Начав лгать, трудно остановиться. – Я отцепила «крокодильчики» перед тем, как запихнуть ткань в стиральную машину, – вывернулась я. Капа опустила уголки рта. – И привесила к ним бирку? Безымянный палец Капы, украшенный перстнем со здоровенным рубином, указал на бумажку, прикрепленную к полотнищу. – Там стоит цена и сегодняшнее число. Я ощутила себя полнейшей идиоткой, но решила не сдаваться. – Очень странно! Необъяснимо! Теряюсь в догадках. Слова я произносила одновременно с действиями, сдернула будущие занавески, смотала их и попятилась к выходу. Капитолина молча отвернула кран, из него хлынула струя воды. – Возьми вон ту пену, – заискивающе сказала я, – она пахнет шоколадом. – Сначала понюхаю, – сердито заявила Капа, – скорее всего, предложенное тобой дешевое мыло воняет кокосом! Если человек постоянно врет, то ему нет веры! – Между прочим, в твоих бутиках платья из синтетики называют шерстяными, – пискнула я. Капа повернулась ко мне, в ее глазах заплескалось негодование. – Евлампия! Это бизнес! Не обманешь, не продашь! Скажешь правду – конкуренты тебя копытами в пыль разнесут! А ты лжешь дома! Интересно, как Максу понравится сообщение о брехливости жены? Семья – это святое! Я выбежала из ванной. Лицемерка! Сдала Макса в детдом, начисто забыла о ребенке, не интересовалась им пару десятилетий [Об этом рассказывается в книге Дарьи Донцовой «Королева без башни», издательство «Эксмо».], а сейчас талдычит о семейных ценностях! Хорошо, что свекровь не знает о «госте» в спальне. Сообщение о голом безмятежно храпящем мужике отнюдь не порадует моего мужа. Надо срочно вытолкать вон незваного татарина [Лампа нервничает, поэтому и путает поговорку «Незваный гость хуже татарина».]. Кстати, я уже догадалась, кто он! Геннадий Петрович Мохов, живая посылка от фирмы «Ваш друг»! Грузчики не захотели ждать, пока я договорюсь с их начальством, у них была подписанная клиенткой квитанция, и они преспокойно ушли. «Манекен» дополз до спальни, разделся и улегся на кровать. Надеюсь, Капитолине понравится пена с ароматом горького шоколада, она задержится в ванной, а я успею избавиться от пьянчуги! Бросив ткань на пол в кухне, я побежала в гостевую спальню. Запах, витающий в комнате, – это аромат спиртного, которое выпил Геннадий. Что он пил? Настойку «Табуретовка на одеколоне»? Впрочем, некогда думать о глупостях. Я потрясла Мохова за плечо: – Вставай! – Зачем? – неожиданно четко спросил он. – Пора на работу, – сказала я. – Дзынь, дзынь! Будильник. – Фигу тебе! – всхрапнул Геннадий. – Спокойной ночи! Потерпев неудачу, я решила натянуть на его тело одежду. Задача казалось простой: облачить алкоголика в брюки, пуловер и носки. Нижнее белье вкупе с рубашкой можно не трогать. Одетый мужик, пусть даже и спящий, намного лучше, чем обнаженный. В конце концов можно сказать: «Позвала слесаря, а он, мерзавец, заснул!» Я оглядела гору шмоток Мохова. Нет, сантехнику не по карману Бриони-Гуччи-Прада. Геннадия Петровича лучше представить соседом. Хотя в ситуации «парень с пятого этажа заглянул за солью и случайно улегся голым на кровать в момент, когда законный муж лежит в больнице» есть некая двусмысленность. Сцепив зубы и подавив брезгливость, я обрядила лапы Мохова в носки. Дальше дело не пошло. Пьяницу оказалось невозможно сдвинуть с места. В полном отчаянии я схватила его вещи, бросила их в шкаф и стала пинать «бандероль». С таким же успехом я могла бы лупить египетскую пирамиду. – Лампа, ты мне постелила? – закричала из коридора Капитолина. Я покрылась холодным потом, выбежала из гостевой, схватила свекровь за полу халата и потащила ее в свою комнату, воркуя по дороге: – Лучше тебе устроиться в моей спальне. Поверь, там намного уютнее, приятнее, милее. – Мне по барабану, – устало произнесла Капа, – из-за разницы во времени я нехорошо себя чувствую. – Отлично! – воскликнула я. Свекровь обмерла. – То есть это очень плохо, – опомнилась я. – Прими мои соболезнования! – Я пока жива, – язвительно заметила Капитолина. – У меня отличная генетика, дотяну до двухсот лет. Не буди меня утром! Даже если не встану к обеду! – Вот здорово! – обрадовалась я, тут же сообразила, что вновь сморозила глупость, и зачастила: – Хорошо, что ты решила восстановить силы. Полноценный сон не только замечательное средство для здоровья, он улучшает внешность. Сейчас постелю белье, взобью подушечки, принесу минералку. Пока я электровеником носилась по спальне, свекровь наблюдала за происходящим, чуть смежив веки. От взгляда Капы мне делалось все хуже и хуже, подушка не попадала в наволочку, простыня не расправлялась, одеяло собиралось комком. В конце концов мне удалось устроить свекровь в своей спальне. Тяжело дыша, я вышла на кухню и обнаружила на полу щедро описанную собаками гобеленовую ткань. То ли Фира с Мусей, то ли тихий, интеллигентный Микки приняли брошенную мною материю за пеленку для своих безотлагательных нужд. Я