– Да. – Ты сама это видела? – Да. А рядом присел Китай Кимович. – Юля не удержалась и хихикнула. Китай! – От Кита всего можно ожидать, – мрачно сказал Алексей. – Но ведь именно он горячо настаивает на том, чтобы я продолжил расследование. Как ты это объяснишь? – Не знаю… Старуха была не в себе, я видела, как пакет преспокойно рядом лежал, на диване. Его кто угодно мог подменить. Сейчас уж ничего не узнаешь: записи-то нет… Алексей я, честно, ничего не знаю про эти деньги, – Юля доверчиво смотрела ему в глаза. И Алексей поверил. Глаза у нее были большие, теплые, как кофе с молоком, редкий цвет, и не темные, и не светлые. Но пить Юлю взглядом было приятно. Всю, начиная с ее необычных глаз и заканчивая маленькими ступнями, обутыми в изящные туфли. Женщины сейчас носят кеды, а вот Юленька Свиягина старомодна. – Ты заметила, что Верещагин на тебя глаз положил? – улыбнулся Алексей. – Не слепая. Забавный он. – Забавный? Он прежде всего богатый. Богатый холостяк, – подчеркнул Алексей. – А ты свахой решил стать? – задорно спросила Юля. – Почему нет? Макар Иванович, конечно, не подарок. Но… – Но в моем возрасте не привередничают. Да еще и РПЦ. А я даже не разведенка, я никогда не была замужем. Просто дура с прицепом, – неожиданно резко сказала Юля. – Ну почему сразу дура? – Потому что у меня все было когда-то. А я повела себя как самонадеянная дура. Алексей подумал, что это она про мужчину. Трудно представить, что такую завидную женщину как Юля бросили, да еще с ребенком. Но в жизни и впрямь всякое бывает. – Что ж, – сказал он. – Если ты мне дашь честное слово, что не имеешь отношение к краже, – то можешь идти. – Честное слово я не брала эти деньги, – скороговоркой выпалила Юля. – Тогда позови свою помощницу. Давно ты ее знаешь? – Славу? Да почти столько же, сколько работаю риелтором. Я за семь лет помощницу не меняла. Претензий к ней нет. Она хорошая девочка. Исполнительная. Честная. Не замужем, как и я. Мы с ней рабочие лошадки, тянем лямку, рассчитывая только на себя. – Ну, она-то еще молодая. Сколько ей? Двадцать восемь? – А я старая, да? – Что ты! Верещагин-то не девочку выделил из всех, а тебя. – Слава хорошая девочка, – повторила Юля. – Все равно позови. Алексей задумчиво смотрел на удаляющуюся Юлину спину. Может, начать сразу с «розовой кофты», то бишь Людмилы? Пропустить через сито сначала риелторов, а уж потом их помощников, мелкую сошку. Он посмотрел на часы. Пятнадцать минут на каждого. Маловато. А если Андрей ничего не найдет? Никакого криминала? Юля «Пронесло», – подумала она. Вопросы вроде бы и невинные, а ведь все в больное. Если бы можно было, она бы отсюда давно сбежала. Как он сказал? «Она в отличие от тебя нервничает». Да знал бы этот мент, что творится у нее на душе! Да еще этот прилипчивый Верещагин. Поначалу Юля обрадовалась: неплохая партия. Мужик тепленький, его можно без труда заполучить. И вертеть им, как вздумается. Не обязательно ведь замуж. Он, кажется, какой-то чиновник. Госслужащий. Деньги есть, это главное. Как вариант – очень даже неплохо. Брать у него деньги, встречаться, опять же, у него, об остальном молчать. Но теперь Юля думала, что лучше бы она с Верещагиным не заигрывала. Не до него сейчас. Если все раскроется, он первый бросит в нее камень. Что уж говорить о его матери! Старуха сидит как на иголках. «Надо было вести себе поосторожнее», – сокрушалась Юля. Но сделка казалась такой беспроблемной, и клиенты тоже. Несмотря на ее сложность, поначалу все шло гладко. На беду один из клиентов оказался бывшим ментом. Когда Юля это узнала, она еле сдержалась. Скрыла