— Батюшки, да не просто звонит, он еще и в замках ковыряется! — ахнула Мариша, и у нее даже волосы от волнения на голове зашевелились. А тем временем неизвестный уже справился с тремя замками и теперь орудовал над последним. Мариша решила: чему быть, того не миновать, решительно открыла замок и распахнула дверь. На пороге стояла та самая тетка с кульками, которую несколько минут назад Мариша видела внизу входящей в дом. ГЛАВА 7 В полном недоумении деревенская тетка пялилась на Маришу. И еще было совершенно ясно, что вид Мариши ей не нравится и даже вызывает какую-то неприязнь. — Ты кто такая? — наконец спросила она у Мариши, бесцеремонно шагнув через порог и заваливая всю прихожую свертками, кульками и пакетами. — Я? — изумилась Мариша. — Я тут живу между прочим! А вот вы кто такая? — Интересное дело! — вознегодовала тетка. — Откуда это ты тут живешь, когда тут всегда моя родная сестра Нинка проживала! — Нинель ваша сестра? — ахнула Мариша, с изумлением изучая приехавшую тетку. — Теперь мне многое понятно. Да уж! Таких родственников от театрального сообщества и в самом деле стоило спрятать подальше. И неудивительно, что Нинель представлялась всем сиротой. Гораздо романтичней вырасти в детском приюте и быть беззащитной сироткой, пусть даже изрядно набравшей вес с возрастом, чем откровенно признаться, что родители твои, что называется, от сохи. И все остальные родичи, судя по всему, такие же. — Ну да! — подбоченилась тетка. — Я ейная сестра — Нюрка. А ты кто такая будешь? Че-то не узнаю я тебя! — Я ее племянница, — ляпнула Мариша, не подумав. — Чего? — набычилась тетка. — Какая еще племянница? Не было у Нинки никаких племянниц, окромя моей Таньки. Но не успела Мариша отругать себя за длинный язык, не могла придумать что-нибудь получше, как тетка неожиданно утихомирилась. — Так ты со стороны Петра ей, что ль, родня? — произнесла она, окидывая Маришу цепким взглядом. — И то сказать, похожа! Петр тоже весь рослый да блондинистый. Теперь-то уж и не знаю, как он выглядит, а в молодости точно твоя копия был! И не успела Мариша сообразить, радоваться ей или огорчаться, что тетка Нюра признала в ней точную копию неизвестного Петра, как толстуха заключила девушку в свои мощные объятия. И прежде, чем у Мариши перехватило дыхание и в глазах потемнело, она успела подумать, что все-таки жизнь на свежем воздухе имеет свои плюсы. — Детонька! — завыла Нюрка, испуская крепкий запах чеснока, хлева и дрожжевого теста. — Осиротели мы нынче! И, так же внезапно отпустив Маришу, деловито осведомилась у нее: — А че, Петр-то на жинку в последний раз приедет взглянуть? Иль тебя одну прислал? — А… Это… — замялась Мариша, которую так и подмывало спросить, кто же такой Петр. Но этим вопросом она справедливо опасалась насторожить толстуху. Страшно подумать, что было бы с ребрами Мариши, смени она милость на гнев. В порыве негодования она могла бы просто расплющить ее о свой мощный бюст, затянутый в твердокаменный лифчик ателье по пошиву нижнего белья ближайшего к теткиной деревне районного центра. В обычном магазине, Мариша была уверена, такие размерчики просто не продавались. — Петр еще ничего не знает, — наконец окончательно высвободившись из объятий тетки Нюры, сказала Мариша. — Ну и ладно, — быстро утешилась та. — Хрен с ним! Всегда скупой был, так чего и ожидать от него помощи? Мы и сами поминки по Нинке справим, верно ведь? Вот я с собой и колбаску домашнюю привезла, и мясо, и молочко для опары на блины, и клюковки бочоночек для киселя. А то ведь у вас тут все таких денег стоит, с этими поминками в трубу вылетишь. А у меня все домашнее, со своего хозяйства, считай, что даром. И сыр домашний, и маслице сливочное, и варенье домашнее, и мед для кутьи. Или ты думаешь, я не знаю, сколько у вас на рынках за мед-то дерут? Да и какой это мед? Все, что на продажу идет, — один сахар. — Как это? — Да так! — ответила тетка Нюра, проворно собирая рассыпавшиеся по полу свертки. — Сахарным сиропом пчел поят, они по цветам и не летают. Чего летать, и так возле улья всегда миска с кормом стоит. А пользы в том меде никакой. И аромата в нем тоже с гулькин нос. Мой-то с лип да с цветов. Вот уж и ароматный. Продолжая распространяться о достоинстве привезенных с собой продуктов, тетка Нюра двинулась на кухню. По тому, как уверенно она ориентировалась в квартире Нинель, Мариша смекнула, что она тут явно не в первый раз. Надо