Мос едва заметно улыбнулась на эту реплику. Руся стояла перед массивной деревянной дверью и боролась с желанием спрятаться за спину черта. Что может быть страшнее, чем появиться однажды на пороге семьи и сообщить, что их сын погиб. Как ведьме, подопечной Шута семейной колоды и представительнице древнего рода, ей оповещение доверили. – Не бойся. Я буду говорить, а ты слушай. Если нужна будет помощь твоя, я дам знать. Зверобой ударил в гонг. – Моя семья с ними пересекается иногда. Знаешь, чем занимались первые Барановы? – Руся перешла на шепот. – Чем? – точно так же шепотом спросил черт. – Кладбища содержали. Здесь в подвале три этажа вниз семейного склепа. Они его по-прежнему используют. – Прямо в здании?! Руся кивнула и поспешно опустила глаза. Пожилая хозяйка дома дверь открыла, Козлова не могла пока заставить себя посмотреть ей в глаза. – Мадам Баранова? – Зверобой обворожительно улыбнулся, обнажил запястье и показал на мгновение засветившуюся печать Интерпола. – Да. – Мы из МУПа. Не могли бы вы уделить нам немного времени. Это по поводу вашего сына. – Какого из двух? – Мирослава. – Понятно. – Пожилая ведьма отступила в сторону, пропуская нежеланных гостей в дом. – Что ж. Проходите. Что натворил мой сын на этот раз? Или это снова был его Шут? – Пока пытаемся разобраться. Руся с удивлением слушала расплывчатые реплики черта. – Мадам, кроме вас дома есть еще кто-то? – Мой муж. – Не могли бы вы и его пригласить. Несколько минут спустя они вчетвером сидели в гостиной. – Мирослав сжился с Шутом. Никакого разлада. Все организовывают вдвоем. У сына и дело свое есть. Что вас интересует? Зверобой кивнул. Он уже понял, с какой женщиной имеет дело. Сообщать о сыне больше чем пара ничего не значащих фраз Баранова не станет. Структура кланов у магов близка к волчьим. Есть альфа-пара и их дети, есть бета-пара и их дети, основной состав и обязательно шестерки, задача которых – развлекать и разряжать обстановку во время общих собраний. Только в отличие от оборотней, где стаями и семьями всегда правят самцы, во главе магического клана и семьи чаще всего стоит женщина. И в данный конкретный момент перед гостями сидела альфа. Если обычный член клана или даже муж альфы еще может рассказать что-то полезное, то сама альфа в здравом уме никогда. – Должен с прискорбием вам сообщить, – без предисловия начал Зверобой, – сегодня утром ваш сын был найден мертвым в центре города. Черт замолчал, внимательно следя за лицами Барановых. Весть стала ударом для обоих. – Когда вы видели Мирослава? – Как он умер? – Баранова пришла в себя быстрее мужа. – Мы пока это устанавливаем. Когда вы видели Мирослава последний раз? – Вчера. Долго с ним разговаривали по душам. И когда он уходил после вечернего чая, впервые был по-настоящему счастлив. – О чем вы говорили? Женщина сурово поджала губы. – Мадам… – Хорошо. Позавчера я застала в столовой его пустоголовую жену с Шутом. В увиденном приятного мало, о чем я тогда же и сказала Мирославу. А вчера он пришел ко мне. Оказалось, что они с покровителем больше года назад пришли к соглашению. Зверобой нечасто жалел об отсутствии Клеомена. Каким бы хорошим психологом ты ни был, когда имеешь дело с главой клана, рискуешь ошибиться. Он минуту назад сообщил ей, что сын мертв, а она хладнокровие потеряла всего на несколько мгновений. Доверять словам такой женщины нельзя. – К какому соглашению, мадам? – Они оба собирались разойтись и жить каждый своей жизнью. – Шуту ответили взаимностью? – откровенно поразилась Маруся. Черт мельком взглянул на лицо напарницы. Смысл