— Ух ты! Какая гибкая, — нахваливал и наглаживал меня Дмитрий Тагирович, пока я тёрлась своим телом об него и издавала звук похожий на урчание. М-р-р-р. — Ну что, Машенька, ты поумнела или продолжим урок? — в какой-то момент вкрадчиво поинтересовался Яматов, и я закивала. — Что ты такое? — вымученно спросила я, когда, наконец, ко мне вернулась нормальная речь. Затем дёрнулась, чтобы вырваться, но Дмитрий Тагирович держал крепко и не позволил мне покинуть свои колени. — Маша, зачем ты меня обижаешь? — наигранно недовольно покачал головой Дмитрий Тагирович. — Не «что», а «кто»! И я вполне попадаю под определение человек, просто, если так можно выразиться, с расширенными возможностями. Ты, кстати, такая же, как я. Ну, правда, не совсем такая, тебе до меня как до луны. Но кое-что и ты сможешь после того, как я тебя подожгу и сожгу до углей. Если вам нравится книга, не забудьте, покормить муза автора лайками репостами и комментариями)))) Глава 17 — Ошибаешься, в тебе нет ничего человеческого, отродье Сатаны, — безуспешно отпихивая от себя мужчину, огрызнулась я. — Только нелюди жгут других людей или рассуждают об этом, словно это забава, а не страшная мучительная смерть. — Машенька, я говорил, что мне жаль, но сожжение необходимо, — с долей раздражения напомнил директор. — Со своей стороны могу лишь гарантировать, что сделаю всё для того, чтобы твой восхитительный носик по-прежнему дышал на этой земле после костра. Но обещать ничего не могу. Извини, — бесстрастно произнес Яматов, как будто речь идёт не о моей единственной и неповторимой жизни, которая толком начаться-то не успела, а о том, пойду я летом в отпуск или нет. Лицо директора всего в нескольких сантиметрах от моего, плюнуть бы в его наглую рожу, чтобы ухмылку стереть, но опасаюсь. Садистский мозг Дмитрия Тагировича такое выдумает, что костёр мне покажется благом. — Не стоит, — процедил мужчина сквозь зубы, как будто точно знал, о чём я сейчас подумала, и посмотрел так, что кровь в жилах заледенела. — Вы что, ещё и мысли читаете? — нахмурилась я. — Чтобы понять, что ты задумала глупость и пакость, не надо быть ясновидящим, достаточно быть просто зрячим, — руки Яматова вновь активировались, и если прежде они лежали у меня на спине и только удерживали от побега, то теперь проползли вниз, крепко обхватили пятую точку и по-хозяйски её сжали. Хоть внутри всё клокотало от возмущения, внешне я старалась выглядеть спокойной, даже выдавила для Яматова, что-то отдалённо похожее на улыбку, чем усыпила бдительность. Наверняка он считает, что теперь я его так боюсь, что позволю делать с собой всё, что угодно. Как бы не так! Перетопчишься, чёрт рогатый! Пока Яматов, уткнувшись мне в шею, её зацеловывал, отбросила в дальний угол инстинкт самосохранения. Что терять приговорённому к костру человеку? Потянулась к столу, схватила кружку кофе и медленно, наслаждаясь каждым мгновением, вылила содержимое на голову мужчины. Жаль, кофе остыл и не обжигает, зато Дмитрий Тагирович охладится. А то, похоже, у него комплекс Бога зашкаливает — все тридцать три удовольствия ему подавай. Мужчина сначала замер, а потом поднял на меня полный недоумения и вместе с тем негодования взгляд. — Мария, ты ополоумела что ли?! — рявкнул он так, что стены задрожали, а затем с пренебрежением и не церемонясь резким рывком скинул моё тело со своих колен. Повезло, что я приготовилась к подобной реакции и успела сгруппироваться, а то запросто, падая вниз на пол, могла расшибить голову об угол стола. — Это я полоумная?! — вставая на ноги, крикнула я. — Спешу тебя обрадовать — это ты полный псих! Кем ты себя возомнил?! Богом?! Дьяволом?! Два в одном?! Пусть я не понимаю, как ты проворачиваешь эти жуткие фокусы, зато знаю, они противоестественны! Как ты заимел это умение, продал свою душу?! Или, скорей, чужую предложил, с тебя станется! — несдержанно вопила я во всё горло. — Или нет, постой, у меня другое предположение, — картинно задумалась, а потом сделала вид, что меня озарило. — Ты сжигаешь девушек и всем как одной говоришь: «Прости, дорогая, я вынужден…» Как ты меня выбрал? Просто ткнул пальцем в толпу и решил — пусть жертвой будет