Читер снова пожал плечами: — Это рабочий метод. Проверено. — Эх… Ничего ты не понимаешь. Ну да ладно, так уж и быть, я тебе объясню, как надо искать слившихся. Дай только до стаба добраться. Кстати, далеко до ближайшего? — По прямой двенадцать километров, — ответил Читер. — Часа за три пешком доберемся, — сказал на это Клоун. — Главное, чтобы по пути не нарваться на Чертей, неписей Водяного или еще на какое-нибудь дерьмо. Тут под шумок много кто пострелять захочет. Люди всякие бывают, у некоторых указательный палец постоянно чешется. В обычное время они сдерживаются, а как начинается анархия, так сразу все дерьмо и лезет. — До ребят с зудом в пальцах еще дожить надо, — заявил Читер, настороженно оглядываясь в сторону прихожей. — Нам что-то может помешать? — также насторожился Клоун, уставившись в том же направлении. — Да, может. Не что-то, а кто-то. Ты заметил, что в деревне нет мелких мертвяков? — Только не надо говорить, что их крупный мертвяк разогнал. Нам лишнее дерьмо не нужно. — Да, ты угадал. Он рядом. И он знает, что мы здесь. — Дерьмо! — Угу, оно самое. Готовься, он собирается к нам вломиться. — Да чтоб он холерой простудился! У меня только монтировка! — Держи револьвер. — Револьвер?! Да из него только застрелиться! — У меня еще обрез есть, — стараясь говорить как можно спокойнее, заявил Читер. — Спасибо тайнику. — А что за мертвяк? — жадно уточнил Клоун. — Не знаю точно. Моя Вспышка с подробностями плохо дружит. Похоже на рубера. Или кто-то чуток поменьше. — На рубера похож?! — охнул Клоун. — Ты что, собрался воевать против рубера монтировкой и вот этими пукалками? — А у нас есть другие варианты? — рассеянно спросил Читер, копаясь в пакете с патронами. Проклятый грузовик, в котором остался меч, способный даже элите шкуру подпортить! Проклятый тайник с никчемным содержимым! Проклятый Континент, щедро подкидывающий такие шуточки! А что тут по патронам? Всего лишь три пулевых. Да и пули сомнительные. Клоун прав, с таким арсеналом только в голову стреляться. Входная дверь содрогнулась, сминаемая мощнейшим ударом. Урчащий хозяин деревни торопился поприветствовать гостей. Глава 3 ЖИЗНЬ ДЕВЯТАЯ. ВОСПОМИНАНИЯ С СЮРПРИЗОМ — Мне вот интересно стало… Сколько, по-твоему, весит голова рубера? — спросил Читер, осторожно выглядывая из кустов. — Я тебе не весы, точно не скажу, — ответил Клоун. — Такое ощущение, что в ней килограмм семьдесят. Да она будто дерьмом набита, я ее еле тащу. — И зачем же ты ее тащишь? — перешел наконец к главному вопросу Читер. Клоун, скосив взгляд на трофей, ответил с добродушной улыбочкой: — Ну не бросать же. Вот смотрю на нее и вспоминаю, что ночью было. Какое прекрасное зрелище. Редкое. Твой выстрел с пола вверх из двух стволов… Да это было что-то с чем-то. Так четко рассчитать, чтобы попасть под капюшон мешка! А как ты у него между ног проскочил. Это прям гимнастика какая-то. Художественная. И я опять в первом ряду сидел, и опять без попкорна. — Вообще-то ты не сидел, ты участие принимал. Активное… — Ну да, принимал, — не стал возражать товарищ. — Но в основном там ты крутился, а я только под ногами путался. Эта голова — она не просто трофей, она воспоминание. — Так ты что, все время теперь с ней таскаться будешь? — неприятно поразился Читер. — Зачем все время? — рассудительно ответил Клоун. — Похожу с ней немного, потом выкину. Она ведь сильно вонять начнет. Да и дальше другие воспоминания появятся. Поинтереснее. Сильно провонять башка не успеет, потому что с тобой интересные воспоминания долго искать не придется. Уж в этом я не сомневаюсь. — Да? Ну, в таком случае учти, что мы почти до тайника моего добрались. Там много барахла, я загружусь по полной и потом не буду тебе помогать тащить эту гадость. — Так что, дальше мне самому с этим дерьмом корячиться? — Да, самому, — подтвердил Читер. — Тогда срочно ищи мне что-то яркое, интересное и возбуждающее. — Женские трусы красного цвета? — Ну зачем же так вульгарно. Нет, Читер, мне такое интересно, только если оно на упругую женскую задницу натянуто. Я имел в виду источник новых воспоминаний. Вот же гадство, эта башка и правда тяжелая. — Пока что впереди тихо и спокойно. Можно выходить. Да и до стаба недалеко осталось. А стаб — это обычно без проблем. Так что зрелища, скорее всего, найдутся не скоро. — Читер, вот только не надо про не скоро. Уж я-то тебя знаю. Ты из тех, кто и на стабе редкие приключения за минуту находит. Только не говори, что у тебя на стабах