Отлично же, подсказывает внутренняя развратница. Запретный плод сладок, а Ник… он как раз таки запретный. Мужчина, с которым хочется повторить все, что было. А еще я понимаю свою обреченность. Муж отпустил меня, отдал за нули в контракте и спокойно смотрит на все сквозь пальцы. Отдал кольцо, значит, обратно не примет. Я и не вернусь. Но и с Ником не останусь. Хорошо проведу время, позволю ему быть главным, почувствовать свою власть. Оторвусь. Сама не замечаю как улыбаюсь и поворачиваюсь к Нику. — Что такое? — тут же выдает он. — Ты ублюдок, Ник, — выдыхаю ругательство, но знаю, что он все поймет правильно. — Да-да, детка, я это уже слышал, но ты все равно меня хочешь. Мы прилетаем ближе к вечеру, проходим осмотр, а я запоздало понимаю, что взяла с собой всего пару вещей на смену. Ни белья нормального, ни одежды нет. Я первое время нервничаю, а потом просто откидываюсь на спинку люксового автомобиля и расслабляюсь. Пускай об этом позаботится Ник, мне плевать, понравятся ли ему мои брючные костюмы, и заведу ли я его в хлопковых трусах. — Приехали, — Ник выводит меня из размышлений и открывает дверцу автомобиля, помогая мне выйти у входа известного отеля. Мы останавливались здесь с Антоном, когда приезжали на медовый месяц. — Какой у нас номер? — У нас апартаменты, детка, — Ник хватает меня за руку и тянет за собой на ресепшн, показывает документы, указывает на багаж и так же быстро ведет меня к лифту. Когда закрываются створки, я почему-то вспоминаю пресловутые оттенки и зажатые руки Анастейши над головой. Все получается не как в кино, но так же страстно. Ник зажимает меня у стенки и поднимает мою ногу, закидывая ее себе на бедро. Он порывисто целует меня в шею и покусывает нежную кожу, запускает руки под одежду и шарит ими по разгоряченному телу. Мы отрываемся друг от друга только, когда створки лифта открываются на этаже. Я не знаю, как Ник так четко знает куда идти, но он быстро берет меня за руку и тянет за собой, а после, когда мы оказываемся в номере, просто вжимает в стену. Это очень… круто, но мысли о том, что это все лишь данность и лишь потому, что за меня заплатили не дают окончательно расслабиться. Я прикрываю глаза и отдаюсь во власть парню, хотя не чувствую того же желания, что и он. А он возбужден. Я ощущаю его член, прижимающийся к моему бедру и руки, опытно блуждающие по телу. — Хочу тебя, — шепчет он где-то рядом с моим ухом, а я только упираюсь ему в плечи, ища опоры. Ник оттягивает мою голову назад и целует, жарко открывая мой рот языком. — Что не так? — спрашивает, отрываясь от меня. — Думаю, достаточно ли хорошо отрабатываю контракт, — честно отвечаю я, потому что все мысли вокруг договора. Интересует он и только он. — До этого все было круто, — честно отвечает он. — Сейчас испортилось. Фальшивишь. Он отталкивается и отпускает меня, отходит на пару шагов и пытается успокоиться, а я не понимаю, что случилось. Действительно хочет полной отдачи? Или просто… что? — Иди переодевайся, устроим тебе романтик, детка. Эйфелева башня, ресторан на крыше отеля, хочешь? Тебе понравится. А ночью ты сделаешь так, чтобы понравилось мне, — он улыбается и хлопает дверью ванной, а я обреченно выдыхаю и думаю о том, что мне чертовски мерзко все, что здесь происходит. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Глава 24 Значит она отрабатывает контракт. Отлично. Или просто дразнит меня? Специально задевает, чтобы разогнать скорости? Я курю на парковке, дожидаясь, когда она спустится. Кручусь волчком и смеюсь над собой, как над идиотом. Я привез девушку в Париж, чтобы показать себя с мерзкой стороны. Не знаю, в каком месте здесь должна быть логика, но я чувствую, что ей удается переигрывать меня. Вроде бы все козыри у меня на руках, а на деле выходит дерьмо. Конечно, она чувствует, что я не ее муж. Да я и не буду им! Я не знаю, что должно случиться, чтобы я смог поднять на нее руку. На Ангела… Блять, это тупо невозможно! Отщелкиваю окурок прочь и зажимаю сотовый в ладони до хруста. Пытаюсь напомнить себе, что собирался веселиться. Трахаться, отрываться и вспоминать прошлые дни. С той лишь поправкой, что теперь рядом со мной будет одна девушка, а не вереница