– Так мне Владик рассказывал! Неделю назад ко мне приезжал! Ему ж выговориться надо было, а с тобой он не может, он перед тобой ужасное чувство стыда испытывает. И стыда, и вины, что не верил тебе… А мне можно, я все выслушаю. Тем более я ж не чужая в этой истории… Я Марго с рождения знаю и Филиппа тоже прекрасно знала. И я почему-то никак поверить не могу, что он мог такое сделать. Вот не могу, и все, хоть режь меня на куски! – Постойте… А откуда же Влад все эти подробности знает? Филипп же только дознавателю на вопросы отвечал… – Так ему один знакомый полицейский разрешил протокол почитать… – Какой знакомый? – Не помню, как зовут… – Сережа? – Да. Сережа, кажется. Еще фразу такую странную этот Сережа ему сказал… Почитайте, мол, почитайте. Представьте, что с вашей женой могло случиться. Почитайте и сделайте выводы. Если жену любите, мол, ее беречь надо, ей верить надо. Вот зачем он ему это сказал, не понимаю? Владик и так очень сильно все переживает… И тебя любит очень сильно… Вон, даже мне запретил на эту тему с тобой говорить. А я уж не утерпела… – Да, Нина Аркадьевна, и правда, не будем больше об этом… Расскажите мне лучше, что с детьми, с Тимошей и Катенькой, как они там. Вы сказали, что после похорон Марго тихая стала? – Да, совсем тихая. Первые дни с детьми возилась, ни на шаг их от себя не отпускала. Тимоше помогала уроки делать, с Катенькой возилась… А потом… Опять начала. Плачет и плачет все время. Или вдруг сядет и замкнется и молчит, как неживая, пока они ее не растормошат. Соседи на нее жалобу в опеку написали, мол, она плохо за детьми следит, в магазин за продуктами не ходит, дети сидят голодные. Ну, из опеки к ней и заявились, а она сидит такая-то, вся не в себе. Черная, лохматая, глаза безумные. Хотели детей забрать, а она не отдала… Чуть на колени падать не стала – не забирайте, мол, пожалейте! Это мои дети, очень их люблю, исправлюсь, все сделаю! Ничего у меня больше нет в жизни, говорит! Ну, и Тимоша с Катенькой ее тут поддержали… Бросились обнимать да целовать – мамочка наша, мамочка! Да так, что теток из опеки чуть на слезу не прошибло! Ушли, оставили все как есть… – А сейчас что? Как она? Как дети? – Да сейчас все хорошо вроде, если можно так посчитать при всех сложившихся обстоятельствах. Вика говорит, Марго будто очнулась, будто старую шкурку с себя сбросила. На работу вышла, детьми занимается… Совсем другой человек, не узнать… И мне теперь, говорит, спокойно помирать можно. Да ты же знаешь Маргошину мать, она все время помирать собирается! Ничего, поживет еще… А за Маргошу я рада, если честно. Грех так говорить, но Филипп своей смертью будто ее к жизни вернул. – Ну да… Провокативный фактор сработал, стало быть… – тихо произнесла Тая. – Что? Какой фактор? Не поняла? – Ну, как бы вам это объяснить… Когда человек не может из своей внутренней проблемы выйти, то ему надо какое-то сильное потрясение пережить… Вот смерть Филиппа и была для Марго таким потрясением. Он ее от всего спас, выходит. Потому что очень любил… Тая вздохнула глубоко и всхлипнула, не в силах справиться со слезами. Нина Аркадьевна испугалась, засуетилась вокруг нее: – Ой, что же я наделала со своей болтовней! Тебе ведь нельзя расстраиваться в твоем положении, что я наделала, глупая! Я ж не думала, что ты… Так болезненно все воспримешь… Меня теперь Владик убьет, точно убьет! Хотя… Лучше и произносить этого страшного слова не надо… А то и не знаешь, кто и когда… А главное, за что до тебя доберется! Тая махнула рукой, рассмеялась сквозь слезы: – Не бойтесь, Нина Аркадьевна. Влад вас точно не убьет. Если что, я за вас заступлюсь, не переживайте. У меня уже опыт есть… Нина Аркадьевна глянула на нее озадаченно, потом улыбнулась, принимая шутку: – Спасибо, Таечка. Я буду иметь в виду… Но все равно, не будем больше об этом говорить, не будем! Ни слова больше о Марго, пусть живет своей жизнью! С Викой, конечно, я и дальше буду общаться, а с Марго – никогда… И ты о ней больше не вспоминай, ладно? – Да мне бы хотелось не вспоминать, но не получается, Нина Аркадьевна. – Ну, может, со временем… Все забудется, быльем порастет… Тем более у вас с Владиком скоро другие хлопоты начнутся, более приятные! Доченьку будете встречать, а я внученьку! Знаешь, как я счастлива, что наконец-то дождусь? А то ведь это даже неприлично в моем возрасте – жить без внуков! Когда тебе по срокам рожать, открой тайну? – В середине июля, Нина Аркадьевна. – О, так ведь скоро уже. Осталось весну пережить да половинку лета. Жду свою внученьку с нетерпением, так и ей и передай! – Передам. Обязательно передам… * * * А дальше потекла обычная жизнь. Та самая жизнь, когда все вертится в ожидании великого семейного события – рождения первенца. То, что ребенок будет у них с Владом не один, Тая не сомневалась ничуть. Влад был с ней ласков и нежен, и все время старался угодить чем-то. Про Марго и Филиппа они не вспоминали, и даже Нина Аркадьевна больше не заводила этих