Разговор прервал звонок над дверью. В таверну зашли Захарченко и Егерь с большими сумками. — Егерь, пожалуйста напомни нашему знакомому, господину Сыклову, что он уезжает. Вежливо. Егерь улыбнулся и прямо с сумками пошел к номерам. — Но, он же только приехал! — Хозяин захотел остановить Егеря, но Вадим поймал его за руку и полез в карман пиджака. Из кармана Вадим достал толстенную пачку ассигнаций перетянутую резинкой. На жаргоне такую пачку называли котлетой, жирненькой такой, с панировочкой. Хозяин тяжело сглотнул. В коридоре раздался шум. Со стороны номеров выбежал мужчина. Он натягивал подтяжки от брюк поверх пижамы. На голове у него болтался ночной колпак. — Хозяин! Я уезжаю! Быстрее, пока не пришел этот страшный господин, — торговец застучал по стойке с книгой. — Господин Сыклов? — обратился к торговцу Вадим и выдернул купюру из пачки, — за беспокойство. Снимете номер в гостином дворе на Базарной площади. — В этой рухляди? — удивился торговец, но деньги взял и так выжидающе посмотрел на Вадима. — Миша, покажи господину торговцу дорогу, — Вадим точно не славился терпением к людской наглости, граничившей с тупостью. — Не надо! Я сам, — господин Сыклов прижал к груди сумку с пожитками и выбежал на улицу. — У вас завтраки включены? — спросил Вадим у хозяина, который так и остался стоять с открытым ртом. * * * Завтрак подавали вкусный: рисовую кашу на молоке, морс и яичницу с сосисками. Пока Егерь считал ягодки в морсе, Вадим давал ценные указания: — Сегодня пробежимся по городу. А ты Миша поедешь в Екатеринослав, я дам список, нужно прикупить землицы. — Вадим, а может, хоть месяц отдохнём? После всего… — Захарченко покрутил вилкой, на которой болталась сосиска, — насладимся видами, позагораем на солнышке. — Покой нам только снится, — закончил завтрак Вадим и положил перед Захарченко конверт с документами. Сам он ехать не хотел в столицу губернии раньше времени, — а я, пока пойду найду приключений на свой… кошелек. Первой остановкой он выбрал маленькую верфь. Итальянец Кавалотти строил рыболовные суда для местных рыбных заводов. Небольшие парусники с маленькой осадкой плавно скользили по глади Азова, когда Вадим подошел к подобию верфи, которая скорее напоминала большую мастерскую. Сотня плотников заканчивала корпус брига на стапелях под крики громкого итальянца. Он выдал себя, вставляя итальянские ругательства, комментируя криво поставленную мачту. — Извините, вы господин Кавалотти? — обратился к нему Вадим. — Да, а вы кто? — судостроитель резко повернулся на голос. Загорелый человек с густыми черными усами и прилизанными волосами, он быстро оценил дорогой костюм, — вы же не из банка? — Вам нужен кредит? — ответил вопросом на вопрос Вадим на итальянском. — Да, мне бы со старым расплатиться, — грустно усмехнулся итальянец и вопросительно поднял бровь. — Вадим Беркутов, — Вадим протянул руку, — хочу поселиться в вашем милом городе. Только вчера приехал из столицы. — Будем рады, — ответил на рукопожатие Кавалотти. — Вы любите корабли? — Честно говоря да, если бы еще на Азове торговля пошла живее. — Лондонский договор? — догадался Вадим. — Он самый. Как только государь согласился? Десять лет отлично торговали через проливы… — И под хорошую торговлю вы взяли кредит, — понимающе кивнул Вадим и рукой показал на причал, предлагая прогуляться. — Все так. А нет свободных проливов, так кто же попрется в наш городок? Торговля есть, конечно, но совсем скромная. — Я вас понимаю. Я сам обожаю корабли. Может, до вас доходили новости о гонке между сделанным англичанами Метеоре и моим Вестником? — спросил Вадим и протянул итальянцу сигару с Гаваев, сам он курил сигареты. — Вашим? Конечно слышал! Только почему на пару? Чем вам не нравятся парусники? Мой отец с Сицилии всю жизнь ходил под парусом, а до него дед и прадед! — Двигатели — это будущее. И вторая жизнь