Помещение, в которое привели Лукаса было небольшим и, видимо, служило складом алкогольной продукции, потому что вдоль стен стояли коробки и ящики с различными видами бутылок, а также стеллажи с посудой. Его бросили на пол и с молчаливого согласия хозяина стали избивать, до тех пор, пока Дюк не почувствовал себя удовлетворенным. Тогда он сделал знак охране прекратить и с довольной улыбкой обратился к пострадавшему: – Ну а теперь, давай поговорим, Эйден. Едва пошевелившись, Лукас осознал, что у него болит абсолютно всё. Во рту ощущался стойкий привкус крови, но, благодарение Богу, вроде бы зубы остались целы и это уже было вполне неплохо. Осторожно приподнявшись и сев на пол перед толстяком, который требовал от какого-то ответа, мужчина сплюнул кровь в сторону и упрямо уставился на него. – Я не Эйден, – повторил он то, что собирался сказать чуть раньше в номере как раз перед тем, как его ударили. Дюк снова улыбнулся и скрестил руки на груди: – Хм… Интересно, а кто же ты тогда? – Его брат-близнец. Толстяк громко рассмеялся, будто услышал нечто невероятно забавное. – Какая удобная версия! Ты думаешь, я шучу с тобой мальчик? «Когда же я перестану получать тумаки за Эйдена?» – мрачно подумал Лукас. – «Детство давно закончилось, а сходство с ним до сих пор играет со мной злую шутку.» – Да и я абсолютно серьезен. Не получив нужного ответа, Дюк снова нахмурился и решил больше не играть со своей жертвой, а сразу приступить к делу: – Мне нужны мои деньги, и ты мне их вернешь. – Повторяю, я не брал у вас ничего, – настаивал Лукас. – Вы схватили не того… – Не смей мне врать, наглый щенок! – закричал Дюк, снова начиная покрываться пятнами. – Я сыт по горло твоими дурацкими шутками! Ты, мошенник, пытаешься дерзить мне в моем же заведении?! Я проучу тебя, самонадеянный мальчишка, ты вернешь мне все, что выиграл в тот вечер, причем в двойном размере! Это будет тебе уроком! «Значит это и есть мистер О`Гилви», – догадался Лукас. Толстяк так разошелся в своих угрозах, что, крича, начал брызгать слюной во все стороны и Лукасу пришло в голову, что проще, наверное, согласиться и признать, что он и есть Эйден Макдугал, чем спорить и что-то доказывать, ведь сейчас ему все равно никто не поверит. – Хорошо, – вдруг ответил пленник, перебив поток брани разгневанного хозяина клуба. – Вы меня раскусили. Я – Эйден. Что дальше? Дюк остановился на полуслове, удивленно уставившись на молодого человека на полу, будто бы не ожидал такой скорой капитуляции, а потом неожиданно обрадовался: – Ну наконец-то! А то я думал, ты будешь до утра из себя клоуна строить и мне придется приказать своим парням от тебя живого места не оставить… – Не нужно. Давайте все решим прямо здесь и сейчас. Куда перевести деньги и сколько? – деловито спросил Лукас, чем поставил вспыльчивого толстяка в тупик. – Хм… – с сомнением нахмурился Дюк, ожидая, что его бывший партнер по покеру еще посопротивляется, а может даже начнет молить о пощаде. Но Эйден Макдугал не стал тянуть, а решил вопрос гораздо быстрее, чего Дюк точно не ожидал и даже немного расстроился. – Ладно, я напишу тебе номер счета… – Но у меня есть одно условие, – перебил его Лукас. – Условие? Какое еще условие? – недовольно отозвался толстяк. – Девушка в номере, с которой я был… Я заберу ее с собой. – Исключено, – резко отрезал Дюк, показывая, что этот вопрос обсуждению не подлежит. Ответ был получен слишком быстро, хозяин клуба даже не задумался над ним, чем привел Лукаса в возмущение: – Зачем она вам? – А с какой стати судьба одной из наших шлюшек так тебя волнует? – подозрительно спокойно поинтересовался толстяк. Грубые слова в адрес Эммы взбесили