же, выходит, у Нинель была сестра, племянница и другая родня. А режиссер-то говорил, что она круглая сирота. Еще бы выяснить, кто такой этот Петр и заодно спросить, кто сообщил Нюре о смерти ее сестры. — А откуда вы узнали, что ваша сестра скончалась? — Мариша решила не мудрствовать и спросила у тетки прямо в лоб. — Режиссер ейный мне вчера вечером позвонил, — ответила Нюра. — Пьян был в дымину. Я даже подумала, что врет, сучий потрох. Бывает, мужики шутки такие дурацкие отмачивают. Да и то сказать, чего только по пьяному делу не бывает. И не такое порой услышишь. Я со своим почти четверть века мучаюсь, всякого от пьяного его навидалась да наслушалась. Так нет же. Не соврал мне режиссеришка этот. Он еще какого-то парнишку из актеров подозвал, тот и подтвердил, что Нинку убили и у них в театре полно ментов. Ну, я быстро в ночь собралась да утречком спозаранку и выехала. Даже коров доить не стала, дочке поручила. Она у меня молодец, даром, что еще молодая, а уже на ферме дояркой работает. И по хозяйству вместо меня все сообразит. Да и то сказать, что там ранней весной особо делать? Разве что коровам, да свиньям, да курам с кролями, что на зиму оставили, корму задать. Ну, дом протопить, воды натаскать да еще обед отцу с братом сготовить. А потом садись и отдыхай. Ну, хлев еще почистить, да у хавроньи поросят проверить, болячка на них какая-то накинулась, антибиотики им колоть приходится по два раза в день. Так это же не в счет. Это до работы утречком или уже после работы вечером легко сделать можно. А так и нет никакой особой работы. Это летом огород да живность всякая плодиться начинает, только успевай поворачиваться. А сейчас — благодать. И не успела Мариша подумать, как лично ей все-таки хорошо живется, ведь даже несмотря на нависшую над ней угрозу оказаться за решеткой, хотя бы воду из колодца таскать не приходится, да и свинья, вернее, кабан, у нее в хозяйстве был только один, а так как и он нынче от нее сбежал, проблем у нее вообще почти нет, как тетка Нюра вдруг без всякого перехода спросила: — А что, правду мне режиссер сказал, что убили ее? И Нюра выжидательно уставилась на Маришу. — Правда, — ответила Мариша, со страхом ожидая, а ну как сейчас тетка Нюра спросит у нее, а откуда она об этом знает. Но женщина ничего такого не спросила. Вместо этого она уткнулась лицом в ладони и громко завыла, причитая о сестре. По ее словам, Нинка была и раскрасавица, и умница, и деловая, и мастерица, и затейница. Словом, не женщина, а кладезь достоинств. — Ты, девонька, мясо-то в холодильник определи, — в перерывах между горькими причитаниями не забывала она отдавать распоряжения Марише. — И молочко тоже. А то пропадет до поминок. Хотя на блины лучше кислое ставить, скорей подойдет. А варенье под стол ставь, нечего им холодильник громоздить. Клюкву на окно! Мед в шкаф! Сыр вместе с колбасой положи! Да что ты, спишь на ходу, что ли? Мариша только и успевала поворачиваться, пока тетка Нюра перемежала свое горе распоряжениями по хозяйству. Потом она угомонилась и выразила желание помыться с дороги. Мариша не возражала. Она надеялась, хотя бы в этот промежуток отдохнуть, но не тут-то было. Деятельная натура тетки Нюры не терпела, чтобы возле нее кто-то спокойно сидел, ничего не делая. Она тут же поручила Марише выяснить, где можно будет подешевле найти гроб для любимой сестры Нинки. — Как думаешь, театр с похоронами поможет? — посмотрела она на Маришу. — Или Петр все же хоть немного раскошелится для родной жены? У Мариши чуть челюсть не отвалилась. Вот так Нинель! Точно, был у нее муж. И вполне, судя по словам Нюрки, здравствующий. — С какой стати ему раскошеливаться, если они с ним давно не живут вместе? — спросила она у тетки Нюры. — Так-то оно, конечно, так, — кивнула та. — Только по закону он ей все равно муж. Ведь не разводились они, это я знаю. Батюшки! У Мариши даже дыхание сперло. Вот это да! Живой и все еще законный муж. Это же просто какой-то подарок судьбы, а не подозреваемый. Такой и Нинель мог из ревности отравить, и режиссеру яд вместо кокаина подсунуть. Правда, все равно странно, продюсер Юрий говорил, что тоже вынюхал порцию, но сам жив и здоров, ничего ему не сделалось. А вот режиссер тапки откинул. Как же это получилось? Но это еще ничего, можно успеть поправить. Надо же, как она до сих пор не догадалась, узнать у Юрия, у кого он покупал этот злосчастный порошок. И при каких