— Прости за огненную сперму, — произнесла Харвестер. — Тебя мне жаль, а вот Ресеф заслужил. Джиллиан скептически посмотрела на неё. — Разве? Харвестер пожала плечами. — Он убил демона, который находился под защитой Мемитима. По правде говоря, я отнеслась к нему снисходительно. — Она отпила ещё мимозы. — А теперь давай разберёмся с твоей проблемой. Что происходит со связью? — Я привыкла чувствовать, когда Трекеру больно. — Джиллиан посмотрела в окно на маленькую хижину, которую они с Ресефом построили для оборотня. — Но во время последнего полнолуния, когда он перекинулся, начал драться с другими оборотнями и чуть не умер от потери крови. Я ничего не почувствовала. — Да? — Харвестер поставила стакан и прижала ладонь к груди Джиллиан. Закрыв глаза, она нащупала энергетическую сигнатуру, которая была уникальна как для Джиллиан, так и для Трекера, и как только нашла, увидела, что одна из «нитей», как она их называла, истрепалась. Ударом энергии она восстановила нить. — Вот, я всё исправила. Дай мне знать, если это случится снова. — Уверена, что связь нельзя разрушить? — Мы уже говорили об этом, — напомнил ей Харвестер. — Связь — это часть Трекера. Разрушение связи убьёт его самого. Её можно только передать. Хочешь её кому-то передать? — Нет. — Джиллиан вновь посмотрела в окно. Трекер убирал листья на улице. Он никогда не сидел, сложа руки — черта, присущая всем рабам с младенчества. — Я просто хочу, чтобы он был счастлив. — А ты? Джиллиан моргнула и посмотрела на Харвестер. — Что? Рада, что у меня есть Трекер? — Вообще рада? Что-то в выражении лица Джиллиан пробудило тревогу, но это исчезло так же быстро, как и появилось. — Очень. — Понятно. — Ты мне не веришь? — Джиллиан опустилась на диван, поглаживая своего кота, Дудла, который потянулся и вновь свернулся в клубочек. Харвестер не знала, что ответить. Она понимала, что Ресеф и Джиллиан счастливы друг с другом, но что-то подсказывало, что грядут большие перемены. Она не могла сказать, в хорошую сторону или в плохую, но не сомневалась, что это связано с её ощущением, что Ресеф собирается сделать что-то глупое. — У меня нет причин тебе не верить, — уклончиво ответила Харвестер. — Но если ты когда-нибудь захочешь что-то обсудить, я охотно выслушаю тебя. — Я ценю это. — Джиллиан похлопала по стулу рядом с диваном. — А теперь расскажи мне о шоу Сюзанны. Весело быть гостем? Харвестер рассмеялась и села. — Точно. Но сомневаюсь, что Сюзанна пригласит меня ещё раз. Джиллиан усмехнулась. — И что же ты сделала? — Я? — Харвестер улыбнулась в бокал с шампанским. — Ничего. Это у неё дурацкие правила. Можешь поверить, что не положено говорить о биде на кулинарном шоу? — Ты же не говорила?.. — Ой, да я тебя умоляю, — отмахнувшись, проговорила Харвестер. — Можно говорить только о еде, которая входит, но не выходит? В любом случае, она пробудила во мне интерес к кулинарии. Думаю, что попробую готовить. Сварганю парочку угощений для адских псов Кары. Я становлюсь совсем домашней. Джиллиан явно не купилась, но, с другой стороны, выйдя замуж за Ресефа, она научилась откидывать ненужное. — Ну, если тебе понадобятся простые рецепты, дай знать. Ресеф предпочёл бы сытно поесть дома, чем выходить на улицу, поэтому я много готовлю. — Ресеф готовит? — Да. Он часто готовит на гриле, а пару недель назад купил коптильню. Теперь у нас в холодильнике столько копченостей, что хватит прокормить Ареса целый год. — Улыбаясь, Джиллиан играла с лапками Дудла. — На самом деле, он хотел подарить Каре ветчину и сосиски на предрожденчик. — Сомневаюсь, что Арес стал бы жаловаться. Он ест больше, чем дюжина мужчин за один присест. Джиллиан рассеянно кивнула, задумавшись над чем-то, и Харвестер нахмурилась. Что-то беспокоило Джиллиан, но