опасных разговоров. Хотя Тая догадывалась, что она в курсе того, как живет Марго. Да и чего тут было догадываться? Ясно же, что Виктория Сергеевна с ней постоянно на связи… Но Влад, по всей видимости, решил плотно оградить ее от этой темы. Она и не возражала, в общем. Хватит уже, достаточно там побарахталась. И даже с девчонками они к этой теме не возвращались. Да и не было особой охоты, потому что другие темы появилась, более животрепещущие. Например, Юлькины отношения с инструктором по вождению, которые неслись на всех парусах… Незнамо куда неслись. То ли к свадьбе, то ли к расставанию. С горки на горку, от ссоры к бурному примирению. Однажды Юлька пришла к ней утром без предупреждения. То есть разбудила ни свет ни заря – Влад только-только на работу ушел. В последнее время он категорически запретил ей вставать рано и готовить для него завтрак. Сказал, что она должна много спать. Якобы прочитал где-то, что долгий сон полезен женщинам в ее положении. А она и сопротивляться не стала, что ж. Спала по утрам, как сурок… В этом ведь свое удовольствие есть, когда просыпаешься не по зову будильника, а по желанию организма? – Ой, я тебя разбудила, да? – удивленно спросила Юлька, входя в прихожую. – Ну извини, не хотела… – А ты чего, сегодня не работаешь, Юль? – спросила Тая, кутаясь в махровый купальный халат. – Или…У тебя что-то случилось? – Да ничего у меня не случилось! Просто отгул взяла. Хотя знаешь, Тайка… Может, и впрямь случилось. Не знаю пока. Всю ночь не спала, думала об этом, думала… А утром поднялась ни свет ни заря и к тебе рванула. Только ты можешь мне что-то путное подсказать… – Я? А что такое, Юль? Не пугай меня… – Да не пугайся, ничего страшного! Может, это я ошибаюсь… Давай мы с тобой для начала кофейку выпьем, а? А то я дома даже не позавтракала. – Хорошо… Иди на кухню, вари кофе, а я пока умоюсь-оденусь… И поесть сама что-нибудь приготовь! Только не мясное, ладно? Меня от запаха мяса тошнит. – Хорошо, я глазунью сделаю. От запаха глазуньи тебя не тошнит? Когда Тая вышла на кухню, стол для завтрака был накрыт, а Юлька торопливо дожевывала бутерброд с ветчиной. – Все, все… Видишь, на столе никакого мяса нет? – вытаращила она на нее испуганные глаза. – Как раз я это мясо успела в себя засунуть… Тая рассмеялась, махнула рукой. И тут же попросила озабоченно: – Давай, рассказывай быстрее, что там у тебя стряслось! – Да я ж тебе говорю – ничего такого… Может, я надумала себе все это. Ты мне лучше скажи, ну… Как это все бывает? – Что бывает, Юль? Не понимаю? – Ну… Как ты поняла, что ты беременная? Тебя вот так же от мяса тошнило, да? Или голова кружилась, к примеру? Или раздражали-бесили все вокруг? У тебя ж теперь есть опыт по этой части, вот я и решила первым делом у тебя проконсультироваться. – Юль… Ты что… Ты хочешь сказать, что ты… – Да, Тайка. Мне кажется, я беременная. Меня тошнит по утрам и срываюсь на всех как ненормальная. А вчера своей начальнице нахамила… Даже пришлось отгул взять, чтобы сегодня ей на глаза не показываться, а то уволит еще, не дай бог… – Не уволит, Юль. Беременных нельзя увольнять. Закон не позволит. – Да ну тебя, Тайка! Ну что ты, ей-богу, меня пугаешь! Может, я еще и не беременная? Так, надумываю сама себе… – А зачем так мучиться, Юль? Надо просто тест сделать, и все. У меня, кстати, есть где-то, по-моему… Хочешь, поищу? – Давай… – Ладно, сейчас. Только не ешь пока ничего и кофе не пей! И без того бутерброд слопала! Лучше бы на голодный желудок, конечно… – Так я виновата, что ли, если я есть все время хочу? Я и так пытаюсь сдерживаться, чтобы не растолстеть! – Ах, есть все время хочешь… Понятно… Это тоже признак, Юль, кстати… – Да ну тебя! Давай, тащи свой тест! А то я сейчас с ума сойду! Из ванной Юлька вышла еще более растерянной, протянула ей тест: – Вот… Там две полоски проявилось… Что это значит, а? – Да то и значит, дорогая моя! Ты беременная, поздравляю! – Издеваешься, что ли? Как я теперь… Что я теперь со всем этим должна делать? – Ты у меня спрашиваешь, Юль? – Ну да… У кого ж еще? – Хорошо, я тебе отвечу… Ты будешь рожать, Юль. Ребеночка. Маленького такого, хорошенького. Мальчика или девочку. Ты кого больше хочешь, Юль? Юлька моргнула, помолчала немного и вдруг расплакалась, да так горько, что Тая кинулась к ней с испуганными вопросами: – Юль, да ты чего? Не плачь, Юль! Радоваться надо, а ты плачешь! Или ты боишься Виталику своему сказать, да? – Да, боюсь! – горько прорыдала в ответ Юлька. – Он же меня замуж не зовет, как я ему скажу! А если даже скажу… Получается, он по залету должен на мне жениться, да? Я не хочу так, не хочу, понимаешь? Не хочу по залету… – Ну, мало ли чего ты хочешь, чего не хочешь… Теперь надо жить в предлагаемых обстоятельствах, Юль. Вот он, залет, случился уже. Понимаешь? – А я не хочу, не хочу… – Ну что ты, как маленькая, ей-богу! Погоди, в прихожей дверь хлопнула… Влад пришел, что ли? Тая выскочила в прихожую навстречу мужу, спросила удивленно: