– Девочка, – бесстрастным голосом продолжила Суан, – я вижу, храбростью ты чистая львица, а разумом – птица-рыболов, но… – Она помолчала и, тяжело вздохнув, добавила: – Но я тоже не вижу другого выхода. Илэйн была согласна с Суан во всем, кроме, конечно, похвалы ее отваге. Какая уж тут храбрость, у нее так тряслись поджилки, что она боялась, как бы не растянуться на полу, вымощенном плитами цветов всех Айя. Неожиданно она поняла, что держит в руке меч – длинный сверкающий клинок, совершенно бесполезный, даже если бы она умела с ним обращаться. Илэйн выпустила рукоять, и меч исчез, не успев упасть на пол. – «Без толку ждать – не сеять да жать», – пробормотала она, вспомнив очередное присловье нянюшки. Девушка боялась, что еще чуть-чуть – и она растеряет даже те жалкие крохи мужества, которые ей с трудом удалось собрать. Вместе с Суан она ступила вперед, коснулась разграничительной линии и неожиданно почувствовала, как ее словно затягивает в водоворот. Только что она стояла в коридоре, глядя на ужас со стороны, а в следующий миг уже лежала ничком на грубой каменной плите со связанными вместе за спиной руками и лодыжками. В самом центре кошмара. Похоже, коридор Башни перестал существовать вовсе – пещера простиралась во всех направлениях. Пронзительные крики отдавались эхом от каменных стен и свисающих с потолка сталактитов. В нескольких шагах от Илэйн над ревущим костром кипел огромный черный котел. Троллок с клыкастой кабаньей мордой подбрасывал туда неведомые коренья. Котел. Троллоки едят любое мясо, и человечину тоже. Она попыталась представить свои руки и ноги свободными, но грубые веревки по-прежнему врезались в плоть. Даже бледная тень саидар исчезла без следа. Истинный Источник был недостижим для нее, во всяком случае здесь. Кошмар стал явью – попалась она крепко. Суан, хотя и в ее голосе слышалась боль, пыталась перекричать вопли и стоны: – Шириам, слушай меня! – Что с ней делали, было ведомо одному Свету; Илэйн не видела ни ее, ни других своих спутниц. Только слышала крики. – Это сон! А-а… а-а-а-а! По… подумай, как должно… должно быть на самом… – Шириам, Анайя, все слушайте меня, – подхватила Илэйн. – Вы должны вспомнить коридор. Таким, каким он был. Какой он был на самом деле! Здесь реально то, во что мы верим! – Она заставила себя увидеть коридор – выложенные ровными рядами цветные плиты на полу, золоченые светильники и яркие шпалеры. Но ничего не изменилось. Вопли звучали по-прежнему, гулким эхом отдаваясь от сводов. – Коридор! Вообразите его и думайте только о нем! Сосредоточьтесь, соберитесь с мыслями – и вы одолеете! – Над нею, с острым ножом в руке, склонился троллок. – Шириам, Анайя, сосредоточьтесь! Мирелле, Беонин, думайте о коридоре. Троллок перекатил Илэйн на бок. Она попыталась вырваться, но он придавил ее массивным коленом и, без видимого усилия удерживая на месте, принялся полосовать на ней платье, словно охотник, свежующий оленя. Девушка из последних сил старалась удержать в голове образ коридора. – Карлиния, Морврин, во имя Света, сосредоточьтесь! Думайте о коридоре! Думайте все! Все! Проворчав что-то невнятное – грубое наречие троллоков мало похоже на человеческий язык, – тварь снова швырнула ее лицом вниз и взгромоздилась сверху, тяжелыми коленями вдавив ей в спину связанные руки. – Коридо-о-о-р! – кричала Илэйн. – Коридо-о-о-р! Толстые пальцы вцепились в волосы, оттягивая голову назад. – Коридор! Коридор! Остро отточенный клинок коснулся туго натянувшейся кожи под левым ухом. – Коридор! Нож начал свое движение. В следующее мгновение Илэйн увидела у себя под ногами цветные плиты. Дивясь тому, что руки и ноги свободны, она потрогала свою шею и поднесла к глазам повлажневшие пальцы. Кровь, но не так уж много, всего-то пятнышко. Девушку била дрожь. Если бы тот троллок с ножом… Никакое Исцеление не смогло бы ей помочь. Силясь унять дрожь, она поднялась на ноги и, оглядевшись по сторонам, обнаружила себя в коридоре Башни, близ покоев Амерлин. Троллоковой пещеры не было видно и следа. Тут находились и Суан в изодранном платье, с ног до головы покрытая синяками и ссадинами, и Айз Седай, выглядевшие, несмотря на расплывчатость очертаний, столь же плачевно. Карлиния получила меньше видимых повреждений, чем остальные, – лишь окунувшиеся в кипящее масло темные волосы стали совсем короткими, с ладонь