Ночью в лагере зажгли прожекторы, и его стало видно даже без бинокля. Работы практически закончили и рабочих увезли. Стало ясно, что все интересное начнется завтра. Значит, отбой. Ночь мы провели, крепко обнявшись. Герде на следующий день стало еще хуже, лежала вся бледная и кривилась. Я всполошился, но она сказала, что у нее всегда так, завтра уже полегчает. Объяснила, что таблетки держала как раз для таких случаев, работа к критическим дням не подстраивается. Потом погнала меня наблюдать за лагерем. Наконец стало ясно, для кого строили загон. Рано утром броневик, два джипа и грузовик уехали, причем не в сторону своей базы, а в противоположную. Примерно туда, откуда прилетал самолет. К вечеру вернулись, и из грузовика в загон выгрузили чернокожих людей, около двух десятков. Женщины среди них тоже были. Черных не били, просто загнали в загон и выдали еду. Люди расселись на земле и стали есть, желающим даже добавку давали. Когда полностью стемнело, зажглись прожекторы, а на вышках появились охранники. Ну да, теперь есть кого охранять. Я вернулся в палатку и все подробно рассказал Герде. Ей по-прежнему было плохо, она в основном лежала, а я носился вокруг нее, как квочка над своим цыпленком. – Все как обычно. Рабы. Насмотрелась я подобного в Африке. Могу тебе сказать, что рабство было всегда. И раньше, и сейчас. В Зимбабве молодую красивую женщину совершенно легально продавали за двадцать долларов. Наша компания тоже в этом была замешана. Я потому и ушла в другой отдел, просто не хотела иметь с этим ничего общего. А нам им на глаза нельзя показываться, спишут как свидетелей и не задумаются. Или продадут куда-нибудь. А вообще… – Герда слегка задумалась. – Я начинаю вспоминать. Давно… лет пять назад, я только начинала работать… У нас на базе в Аризоне, в баре, один парень нажрался и стал нести полную чушь про то, что скоро улетает в космос, на новую планету, работать по специальности. Мы все подумали, что у него крыша поехала. А на следующий день его нашли мертвым. Официальная версия, что валялся на спине бухой и захлебнулся рвотными массами. В принципе, так и было. О том, что он орал, никто больше и не вспомнил. Вот я и думаю, не сюда ли он собирался? Только как? – Даже не знаю, что тебе сказать. Одно только ясно, у этих уродов есть связь с Землей. Ладно, давай ложиться. Завтра посмотрим. Засыпал и думал. Нет, господа хорошие, Герду я вам не отдам. Делайте свои дела и улетайте. А иначе вам придется столкнуться с чем-то похуже, чем невооруженные и сломленные люди. Гораздо хуже. За свое счастье я вас зубами грызть буду… Ориентировочно 21.07.2005 года по земному летосчислению. Время неизвестно. Место неизвестно На рассвете, так и не выспавшись толком, я уже сидел с биноклем на своей позиции. Пленных, или рабов – в каком они статусе, я пока не знаю – уже накормили. Особого движения в лагере рабовладельцев не наблюдалось. Позволил себе отвлечься, успел сварить кофе и приготовить завтрак Герде. Чувствовала она себя уже получше, но все равно еще не вполне нормально. Еле заставил ее лежать и к обрыву не ходить. Девушка покапризничала, но осталась в палатке. Через пару часов после рассвета в лагерь прибыли вертолеты, те же самые, «Хьюи». Из них высыпали вооруженные люди и несколько человек, сильно отличающихся от остального контингента. А точнее – восемь, из них две женщины. Чем отличались? Просто за ними несли их багаж. Чемоданы и кейсы с винтовками. Гости степенно проследовали в одну из палаток, сразу засуетились люди у кухни, потом туда потащили судки с едой и бутылки. Люди в загоне не волновались, просто сидели и смотрели. Из палатки несколько раз выходили к загону прибывшие, с бокалами в руках. Показывали пальцами, и к ним подходили пленные. Одна девушка в загоне даже стянула с себя платье и так застыла на несколько секунд. У меня уж не возникло сомнений в том, что прибыли покупатели. Но все равно как-то не укладывалось в голове, что в двадцать первом веке так просто процветает работорговля. Суки. Сидят у себя в цивилизованных, развитых странах и рассуждают о демократии и нарушении прав человека. Вот она, демократия, во