она? Яматов слушал внимательно, не перебивал. Иногда кривился, это да, но открытого проявления агрессии на его лице я не замечала, хоть и понимала, он притих временно. Сейчас я выступаю на сцене с сольной программой, но скоро наступит его черёд. И вот этот момент настал, мужчина слегка напряг мышцы, подался корпусом вперёд. Сразу сообразила — он собирается встать, и отступаю вглубь кабинета. — Значит, считаешь меня монстром. Пусть так, я не против, — усмехнулся Дмитрий Тагирович, и медленно шаг за шагом приближался. Зачем ему спешить, я уткнулась спиной в стену, отступать некуда. — Знаешь, когда можешь больше, чем другие, границы нравственности затираются, и ты пользуешься тем, что имеешь. Но я тебя не выбирал и в твоих бедах не виноват. Не я бы тебя нашёл так кто-то другой. Всего лишь вопрос времени. Результат прежний — костёр. Но в отличие от остальных, мне не плевать, погибнешь ты или нет. И не потому, что я добренький, а потому, что ты мне очень нужна, вернее твой дар, который проснётся, если твоё тело выживет после сожжения. — С чего ты вообще взял, что какой-то там дар у меня есть?! — взвизгнула я и зажмурилась. Яматов протянул ко мне руку и больно горло сдавил, но в голове крутился целый ворох вопросов и я, хрипя от нехватки воздуха, продолжила их задавать. — Если не ты виноват, то кто, и зачем тебе нужен мой мифический дар? Мужчина чуть ослабил хватку, но не отпустил. Он нагнулся, чтобы посмотреть мне в глаза, и с призрением выплюнул: — Папаша твой виноват. Он сначала допустил, что твоя мать забеременела, а потом позволил ей родить. — Сомнительное преступление, — язвительно заметила я. — Лично я никакого греха в этом не вижу. — Рано или поздно полукровок всегда вычисляют и рожать, заранее зная, что их ждёт — свинство чистой воды. Куда гуманней удавить их в младенчестве, чтобы после не мучились. Я знаю твоего отца и не ожидал от него подобной жестокости. — Ты знаком с папой? — удивилась я. — Да, лет пять назад у нас с ним был совместный проект… — О чём ты? Папа всю жизнь проработал рядовым инженером на заводе, а ты ворочаешь миллионами. Какой совместный проект у вас с ним мог быть? Ты что, смеёшься? — А-а-а, да ты же не в курсе. Тот плюгавенький мужичок, который живёт с твоей матерью, не приходится тебе биологическим отцом. Никогда не задумывалась, почему такая видная и красивая женщина обратила на него внимание? Да потому, что хоть внешность и подкачала, но он хороший, надёжный и добрый, только такие мужчины и могут любить усыновлённых детей, как своих. Ни разу не видела их свидетельство о свадьбе? Когда они поженились, тебе было три года. К горлу подступил ком, а на глаза навернулись слёзы. Накатившая обида на родителей за бессмысленную и никому не нужную ложь перевесила страх перед Яматовым и перед грозящей мне гибелью. Зачем они лгали? Зачем? В том, что Дмитрий Тагирович сказал правду, не приходиться сомневаться. Ему незачем врать — просто нет смысла. — Руку убери, — прошипела я. — Ты же вроде как сжечь меня собираешься, а не душить. Как ни странно, Яматов не только убрал руку, он ещё и отошёл на пару шагов назад. Видимо, даже дьяволу не чуждо сочувствие. Собралась, не время сейчас раскисать, да ещё перед кем, перед Яматовым. — Что за дар мне грозит, если выживу? — подняв высоко подбородок, спросила я, и в глазах собеседника появилось что-то отдалённо похожее на уважение. — У тебя появиться лишь одна способность — мысленно проникать сквозь время в прошлое и видеть то, что произошло. Причём это будут не просто какие-то там расплывчатые видения, это будет яркая точная картинка, словно ты на самом деле там присутствуешь, — пояснил директор, а меня потянуло на смех. — Всего-то! Смотреть в прошлое! А я-то думала, как минимум научусь землю вспять поворачивать. Столько возни и шума и ради чего? — Твой дар поможет узнать, кто открыл охоту на таких, как я. Вот уже более пяти лет нас истребляют, иногда по одному, иногда целыми семьями. Мы объединились, организовали полномасштабное расследование, подключили все связи, деньги, но не продвинулись ни на шаг. Я укажу тебе дату и время одного из убийств, и ты посмотришь, кто убивает. Подозреваю, кто-то создал организацию с целью очистить мир от мне подобных. В массе люди боятся того, чего не понимают, и хотят это уничтожить. .