Но в это время Завьялов совсем не думал о своей жене и о ее героических подвигах на любовном фронте. Он смотрел на ту, что сидела напротив него. Это была Ольга. На ней было изысканное платье нефритового цвета. Изумрудные камешки в сережках еще больше подчеркивали цвет ее зеленых глаз. Она недавно купила это платье для таких вот случаев. Выбирала его с особой тщательностью, боясь ошибиться. Зеленый — очень сложный и капризный цвет. Но если его грамотно подобрать, то будешь звездой мероприятия. Ей это удалось. Этот оттенок зеленого шел ей безусловно, необыкновенно выгодно оттенял глаза, делал их лучистыми. Он подходил и к цвету ее кожи. Она вспомнила, как покупала это платье с Людмилой. — Покупай зеленое, не ошибешься. Самый модный цвет осени, — тараторила она. — И к тому же, если хочешь выглядеть роскошно в ресторане или на приеме каком, лучше зеленого платья не найти! И она была права. Ольга в этом платье была королевой. Она манила и завораживала. Завьялов сидел напротив нее и никак не мог оторваться от волнующего глубокого омута ее глаз. С неожиданной для себя жадностью он рассматривал зеленую манящую глубину. Он и не замечал, что они у нее такие красивые. Да и вообще он как-то не замечал, что она такая… ослепительная, что ли, по-королевски роскошная. Ольга откуда-то издалека услышала голос Инессы. — О, моя любимая композиция! Потанцуем? — спрашивала она Кирилла. Шон Мендес и Камила Кабельо исполняли свою «Сеньориту». Нотки горошинками выкатывались из колонок. Кирилл с присущим ему природным обаянием протянул Инессе руку: — Можно вас пригласить? — Можно, да. — Она, не сдвигаясь с места, ела Кирилла глазами. — Приглашаю. Она положила свою ладонь в предложенную ей руку, и он увлек ее за собой на танцпол. — Я так волнуюсь, — жеманничала Инесса. — Я тоже на взводе, — дурашливо улыбнулся он. Завьялов и Ольга остались сидеть в неловком замешательстве. Между ними возникла напряженная пауза. Ольга поймала себя на том, что снова теребит сережку в ухе. Она смотрела на него, не в силах первой отвести глаза. Он задержал свой взгляд на секунду больше положенного. Взгляд его был непривычно мягок и открыт. Он увидел в глазах Ольги призыв, перед которым трудно было устоять. Чтобы разрядить обстановку, Завьялов, посмотрев на нее с легким прищуром, предложил: — Может, тоже потанцуем? Она не заставила себя дважды приглашать. Легко выпорхнула из-за стола, оперлась о его твердую руку и оказалась в его крепких объятиях. Ток между ними пробежал мгновенно. У-ла-ла-ла… Глава 9 Она почувствовала, как забилось ее сердце. Голова у нее закружилась то ли от выпитого вина, то ли от прилива чувств, то ли от близости Игоря Завьялова. Наверное, от всей этой горячей смеси одновременно. Она чувствовала через ткань платья его горячую ладонь у себя на спине, и жар от нее растекался по всему ее телу. Он был намного выше ее, от него шла такая сила и мощь… «Так, возьми себя в руки». Ей необходимо держать себя в руках и не поддаваться вихрю страстей, которые начали бушевать в ее сердце. Ей так хотелось, чтобы музыка никогда не заканчивалась. Чтобы это мгновение застыло в вечности навсегда. Он танцевал с ней. И испытывал чувства, которые испытывал когда-то очень давно. Какие-то далекие, забытые ощущения его захватили с головой, тонкой струйкой пробежавшись по затвердевшему позвоночнику. Он невольно сравнил ее с женой. Инесса так танцевать не умела. Он ощущал ее спину под своей рукой, каждое ее движение, каждый изгиб. Она в совершенстве владела своим телом и ритмом музыки, увлекая его в неведомые доселе ощущения от танца. Женщина, которая танцевала сейчас с ним, волновала его. Кровь прилила к его лицу. Это было влечение, неконтролируемая стихия. Она встала к нему спиной, прижавшись к нему всем своим трепетным телом, оказалась в кольце его объятий, посмотрела на него с хмельной поволокой из-за чуть приподнятого округлого плеча, но тотчас опустила глаза. «О, боже». Он наклонился к ней, сам не зная зачем (может, чтобы почувствовать ее еще больше?), но она уже, ловко развернувшись, прокрутилась под его рукой и встала перед ним. Он держал ее за руки и не мог отвести от нее глаз. Ольга повлекла его за собой и за музыкой, встряхнула роскошными волосами, убирая непослушные пряди с лица, и заставила ощутить его трепет в сердце. Дыхание слегка сбилось. «I love it when you call me senorita», — неслось из колонок. Ольга была вся во власти танца и музыки. В его власти. «But every touch is ooh-la-la-la». От их невероятной страсти, казалось, воздух искрился и пылал огнем. Да, каждое твое прикосновение… Ольга Его близость, тепло его тела, его запах обволакивают меня, сводят с ума. Я понимаю, что теряю голову от него, от этой музыки. Я столько раз танцевала с разными мужчинами, что сейчас вряд ли смогу вспомнить их лица, но здесь я теряюсь от одного только его запаха, обволакивающего меня какими-то дурманящими нотами цитрусовой свежести и древесных ароматов. От исходящей от него мужественности, от его горячего дыхания на моих волосах. Да, это волшебство. Но он слишком