Лукаса, и он угрожающе произнес: – Она не ваша! И уж тем более не шлюха! – Ах да, я, кажется, слышал от Бэтси, что девчонка вроде бы девственница… или уже нет? – Дюк ухмыльнулся. – Может ты пробыл в ее номере достаточно долго и успел исправить это? За час с ней ты дорого заплатил. Ну и как, оно того стоило? Лукас дернулся вперед в попытке дотянуться до наглой лоснящейся физиономии толстяка, но его быстро вернули на место очередным ударом. А его мучитель по-прежнему злорадно скалился, глядя на него сверху вниз и радуясь, что нащупал болезненную точку, на которую можно надавить. – Или, может быть, все обстоит гораздо увлекательней, чем я думаю и на самом деле вы с ней были знакомы раньше? – поинтересовался Дюк, с подозрением уставившись на молодого мужчину, ожидая подтвердится ли его догадка. Выдержав небольшую паузу, Лукас все-таки ответил: – Если я скажу, что знаю ее и мы не будем заявлять в полицию о том, что вы ее похитили и силой удерживали здесь, то вы отпустите нас по-хорошему? Обещаю, что вы получите назад свои чертовы деньги сегодня же. – А если не отпущу? – сразу спросил Дюк, ощущая свою власть над создавшимся положением. Лукас молчал, потому что в этой ситуации, ему предъявить было нечего. Если их решат не отпускать, то скорее всего от него просто избавятся, как от свидетеля, а Эмма будет тут взаперти отрабатывать свое пребывание, пока похитители не решат, что с нее достаточно, но и тогда она будет для них опасна и с ней в итоге поступят точно также. Не получив ответа, Дюк закончил свою мысль: – Видишь ли, я не очень-то привык верить людям на слово, тем более тебе. Раз уж ты сам признался, что знаешь ее, то я уже не смогу отпустить тебя. Как и ее, естественно, тоже. У меня на эту милую крошку уже есть планы. – Это какие же? Будет местной рабыней, которую придется постоянно пичкать наркотой, чтобы не думала о побеге, а ублажала ваших клиентов?! – разозлился Лукас, поднимаясь, но тут же получил новый пинок в живот. – Нет, ну что ты. С этим слишком много мороки, при таком раскладе, в конце концов ее могут обнаружить и всё раскроется, а мне проблемы не нужны. Я избавлюсь от нее этой же ночью, продам, как товар для клиентов с «особыми пристрастиями» без возврата. С ней там основательно развлекутся, а потом она исчезнет, и никто никогда ни о чем не узнает. А, главное, мне на одну головную боль меньше. Дюк откровенно наслаждался выражением ужаса на лице избитого им молодого человека. Похоже, девчонка имеет для него важное значение, может даже этот щенок влюблен в нее! От этой мысли у Дюка аж поднялось настроение. Наконец-то, ему удалось не просто поставить на место этого наглого ублюдка Макдугала, но еще и напугать его до полу смерти с помощью девицы, которая случайно попала к нему в руки. На такое он даже не рассчитывал! Единственное, чего Дюк так и не услышал это мольбы Эйдена о пощаде, а ведь именно к ним он и готовился. Но парень упорно молчал, он словно воды в рот набрал после всего услышанного и больше не проронил ни слова, просто злобно уставившись на своего мучителя, что его слегка выводило из себя. «Ну ничего, я еще заставлю тебя просить и унижаться…» – ухмыльнулся Дюк. В его кармане зазвонил телефон и Бэтси сообщила, что с минуты на минуту приедут за девочками, чтобы отвезти на мероприятие. Ответив, что сейчас подойдет, он завершил звонок и произнес, обращаясь к своей охране: – Заприте его тут пока. Я еще вернусь. Лукас услышал, как лязгнула металлическая дверь и повернулся ключ в замке. Глава 12 Оставшись один в темной подсобке, Лукас не стал терять время и спокойно ждать своей участи. Морщась от боли при любом неосторожном движении, он