приключений никогда не случалось. — Бывало всякое, — не стал скрывать Читер. — И что именно? — Да говорю же — всякое. — Ну а например? Что первое вспоминается? — Да разное… Пожалуй, самое первое, как меня на дуэль затащили. — В смысле вызов кинули? — оживился Клоун. — Ну да. — За что? — Да просто так. Это был первый мой стаб. Я там на все смотрел выпученными глазами. Выглядел так, будто только что из яйца вылупился. В принципе так оно и было. И был там один персонаж. Его Глоком звали. Очень любил цепляться к новичкам, а потом их красиво расстреливать. А на мне только надписи не хватало, что я новенький. — И что ты с ним сделал? — Убил. — Читер, я и без тебя понимаю, что шансов выбраться живым из такого океана дерьма, как ты, у него не было. Но я нуждаюсь в подробностях. Рассказывай. Стаб оказался хиленьким. Такие встречаются только в самых спокойных и никому не интересных местах. На оборону в них не разоряются, потому как нет ни средств, ни желания, ни смысла защищать такую никчемность. Постоянного населения в них кот наплакал, и в случае угрозы оно предпочитает спасаться бегством, а не воевать. Потом, если возникнет желание, можно спокойно вернуться. Даже если враги там всё в ноль раскатают — не страшно. Потому как раскатывать обычно нечего. Вот и здесь из капитальных сооружений лишь двойное проволочное заграждение по периметру да несколько укреплений из мешков с землей. Строения представлены большими армейскими палатками, туристическими трейлерами, легкими модульными сооружениями да обычными грузовиками, чьи кузовы и прицепы приспособлены под проживание, торговые точки и даже увеселительные заведения. Так что почти все поставлено на колеса и готово стронуться с места при первых признаках серьезной опасности. Эдакая помесь цыганского табора и военного лагеря. Вход — шлагбаум в проходе через проволочные заграждения. Похоже, он единственный и никем не охраняется. По крайней мере, явно. Если кто-то за ним и присматривает скрытно, никакого интереса к появлению парочки игроков не проявил. А проявить надо было, потому как выглядела эта парочка нетривиально. В ничем не примечательной одежде деревенских жителей, в которой на Континенте разве что некоторые начинающие неписи согласятся щеголять. Кожа на лицах облазит, что случается как при солнечных ожогах, так и при злоупотреблении сильнодействующими средствами регенерации, после которых организмы торопливо обновляют все и вся. Один тащил за спиной непонятную и явно тяжеленную штуковину и придерживал на плечах два массивных предмета: огромный меч и еще более огромную винтовку. И то и другое здесь не редкость, но для одного владельца — как-то странно. Снайперское вооружение, как правило, плохо сочетается с контактным стилем игры. Выражаясь проще, это почти то же самое, что в фехтовальном костюме заниматься плаванием. Но эта несообразность меркла перед тем, что Клоун так и продолжал тащить голову рубера. Он даже на мух, привлеченных лакомством, внимания не обращал. Читер уже почти начал молиться Системе, дабы подкинула что-нибудь новое и яркое, отвлекающее. Ведь жужжащие насекомые его напрягали. В общем, вид у парочки такой, что игнорировать их было невозможно. За входом возвышалась шеренга капитальных сооружений мрачного специфического назначения. Несмотря на тяготение жителей к мобильности, они не реализовали концепт передвижных виселиц. Поступили стандартно, глубоко вкопав их столбы в каменистую почву. Петли раскачивались на слабеньком ветерке, и под каждой просматривалось черное пятно. Та самая субстанция, которая остается после гибели игроков. Эти песчинки долго не лежат. Они в считаные часы разлагаются до невесомой пыли, которая развеивается по округе при любом намеке на ветерок. То, что здесь до сих пор просматриваются, наводит на мысль, что орудия казни недавно использовались по назначению. Скорее всего, это происходило ночью или даже ранним утром. Случись это вечером, вряд ли бы эти свидетельства злодейств сохранились. Клоун, устало перекинув жердь с головой рубера на другое плечо, указал на ближайшую виселицу: — Зуб даю, что здесь кого-то повесили часа два назад. Ну, может, три. Не позже. И вон там тоже. И там. Опоздали мы немного на представление. Думать Читеру совершенно не хотелось. Слишком вымотался, к тому же безопасная и скучная дорога перед стабом скверно отразилась на мыслительном аппарате. Чуть ли не спал на ходу. И потому спросил глупость тупым голосом: — За что их повесили?