«Пошевелишься своей ведьме помочь?» Она рвала и метала. Комната вдруг обратилась в клетку, по которой волчица беспокойно кружила, не обращая внимания на рассерженных братьев. Беримир что-то пытался ей сделать. Кажется, он попробовал угрожать на словах и даже поймать. Всемиле было не до страхов и не до семейной иерархии. Хочет угрожать? И ладно. Она все равно не слушает. Хочет поединка? Показать, кто в семье сильный и старший? Плевать! Она била зло и отчаянно. Пусть все знают, как она ненавидит эту ведьму! Кто эта женщина? Какое право она имеет называться «его» женщиной? – Он мой! – взвыла волчица, заставив младших вздрогнуть. Все члены семьи столпились у дверей в комнату и беспокойно следили за ней. – Сестра… – начал суровым голосом Беримир. – Он мой! – Всемила обратила горящий злобным безумием взор на брата, заставив его отшатнуться. – Я! Хочу! Его! Беримир впервые в жизни столкнулся с тем, с чем не способен справиться как вожак. Она не оспаривала его авторитет, но и подчиняться не желала. Более того, вела себя по отношению к псу, как волкодлак – к своей самке. Ситуация неправильная и неестественная. Всемила вдруг прекратила метаться и на мгновение успокоилась. – Отойдите, – равнодушно потребовала она. Спокойствие оказалось иллюзией. Она приняла некое решение и намеревалась ему следовать. – Куда ты? – Уйдите! – Злоба вновь сверкнула в хищном взгляде. – Скажи, куда ты? – стоял на своем Беримир. – К нему! Хочешь остановить? – Нет, – равнодушно оскалился брат. – Уходи и не возвращайся. Семья с ужасом уставилась на вожака. Всемила пожала плечами и выскочила из комнаты, где теперь ее не держали. Нет ничего важнее семьи? Семья защитит? Может быть, и так, но не когда семья – клетка, а защита – петля, сдавливающая горло. К змию такую семью. – Умница моя, – прошептал ей на ухо облачком тумана Морок. Дедушка мог быть где-то далеко, но никогда не оставлял свою любимицу в беде. Вот и теперь не подвел. – Беги за инстинктами. – Я бегу, – прошептала Всемила. Она действительно неслась белой тенью по городским улицам, заставляя прохожих шарахаться в сторону. Лишь добравшись до его дома, приняла человеческий облик. – Бабуля! – обрадовалась Маруся, зайдя в родной кабинет «4А5». – Ты не поверишь, как работает разведка!.. Лик со стоном прикрыл ладонью глаза. Как на Рыжика теперь взирает Мурад, ему смотреть не требовалось, мог с легкостью представить. – Почему не поверит? Поверит! Бабуле двадцать пятый десяток пошел, бабуля во все поверит. – Береслава обняла внучку и легко стукнула ее по лбу указательным пальцем. – Опять доводишь бедного мальчика? – Кого? – не поняла Руся. Ответить старшая Козлова не успела. – Вы вернулись. – Горица всхлипнула и обняла Марусю вместе с Береславой, чем рассмешила Иму. – Лик, мне ребят, которые нас пасли, искренне жалко. Она им мозги выпотрошила со своими людскими войнами, морами и катастрофами. – Аниото нарочито скорбно вздохнул. – Какую судьбу я себе избрал… Берегиня зло сверкнула глазами в сторону «несчастного» возлюбленного. – Да, вы вдвоем постарались. – Зверобой лукаво рассматривал Козлову, развалившись на ее стуле. – Одна рыдает, второй рычит. Аниото оскалился, черт взмахом правой ладони оставил след синего пламени в воздухе – на том перепалка и завершилась. Лои тихо фыркнул возле входной двери. С последней встречи группа Ликурга не сильно изменилась, если не считать, конечно, отсутствия двоих ее членов и, само собой, изменения статуса берегини. Леопард непроизвольно мимикой оболочки давал понять каждому встречному о границах своей территории. – Все тут? – В помещение вошел древний и, не глядя, поздоровался с Кремером. – Добрый вечер, комиссар. – Добрый, – поздоровался замерший Лои. Видеть древних так близко еще не приходилось. – Мос