все-таки поднялся на ноги и приблизился к единственному окошку у самой дальней стены. Оно было маленьким, да и находилось достаточно высоко от пола, так что дотянуться своими силами и выглянуть наружу было крайне проблематично. Однако сквозь него пробивался хоть и слабый, но все же свет, который на данный момент являлся единственным освещением этого темного полуподвального помещения. Нужно было что-то придумать, чтобы взобраться повыше, так как, похоже, именно это окошко и будет его шансом на свободу. Оглядевшись, Лукас поискал глазами что-нибудь, что можно было бы использовать в качестве подставки. Вокруг были только ящики и коробки с алкоголем разных сортов. «Сойдет и это», – решил он и, подтащив несколько к стене и кое-как поставив друг на друга, сумел вскарабкаться наверх и выглянуть наружу. Небольшое окошко цокольного этажа, выходило на задний двор с видом на черный вход в ночное заведение. Над крыльцом горел фонарь, свет от которого и попадал внутрь подсобки Лукаса, а у самого крыльца сейчас стоял вместительный лимузин, в данный момент загружаемый девочками, работающими в клубе. Похоже, сейчас их отправляли обслуживать какую-то частную вечеринку или что-то в этом роде, как понял молодой человек со слов самого хозяина. Но самое страшное, что туда же собирались отвезти и Эмму, а этого допустить было никак нельзя. Напыщенный толстяк обещал, что с ней там обязательно сотворят что-то ужасное, а потом и вовсе избавятся от уже ненужной игрушки… Лукаса охватила дрожь при мысли об этом. Если бы не он, то девушка не оказалась бы здесь и сейчас мирно спала бы в своей постели. Это он всё испортил! Ее могут убить из-за него! Он должен всё исправить! Лукас внимательно следил за происходящим на улице: девушки сели в автомобиль, дверца его захлопнулась, водитель вернулся на место, и машина благополучно скрылась из виду. Он ждал, что в какой-то момент выведут Эмму, но она так и не появилась. «А может он передумал?» – эта мысль подарила небольшую надежду, и мужчина решил действовать. Двор опустел и именно сейчас наступил удачный момент, чтобы незаметно выбраться. Открыв окошко, он попробовал протиснуться в это узкое отверстие и облегченно вздохнул, когда у него получилось. Выбравшись наружу и оказавшись на свободе, он едва успел спрятаться в тень, чтобы не быть замеченным, потому что в этот самый момент на задний двор подкатила другая машина и из открывшейся двери черного входа показались два человека, выносящие связанную трепыхающуюся Эмму. Вместе с ними вышел и сам хозяин и, пока девушку загружали внутрь автомобиля, Лукас услышал, как тот давал указания своим людям: – Эту доставить отдельно, чтобы остальные мои девочки ее не видели. Никому не нужно знать, что она была здесь. Я уже позвонил и предупредил, вас примут чуть позже через отдельный вход. Передадите с рук на руки и возвращайтесь, остальные вопросы я решу сам. Далее мистер О`Гилви зашел обратно в здание, заперев за собой дверь, а машина медленно начала отъезжать. «Я еще успею перехватить их по дороге», – решил Лукас и бросился к своему автомобилю, стоящему на парковке, радуясь тому, что ключи все еще находились в кармане брюк в отличии от телефона, который отобрали охранники. Через какое-то время пути он и правда нагнал машину с похитителями Эммы, как раз к тому моменту, когда она свернула с общей трассы за городом на проселочную и углубилась в лес. Лукас не знал, что находится за этим поворотом, потому что раньше никогда не был там, да и сама дорога, уводящая в лес, была довольно незаметной, так что ее можно было легко пропустить и проехать мимо. Преследуя их с выключенными фарами, он держался на некотором