всех ее проявлениях. Ну, ничего… Затем к загону подошли две дамы. Мужчины сразу разделись и выстроились в рядок. Дамы посовещались, отобрали двоих и опять скрылись в палатке, а отобранных парней повели в палатку около кухни. Интересно, зачем? Ага, ясно. Медосмотр. В палатке мелькнул мужчина в белом халате. Пока все понятно, вот только зачем все это делать в саванне, за сотни километров от жилья? Может быть, здесь тоже преследуют за подобные делишки? – Что тут… – ко мне подошла Герда. – Зачем ты встала? Я же… – Тихо-тихо… – девушка закрыла мне рот поцелуем. – Мне уже лучше. Я посмотрю немножко и пойду в палатку. Так что здесь было? – Мужчины отобрали себе парочку девушек. Женщины отобрали себе парочку парней. Их сейчас медик в палатке проверяет. Все чинно, никто никого не бьет, цепи и колодки не надевают. Да и вообще мне кажется, что этим людям даже хочется, чтобы их выбрали. Ничего пока не понимаю. Гертруда пересела ко мне на колени, устроилась поудобнее и начала рассказывать: – Расскажу тебе одну историю. В Африке, в некоторых местах, люди просто дохнут от голода. Все трудоспособные и собираются в определенных местах и ждут, пока приедут работодатели. Так вот, они даже дерутся за очередь и не спрашивают, куда их – везут и зачем. А у нас машина на фугасе подорвалась. Двух человек в клочья, двое выжили, но их сильно порвало, потеряли много крови. Так случилось, что нужной группы в запасе не было. Наш медик, мы ее еще в шутку фрау Менгеле называли, добрейшей души дама, очень интеллигентная, просто поехала на такую биржу и купила двух здоровых парней. Прямо на месте сделала экспресс-тест, нашла с подходящей группой и купила. Все видели, что она делала, но никто не боялся. К машине даже стояла очередь, зачем это нужно, не спрашивали, а отобранных счастливчиков провожали завистливыми взглядами. – И что? – И ничего… – Герда пожала плечиками. – Просто выкачала из них всю кровь и все. Потом трупы в лесок вывезли и забыли. – Как? – возмутился я. – Могли же товарищи кровь сдать. Мы всегда так делали. И зачем всю кровь скачивать? – Затем? Проще купить и за свои потраченные деньги использовать по максимуму. К тому же наша докторша методы реанимации при критических кровопотерях отрабатывала. Чернокожих за людей не считала совершенно. Относилась как к подопытным обезьянкам. Вот и здесь, кажется, та же самая картина. Пленные думают, что хуже им уже не будет, поэтому и не сопротивляются. Ну ладно, я уже все увидела. Неси меня в палатку. На ручках… – Я подозреваю, что ты сюда специально пришла. Чтобы я тебя назад на руках нес. Угадал? – А что? Имею право. Неси давай… Обещал заботиться… а теперь уже и не любишь. – Люблю, очень люблю… До вечера в лагере рабовладельцев ничего особенного не случилось. Пленных кормили, потом из шланга обливали водой. Гости веселились, а точнее бухали, выползали из палатки, блевали и так далее. Но меня такое скотство особенно не удивило. Очень интеллигентные, рафинированные и высокоморальные люди тоже иногда хотят оторваться. Устают они от своей благопристойности. Меня в этом убедил выезд на охоту с профессурой престижного вуза одного северного города. Козлобородые, очкастые профессора и всякие ректоры с деканами, щеголявшие старорежимными словечками типа «сударь» и «батенька», превратились в совершеннейших свиней, ровно через два часа с момента вылета на охоту. К ружьям они так и не прикоснулись. Мне тогда очень хотелось их спросить классической фразой из культового фильма: «…А когда охотиться будем…» и еще «…зачем столько водки…». Потом выяснилось, что так они делают ровно один раз в год. И вреда никому, кроме своей печени, не наносят, даже дичи. Может, и здесь так? Наиграются и отвалят? Как раз в палатку к мужчинам отвели девушек, а к женщинам парней. Классика. Скорей всего, это что-то типа театрализованной постановки. Богатые буратины играются в рабовладельческий строй, ощущают себя господами, повелителями судеб и жизней. А от этого у них потенция улучшается и общее состояние психики. Слышал в свое время об одной московской фирмочке, устраивающей подобные мероприятия. А что? Все довольны. И актеры в