— Х-м-м, а в чём они не правы. С такими возможностями как у тебя, влезть в голову, например, президента страны не составит труда, а потом рули им куда вздумается. Разве не так? — Мы не стремимся к мировому господству и не вмешиваемся в политику. — Допустим. Но ты легко согласился обменять мою жизнь на свою, а это чести не добавляет. Ты боишься, что неизвестные тебя уничтожат, поэтому готов рискнуть моей жизнью, чтобы спастись. Яматов напрягся и сжал губы, теперь на их месте образовалась изогнутая вниз линия. Надо же, оскорбился. — Ты ошибаешься, моя цель — отомстить за смерть родителей и сестры, — с надрывом рыкнул Яматов. Опустила глаза в пол. Нет, моё убийство тот факт, что Яматов потерял семью, всё равно не оправдывает, но чисто по-человечески я ему соболезную. — Одного не пойму, если тебе нужно заглянуть в пошлое лишь раз, почему ты не обратишься к уже прошедшему через огонь полукровке? Кажется, ты так нас называешь. Мужчина хмыкнул и пояснил. — Всё просто, их просто нет. Последняя, выжившая после огня, согласно собранным данным, умерла больше двух сотен лет назад. — Неужели такие, как ты, настолько себя контролируют, что на протяжении двух веков никто из вас не заимел ребёнка от кого не положено. — Нет, не настолько. Точную цифру не назову, но мне известно о пятидесяти детях, которые появились от недосмотра. Ни один из них не прошёл костёр. Всё погибли. Пошатнулась, ноги отказались держать тело в горизонтальном положении, мозг бухгалтера заточен под анализ цифр, и он мигом прикинул, какая вероятность у меня дышать после огня. — Получается, процент, что я выживу, минимальный и стремится к нулю, — облокотившись на стену, озвучила я. — Да, — кивнув, согласился директор и тут же добавил. — Если ты станешь сотрудничать на добровольной основе, мы увеличим этот процент. Я долго изучал данный вопрос, углубился не на два дека, а гораздо глубже и заметил определённую тенденцию. Те полукровки, которых заранее готовили к сожжению и проводили с ними определённые ритуалы, выживали чаще остальных. Маша, я не зверь, мне не нужны напрасные жертвы… — Да пошёл ты знаешь куда! — взорвалась я. — Благодетель чёртов! Глава 18 В комнате после моих слов воцарилась гробовая тишина. С опаской поглядываю на Яматова. Он задумчиво мерит кабинет шагами, и непонятно, что творится в его голове. То ли он обдумывает, как меня скрутить, засунуть в багажник автомобиля, а там уже распоряжайся, как захочешь. То ли выстраивает новую стратегию, как уломать меня согласиться добровольно. — Ну что-ж, — наконец нарушил молчание мужчина. — Со своей стороны я сделал всё возможное, чтобы решить вопрос малой кровью. Решение принимать тебе, это право у тебя не отнять. Желаешь быть не гостьей в моём доме, а пленницей — пожалуйста. Действовать силой даже проще. Каждый раз не придётся объяснять, зачем и для чего те или иные манипуляции нужны. Без особых церемоний обездвижу твоё тело и дело с концом. Да к тому же хорошо сэкономлю. Я планировал обеспечить тебе безбедное будущее и предоставить защиту в случае благополучного исхода, чтобы твоим даром не пользовались все, кому не лень. Но… я повторюсь. Выбор ты сделала, хоть и неправильный. Чтобы ты треснул, Яматов. Поёжилась и прикинула. Этого гада ведь и правда не покоробит и связать меня, и в подвале держать на хлебе с водой. Как не крути, но последние деньки лучше провести в комфорте, чем сидеть в сыром помещении с крысами и кляпом во рту. Почему-то именно так мне представлялась участь пленницы. — А поподробней об условиях, если я справлюсь с поставленной задачей, можно послушать? — с понурой головой протянула я, и на лице Яматова мгновенно заиграла довольная улыбка. Радуется, чёрт рогатый. Конечно, если человек задаёт вопросы, значит, готов к диалогу. Дмитрий Тагирович нацепил самую благожелательную маску из всех возможных, спешно ко мне подошёл и, взяв за руку, отвёл к дивану, где галантно предложил присесть. — Мария, кофе остыл, попросить принести горячий? — Обойдусь, — мотнула я головой. — Давайте уже ближе к делу.