– Но это вам повезло, – Ксандр огляделся и снял с пояса флягу, которую протянул Ричарду. – Дай ей выпить. – Что это? – светлые брови сошлись над переносицей. – Травы. – Какие? – А ни все ли вам равно? – проворчал Ксандр, снимая с пояса кошель. Он вытащил круглую пилюлю, которую засунул за щеку, и зажмурился. – Нет. – Странно. Стало быть, отвары вы принимать опасаетесь. А вот в запретных ритуалах участие принимать, так нет. – Я… – Вы, вы… вроде взрослая девица. И вам родители не говорили, что нехорошо это, чернокнижием заниматься. – Я не занималась! – Ага, я занимался, – Ксандр сунул еще одну пилюлю. А принцесса все же приняла флягу, только удержала её с трудом. Ричарду пришлось помочь. Она сделала глоток. Скривилась. И сделала еще один. – Я просто… меня попросили помочь. Поделиться каплей крови. У… у него отец пропал. Только… – девица потерла лоб. – Он сам виноват… он… я видела… видела… я на самом деле это видела?! – А то как же, – Ксандр встал на корточки. – Видели. Еще как видели. Странно, что живы остались… эй ты, как там тебя… – Никас, – ответила принцесса, отобрав флягу. И её осушила, правда, пила и морщилась, но ведь допила все. И только икнула. – Его зовут Никас… и он… – Редкостная скотина. – Я должен был узнать. Человек вжался в стену и оскалился. Больше он не выглядел ни нелепым, ни слабым. Скорее уж опасным, какой бывает загнанная в угол крыса. – Должен, должен… а то как же… рассказывай, – велел Ксандр и, побуждая к содействию, добавил. – А не то шею сверну. И так душевно это прозвучало, что человек икнул. Принцесса тоже икнула, но поспешно прикрыла рот ладонью. А Ричард оперся на стену и глаза прикрыл. Он вдруг почувствовал, что устал. От всего этого. И от людей, и от проблем, которые они принесли. А ведь недавно еще жаловался на одиночество. Где оно теперь, то блаженное одиночество? – Я не знал! – взвизгнул Никас, пытаясь подняться. – Не знал я, что так будет… там… я лишь пытался узнать, что с отцом! – Ты любишь драгоценности? – поинтересовался Ксандр. – Что? – Смотри, какая штука, – он вытащил из рукава цепочку и камень на ней. Камень был сапфиром. Кажется. Крупным таким, величиной с перепелиное яйцо. Круглым. Гладким. Переливчатым. – Красивый, правда? – Ксандр крутанул цепочку, и камень тоже повернулся. – Нравится? – Вы… в своем уме? – Вполне. Хотя за столько лет сложно не свихнуться, но я постарался. Не дрожи. Просто поговорим. Надо ведь все выяснить. Верно? Я тебе верю. Ты не хотел зла, так? – Так, – человек смотрел то на Ксандра, то на камень. И все чаще, все дольше на камень. – Ты хороший парень. Просто воспользовался шансом. А кто бы не воспользовался… на, посмотри, если нравится. Камень упал в протянутую ладонь. И та задрожала. – Это аметист, – Ксандр опустился на пол и ноги скрестил. – Ты когда-нибудь видел аметисты? Значит, не сапфир. Хотя одно с другим перепутать – это уметь надо. У Ричарда вот получилось. – Д-да… – Дорого стоят. А этот и вовсе бесценен. – Н-не бывает… – Бывает. Мне подарил его один святой. То есть люди его полагали святым. А может, и правы были, – Ксандр говорил задумчиво. Пальцы островитянки сжали руку Ричарда. Крепкие пальцы. И сжали так, что еще немного и кости захрустят. Ричард посмотрел на девушку, которая была бледна и мелко дрожала. Он покачал головой. Не стоит мешать. Ксандр все делает правильно. Можно, конечно, иначе, но к чему пытки и насилие, когда есть волшебный камень на веревочке? – Когда-то давно я еще не мог понять, то ли я мертв, то ли жив. И чего, собственно говоря, хочу. От мира. От людей. Вообще… я прожил там полгода. Помогал. Смотрел на людей. Пытался… не важно. Главное, что получилось. Не то, чего я ожидал, но что-то да получилось… Камень переливался всеми оттенками радуги, и это завораживало. Даже Ричарда. Что уж говорить о Никасе. Он гладил камень нежно, поворачивал его то влево, то вправо, и камень вспыхивал изумрудной зеленью, которая тотчас сменялась глубоким алым оттенком, а в нем уже плясали, готовые делиться золотом, искры. Опасная игрушка. Но полезная. – Вот и подарил мне. А я тебе. Только сперва поговорим, ладно? Ты ведь не откажешь в разговоре другу? – Другу? – Никас попытался оторвать взгляд от камня. – Конечно. Я ведь хочу сделать тебе подарок, – с бесконечным терпением произнес Ксандр. – А это ли не лучшее доказательство дружбы? – Д-да… – Смотри… хорошенько смотри… ты сможешь продать его… дорого. – Д-дорого. – Тебе ведь нужны деньги? – Деньги? – Они самые. Они всем людям нужны. Так уж вышло, что без золота сложно жить. Верно? Ты об этом знаешь? Глава 17 В которой речь идет о золоте, родственных чувствах и порядочности «О Неасиаре Ассирском, более известном людям, как Нессиар Проклятый или Богоотступник, достоверно известно лишь, что был он сыном купца, коий с юных лет испытывал немалую страсть к познанию, а потому жизнь свою посвятил собиранию книг. Его коллекция, после сожженная прилюдно, по дошедшим до нашего времени описаниям, была воистину удивительна. Также свидетели упоминают, что и сам Неасир создал несколько трудов, посвященных реставрации и оценке старинных рукописей, что, на наш взгляд, явно свидетельствует о незаурядном уме и многих достоинствах этого человека. Существует версия, что эти труды до сих пор хранятся в библиотеках храма, однако доказательств сему нет. Главное, что не представляется возможным точно сказать, искал ли Несиар целенаправленно труды, посвященные проклятому искусству, либо же случайно попалась ему рукопись, что совратила сего, несомненно, умного и достойного человека с пути богов» «Жизнь и судьба известных чернокнижников», трактат, созданный магистром Лаусесом во изучение проблемы, который был запрещен Храмом, однако, невзирая на запреты, снискал немалую популярность в научной среде.