Через несколько лет, в 1795 г., Роберт Вилугби и Мод посетили «Бобровый пруд». Время пролетело над «хижиной на холме», как будто не затронув ее. Дом, как прежде, имел суровый вид, и все в нем осталось без перемены. Тропинки всюду заросли травою. Еще давно вместе с Джеми Алленом Мод посадила кусты сирени, и теперь они пышно разрослись. Вилугби подошли к этим кустам, и вдруг Роберт вздрогнул: за ними послышались чьи-то голоса. Роберт хотел уже сказать, чтобы их оставили одних, но Мод его остановила. — Подожди, Роберт, — сказала она, — мне, по-видимому, знаком этот голос; я как будто когда-то давно слышала его. — Право, Ник, ты только и годишься на то, чтобы снимать скальпы, — говорил кто-то с сильным ирландским акцентом. — Смотри, вот тут могила его чести, тут покоится его добрая супруга, а тут мисс Белла… — А где же сын? Где вторая дочь? — спросил другой неизвестный. — Они здесь, — ответил Роберт, раздвигая кусты. — Я — Роберт Вилугби, а вот моя жена, Мод. Мик вздрогнул, а индеец как бы окаменел. То был Ник. Несколько минут все молча смотрели друг на друга. Роберт и Мод еще дышали здоровьем и свежестью. Мик сильно постарел, обрюзг от вина и походов. Лицо его было испещрено шрамами, полученными в битвах. Штаты выдавали ему небольшую пенсию, выслуженную тяжелым трудом и ранами — трофеями его боевых подвигов. Тускарора изменился еще сильнее. Выцветшие глаза смотрели из-под седых бровей уже не так сурово, как в былые годы. Он тревожно посмотрел на «хижину». В эту минуту оттуда вышел Вудс и бросился к своим бывшим воспитанникам. Он один оставался в заброшенной «хижине на холме». — Подойдите сюда, Вилугби, — сказал капеллан, — мне надо сообщить вам тайну. Ник стоял, склонив голову; грудь его высоко поднималась от волнения: он знал, какую тайну разумел старый священник. Скоро Вудс и Роберт вернулись к остальным. Лицо Роберта было пасмурно, брови его сдвинулись. Капеллан сообщил ему, кто был виновником смерти капитана, но умолял Роберта простить Ника. Вилугби обещал ему, хотя и скрепя сердце. На индейца он взглянул с отвращением. — Ник, я все рассказал ему! — сказал Вудс индейцу. — Как! Он знает? — воскликнул тот, вздрогнув. — Да, Вайандоте, — ответил Роберт, — и мне очень горько было слышать это. Ник казался страшно взволнованным. Он взял томагавк, подал его Роберту и сказал: — Ник убил капитана, убейте Ника! Ожидая удара, он опустил руки и наклонил голову. — Нет, Вайандоте, — ответил Роберт с дрожью в голосе, — нет… Тускарора улыбнулся кроткой улыбкой, схватил руку Роберта и прошептал: — Ник помнил добро… Вайандоте не забывал обид… Старик не выдержал душевного потрясения, и седой тускарора упал. Прошло несколько секунд, и Вайандоте не стало. Роберт и Мод провели в долине месяц. Ника похоронили в густой заросли. В день своего отъезда Вилугби посетили могилы. Мод горько плакала над ними. Потом муж взял ее за талию и, медленно уводя, сказал ей: — Вайандоте был истинным сыном своего народа. Он был безжалостен в своем мщении, но он помнил и ценил доброту моей матери и пролил свою кровь за нее и ее дочерей. Без него и моя жизнь была бы лишена твоей любви, моя бесценная Мод! Он не забывал добра, но не мог простить и обиды… 1843 * * * notes Примечания 1 Провозглашение независимости тридцати колоний от метрополии (Англии) произошло 4 июля 1776 г. (Примеч. ред.). 2 Соси — дерзкий. (Примеч. ред.). 3 Об основании Куперстауна говорится в романе «У истоков Сосквеганны» (примеч. ред.). 4 Саго, саго — род приветствия у индейцев. 5 Старый Hик — в простонародьи: черт (примеч. ред.). 6 Лоялисты или «тори» — приверженцы Англии.