том числе. Честно говоря, я даже немного разочаровался. Душа уже кипела жаждой справедливости, в голове бродили смутные мысли о диверсии и разных пакостях проклятым рабовладельцам, а никакого криминала не происходит. Печаль, но с другой стороны – и слава богу. День в обычных заботах пролетел быстро. Герда к вечеру почувствовала себя лучше и туманно намекала на ожидающие нас в ближайшем будущем некоторые моменты, заставляющие мое сердце биться с пулеметной скоростью. Я ждал завтрашнего дня, как школьник ждет первого свидания. Перед сном решил опять глянуть на игру в рабо-владельческий строй. Та-ак. Криминальчик все-таки присутствует. Хотя, с другой стороны, это разве это криминальчик? Одна мадам в кожаной сбруе и накинутом сверху халатике продефилировала в сортир. Ага, вот и другая женщина в похожем облачении. А теперь парней из палатки повели в загон. Живых, разве что маленько потрепанных. Ничего, перетерпят, главное живые. А вот девушек из палатки так и не вывели. Свет там горит, тени мелькают, развлекаются еще. Ну и ладно. Я еще немного поглядел и пошел в палатку. Утро вечера мудренее. Едва проснувшись, схватился за бинокль. Интересно же. Так, что там? Ага, часовые на вышках, в палатках свет не горит. Рабы тоже в своей палатке. А вот, успев отъехать пару километров от лагеря, в нашу сторону пылит по саванне «Хамви». Остановился, и из кузова выбросили пару больших пластиковых мешков. Мусор? Стоп… Это же… Мешки тяжело шлепнулись о землю и покатились в овраг. Мать вашу, да там же трупы! Вот тебе и невинные развлечения. Настроение резко испортилось. Ко мне эти неизвестные негритянки никакого отношения не имеют, казалось бы, должно быть все равно, но тем не менее злоба накатила нешуточная. Злость на клятых хозяев жизни, – которые в своих развлечениях давно вышли за рамки простой человеческой морали. Сука… Тем временем в лагере оживились люди. Из чернокожих выбрали десяток человек, надели наручники и погрузили в вертолет. В загоне осталось всего четверо мужчин. Вертолет взлетел, сделав круг над лагерем, полетел в нашу сторону и примерно там, где вечером выбросили трупы, высадил всех. Наручники сняли и рабов отпустили. Бросили и взлетели, взяв курс на лагерь. Явно затевалось что-то нехорошее. Неужели?.. Я понесся будить Герду. Она не задавала лишних вопросов, мы быстро забросали палатку ветками и, постаравшись максимально замаскировать следы своей деятельности, быстро экипировались и залегли на краю обрыва с биноклями. Рядом с нами я пристроил пулемет. В том, что сделают эти люди, обнаружив нас, сомневаться не приходится, значит, исключать любое развитие событий не стоит. В лагере гости уже грузились в джипы. В каждой машине сидел водитель, стрелок за пулеметом и по четыре гостя в кузове. Гости вооруженные, четко просматривались винтовки с мощной оптикой. Млять, любители точной стрельбы на сафари приехали. Сука, ценители спортивной охоты… – На охоту приехали… – тихонечко прокомментировала Герда. – Посмотрим… Люди в саванне сели в кружочек и тихо ждали своей участи. Нет… один встал и начал, бурно жестикулируя, что-то говорить товарищам. Остальные на него не реагировали, просто сидели и все. Он еще немного покричал и тоже сел рядом. – Придурок, спасайся сам… – посоветовала Герда неизвестному африканцу. Я просто промолчал, подумав, что африканцу особо и некуда спасаться. Даже если сбежит от охотников, шансов в кишащей хищниками саванне у него все равно нет. Из лагеря взлетели оба вертолета и понеслись к месту, где сидели люди. Круто закладывая вираж, застыли неподалеку, и сразу же в открытой двери засверкал язычок огня. Стреляли из пулемета, пули, вздымая облачка пыли, легли совсем рядом с африканцами. Чернокожие заполошно сорвались с места и побежали, подгоняемые очередями. Бежали они как раз в сторону машин с охотниками. Бежали толпою, спотыкаясь и падая, а вертолеты пулеметами, как собаки отару овец, заворачивали африканцев в нужном направлении. Джипы уже прибыли на позиции и остановились. Охотники удобно устроились, растянувшись в короткую цепь, стрелки за пулеметами бдительно крутились, осматривая местность. Для