Харвестер не уверена, стоит ли настаивать. Она не очень хорошо умела вытягивать информацию из людей. Её стиль больше походил на пытку или раздражение, пока те не проговорятся, но, очевидно, это не вариант. Она осторожно закинула наживку. — Уверена, что всё в порядке? Ничего не хочешь обсудить? — Уверена, — ответила Джиллиан чересчур жизнерадостно. — Но знаешь, что я хотела бы сделать? — Что? — Походить по магазинам. Если ты не занята, давай отправимся на шоппинг в Париже? Харвестер усмехнулась. Она не очень-то разбиралась в девичьих делах, но ей нравилось ходить по дорогим магазинам и развлекаться с сопливыми служащими и надменными, самоуверенными покупателями. Идеальное завершение идеального дня. *** Ривер ненавидел эпидемии. Зловоние болезни и смерти жгло нос, а образы и звуки человеческих страданий невозможно стереть из памяти. Он хотел бы вмешаться… и мог, если бы чума имела демоническое происхождение. Но нет, это старомодная вирусная геморрагическая лихорадка, первоначально вызванная укусом животного. Не так давно он мог бы щёлкнуть пальцами и покончить с этим, но теперь, когда посвящен в то, что называл универсальным планом, понял, почему это происходит. И почему должно происходить. Но это не меняло того факта, что мир людей мог быть ужасным местом. Волна силы захлестнула сзади, паутиной пересекая кожу в электрических полосах. Можно и не оборачиваться, чтобы понять, появился архангел. — Энриет. Радуясь возможности отвлечься, он отвернулся от трагической сцены в деревне. — Как сам, Майк. — Ривер взмахнул золотыми крыльями, напоминая, что он превосходил Архангела по рангу и силе примерно в тысячу раз. — И Ривер, а не Энриет. — Ага, тогда Михаил, а не Майк. Майк сегодня казался раздражительным. — И раз мы разобрались с именами, — протянул Ривер, — не хочешь рассказать, почему ты здесь? Архангел зарычал. — Я до сих пор не знаю, как вышло, что ты получил статус Радианта. Ага, он всё тот же придурок. — Я мог бы напомнить, но мы оба знаем, что ты слишком завидуешь. Все ангелы завидовали тому, что Ривер, однажды наказанный изгнанием с небес и потерявший воспоминания тысячелетий, получил статус Радианта. Лишь один мог существовать в одно время, Радиант сильнее всех архангелов вместе взятых, и не было ни одного ангела, падшего или нет, на Небесах или в Шеуле, который считал бы, что Ривер заслуживает этого положения. Ривер тоже так не считал, но кто он такой, чтобы сомневаться во всемогущем? Кроме того, потрясающе находиться на самом верху пищевой цепочки. И он просто плыл по течению. В моменты, когда ему приходилось иметь дело с ангелами, которые когда-то обращались с ним как с грязью, он наслаждался этим. Михаил раздражённо выдохнул. — Ты… несносный. — Харвестер влияет на меня. — От внезапного блеска в глазах Михаила Ривер напрягся. — Вот почему ты здесь. Речь о Харвестер. Склонив голову в знак признательности, Архангел сложил руки перед пурпурными и золотыми одеждами. — Совет Наблюдателей согласился рассмотреть твою просьбу, — сказал он. — Думаю, мы проголосуем за то, чтобы снять Харвестер с должности Наблюдателя. — Что? — Ривер выругался. — Я не просил снимать её с должности, а просил найти ей замену. — Как это ты не просил снять её? — Я просто хочу, чтобы у неё был выбор. — Зачем? — Потому что она ненавидит свою работу. Она всегда жаловалась на это, и, по мнению Ривера, ей нравилось вымещать раздражение на Всадниках. Она не была груба с ними… на самом деле, Ривер действовал с ними жестче, когда был Наблюдателем. Но действовала… справедливо. — Какая разница зачем? — Тогда неважно, что мы её заменим. Ривер шагнул ближе, и его крылья инстинктивно раскрылись. — Не делай этого, Майки, пока я не удостоверюсь, что этого хочет Харвестер.