длиной, а кончики закурчавились. Но она дрожала, то и дело трогая свои волосы, а в ее широко раскрытых, темных глазах застыл ужас. Шириам и Анайя, покрытые окровавленными лохмотьями, сгорбившись, тихонько всхлипывали. Мирелле, чье обнаженное тело покрывали длинные багровые рубцы, съежилась и побледнела. Морврин стонала при каждом движении, а двигалась так скованно, словно все ее суставы утратили гибкость. Беонин, тяжело дыша, стояла на коленях с широко раскрытыми глазами и держалась за стену, чтобы не упасть. Платье ее было изодрано в клочья, словно когтями. Только сейчас Илэйн поняла, что ее платье и сорочка, аккуратно разрезанные спереди сверху донизу, лоскутами свисают с плеч. Охотник, свежующий оленя. Девушку передернуло так, что она чуть не упала. Привести в порядок одежду было несложно – достаточно об этом подумать, но вот в том, что ей так же легко удастся избавиться от страшных воспоминаний, Илэйн сомневалась. – Мы должны вернуться, – сказала Морврин, с трудом опускаясь на колени между Шириам и Анайей. Несмотря на скованность движений и то и дело прорывавшиеся стоны, говорила она так же бесстрастно, как и всегда. – Нужно провести Исцеление, но здесь у нас ничего не получится. – Да… – Карлиния в который раз коснулась своих укоротившихся волос. – Да, наверное, лучше вернуться в Салидар. – В голосе этой всегда холодной и невозмутимой женщины звучала непривычная неуверенность. – Я малость задержусь, если никто не против, – промолвила Суан смиренным тоном, плохо вязавшимся с ее решительным настроем. Платье ее уже обрело прежний вид, но кровоподтеки и ссадины остались. – Вдруг мне все же удастся разузнать что-нибудь полезное. Со мной все в порядке, эти пустяковые царапины не в счет. Упав в лодке, мне случалось набивать шишки похуже. – Вид у тебя такой, словно эта лодка на тебя упала, – отозвалась Шириам. – А впрочем, делай как знаешь. – Я бы тоже осталась, – сказала Илэйн. – Я совсем не пострадала и могу помочь Суан. На самом деле у нее отчаянно саднило в горле при каждой попытке сглотнуть. – Мне помощь не нужна, – решительно возразила Суан почти одновременно с Морврин, голос которой звучал еще тверже: – Сегодня ты держалась молодцом, дитя мое, но не стоит сейчас все портить. Идем с нами. Илэйн неохотно кивнула. Споры и возражения не сулили ничего хорошего, только неприятностей не оберешься. Создавалось впечатление, будто Коричневая сестра является наставницей Илэйн в Тел’аран’риоде, а не наоборот. По всей видимости, Айз Седай решили, что Илэйн угодила в этот кошмар по собственной глупости, как и они. – Помните, вы можете выйти из сна прямиком в свое тело. Вам не обязательно возвращаться в Салидар. Трудно сказать, слышали ли они ее. Как только Илэйн кивнула, Морврин отвернулась от нее и заговорила с сестрами: – Шириам, успокойся. Мы вернемся в Салидар через несколько мгновений. Не волнуйся, Анайя. – (Шириам перестала наконец всхлипывать, хотя еще постанывала от боли.) – Карлиния, поможешь Мирелле? Ты готова, Беонин? Серая сестра подняла голову и, взглянув на Морврин, кивнула. Шесть Айз Седай исчезли. Бросив последний взгляд на Суан, Илэйн задержалась всего на миг и тоже пропала, но она направлялась не в Салидар. Царапину у нее на шее, конечно, кто-нибудь Исцелит, если они и заметили эту ранку. Однако поначалу сестрам будет не до Илэйн, ведь все они проснутся в таком виде, словно их пропустили через механизм гигантских часов. Так что она вполне могла рассчитывать на несколько свободных минут и побывать в том месте, которое давно не шло у нее из головы. Как ни странно, попасть в Тронный зал дворца ее матери в Кэймлине удалось не сразу – потребовалось усилие. Илэйн ощутила легкое сопротивление, но в следующее мгновение уже стояла на вымощенном красными и белыми плитами полу, под высокими сводами, между рядами массивных белых колонн. Свет, как обычно, исходил отовсюду и ниоткуда. За огромными окнами стояла тьма, и потому невозможно было различить витражи, где изображения белых львов чередовались с картинами достославных деяний первых королев и со сценами великих побед Андора. Теперь она сразу поняла, что затрудняло ее попадание сюда. Знакомый облик Большого зала несколько изменился. Там, где долженствовало находиться Львиному трону, высилось некое уродливое исполинское сооружение в виде сверкающих алой эмалью и