расстоянии, заодно пытаясь составить хотя бы какой-то план по спасению девушки, потому что пока в голову ничего определенного не приходило. Еще спустя минут десять пути впереди идущий автомобиль остановился у высоких ворот, которыми заканчивалась эта самая дорога. Похоже, она вела только к одному определенному строению в лесной чаще, которое было полностью обнесено глухим каменным забором и увешано камерами. Выглянув в свое окошко, водитель, доставлявший Эмму, нажал на кнопку вызова и представился, после чего ворота открылись, чтобы пропустить автомобиль внутрь, а потом сразу же закрылись снова. «Кажется, владельцы этого места серьезно позаботились о собственной безопасности», – присвистнул Лукас. – «Сюда будет не так-то просто попасть… да и выбраться тоже.» Припарковавшись подальше и спрятав машину среди гущи деревьев, мужчина вышел и попытался обойти этот глухой забор по периметру, заметив, что камеры располагались только у главных ворот. С внешней же стороны высокий каменный забор окружал дремучий лес и вряд ли кому-то пришло бы в голову пробираться через него, чтобы попасть внутрь. Но Лукас все же надеялся найти хотя бы какую-то лазейку. Пройдя еще немного вдоль каменной кладки, он обратил внимание, что ветви некоторых рядом растущих деревьев протягиваются дальше верхушки ограждения частично попадая на территорию внутреннего двора, что при нужной сноровке вполне можно было использовать. Вспомнив, как они с Эйденом в детстве на перегонки лазали по деревьям у себя в Дуверане, мужчина ловко взобрался по толстому стволу старого дуба, используя сучки и неровности, встречавшиеся на пути. Подтянувшись до той самой ветви, конец которой исчезал уже за каменным забором, Лукас попытался оценить на глаз, выдержит ли она его вес и решив, что выбор у него все-таки невелик, сделал первый шаг. Пока все шло хорошо, опасного треска слышно не было и тогда он, немного успокоившись, быстро преодолел оставшееся расстояние, оказавшись на верхушке забора и сразу же спрыгнув вниз. Приземлившись на ухоженный газон с ровно подстриженным низким кустарником на участке какого-то незнакомого особняка, мужчина осмотрелся. Само строение, которое открылось его взору, выглядело весьма внушительным. Трехэтажный особняк был не старинным, но выстроен в стиле английского фамильного замка времен Викторианской эпохи с большим количеством готических элементов в виде высоких заостренных окон и башенок на сложной угловатой крыше. Во всех окнах горел свет и оттуда на улицу доносилась музыка. Обойдя стены здания вокруг по неосвещенной стороне, Лукас выглянул за угол. Парадное крыльцо с мраморными ступенями и подъезд к нему щедро освещались подсветками и уличными фонарями на металлических столбиках, чтобы гостям было комфортно преодолевать это небольшое расстояние от припаркованной на территории машины. А гости вечера всё пребывали и пребывали. Лукас наблюдал за тем, как ворота открывались и впускали новые автомобили. Заходивших гостей встречали у дверей специальные люди и сверялись со списками, после чего запускали внутрь. «Здесь мне точно не пройти, надо искать другой путь», – решил мужчина и вернулся обратно в темноту заднего двора. – «Тут, наверняка, должен быть еще один вход…» И он его нашел. Не особенно приметная черная дверь, из которой вышел человек, вынося какие-то коробки, наспех захлопнув ее ногой. Подождав, когда он отойдет подальше, Лукас повернул ручку, открыл дверь и проник внутрь. Оказавшись в коридоре с лестницей, ведущей наверх, он быстро поднялся по ней, опасаясь, что человек вскоре может вернуться и застать здесь чужака, после чего поднимется шум и его несомненно схватят.