вопроса он не слишком понял, но вмешиваться не стал. – Да. – Баранова нахмурилась. – Да. Простите, я ваше удостоверение не увидела. – Козлова, – представилась ведьма. – Ярослава! – обрадовалась хозяйка дома и даже в лице несколько смягчилась. – Какой иной покровитель, кроме справедливости, мог прийти сегодня к нам! Ты, возможно, меня плохо помнишь. Мы с твоей мамой редко общаемся. За ее плечами хозяйка, за моими – сила. Трудно ладить. Как семья? Как твоя непутевая сестра? Руся пожала плечами: – Про семью не в курсе. Сестра хорошо. Вас сейчас опрашивают по поводу смерти вашего сына. Мы с Мирославом провели короткое время в одном учебном заведении. От Зверобоя не ускользнула растерянность на лице мадам, но и тут она быстро пришла в себя. – Значит, твой Шут тоже получил взаимность? – Нет, он по-прежнему со мной. Так что именно сказал Мирослав? Мадам надменно оценивающе оглядела гостью с ног до головы, затем после короткой паузы ответила: – Сказал, что давно влюблен в другую, хочет жить с ней и что это взаимно. У Шута тоже была любимая женщина. Они собирались начать жить по соседству, когда Мирослав закончит бракоразводный процесс. – И как зовут это странное, влюбленное в Шута создание? – А вы как считаете? Жюли. – Любовь спасет мир! – Иму сидел на столе Горицы и болтал ногами. В конкретный момент времени, по мнению Руси, он выглядел как жизнерадостный шкодливый котенок. Аниото не мог не замечать, насколько напарница раздражена. И ему это удовольствие доставляло, ради ее сердитого сопения он и старался. – Клеомен, ты же сказал, что она не врет. – Горица попыталась выдернуть из-под аниото сенсорный лист с документацией. – Я определяю ложь, а не умалчивание. – Сама она слишком глупа. – Лик задумчиво рассматривал временную шкалу на экране. – Ее кто-то научил. Мос, что там с обыском в квартире и с местом обнаружения мага? – Еще не закончили, но Марусю я уже оформила. Через полчаса мы с ней сможем осмотреться. – А может, Мирослав соврал маман? Или маман Зверобою с киборгом наврала. Вы видели этого коротышку в допросной? Он же уродливее половинчатых и ненормальнее. Кто в здравом уме влюбится в такое? – Уродство – не причина не влюбиться, и отдай мои документы! – Гор все-таки удалось выдернуть лист из-под Иму. – В тебя же кто-то тоже однажды влюбится. – Уже, – мгновенно среагировал довольный леопард. – Что – уже? – не поняла Горица. – Уже в меня влюбилась. – Кто? – Русалка беспомощно уставилась на профиль улыбающегося напарника. Собственный вопрос неожиданно отозвался резкой болью в груди. – Ты. Иму продолжал жизнерадостно болтать ногами. От него не ускользнуло, как Горица покраснела и опустила глаза, сделав вид, будто что-то ищет на столе. – Смешно, – наконец пришла она в себя. Сказать, что Иму обрадовался, значит, ничего не сказать. Леопард был в восторге! Минуту назад он и не рассчитывал на такое удивительное открытие. Его просто задела реплика Горицы, в очередной раз напоминающая, что он для берегини напарник и только. Иму после тех трех поцелуев окончательно не мог воспринимать Горицу по-иному, нежели свою пару. Она иногда ему в дреме мерещилась рядом на кровати. Да только Горица не воспринимала его как мужчину. И чем больше проходило дней, тем мучительнее было Иму, тем сильнее его сжигала ревность. Ни к кому конкретному, просто жгучий страх узнать, что она влюбилась в кого-то. И вдруг его глупая реплика, сказанная по большей части от бессилия, дала ему такое признание с ее стороны. Леопард не без усилия подавил желание обнять и поцеловать вредную упрямицу.