чужой, слишком далекий, чтобы быть близким. Я хорошо понимаю, что он принадлежит не мне и никогда мне принадлежать не будет. Таким, как я, не место рядом с такими мужчинами. Ведь он пригласил меня только для того, чтобы сгладить неловкую ситуацию. И я прекрасно понимаю это. У меня на этот счет никаких иллюзий. Хорошо, пусть будет так. Но это будет потом. Не сейчас. Сейчас я на правах приглашенной на танец впитываю в себя весь огонь, исходящий от его тела. Я послушно отдаюсь его воле. Я чувствую, как его горячая ладонь скользит по моей спине, опаляя мою кожу. Я готова полностью отдаться этому мигу сумасшествия: сейчас я полностью во власти Игоря, во власти его сильных мужественных рук. Я чувствую его крепкое горячее тело, его сильные мужские руки, которые притягивают меня все ближе и ближе. Это необычайно приятно и хорошо. Под звуки музыки я проигрываю это сражение своему телу, которое моментально отвечает на его прикосновения приливающим к коже жаром. Я скольжу взглядом по его волевому подбородку, запоминая каждую черточку его лица, высекая мужественный портрет в своем сердце. Сейчас он так близок. Как бы я хотела, чтобы он был со мной рядом всегда. Он не сводит с меня глаз, смотрит, не отрываясь, а я боюсь разорвать взгляд. Музыка закончилась, а мы все еще стоим во власти наваждения. Игорь Я стою и не хочу отпускать ее. Сколько мы так танцевали — одно растянувшееся на танец мгновение или больше? Я не знаю. Мне так хочется еще сильнее прижать ее к себе, вдохнуть запах ее волос, впитать в себя ее дурманящий аромат. Снова почувствовать бархат ее кожи под своими пальцами, ощутить ее тепло и мягкий изгиб тела под тканью. Я чувствую, как изгибается под моей рукой хрупкая линия позвоночника. Мне еще раз хочется коснуться ее спины в том месте, где она оголена, и почувствовать, как мое сердце ответит глухим ударом на неожиданную близость наших тел. Запах ее духов, эта пьянящая смесь бергамота с сандалом, меня распаляет, сносит крышу. Я вижу, как на последнем аккорде она замирает, глубоко вдыхая в себя воздух слегка приоткрытыми губами. Но я заставляю себя собрать волю в кулак, чтобы прийти в себя. Она сама отпускает меня и отступает в тень. — Я должен сейчас что-то сказать? — тихо спрашиваю я. — Нет, — шепчет она. — Ты красивая, — одними губами произношу я. — У, какие вы, — сказал с оттенком иронии Кирилл, подходя к ним с Инессой. Они оба неловко стояли, застигнутые врасплох, как будто их застукали за чем-то непростительным. Кирилл, тонко настроенная натура, сразу заметил, что между ними что-то произошло. Инесса же была невозмутима и занята только собой. Впрочем, как всегда. Игорь проводил Ольгу до стола, радуясь возможности подольше ощущать тепло ее тела, придвинул ей стул, усаживая. Налил ей в бокал вина, опережая Кирилла и официанта. Две пары опять сидели за столом, но их настроение сильно изменилось — его можно было назвать взбудораженным. Их взволновало что-то неоконченное. Каждый ожидал чего-то непонятного и смутного. На время все разговоры за столом утихли. Каждый думал о своем. В это время на эстрадном возвышении начали налаживать аппаратуру. Скоро будет живая музыка. Неожиданно из служебного помещения не вышла, а выскочила группа танцоров из четырех человек. Три девушки в коротких пышных юбках, на шпильках, одна из которых афроамериканка с кучерявой короткой шевелюрой по типу шара, и один юноша. На девушках были блестящие блузки, завязанные под грудью. На молодом человеке — черные брюки и черная атласная рубаха. Они стали так страстно танцевать латиноамериканские ритмы, что просто дух захватывало. Улыбаясь в тридцать два зуба, они создавали атмосферу безудержного веселья. Усидеть было просто невозможно. Но это относилось не ко всем. Танцоры попытались выхватить Инессу из-за стола, протягивая к ней веселые руки. Но та брезгливо высвободила пойманные запястья. Тогда они перешли к следующей жертве — к Ольге. Она весело подорвалась за ними. Группа зажигалок из четырех человек увлекла Ольгу за собой на танцпол. Она полностью отдалась во власть зажигательных ритмов и музыки. Краем глаза девушка успела заметить, как восхищенно смотрят на нее мужчины за ее столом. На самом деле, на нее смотрели и за другими столами. Она была необыкновенна. Создавалось впечатление, что они репетировали этот танец впятером по крайней мере неделю — так были отлажены и ритмичны ее движения. Но все остальные танцоры просто меркли по сравнению с ней, лучиком света и женственности. Ольга словно вырвалась на волю из заточения и теперь парила над танцполом, двигаясь легко и непринужденно, притягивая к себе восторженные взгляды. Постепенно она захватила все внимание зала, исполняя свой собственный упоенный танец пластики и совершенства чувственных форм. Игорь Я смотрю на нее и не могу отвести глаз. Она улыбается, притягивая к себе горячие взгляды, а я перестаю видеть и слышать происходящее вокруг. Во всем мире сейчас для меня существует только она одна. Зеленый шелк платья ласково обнимает ее совершенную фигуру, струясь по красивым ногам в такт ее движениям.