— Болит? — Болит. — На хрен звонить куда не надо. Я промолчала и уставилась в окно. Тигран закурил сигарету и ласково спросил: — Может, свернем в лесок, пока зубы не вставили? — Если хочешь получить в ухо, как в прошлый раз, то заезжай. Тигран грязно выругался, но больше ко мне не приставал. Дантист сделал свою работу на совесть. — Нравится? — поинтересовался Тигран, когда мы выходили из клиники. — Мог бы и на керамику раскошелиться. Это же самая обычная дешевая пластмасса. — На керамику еще заработать надо. Ты мне и за эти должна отдать. — Мне кажется, ты уже получил от нас с Мартой хороший аванс. — Что ты несешь? — Помнишь ту десятку, которую ты нашел в Мартиной сумочке? — Так это не ваша десятка. Вы ее у француза свистнули. — А Мартину квартиру кто обчистил? — Я к этой квартире не имею никакого отношения. — Конечно, учитывая то, что в Мартиной сумочке были ключи. — Хватит рассуждать! — разозлился Тигран. — Давай садись в машину. Всю дорогу я думала о Вадиме. Найти катер Юсупа не так уж сложно. Пацаны, наверное, уже знают, где он. А что, если Вадима уже нет в живых? От этой мысли мне захотелось кричать, но я сдержалась, казаться слабой рядом с этим ублюдком — непозволительная роскошь. Мы вернулись в дом. Марта сидела на кухне, читала газету. Рядом сидел Лешка и пытался с ней заговорить. — Какие вкусные запахи! — повела я носом. — В духовке курица с картошкой. — Здорово. Я так хочу есть! — Руки сначала помой. Ну-ка, покажи, что тебе сделали. Я широко улыбнулась. — Вот жмот, что, трудно было керамику сделать? А вообще ничего! — А это что? — Я посмотрела на небольшую железную мисочку, стоящую на плите. Из нее исходил неприятный запах. — Это Леша себе какую-то наркоту варит, — ответила Марта. Запах становился все сильнее, и я поняла, что пахнет ацетоном. Вскоре Леша набил сигарету вонючим варевом и закурил. Еще через какое-то время стало ясно, что ужин есть нельзя: ацетоном пахла не только курица, приготовленная Мартой, но и стены, мебель, наша одежда — словом, все, что было в доме. Марта, зажав рот, выскочила в туалет. Ее рвало. — Вот что, мы здесь есть не будем, — решительно сказала я, обращаясь к Тиграну. — Давай вези нас в ресторан. Мы хотим нормально поужинать. — Куда тебе с такой губой в ресторан?! Она опухла. Это еще хуже, чем без зубов. Теперь ты похожа на Мальвину, — засмеялся Тигран и вышел из кухни. Я подошла к окну и открыла створку. Ротвейлер тут же подбежал к решетке, просунул пасть между прутьями и жалобно заскулил. Оторвав куриную ногу, я сунула ее псу. Он заглотил ногу целиком и довольно облизнулся. — А Тигран говорил, что ты с чужих рук не ешь, — удивилась я. — Все ты ешь, только подавай. Увидев, как я скармливаю курицу собаке, Леша вскрикнул: — Ты что делаешь? — Песика кормлю. — А мы что будем есть? — Тигран всех в ресторан повезет. Он угощает. — Он что, так сказал? — Конечно. Леша затянулся папиросой и закатил глаза. — Кайф. Будешь? — Не увлекаюсь. Через несколько минут ему не было до меня никакого дела, и я скормила псу не только курицу, но и всю картошку. Высунув руку в окно, я хотела было почесать ротвейлера за ухом, но он оскалил зубы и глухо зарычал. — А где курица? Сгорела, что ли? — раздался за спиной голос Марты. Я показала на ротвейлера и грустно произнесла: — Этот гребаный кобель смел все подчистую. Интересно, сколько в него влезает? У этой псины желудок с ведро. — Ты хочешь сказать, что ротвейлер умел нашу курицу? — Точно. — Ты же говорила, что он от чужих ничего не возьмет! — Мечет все подряд. — Вот здорово! Жалко, что клофелина нет. — Покосившись на Лешу, Марта замолчала. — Да ладно, говори, — сказала я и посмотрела на кайфующего братка. — Он сейчас не с нами, а где-то там, далеко. — Ну и правильно, что ты курицу скормила. От нее ацетоном за версту несло. Только вот что теперь есть будем? Бутерброды сделаем, и все? — Какие, к черту, бутерброды! Пусть Тигран нас в ресторан свозит. — Да никуда он нас не повезет. Послушай, а может, ты с собакой подружилась? — С ней бесполезно дружить. Жрать жрет, а дружить не хочет. — Вот проклятая псина! Уже должна была к нам привыкнуть. Через минуту на кухне появился Тигран и радостно спросил: — Будем ужинать? — Чем? — в один голос ответили мы. — Как чем? Курицей с картошкой. — Опоздал, дорогой, — улыбнулась я, — твоя милая собачка все подмела, о тебе даже не подумала. — Ты что, хочешь сказать, что скормила наш ужин псу? — Скормила. — Каким образом? — Через решетку. — И он съел? — Хотел добавки попросить. — Вот скотина! — заорал Тигран и открыл окно. Ротвейлер моментально встал и, виляя хвостом, подбежал к окну. Затем заскулил и преданно посмотрел на Тиграна.