и Клеомен отсутствуют, – обратился к Атуму Ликург. – А это кто? – Ярослав кивнул в сторону сопровождающего разведчика. – Мурад, – коротко и равнодушно представился див, не сдвинувшись с места. – Понятно. – Ярослав недовольно поморщился. – Береслава, как же великий аптекарь не избавил меня от всех бед? – Как же великий Атум не избавился от них сам? – продолжая обнимать внучку и берегиню, парировала Козлова-старшая. – Чтобы остаться в долгу перед тобой. – О, – нарочито беззаботно воскликнула баба Беря, – ты не в долгу. У дочи потом спросишь почему. Ну и все. Пойду я. Она чмокнула сначала Русю в лоб, потом Горицу и спрыгнула со стола, на котором сидела. – Вам же работать надо. Ярослав проводил ведьму разъяренным взглядом. Неспроста ему Женя показалась смущенной сейчас. Обидеть ребенка – Беря не обидит, но подлянку устроить может. Просто потому, что малолетка-аптекарь так и считает себя мудрее Атума, всегда считала. Наверняка какую-нибудь глупость дитю единственному в голову вбила или про прошлое что-нибудь рассказала. – Паршивка, – ласково на грани слышимости прошептал Ярослав вслед Береславе. – Которой ты в любви признавался, – беззвучно проговорила она ему в ответ, идя по коридору. Ярослав улыбнулся, уловив движение воздуха за стеной и разобрав слова, и обернулся к присутствующим в кабинете: – Лик, что у них там в архивах? – Да ничего, – пожал плечами Эйдолон. – У них глухо, поэтому к нам пришли. – Господа шефы, – подал голос Зверобой, – нам как работать? Ярослав с Ликом взглянули на черта, а тот в свою очередь кивнул в сторону дива. – Он наблюдатель. – Атум покачал документами, которые в руке держал. – Бесправный и подконтрольный мне. Так что расслабьтесь и не обращайте внимания. И давайте сразу к делу. Маруся, будьте любезны, замените Мосвен. – Да, конечно, – кивнула Руся. – Что сделать? Ярослав достал из нагрудного кармана рубашки карту памяти и протянул ведьме. – Выведите на экраны. – Да. Руся взялась за спинку своего стула, на котором развалился Зверобой, и докатила до его стола. Там, удобно устроившись на стуле черта, его же рукой разблокировала его терминал и потеряла интерес к внешнему миру. От Ярослава не ускользнул напряженный взгляд Лика, направленный на занятную пару. – В общем, так, господа и дамы. Живу я давно, с ангелами сталкиваюсь не впервые, так что есть у меня небольшой архив, который сейчас и продемонстрирую. Где, когда и при каких обстоятельствах были замечены наши пернатые или их следы. Итак, – Ярослав дошел до экранов, где высветились виртуальные папки, – контролировать переходы первую из рода Ягой научили наши доблестные крылатые рыцари… Пейзаж, что и говорить, впечатлял. Залитая ярким солнечным светом молодая зелень, искрящаяся голубая лента узкой реки, бурлящий водопад. – Как красиво, – искренне восхитилась Мос. – Если верить описанию Сигюн, нам туда. – Клеомен указал на подножие скалы, с которой срывалась вода. – А сама бы я не догадалась. – Конечно, не догадалась бы, – совершенно серьезно согласился Клеомен. Любой сарказм легко уничтожается простым нелепым согласием. Кошка задохнулась от возмущения. – Да ты… – Идем. – Клеомен не стал обращать внимания на причиненные ей неудобства. – Потом на меня пошипишь. Мосвен потерялась в собственных эмоциях. Она понятия не имела, чего ей хочется больше: расцарапать его всего с головы до ног или рассмеяться. Он ведь нарочно издевается над ней. Откровенно издевается! – Потом я тебя убью, – прошептала она себе под нос, сердито ступая следом по нетронутой зелени. Туристическая тропа осталась далеко позади. – Ласково и нежно? – услышала она смешок Нефера. – Я согласен. Кошка беспомощно пискнула и на мгновение зажмурилась, борясь с бешенством. И едва не споткнулась о камень.