свои эмоции за кокетливой улыбкой, которая словно прилипла к лицу, и привычным смешком. – Ха-ха, – заливалась она, глядя в почти бесцветные глаза Верещагина и внутренне цепенея. …А поначалу жизнь казалась такой прекрасной! Родители, коренные москвичи, потомственные интеллигенты сделали все, чтобы дать единственной дочери блестящее образование. Юля росла любимым ребенком, само собой, избалованным. Папа называл ее принцессой, мама коллекционировала Юлины фотографии, начиная с первой, у роддома, когда малышка сладко спала у нее на руках в розовом одеяльце с огромным бантом. Юля на утреннике в детском саду, главная роль ее, потому что девочка – звезда. Она рождена, чтобы светить. Юля в зоопарке, у клетки со львом, крепко держит за руку слегка напряженного папу. Все-таки лев! Юля на море, играет разноцветной галькой. Юля идет в первый класс, и сразу понятно, что девочка станет отличницей. Хорошенькая и старательная. Юля в нарядном платье получает аттестат зрелости. Юля на первом курсе, серьезная, в деловом костюме и со взрослой прической… Сказочный Юлин мирок родители тщательно ограждали от потрясений. В девяностые, когда в столице бушевал ураган, сваливший не одно московское семейство в пучину беспросветной бедности, Юлины родители выстояли. Они были востребованы, потому что знали языки. И отец, и мама. Переводили книги, сопровождали иностранные делегации, занимались с отпрысками нуворишей, невзирая на то, одеты их папы были в строгие костюмы-тройки или в малиновые пиджаки. И все это в дополнение к основной работе! Лишь бы Юленька не испытывала ни в чем недостатка. Они же занимались и с Юлей, чтобы самим не тратиться на репетиторов. Один день в их семье разговаривали на английском, другой на испанском, третий на французском. У нее с самого раннего детства все складывалось гладко. Хорошая девочка из хорошей семьи. И мальчик у нее был хороший. Разумеется, тоже из хорошей семьи. Он быстро приучил Юлю к хорошей жизни. Беды миновали и настали сытые нулевые. Юлины родители через хороших знакомых устроили ее в элитную гимназию на практику, с перспективой остаться. Зарплата там была сказочная даже по московским меркам. Хотя сама Юля метила выше. Она приглядела компанию по продаже элитной итальянской косметики и всерьез считала, что может со временем возглавить московский офис. Командировки за границу, в Италию, новинки от Тиффани, показ мод в Милане, экскурсия на парфюмерную фабрику, где Юле, отбирающей образцы, наперебой предлагают попробовать эксклюзив. Так ей виделось будущее. О реальном мире Юля знала мало, потому что ее собственный мирок был сказочным, гламурным. Увидев у кого-нибудь из подружек китайскую подделку под известный бренд, а глаз у Юли был наметанный, она обливала девушку ледяным презрением: – Нищебродка. Для нее всякий, кто не мог себе позволить утром выпить чашечку кофе на Патриарших, а в обеденный перерыв забежать на бизнес-ланч в один из ресторанов на Тверской, не существовал. Кто не мог позволить себе слетать на выходные в Париж, а весной поехать дней на пять в Барселону, полюбоваться цветущим парком Гуэль. Море летом, это само собой. Ницца, Санторини… А зимой экзотические острова. Мальдивы, Сейшелы или Маврикий. Девушки, которых она считала своими подругами, Юлю побаивались. Одна другой как-то пожаловалась: – Я с ней на обед больше не буду ходить. Голодная ухожу. Все время боюсь ошибиться, взяв не тот прибор или неправильно сложив салфетку. – Точно! А я когда ей эсэмэски пишу, каждое слово в ворде проверяю. И все знаки препинания. Так все равно ведь докапывается! – Ну, кругом