Софи поворачивала голову направо, налево, изо всех сил стараясь встретиться с кем-нибудь взглядом, но черви продолжали тащить их с Агатой прямо сквозь толпу, и никто не видел, не замечал их. Тогда Софи принялась изо всех сил биться в своем панцире из чешуйчатых червей, пытаясь дотянуться до кого-нибудь, чтобы толкнуть, обратить на себя внимание. Иногда ей это удавалось, но человек, или огр, или тролль, или еще кто-нибудь после этого лишь сердито крутил головой по сторонам, потом недоуменно пожимал плечами и возвращался к своему прерванному занятию – а оно здесь у всех было одно: пробиваться ближе к ледяным стенам Ринга. Тогда Софи закричала во весь голос: – На помощь! Кто-нибудь, помогите нам! Несколько человек озадаченно обернулись на крик, но не более того. – Нам нужна помощь! – еще громче закричала Софи. – Это мы, мы! Софи и Ага… Скользкий чешуйчатый червь заткнул ей рот. «В чем дело?! – отчаянно размышляла Софи, продолжая что есть сил крутиться в своем живом панцире. – Почему они ведут себя так, словно мы…» Она вдруг замерла. Черви, которые полностью облепили ее спину и спину Агаты… они же покрыты змеиными чешуйками. А это значит… «Мы невидимы». Если применить правильное заклинание, невидимым становится любой, кто наденет на себя змеиную кожу, – такое уж у нее удивительное свойство. Об этом рассказывают еще на первом курсе. Позднее, курсе на втором, кажется, Софи сама сшила накидку из змеиной кожи, которая стала такой знаменитой, что хранится сейчас в застекленной витрине в зале Зла, в галерее, посвященной их с Агатой сказке. А теперь Змей ее саму укутал в такую же кожу-невидимку… Они уже почти достигли ледяных стен. Софи не успела даже взглянуть, что происходит там внутри, за ними, а черви уже, взмыв вместе с ней и Агатой в воздух, перенесли их через стены. В первый момент Софи ослепили ударившие ей в глаза лучи заходящего солнца, но когда черви опустили ее ниже, в проникающем сюда свете зажженных в толпе факелов она увидела, что происходит на Ринге… Виселицы. Затаив дыхание, Софи скользила взглядом по трем рядам приговоренных к повешению пленников. Они стояли с черными петлями на шеях, и эти петли были не веревочными, а из маслянисто блестящих чешуйчатых червей. В первом ряду стояли Эстер, Анадиль, Дот и остальные члены экипажа «Игрэйны» – по-прежнему скованные общей цепью, с наручниками на запястьях заломленных за спину рук. Во втором ряду стояли приготовленные к казни правители соседних королевств – всегдашники и никогдашники вперемешку, а за ледяными стенами Ринга продолжала бесноваться толпа, рвавшаяся освободить их. Но больше всего Софи потряс третий ряд, в котором она увидела выпускников школы Добра и Зла, отправленных на преддипломную практику. Студенты испуганно косились на толпу за стенами Ринга, но не могли видеть опускавшихся на помост прямо перед ними Софи и Агату. Раван выглядел смертельно уставшим, изможденным, его роскошные темные волосы были грубо, неровно сбриты. Зеленую кожу Моны покрыла густая сетка царапин и ссадин. Векс где-то потерял большой кусок своего заостренного уха. Кико тихо плакала, все ее руки были в синяках. Дальше в одном ряду с ними на крышках люков стояли остальные члены студенческих групп – Броуни, Гизелла, Дракс… Угасал последний луч закатного солнца. Чешуйчатые черви как на парашютах все ниже опускали Софи и Агату, и вот наконец ноги девушек коснулись досок помоста. В тот же миг скимы взлетели в воздух и исчезли – подруги перестали быть невидимыми и неожиданно показались перед всеми, заставив на время удивленно замолчать, застыть шумящую перед стенами Ринга толпу. Снова получив возможность видеть и говорить, Агата обвела взглядом помост, виселицы, стоящих под ними пленников с петлей на шее, и ее палец тут же загорелся золотистым светом. – Змей… – севшим после долгого молчания голосом спросила она. – Где он? Софи тоже огляделась по сторонам, и ее палец тоже загорелся, только не золотистым светом, как у Агаты, а ярко-розовым. – Я его не вижу! – ответила она подруге. А в толпе все громче гудели голоса. – ЭТО ПОДРУГИ ТЕДРОСА! – кричал кто-то. – А ЗНАЧИТ, И ОН САМ ТОЖЕ ЗДЕСЬ! – вторил ему другой. – МЫ СПАСЕНЫ! – Шевелитесь же, тупицы! – прикрикнула на Софи Эстер, рядом с которой крутился и дергался ее связанный демон. – Освободите нас! – Нет-нет, сначала детей! – перебил ее из своего ряда король Жан-Жоли. Софи уже готова была броситься к его юным принцам, но остановилась, увидев, как Агата, застыв на месте, не моргая смотрит куда-то прямо перед собой широко открытыми глазами. Софи медленно обернулась и увидела, что отпустившие их с Агатой черви перестраиваются на переднем краю помоста и с молниеносной скоростью превращаются в Змея. Еще секунда-другая – и в свете зажженных в толпе факелов на его лице блеснула зеленая маска. Теперь понятно, почему Агата призывала свою подругу хранить молчание, когда они летели по воздуху через королевский сад. Змей никуда не исчезал, он