позолотой драконов с солнечниками вместо глаз. Но и трон ее матери не был удален из зала. Он стоял на установленном позади странного сооружения постаменте, столь высоком, что Львиный трон возвышался над неуместными драконами. Илэйн не торопясь обошла зал и, поднявшись по беломраморной лестнице, устремила взгляд на раззолоченный престол андорских королев. На Белого льва Андора, выложенного из лунных камней на фоне рубинов. На тот самый герб, который должен был красоваться над головой ее матери. – Что же ты делаешь, Ранд ал’Тор? – хрипло прошептала она. – Что это ты задумал? Она очень боялась, что без ее наставлений Ранд наделает глупостей. Правда, в Тире он все делал как следует, да и в Кайриэне вроде бы тоже, но ее народ – совсем другое дело. Андорцы люди честные, смелые и на дух не переносят, когда ими пытаются манипулировать или, паче того, запугивать их. То, что вполне годилось в Тире или в Кайриэне, здесь, в Андоре, грозило обернуться взрывом – вроде тех фейерверков, что устраивает гильдия иллюминаторов. Если бы только она могла быть рядом с ним. Хотя бы предупредить его о посольстве из Башни. Ведь у Элайды наверняка заготовлены всяческие хитрости – уж она-то позаботилась о том, чтобы захватить Ранда врасплох. Хватит ли у него разумения, чтобы понять это и поостеречься? Тревожило Илэйн и то, что она понятия не имела о содержании инструкций, полученных салидарским посольством. Невзирая на все старания Суан, Айз Седай в Салидаре так и не смогли прийти к единому мнению относительно Ранда ал’Тора. Даже признавая его Драконом Возрожденным, предреченным спасителем человечества, они не могли забыть о том, что он – мужчина, направляющий Силу, а стало быть, обреченный на гибель и безумие и несущий их с собой. «Мин, – подумала Илэйн. – Мин, помоги хоть ты ему, позаботься о нем». Вспомнив о подруге, девушка испытала укол ревности, ведь Мин будет с ним рядом и сможет делать то, что хотела бы делать она сама. И с этим, видимо, ничего не поделаешь – так или иначе, делить Ранда с другими ей придется. Но право хотя бы на часть его она себе обеспечит. Она обязательно сделает его своим Стражем, чего бы это ни стоило. – Сие да исполнится! – провозгласила она, подняв руку к Львиному трону, дабы поклясться, как с незапамятных времен клялись государыни Андора. Постамент был очень высок, и дотянуться до престола она не могла, но ведь главное – это намерение. – Сие да исполнится! Время истекало. Скоро Айз Седай, вернувшиеся в Салидар, начнут ее разыскивать, чтобы Исцелить жалкий порез на шее. Вздохнув, девушка выступила из сна. А из-за колонн Тронного зала выступил Демандред. Он смотрел на то место, где только что находилась девушка. Если его догадка верна, это была Илэйн Траканд, и воспользовалась она, судя по туманному облику, каким-то слабеньким тер’ангриалом, не иначе как предназначенным для обучения новичков. Он бы дорого дал за возможность проникнуть в ее мысли; впрочем, и оброненные ненароком слова, и выражение лица девушки позволяли судить о многом. Ей не понравилось то, что проделывает здесь Ранд ал’Тор, определенно не понравилось, и она явно вознамерилась что-то предпринять. И предпримет – девица-то, судя по всему, весьма решительная. Что ж, еще одна ниточка потянулась из клубка, хотя, надо признать, слабоватая. – Пусть правит властелин хаоса, – сказал Демандред тронам, хотя ему по-прежнему хотелось знать, почему должно быть так, и открыл себе проход, чтобы покинуть Тел’аран’риод. Глава 8 Предчувствие бури На следующее утро Найнив проснулась с первыми лучами солнца, причем чувствовала себя весьма неуютно. Ее не покидало ощущение, что надвигается буря, хотя, выглянув в окошко, она не обнаружила на все еще сером небе ни облачка. День обещал быть таким же знойным, как и все предыдущие. Сорочка ее насквозь пропотела и вся измялась – спала Найнив беспокойно. Когда-то она могла полагаться на свою способность слушать ветер, но, похоже, с тех пор как ей пришлось покинуть Двуречье, все пошло наперекосяк. Чутье не исчезло, но, увы, стало нередко подводить. Ожидание своей очереди к умывальнику и рассказ Илэйн обо всем случившемся после их расставания в покоях Элайды настроения не улучшили. Сама она провела ночь в бесплодных поисках на улицах Тар Валона. Они были пусты, если не считать голубей, крыс и немыслимого количества отбросов. Последнее