моделей. Но ее словечки о контракте выбили меня из правильного настроя. Да, я подписал контракт и да, я ее купил. Но она же не вещь для меня, никогда ею не была. Хорош из меня ублюдок, конечно, если я загоняюсь по таким пустякам. Она ведь огрызается и будет показывать характер дальше, если не почувствует силу. Это как больная игра, кто кого передавит и пережмет. И мне тошно в ней выигрывать, но как по-другому? Ласковые слова она не понимает, я уже пробовал так. — Оу, самое короткое выбрала, — смотрю на Ангела, которая вышла из отеля и подошла к машине. Я попросил привезти одежду из брендового магазина в центре и, судя по бумажным пакетам, там был шикарный и большой выбор. Ангел надела черное мини, классика, которой не достает пару сантиметров, чтобы стать откровенно вызывающей. Да, ей лучше не наклоняться лишний раз. С другой стороны, она чертовски доступна и сексуальна. Я закусываю нижнюю губу и смотрю, как она сама садится на переднее место и раскрывает сумочку, в которой что-то ищет. Я сажусь рядом с ней и завожу машину. — У тебя шикарные ножки, Ангел. — Значит доволен? Я решила завести блокнотик и записывать твои пожелания. Вот, смотри! — она щелкает по экрану сотового, а потом поворачивает ко мне экран с заметками. — Только нужно будет не запутаться, что любишь ты, а что Антон. Вы начинаете путаться у меня в голове, надо придумать, как вас отличать. — Со мной ты кончаешь, а с ним нет. — Ой, точно. Спасибо, Ник! Сейчас запишу. — Может, хватит? — Что хватит? — Испытывать мое терпение. — Интересно, — она цедит сквозь зубы и собирает губы в вызывающей улыбке, которая кажется агрессивной из-за ярко красной помады. — У меня помечено, что Антон может замахнуться и ударить. Напротив тебя тоже галочку ставить? — Серьезно? Ты думаешь, я могу ударить тебя? — Вот как раз проверяю. — Скучно, когда мужик не бьет? — Нет, мне в самый раз. У нее острый язычок. Я злюсь, но отдаю себе отчет, что слушать от нее колкости намного приятнее, чем слезы. А я бы точно слышал слезы, если бы не вмешался. Она бы осталась с мужем и продолжила учиться вовремя затыкаться и вжимать голову в плечи день за днем. Ладно, пусть отрывается на мне, мне по хер, я даже привычный к этому дерьму. На меня всю жизнь навешивали ярлыки и ждали, когда я начну им соответствовать. Богатенький сынок. Избалованный мудак. Мажор и бабник. Ангел успела пополнить мой список двумя званиями. Я был насильником, а теперь… рабовладелец? кукловод? маньяк? — Я не хочу ни на какую башню, — фыркает Ангел, когда замечает, что я перестраиваюсь по туристическим стрелкам. — И на Эйфелевую? — Я там была, всё видела. — С мужем? — Да, ты опоздал, Ник. — А куда ты хочешь? — Мои желания имеют значения? — Иногда, — хмыкаю и сжимаю руль сильнее. — Я же сказал, что хочу сделать тебе приятное, чтобы… — Я потом сделала тебе, — она кивает. — Даже интересно, как это прописано в контракте? А если ты останешься недоволен мной? Не кончишь, например. Мой муж должен будет выплатить тебе неустойку? — Да, еще три дня, — злорадно улыбаюсь и смотрю на нее через зеркало заднего вида. — И еще три, пока, наконец, я не получу классный отдых. Хватит ломаться, Ангел, мне надоело. Поогрызалась и заткнулась, я тебя не для этого покупал. Я хочу оттянуться и хорошенько развлечься с крутой малышкой. Это я о тебе, если не уловила. Хочешь, заплачу сверху? — Что? — Мимо мужа. Тебе понадобятся деньги на будущее, не думаю, что он примет тебя с распростертыми объятиями. Я бы на твоем месте, начал бы подумывать о подушке безопасности. Держу лицо, хотя она проигрывает эмоциям и показывает, что к таким моим словам была не готова. Я все-таки нащупываю в ней живое, под стервозной маской и резкими интонациями, которыми она полосует по мне уже который час. — Тебе нужно расслабиться, — добавляю сухо. — Я обо всем позабочусь, если ты перестанешь сопротивляться. Я сворачиваю с намеченного маршрута и ухожу к беспокойным улицам с клубами и барами. Я отлично знаю одно место, где можно круто провести время без лишнего романтического надрыва. Эйфелевую оставим на потом, когда Ангел привыкнет ко мне новому и поймет, что огрызаться бесполезно. — Мы ведь познакомились в клубе, помнишь?