обстоятельствах он его покупал, вот что особенно важно. — Да, ладно, — вздохнула Нюра, отчаявшись услышать от Мариши обещание оплатить похороны Нинель. — Коли жадобитесь, так и без вас, и без Петра обойдемся. Только пусть не думает, что мы с вашей фамилией квартирой делиться станем! — Что? — Чего вытаращилась? — сурово спросила у нее тетка Нюра. — Квартира мне завещана! Я от своих прав на нее не отступлюсь. Ты сама верно сказала, Петр с Нинкой давно уже вместе не живут. Так что никаких прав у него на эту жилплощадь нет. — И не надо! — горячо воскликнула Мариша. — Что так? — подозрительно посмотрела на нее Нюра. — Все равно пропьет! — махнула рукой Мариша. — Да ты что? — ахнула тетка Нюра. — Пить начал? Иди ты! А ведь какой тихий да примерный мужик у Нинки был! Все наши бабы ей завидовали. Подкалбучник этот Петр был — это точно. Но Нинку всегда слушался. И не пил никогда. — А как с женой расстался, так и распустился, — ответила Мариша, страшно жалея, что не выбрала какой-нибудь другой предлог, чтобы не общаться со своим предполагаемым дядей. Теперь тетке до самого вечера хватит этой темы. Чувствовалось, что опыт у Нюры по части пьющих мужей богатый. Поэтому Мариша поспешно добавила: — А насчет трат на похороны, вы не сомневайтесь, я помогу. А не хватит, так еще и Климентий обещал помочь. — Вот и славно, — вновь заулыбалась тетка Нюра, которая совсем не удивилась, услышав имя Климентия. — Это я понимаю, по-человечески. Хоть я Нинкиного хахаля и не знала лично, но она мне о нем много рассказывала. Богатый человек, такой не обманет. И очень довольная, она скрылась в дверях ванной комнаты. — Вот кулачка, — буркнула ей вслед Мариша. — За здорово живешь отличную квартиру отхватила, а на похороны сестры жмотничаешь! Тьфу! Но ничего не поделаешь, пока машина Кости стоит под окнами квартиры Нинель, следовало оставаться тут. Хотя если честно, то времени следить за ней после приезда тетки Нюры у Мариши почти не оставалось. Здоровущая энергичная бабища совсем замотала Маришу. И она очень обрадовалась, когда наконец появился Руслан. Он сразу же расставил все точки над «i». — Если мы даем деньги на похороны Нинель, то вы возьмите на себя все хлопоты по их организации, — заявил он тетке Нюре, едва Мариша представила его как своего жениха. — И нас не дергайте. Против этого тетка Нюра не возражала. Своих сил ей не жалко. Это ведь не копеечка, чего их жалеть. — Что же, я родную сестру и в последний путь не провожу? — заторопилась она. — А коли вы платите, то гроб какой заказывать? Простой или подороже? Мариша, отлично помнившая, что, когда тетка Нюра еще не была уверена, что похороны будут оплачены из чужого кошелька, она собиралась все провернуть по самому дешевому разряду, только зубами скрипнула от злости. Ну что в самом деле за люди такие живут? Из-за лишнего рубля прямо удавиться готовы! И ведь не стыдно ей. — Не обращай внимания, у нас других забот выше крыши, — ответил ей Руслан, когда Мариша поделилась с ним своими мыслями. — И что ты узнал про меня? — встревожилась Мариша. — Менты в самом деле настроены решительно — арестовать? — Все очень плохо, — ответил Руслан. — Хуже и придумать трудно. Тот загадочный звонок в квартиру Столпова, который ты слышала, когда случайно сняла трубку, ментам проследить не удалось. Звонили с мобильного телефона, но номера не выяснить. Так что это пустышка. — Жаль, — вздохнула Мариша. — А мне-то как жаль! — воскликнул Руслан. — И скажи, пожалуйста, кто тебя тянул за язык сказать, что ты вчера давала нашему Столпову этот проклятый порошок? Разумеется, продюсер радостно передал это ментам. А порошок-то, как оказалось, был непростой. От него у режиссера и в самом деле дыхательные пути перекрыло и сердце встало. Между прочим, схожие симптомы и у Нинели наблюдались. Только ей яд через кожу попал, поэтому действовал дольше. А Столпов его прямо вдохнул, вот и склеил ласты совсем быстро. — Я не понимаю, — пробормотала Мариша. — А как же Юрий? Как же он жив остался? Ведь тоже нюхал эту дрянь! — Так там такая петрушка получилась, что и сам черт не разберет! — вздохнул Руслан. — У Юрия четыре дозы с собой припасено было. И как он мне объяснил… — Постой, когда это он тебе объяснил? — перебила его Мариша. — Так я же его там в отделении и встретил, — пояснил Руслан. — Ну, он мне и объяснил, что две дозы у него с собой были, а еще две он у какого-то мальчишки возле метро купил.