для вашей мастерской, — Вадим показал на верфь. — На прогресс нужны деньги, — Кавалотти затянулся сигарой. — Это, не такая уж и большая проблема, если вы, конечно согласитесь идти за прогрессом под моим началом. — Я вас не знаю, — улыбнулся такой дерзости итальянец, на что Вадим достал пачку денег. — Сколько у вас там кредит? — Пятнадцать… — промямлил господин Кавалотти, — А можно потрогать? Я столько никогда в руках не держал… — Трогайте, может, это подарит вам мотивацию, — усмехнулся Вадим. Они договорились, что господин Кавалотти продаст часть своего бизнеса в обмен на уплату Вадимом кредита и новых вливаний. Эта встреча послужила веточкой спасения для итальянца, а для Вадима сберегла время. Мастера кораблестроители на улице не валялись, хотя если у всех владельцев в Азовском и Черном море были похожие идеи с господином Кавалотти, то мастеров получится набрать быстро. * * * От верфи Вадим в компании господина Кавалотти пошел в город. Хозяин таверны рассказал, где можно было найти мэра, почтовую станцию, где торговцы снимали склады и где люди проводили время. А проводили торговцы и местные дворяне свободное время за играми. Вадим прошелся по главной дороге до одного из приличных салонов, куда под вечер собирался народ. Несколько хорошо одетых стариков в компании пожилых и не очень дам на первый взгляд пришли обсудить местные события и отголоски большой политики. Но итальянец всех сдал, честно признавшись, что народ с ума сходит о скуки в сезоны между торговлей. Многие жители города ходили с кожей цвета бронзы, что говорило о родстве с греческими племенами. — Господин Кавалотти, не представите нам своего друга? — спросил Яким Солоторов. Он пришел в сером фраке под руку с супругой. Обоим за тридцать, аккуратные прически, обувь, гардероб, но на вкус Вадима немного устаревшие, по сравнению с передовым словом Петербурга. — Конечно, ваше высокоблагородие, это новый житель Мариуполя — Беркутов Вадим Борисович, — представил итальянец, а Вадим протянул руку для рукопожатия. Мэр руку пожал, но не спешил отпускать, разглядывая Вадима, словно вспомнил. — Мы раньше не встречались? — все же спросил Яким. — Не думаю, ваше высокоблагородие. — Беркутов, — мэр пробовал фамилию на вкус. — Извините, а вы случаем не связаны с домом моды госпожи Реймах? — спросила супруга Якима. Она оценила шерстяной костюм с шелковой подкладкой фиолетового цвета. — Верно, мои мастера сейчас готовят костюмы для императорской семьи, — Вадим наклонил голову, как бы в смущении. Мэр с супругой переглянулись. — Пройдемте, что мы на ногах, любезнейший, — предложил Яким и повел гостя и итальянца за один из столиков в салоне. Зал заведения сделали просто: деревянная мебель, покрытая лаком, широкие ковры несколько столиков, окруженных мягкими креслами, на стене висело большое зеркало, в центре поставили закуски к чаю. — Вадим Борисович, пожалуйста, расскажите, как вы оказались здесь? — с придыханием спросила госпожа Солоторова. — Я даже не знаю, стоит ли омрачать такой хороший день, такой печальной историей, — Вадим мягко сел на кресло, но оно все равно жалобно заскрипело. — Конечно, конечно стоит, — заявил мэр. — Дело в женщине? — влез в разговор итальянец. — В девушке, — поправил его Вадим, — в наше светлое будущее вмешались ее родители. Вадим выдержал драматическую паузу, позволяя слушателям грустно вздыхать. — Поэтому я решил посвятить себя самой большой любви — работе. — Вы так молоды, еще найдете счастье, — авторитетно заявил Яким. — Уверен, что найду ее в этом краю, — ответил улыбкой Вадим, — а скажите, как вы отдыхаете? А то я только на работе провожу время и даже не успеваю тратить заработанное. В конце Вадим засмеялся, а местные переглянулись. — Дорогая, погуляй, пожалуйста, — мэр отослал жену, а сам подвинулся к гостю, — вы азарты, Вадим Борисович? — Не без этого, — улыбнулся Вадим.