наша Юленька идеальна! И умна, и красива, и образованна! Одним словом, икона стиля! – Куда уж нам, плебейкам. – Не всем же так повезло с родителями. – Ты, попробуй, ей это объясни. Она считает, что сама всего добилась. – Жизнь таких наказывает. – Точно! – Что ж, подождем… «У меня ведь было все», – думала Юля потом с тоской, когда слова ее бывших подруг оказались пророческими. Она с горечью понимала, что каждому отпущен лимит везения. Одни хлебают в юности, а потом судьба делает щедрый подарок. А ее, Юлин, лимит везения был исчерпан уже в двадцать пять. Когда она это везение по достоинству не оценила. Жизнь ломается в тот момент, когда меньше всего этого ждешь. Когда сбываются самые заветные мечты. Юля поднялась на новую ступеньку карьеры в той фирме, которую давно облюбовала, и уже мысленно выстроила лестницу в небо. В Совет директоров, где Юля будет одним из топ-менеджеров. Она прикидывала: «Моей начальнице тридцать с хвостиком, рожать пора. Даже если хоть на месяц она уйдет в декрет, я успею намозолить глаза Генеральному, поскольку буду чуть ли не каждый день ходить к нему с докладом. Я докажу, что я лучше». Восхищенные Юлиными успехами родители решили подарить ей новую машину. Парень, с которым Юля встречалась, заговорил о том, что пора бы съехаться. Его родители готовы подарить молодым квартиру на Кутузовском проспекте. Меньшего Юля недостойна. Она и выпила-то пару бокалов за ужином в ресторане, в честь своей помолвки и за новую машину. Любимого, красного, «Шато Петрюс». Лучшее вино, что у них было. И самое дорогое. Больше двух бокалов вина Юля редко себе позволяла. Она прекрасно знала этикет. Два бокала леди может себе позволить, больше – нет. Если у леди далеко идущие планы. Но, видимо, именно в этот день лимит Юлиного везения закончился. И именно в ресторане. Ей бы глянуть на небо и попытаться по звездам прочитать свою судьбу. Но гордая Юля смотрела только вперед. Эйфория от успеха ее и подвела… Кавалер опять приглашает дам «Какой же я идиот, – мысленно усмехнулся Алексей. – Правильно они обо мне думают: старпер». Они, это молодежь, включая его продвинутую дочь. И еще более продвинутого сына, программиста. Чем допрашивать девчонок, давно надо было заглянуть в Инстаграм. Они сейчас все там тусуются. В ожидании помощницы Юли Свиягиной Леонидов так и сделал. Имя у его следующей собеседницы было довольно редкое: Ярослава Царько. И Алексей нашел ее в соцсетях без особого труда. «Ого!» – подумал он. Юлина помощница показалась ему невзрачной. Одета простенько, русые волосы собраны в хвост, лицо никакое. Скромная, старательная. Алексей затруднился бы сказать, какого цвета у нее глаза. Внимания не обратил. Ярких женщин он отмечал сразу. А вот Славина страничка в Инсте оказалась на удивление смелой. Девушка лежала на огромной кровати в кожаной мини-юбке и алых ботфортах, тут же была цитата из скандального романа «Пятьдесят оттенков серого». Взгляд скромницы, но весь вид приглашающий. Понятно, кто ее любимая героиня! Анастейша Стил! А что? Определенное сходство есть. Алексей хмыкнул: несмотря на то что он был старпером, фильм он посмотрел. Так себе эротика. Вот раньше – да! «Эммануэль», «Девять с половиной недель»… Он тут же одернул себя: и в самом деле стареешь. Ты еще «Маленькую Веру» вспомни. В этот момент к нему и подошла Слава. Он поднял на нее глаза, и не удержался, чтобы не хмыкнуть опять. Слава нервно одернула юбку, на этот раз миди. На девушке был свитер с горлом, а на ногах супермодные сейчас у молодежи кеды. – Никогда бы не подумал, – вслух сказал Алексей. – Что не подумали?