стрелков даже поставили столы с упорами для винтовок и кресла. Еще два джипа расположились в тылу. – Уроды, как вы бежите? Разбегайтесь в стороны! – вырвалось у меня. – Стадо, бесполезно… – презрительно буркнула Герда, с каменным лицом всматриваясь в саванну. Чернокожие кучкой проскочили рощицу и растерянно остановились перед открытой местностью. Тот же самый парень, отчаянно размахивая руками, показывал женщине постарше и совсем молодой девушке на заросли. Они наконец сообразили, что он от них хочет, и юркнули в кусты, остальные побежали вперед. Один хромал, его на бегу поддерживали. Опять хлестнули очереди из вертолета, вспенились клубы пыли, подгоняя бегущих людей. Вдруг второй вертолет заложил крутой вираж и вернулся к тому месту, где в зарослях спрятались женщины. Стрелок высунулся из двери и всматривался в расходящиеся волнами от струй воздуха заросли. Потом вертолет отлетел немного и сел метрах в сорока от зарослей. – Идиотки! – бурно прореагировала Гертруда, вскочив на колени. – Уходить в сторону надо было. – Приляг… – я потянул эстонку вниз. – Они все равно тебя не слышат. – В том и дело… – девушка со злостью стукнула кулаком по валуну. – Ну как можно быть такими дурами? Охотники уже увидели бегущих людей. Выстрелов нам не было слышно, но три крайних африканца, как сбитые кегли, вдруг полетели в траву. За ними упал еще один. Потом швырнуло на землю сразу двоих. Предпоследний африканец неожиданно остановился и сел на землю, скрестив ноги. Его не подняли даже очереди с вертолета. Я узнал его по ярко-красной майке – это был тот парень, что попытался спасти женщин. Он так и не встал. У него просто исчезла голова в красном облачке. У кого-то из стрелков, видимо, была винтовка в серьезном калибре. По последнему беглецу долго не могли попасть, он, как раненый заяц, ловко петлял по саванне. А может, охотники просто развлекались, гоняя несчастного выстрелами. Наконец стрелкам это надоело и сразу несколько пуль ударило в парня. У него оторвало руку и зашвырнуло в кусты, как тряпку. Я неожиданно обнаружил, что уже снял пулемет с предохранителя. Отчаянно хотелось выпустить в этих уродов весь магазин. Очевидная глупость, но я ничего не могу с собой поделать. Впервые в жизни увидел, как убивают беззащитных людей. Происходящее ну никак не укладывалось в голове. Любители охоты, мать вашу… В саванне множество знатных трофеев, охота на них интереснее и опаснее. Зачем убивать людей? Из извращенной вседозволенности или порочной тяги ко всему запретному? Водитель одного из джипов замахал рукой, приглашая охотников садиться в джипы. Все погрузились и поехали к вертолету, стоявшему на земле. Им наперерез из кустов выскочила стайка свинообразных падальщиков, которых на ходу расстреляли из пулеметов. Сами охотники даже не обратили на зверюг внимания, эта дичь их не интересовала. Кустарник обхватили цепью, прочесали и вытащили из него женщину и девушку. Несколько раз пнули, приказывая бежать. Но женщины лежали на земле и только хватали руками ноги охотников. Такое развитие событий загонщиков явно не устроило. Они потоптались, переговорили по рации, потом надели наручники на женщин, зашвырнули их в кузов и помчались к лагерю. На месте побоища осталось несколько человек – считали трупы, под прикрытием пулемета с «Хамви». Я обратил внимание, что в лагере появился новый персонаж. В клетке из мощных металлических труб сидел сравнительно небольшой крокодилопотам. Действительно небольшой – примерно килограммов в пятьсот. Мы с Гердой уже видели подобных монстров. Иначе их не назовешь. Представьте себе свинью с пастью крокодила, размером с бегемота. Представили? Теперь увеличьте ее вдвое и получите этого крокодилопотама. Почему крокодилопотам? Не знаю, само название к языку прилепилось. Будь оно неладно… К возвращению охотников перед загоном для рабов расставили пластиковые стулья и столы. Гости важно расселись, и сразу к ним потащилась обслуга с подносами, уставленными напитками. В загон втолкнули привезенных женщин. Перед гостями вытянулся распорядитель и что-то несколько минут рассказывал, показывая на монстра и африканцев. Потом отдал