирилл, привезет продукты, – успокаивающе сказал Гоша. – Он точно нас вытащит отсюда. – До выходных еще два дня! – ужаснулась я. – Два дня – это ж не месяц, и даже не неделя, – вздохнул Гоша. – Я ж говорю, протянем… Я так уже и настроился сидеть тут три дня, а потом появилась ты, подарила мне ложную надежду… Я со стоном опустилась на корточки, обхватила голову руками. Как можно было так попасть? В самом страшном сне не представишь подобное. – Тут еще старая телогрейка есть, садись на нее, а то пол холодный, погреб все-таки, – Гоша подсунул мне обветшалый, пахнущий сыростью ватник, и я покорно опустилась на него, кое-как вытянув затекшие ноги. Гоша села рядом. – Ну извини, что так вышло, – произнес он потом. – Что именно? – я горько усмехнулась. – Погреб этот… И свадьба… Не успел я тебя предупредить. Кредитор объявился прямо утром, как снег на голову! – Гоша хлопнул ладонью по коленке. – Надо было прятаться, а то кирдык мне. Не хватило недели, чтобы долг отдать, прикинь? Деньги будут только в середине месяца. Хорошо, что Кир как раз приехал, согласился тебя выручить… – Как-то у вас подозрительно все просто, – проговорила я задумчиво. – И прятки от кредитора, и брат легко заменяет брата на свадьбе… – Так мы ж Васнецовы! – с шутливой гордостью произнес Гоша. – А кредитор тебя здесь не найдет? – спросила я. – Не, навряд ли… Я хорошо следы замел. Да и если бы нашел, то давно уже объявился. А мне осталось четыре дня продержаться. – А родители что? Не волнуются? – Так они ж на море, еще не скоро приедут… Раздался короткий стук, потом щелчок, и в воздух наполнился запахом уксуса и специй. – Огурец-то будешь? – около меня оказалась открытая банка с огурцами. Я вздохнула и ответила: – Давай уже свои огурцы… Кажется, я задремала. Бессонная ночь сделала свое дело, и сон меня все же сморил, даже в таком месте. Мне снился Кирилл. Я бежала по берегу моря, он – за мной. И звал меня по имени: «Соня, Соня…» А я продолжала бежать. Куда? Зачем? Во сне мне это было неведомо. – Соня! Гоша! И при чем тут Гоша в моем сне? Его нигде не видно… Меня кто-то пнул в плечо, и я открыла глаза. В них тут же ударил свет фонарика. – Соня, ты там? – снова раздался голос Кирилла. На этот раз вполне реальный. А я наконец вспомнила, где нахожусь. Погреб! – И Гоша тоже, – отозвался друг, сидящий рядом со мной. – Что вы там делаете? – Кир был озадачен и взволнован. А я рада до безумия. Нас нашли! Кирилл приехал! Мы спасены! – Огурцы едим, – мрачно ответил ему Гоша. – Какое увлекательное времяпрепровождение, – заметил Кирилл с сарказмом. – Прямо завидую вам. – Кир, достань меня отсюда! – подала голос я и подошла к лестнице. – А этот пусть продолжает есть свои огурцы! – Давай руку, – и в люке вначале появилось лицо Кирилла, а затем и его рука, протянутая ко мне. – Осторожно только, – предупредил меня Гоша. – Не забудь про ступеньку. Я стала аккуратно подниматься по перекладинам, когда ладонь Кирилла оказалась уже близко, ухватилась за нее крепко. Еще пару перекладин, и Кир сумел подхватить меня под мышки и наконец вытащить на свободу. Какое счастье! Я с улыбкой посмотрела на Кира. Но в ответ он мне не улыбнулся, а спросил сурово: – Зачем ты сюда поехала? Почему не предупредила? – Я хотела убедиться, что с Гошей все в порядке, – ответила я, несколько тушуясь под его осуждающим взглядом. – И не предупредила? Съездили бы вместе, я бы отвез, если тебе так позарез надо было увидеться с этим раздолбаем. А так… Встала ни свет, ни заря, сбежала из дома… А потом не отвечала на звонки, – стал он меня отчитывать. – Что я мог подумать? Мотя тоже место себе не находит! Что за детские причуды, Соня? – У меня были на то причины, – в пику ему ответила я. Кир на это с удрученной улыбкой развел руками: – Прекрасно. А я не знала, что и сказать. Извиняться пока гордость не позволяла, хотя чувство вины уже гложило, но мои подозрения в адрес Кирилла еще никуда не испарились, правда, и подтверждения тоже не получили. – Эй, а меня кто-нибудь собирается доставать? – донесся снизу голос Гоши. – Может, потом поругаетесь? Кирилл бросил на меня еще один взгляд с упреком и занялся спасением брата. Я тем временем подняла свою сумку, достала телефон, с ужасом отметила, что уже восемь вечера. Это ж сколько времени я провела в погреб? В следующую минуту организм четко дал понять: много. Об этом сообщил и желудок, которому не понравился рацион из одних маринованных огурцов, и он требовал чего-то более существенного, и, конечно же, мочевой пузырь, который наотрез отказывался пользоваться «баночкой» для своих естественных потребностей. Я вынырнула на улицу в поисках местного клозета, оставив братьев одних. Он нашелся быстро, на заднем дворе, и совсем скоро я уже возвращалась обратно в дом. Проходя мимо приоткрытого окна, внезапно услышала: – Ты ведь ей, надеюсь, не проговорился? – это был Кирилл. – Язык свой не распустил? – О чем именно? – хмыкнул Гоша. – У тебя столько секретов, что все не упомнишь. – Ты понимаешь, о чем я, – голос Кира угрожающе понизился. – Я не для того прикрываю твой зад… У нас уговор. – Я ничего не сказал. Ничего такого, спи спокойно, братец. Но она ведь все равно узнает, – заметил Гоша. – Она узнает обо всем тогда, когда будет нужно. И я уже сам буду с ней объясняться… Сердце замерло. Это они обо мне? Или все же нет? Конечно, можно было эффектно распахнуть дверь, застав их врасплох, и потребовать все рассказать сейчас, но оставался некоторый шанс, что «она» – это не я. И тогда как это будет выглядеть? Ну а если речь не обо мне, то о ком? Я скоро с ума сойду с этими Васнецовыми! Связалась с ними на свою голову! – К тому же… – продолжил Кир. – Появились кое-какие новые обстоятельства. Все слишком запуталось. Она не должна пока знать, чем я на самом деле занимаюсь. О боже… А это что такое? Неужели, то, о чем я думала? – Да я сам не знаю до конца, чем ты занимаешься, – ответил Гоша. – Ну хорошо, хорошо, буду молчать… Темная лошадка по фамилии Васнецов. А теперь, с твоего позволения, я все же отлучусь… Во двор. Сутки взаперти, знаешь ли… Мы столкнулись с Гошей на крыльце. Он подмигнул мне и помчался дальше. В ту же сторону, откуда шла я. – Поедем домой? – спросил меня Кирилл, когда я показалась в дверях.