схватила будущие шторы и оттащила их в ванную. Стирать нельзя, я знаю, какую ткань дает усадку. Необходимо ее высушить, потом отдать в чистку. Но сначала срежу бирки. Кстати, мужу, если он, конечно, заметит изменение интерьера гостиной, скажу: «Гардины были грязными, я привожу их в порядок». Если на вашу голову сыплются неприятности, разбираться с ними надо поочередно. Берите пример с меня! Сначала я уложила Капу, потом справилась с занавесками. Следующий этап – изгнание Геннадия Петровича. – Есть кто дома? – раздался из прихожей знакомый голос. – Фира, Муся, отстаньте! А это кто? Здрассти вам! Вы мышь? Или хомяк? У меня натурально подкосились ноги. Теперь понимаю, какие эмоции испытывают жены, которые по глупости приглашают в свой дом любовников, думая, что муж отбыл в командировку. Дорогие мои, вылет самолета может задержаться, шеф супруга передумает и велит ему катить в родные пенаты, в Москве начнется эпидемия занзибарской лихорадки, аэропорты закроют, и ваш дорогой-единственный примчится в родное гнездышко. А там!!! Никогда, ни при каких обстоятельствах не устраивайте свидание на своей территории. Гостиница, мотель, машина, что угодно, только не семейная норка. Я выползла в прихожую. – Макс! Ты же должен сейчас спать в палате? О! Роман! Где вы встретились? Что случилось? Макс бросил на тумбочку у входа связку ключей и показал на Микки: – Оно кто? – Пошли в столовую, – предложила я, – чай, кофе, пицца! Его зовут Микки. Капа отняла его у крокодила! Сейчас объясню. Я быстро изложила мужу историю про Майами и аллигатора, потом услышала рассказ Макса. В клинике неуютно, кровать узкая, подушка комкастая, одеяло тонкое, нет канала «Анимал плэнетс» и любимой жены под боком. На ужин Максу принесли манную кашу, а он ее с детства ненавидит. – В чем смысл таких мучений? – вопрошал муж. – Завтра в полдень меня обещали выписать. Ночь в клинике – пустая затея, врачи ушли, имплант стоит, да еще у Воронина неприятности! Я оперлась локтями о стол и взглянула на большие часы. До полуночи оставалось десять минут. Очень надеюсь, что день невзгод подошел к концу и завтра по закону вселенской справедливости на меня хлынет дождь удачи. Роман начал жаловаться, я слушала его вполуха, думая, как избежать встречи Геннадия Петровича с Максом. – Отдел пустой, – канючил Роман, – я устал, замотался. Тащу один телегу, остальные сладко устроились! Придут новенькие, зеленые редиски, легче мне не станет. Пять месяцев назад начал лыжи вострить в другое место, крутое! Зарплата, вау! Машину дают, соцпакет, работа интересная, ну супер! Но! Сегодня оттуда позвонили, надо выйти через две недели! Иначе я пролечу, как гипсокартон над Парижем. – Не вижу проблемы, – вздохнула я. – Пиши заявление по собственному желанию, и в добрый путь! Воронин залпом выпил чай. – Ха! А начальство?! Шеф конкретно взбесился, когда про мой уход услышал! Обозвал предателем! – Не обращай внимания, – посоветовала я, – обойдется. Никто не имеет права насильно задерживать человека на работе! – Вроде так, – засопел Рома, – а в действительности все иначе. Шеф сказал: «Жду закрытия дела Бороздиной. Справишься? Черт с тобой, вали прочь. Но если висяк! Я о тебе такую информацию на новое место сообщу, что тебя даже в мойщики унитазов туда не возьмут. Работай лучше!» – Вот гад! – возмутилась я. – Но разве с Надеждой Ивановной есть проблемы? Установили причину смерти портнихи? – Инфаркт, – ответил Роман, – она скончалась почти мгновенно, хорошо, не на шумном проспекте, никого с собой не прихватила! – И почему ты впал в депрессию? – удивилась я. – Жаль Бороздину, но ее смерть естественная. Деньги вернутся к хозяевам, и не наша забота выяснять, каким образом у старухи оказалось два миллиона евро. Подозреваю, что ее попросили их кому-то передать, но ты же помнишь беседу с Лидией и ее дочерью? – Сделай новую заварку, – попросил Макс, – какой-то чай не ароматный получился. Меня осенило, как справиться с проблемой Мохова. – Мальчики, хотите коктейль? Я узнала новый рецепт! – Давай! – обрадовался Рома. Я вытащила из бара бутылку. Макс засыпает, едва отхлебнув водки. Не знаю, почему она именно так действует на мужа, мне сейчас важен результат. Так, лимон, лайм, мята, лед, побольше алкоголя, чуть-чуть сиропа, горькую настойку, соус табаско, зонтик, вишенка. Готово! Макс не поймет, что в основе смеси водка. Я водрузила на стол стаканы. – Красота! – восхитился Роман и сделал большой глоток, Макс последовал его примеру. – Ух, странный вкус, – сказал муж, – оригинально! И что там с Бороздиной и деньгами? – Дело нечистое, – продолжил Воронин. – Ну совсем даже грязное! Купюры проверили. – Фальшивые? – предположила я, с радостью наблюдая, как Макс допивает смесь. Сейчас муж захочет спать, уйдет в комнату, я живо выгоню Романа и займусь Моховым. – Настоящие, – сказал Роман. – Максюха, можно, я у тебя останусь? Срубило меня, как яблоню, прямо шатает.