все это время оставался рядом с ними, расщепившись на тысячи прилипших к их спинам червей, выжидая момент, когда он сможет вновь стать единым целым. Теперь Змей стал этим единым целым. Он обвел своим ледяным взглядом толпу, и по ту сторону стены стало тихо, как в могиле. Затем Змей заговорил своим звучным глубоким голосом: – На протяжении тысячелетий вы считали, что ваше перо рассказывает вам правду о Добре и Зле. И вы безоговорочно, без тени сомнения верили этим историям. О чем же теперь говорит вам это перо? Оно говорит, что я воплощение Зла. Что я ваш враг. – Тут Змей ненадолго замолк, перевел взгляд на развевающийся на высоком столбе флаг Камелота. – Но что, если я вам скажу, что перо вам лжет? Да, конечно, вы мне не поверите. Не захотите. Побоитесь поверить. Никто не осмелится этому поверить, даже ваши самые прославленные герои. – Тут Змей многозначительно посмотрел на Софи и Агату, после чего продолжил: – Вы думаете, что ваша единственная надежда – это Лев. Что только он может вас спасти. Всех вас. Ведь Камелот обещал, что придет Лев и уничтожит Зло, то есть меня. Лев, в жилах которого течет кровь короля Артура, – он снова перевел взгляд на толпу. – И вот вы стоите и ждете этого Льва по имени Тедрос. Ждете, что он откликнется на ваши мольбы. Но вот мы все с вами уже собрались здесь, на земле Льва… и принцесса Льва с нами… и правители, которые просили Льва о помощи. Все здесь, нет лишь самого Льва, – Змей криво усмехнулся. – Где же Лев, спросите вы. А он по-прежнему сидит в своем замке, пока ваши королевства полыхают в огне. Он сидит в своем замке, когда погибают его друзья. Да-да, он продолжает сидеть в своем замке, потому что он трус. – Змей вскинул вверх руки и громко обратился к толпе: – А теперь повторяйте вслед за мной. Трусливый. Маленький. Львенок. Никто в толпе не издал ни звука. Змей повел пальцем – и на младшем из принцев из Жан-Жоли начала затягиваться петля. Мальчик стал задыхаться, беспомощно засучил ножками… – Повторяйте за мной, – грозно прошипел Змей. – Трусливый. Маленький. Львенок. – Трусливый маленький львенок! – выкрикнули в толпе. – Громче! Так, чтобы он услышал нас в своем замке! – потребовал Змей. – Трусливый маленький львенок! – Громче! Он вас не слышит! – ТРУСЛИВЫЙ МАЛЕНЬКИЙ ЛЬВЕНОК! – заревела толпа так, что, казалось, закачалась земля под ногами. Змей опустил палец – и петля на шее маленького принца ослабла, а сам мальчик разрыдался. Зарыдали и его отец с матерью. – Действительно, трусливый маленький львенок, – покачал головой Змей и добавил, скользнув взглядом по лицам Софи и Агаты: – Ну, хорошо. Давайте посмотрим, рискнет ли он выползти из своей клетки. Сказав это, Змей повернулся к толпе и взмахом руки погасил все море факелов, горевших по ту сторону ледяных стен. Ринг вместе с построенным на нем огромным помостом погрузился во тьму. Но повисшая над Рингом ночь не стала непроглядной – в ней призрачным зеленоватым светом продолжали светиться сотканные из чешуйчатых червей петли, бросая блики на лица стоящих с этими петлями на шее пленников. Стоящие почти на авансцене Софи и Агата оказались лицом к лицу со Змеем. Толпа по ту сторону ледяных стен притихла в темноте, словно публика, ожидающая продолжения спектакля. – Возможно, нам еще слишком рано сбрасывать Льва со счетов. Во всяком случае, теперь ему известно, в каком сложном положении вы оказались, – сказал Змей. – Даю ему еще десять секунд, чтобы я мог взглянуть ему в лицо. Ни Софи, ни Агата не шелохнулись и не произнесли ни слова. – Эй, ты что, не хочешь помочь своим подружкам, Львенок? – издевательским тоном спросил Змей и начал считать. – Один… два… – Давайте же! – взвизгнула Кико. – Я возьму на себя передний ряд, – сказала Софи, обернувшись к Агате. – Он лжет, Софи… – выдохнула Агата. – Три… – произнес Змей. Софи, бросившись вперед, принялась резать узлы петель своим загоревшимся розовым пальцем. Агата зажгла свой золотистый палец и поспешила ей на помощь. – Не действует! – крикнула Софи. – Магия не справляется с этими опарышами! – подхватила Дот. – Попробуйте что-нибудь еще! – воскликнула Анадиль, и ее своим дружным писком поддержали крысы, на шею которых были наброшены крошечные петельки. – Четыре… пять… – Ломайте перекладину! – крикнула Николь, указывая глазами на брус у себя над головой, с которого свисали петли. Агата и Софи дружно направили туда свои светящиеся пальцы… Перекладины не только выстояли – они, кажется, сделались от этого только еще толще и крепче. – Шесть… – Быстрее! – истерично выкрикнула Эстер. Софи попыталась с помощью магии запечатать крышки люков под ногами пленников, но они прямо на глазах начали опасно прогибаться, грозя в любой момент распахнуться или развалиться. – Заклинания не работают, только ухудшают дело! – сказал Хорт. – Семь… восемь… Софи направила свой светящийся палец на замерзшие стены, надеясь проломить их, впустить на Ринг толпу, которая сметет здесь все похлеще штормовой волны, но…