короткое распоряжение, и в загон бросили несколько блеснувших железных предметов. То ли длинные ножи, то ли мачете, в бинокль не видно – расстояние очень большое. Мужчины сразу их схватили и сгрудились в углу, прикрывая собой женщин. Одна из них вдруг выскочила из-за спин и, кинувшись в середину загона, тоже подобрала мачете и встала рядом с мужчинами. Для пленников, похоже, все стало уже понятно. Что же тут непонятного – гладиаторские бои будут устраивать. Гондурасы гребаные… Клетку джипом подтащили к воротам загона, один из охранников залез на нее и поднял дверцу. Животное медленно вышло в загон и так же медленно пошло к людям. Мне на секунду показалось, что он их не тронет. Но вдруг из группы рабов вырвался мужчина и, замахиваясь мачете, побежал к монстру. Хищник сделал неуловимый рывок навстречу – громадная пасть вцепилась парню в живот. Дернув головой, одним движением практически перекусила африканца пополам и отбросила на ограду. Сразу же с места сорвались остальные и обступили зверя, пытаясь рубить его мачете. Ловко крутнувшись, монстр схватил еще одного человека, ударил головой второго, а у третьего просто откусил ногу. Не обращая внимания на застывшую в углу девушку, закрывавшую собой женщину, зверь погрузил голову в живот еще живого африканца. Выдрал внутренности и стал жрать. Очень быстро от него ничего не осталось, и тварь, неспешно покачивая боками, направилась к следующему. Повторилась та же картина. Очередной труп крокодилопотам осилил вроде как только наполовину, было плохо видно, но какие-то куски все же остались недоеденными. Насытившись, зверюга просто подогнула ноги и легла. И, кажется, даже задремала, абсолютно не обращая внимания на оставшихся в живых пленников и зрителей. Распорядитель сразу засуетился, явно не понимая, как заставить зверюгу закончить свое дело. Один из зрителей поднял руку, привлекая внимание, и распорядитель вежливо склонился к нему. Потом он обратился к остальным зрителям, те согласно закивали головами. Помиловали, что ли? Охранники на вышках получили команду и из двух автоматов открыли огонь по чудовищу. Зверь вскочил, опрокинулся под градом пуль, опять вскочил и, набирая ход, врезался своей громадной тушей в вышку. Охранник не удержался и вылетел в загон. Крокодил на копытном ходу успел только раз рвануть его, после чего тяжело рухнул прямо на слабо подергивающее ногами тело. Подскочили еще несколько вооруженных людей и почти в упор расстреляли хищника. Убедившись, что зверь мертв, они забежали в загон и один из них склонился над товарищем. Через несколько секунд выпрямился и отрицательно махнул рукой. Распорядитель немного пораспинался перед зрителями и пригласил их в палатку. Труп охранника вытащили и засунули в пластиковый мешок. Женщин заставили собрать останки погибших рабов в мешки, надели наручники и отвели в палатку к врачу. Зверя прицепили тросом к машине и выволокли в саванну. Вот и все… Я оторвался от бинокля и выматерился. Всего колотило, не было ни эмоций, ни сил. – Сейчас идти к ним глупо. Шансов нет, – Герда села на корточки и пристально посмотрела мне в глаза. – А я что, собираюсь? – по инерции огрызнулся я. – Нет, не собираешься, но как всякий нормальный русский, скорее всего, подумываешь об этом. Нет? – Гертруда, не дождавшись от меня ответа, продолжила: – Извини, но ты не готов к такой операции, у нас нет необходимого снаряжения и нас очень мало. Их надо брать группой минимум из десяти человек, с нескольких сторон, с бесшумным оружием, с радиосвязью. Как ты снимешь часовых с вышек? И дальше что? Предположим, мы их взяли. Прервется сеанс связи с главной базой, и сюда заявится рота бойцов с тяжелым вооружением. Что тогда? Правильно – нас выловят. Даже если нам удастся уйти на машине, ее элементарно перехватят вертолеты. Теперь говори ты. – Да понимаю я всё… – Эстонка говорила очевидные вещи, и не согласиться с ней означало расписаться в собственном идиотизме. – Я не профессионал, но рассудок у меня в порядке. Я не собираюсь идти к ним, хотя и очень хочу. Был бы один, может, чего и учудил, а так у меня есть ты. Но я все равно придумаю, как это можно сделать.