– Прямо сейчас? – Ребята под суицид работали, старались. Даже признания своих заслуг добились, – усмехнулся Павел. – От руководства ГУВД. А из-за какой-то бабы весь труд насмарку. – Баба и секрет – понятия несовместимые. – Тем более что Ольга Викторовна уже раскололась. Павел припарковал машину к воротам дома, который находился метрах в ста от жилища Пироговой. Зрение у него хорошее, реакция быстрая, если что, и бандитов заметит, и остановит их на подходе… Или все-таки подъехать поближе? – Но мы ничего не знаем, – сыронизировал Шаров. – И никому ничего не скажем. – Но Еникееву позвонить надо. – Он дал нам целые сутки. – А Зоя? – Что Зоя? – вскинулся Павел. Его девушка произвела на Леню сильное впечатление, именно поэтому он не должен касаться ее своим языком. И порочить своими, возможно, грязными мыслями. – Сколько она тебе дала? – Чего? – Сколько времени дала?.. Ты, кажется, сказал, что можешь застрять надолго. – Надолго – это не навсегда. – Надолго – это не для нее. – Не понял. – Красивая она. Очень… Что ты можешь ей предложить?.. – Леня, если ты сейчас не заткнешься… – Это ты так с начальством разговариваешь? Леня возмутился вроде бы в шутку, но перед фактом поставил всерьез. – Ты еще не начальство. – Но так и Зоя тебе не жена. – Оставь Зою в покое. – А если я за нее переживаю? – Леня! – Я серьезно. Люсе вот угрожают. Потому что ее мама много знает. А ты Фауста убил. – Не каркай! – Как ты с ней познакомился? – не унимался Шаров. – Не твое дело! – Почему не мое? Мы ведь с тобой вместе должны были ехать к Макогону. А ты один поехал. – И что? – А если бы я с ней первый познакомился? – Леня, ты реально меня достал. – Чем я хуже тебя? С Леней иногда такое случалось: зациклится на какой-нибудь ерунде и молотит языком, не соображая. Помашешь рукой перед его глазами, он остановится. Но Зоя – не ерунда, тут жестче нужно. – А давай выйдем, я тебе покажу, кто лучше, а кто хуже! – предложил Павел. Только тогда Леня прикусил язык. Он хоть и знал толк в рукопашном бою, но в схватке с Павлом шансов не имел. – А если серьезно, не нравится мне эта идея, – буркнул он. – Если убийцы были в маске, им бояться нечего. Не пойдут они к Пироговой, не стоит овчинка выделки… – А это тогда что? – спросил Павел, глядя на серебристую «десятку», которая остановилась неподалеку от них. Заляпанные грязью номера, затемненные окна – одно только это могло навести на подозрения. И с места, где остановилась машина, хорошо просматривался двор взятого под наблюдение дома. – Думаешь? – Леня инстинктивно сунул руку под куртку, нащупал пистолет. – Чую. – А чего стоят? – Нас высматривают. Павел кивнул, соглашаясь со своим же мнением. Хорошо, что он не стал переставлять машину: на более близком расстоянии к дому их бы заметили, а так был шанс остаться в тени. «Десятка» плавно тронулась с места, подъехала к дому и остановилась. Открылась водительская дверь, из машины вышел смазливой внешности худосочный паренек в кожаном пиджаке. Брюки наглажены, туфли блестят, на лице робкая улыбка. Не похож он на бандита. – Может, коммивояжер? – наблюдая за парнем, спросил Павел. – Комик-вояжер, – усмехнулся Леня. – Или гомик? – Там, где шутки, там и прибаутки. От девяти граммов и выше. Киллеру совсем не обязательно выглядеть внушительно, как раз наоборот. Этот субтильный тип запросто мог оказаться наемным убийцей. Очарует Пирогову своей невинной улыбкой, сначала войдет к ней в доверие, а затем и в дом. Там и решит вопрос… А Пирогова не заставила себя долго ждать – вышла к гостю, остановилась у калитки, не решаясь открыть. Павел в это время еще только подъезжал к «десятке». Паренек что-то спросил, женщина спала с лица, подалась назад. – Блокируй «десятку»! – останавливая машину, распорядился Павел. – Вообще-то, я старший, – открывая дверь, огрызнулся Леня. Но Павел его не слышал. Набирая ход, он проскочил перед капотом «десятки». В салоне никого не было, но, возможно, он просто не заметил сидящих в глубине людей. Сумрачно там из-за тонированных окон – можно проглядеть опасность. Леня должен обследовать машину более тщательно и обеспечить ему надежный тыл. А если нет, то им вместе уже не по пути. Пирогова смотрела на Павла как на ангела-хранителя, который пикировал на нее. Он мог спасти, но вместе с тем и погубить. Также в замешательстве смотрел на него и субтильный. Вынимая из кобуры пистолет, Павел внимательно наблюдал за ним. Если вдруг паренек схватится за ствол, достанет его ногой или пристрелит на месте. Но паренек и не думал сопротивляться, даже вытянул руки ладонями наружу. Взгляд заметался, губы капризно скривились. И ноги подогнулись, как у человека, который собирается встать на колени. – Милиция! РУБОП! Капитан Черкасов!.. Гражданка Пирогова – это вы?.. – спросил Павел, делая вид, что субтильный интересует его постольку-поскольку. – Здесь у вас человек повесился? Женщина оторопело кивнула. – А это кто? – Так это, я из церкви евангелистов! Ольга Викторовна мотнула головой так, чтобы субтильный этого не видел. – Покойников отпевать пришел? Или живых? – Да я не знал, что здесь кто-то повесился… Нельзя мне здесь, если повесился! Парень поправил на себе пиджак и шагнул было к своей машине. – Куда это вы, пан философ? А о спасении души поговорить? – Вы же из милиции.