явилось для Найнив потрясением. Тар Валон всегда славился безупречным порядком, и если в Тел’аран’риоде город представал неубранным, стало быть, Элайда основательно его запустила. Раз ей почудилось, будто в окне таверны близ Южной гавани – подумать только! – промелькнуло лицо Лиане, но, когда Найнив заглянула внутрь, там никого не было, лишь свежевыкрашенные синие столы да лавки. Она бы давно все это бросила, да только Мирелле не давала ей покоя. Найнив хотела иметь возможность с чистой совестью заявить Айз Седай, что она сделала все, что могла, – любой обман Мирелле обнаружила бы вмиг. Вот и пришлось в очередной раз потратить время впустую, так что, когда она прошлой ночью вышла из Тел’аран’риода, кольцо Илэйн уже лежало на столе, а сама Илэйн крепко спала. Если бы за бесплодные усилия полагалась награда, ее следовало бы вручить Найнив. А теперь еще выяснилось, что Шириам и прочие в это время чуть не погибли… Даже щебетание воробья в плетеной клетке раздражало ее сверх меры. – Они, видишь ли, решили, будто все знают, – презрительно скривившись, пробормотала Найнив. – А ведь я им рассказывала о блуждающих кошмарах, предупреждала их, и не раз. То, что все шесть Айз Седай были Исцелены еще до возвращения Найнив из Тел’аран’риода, не имело значения. Все могло закончиться гораздо хуже, потому что они вообразили, будто все знают. Найнив раздраженно теребила косу и никак не могла собраться заплести ее заново. Браслет ай’дам то и дело цеплялся за волосы, но снимать его она не собиралась. Вообще-то, сегодня была очередь Илэйн носить браслет, но Найнив опасалась, что та, скорее всего, оставит его висеть на стенном крючке. Через браслет, помимо тревоги и неизменного страха, просачивалось раздражение. Несомненно, «Мариган» уже встала и помогает на кухне, а необходимость заниматься уборкой и стиркой, похоже, раздражала эту особу даже больше, чем ее подневольное положение. – Здорово, что ты до этого додумалась, Илэйн. Ну а дальше что было? После того, как ты попыталась предупредить остальных? Вытирая лицо салфеткой, Илэйн поежилась: – Додуматься-то было не так уж сложно. Чтобы совладать с кошмаром такой силы, требовались наши совместные усилия. Возможно, случившееся хоть немного научит их смирению. Хорошо бы, тогда, глядишь, и их встреча с Хранительницами Мудрости пройдет не так уж плохо. Найнив кивнула в подтверждение скорее не слов Илэйн, а собственных мыслей. Правда, думала она вовсе не о Шириам и других – ясное дело, Айз Седай научатся смирению не раньше, чем тому же научатся Хранительницы Мудрости. А вот Илэйн – другое дело. Девчонка наверняка оказалась затянутой в кошмар по своей воле, хотя нипочем в этом не сознается. Найнив не могла взять в толк: то ли Илэйн считает воздавать должное своей храбрости непозволительным хвастовством, то ли просто не осознает, насколько она смела. Так или иначе, Найнив испытывала противоречивые чувства: она одновременно восхищалась смелостью подруги и желала, чтобы Илэйн хоть раз признала свое бесстрашие. – Мне показалось, что я видела Ранда, – промолвила Найнив. Салфетка моментально опустилась. – Он был во плоти? – Если верить Хранительницам Мудрости, это более чем опасно, ибо грозило утратой части человеческой сущности. – Ты ведь предупреждала его. – Разве он когда-нибудь прислушивался к разумным советам? Но видела я его лишь мельком; возможно, он ненароком коснулся Тел’аран’риода во сне. Впрочем, такое представлялось маловероятным. По всей видимости, Ранд ограждал свои сны от постороннего проникновения столь мощным барьером, что, как считала Найнив, вряд ли мог достичь Мира снов иначе как во плоти, даже будь он ходящим по снам и обладай одним из колец. – А может, это был кто-то другой, просто на него похожий. Я же сказала – он только промелькнул у меня перед глазами. На площади, возле Башни. – Я должна быть рядом с ним, – пробормотала Илэйн. Вылив грязную воду из тазика в ночной горшок, она отступила в сторону, давая Найнив место у умывальника. – Я нужна ему. – Что нынче, что всегда, нужно ему одно, – буркнула Найнив, наполняя тазик водой из кувшина. Ей не нравилось умываться водой, простоявшей всю ночь. Хорошо еще, что вода не холодная, – холодной теперь вовсе не было. – Чтобы кто-то ему мог уши надрать и не позволял блуждать мыслями неведомо где, а указывал прямой и верный путь.