Он отстегнул наручники, освободил Павла, помог ему выбраться из бассейна и сунул в руку трубку. – Поговори пока. Тело у Павла затекло, ноги не слушались, руки отнимались от слабости, но стоило ему только услышать Зоин голос, как силы тут же вернулись. – Что там у вас? – спросила она. – Альберт застрелился… Даже не знаю, как это произошло. – У нас та же история, – засмеялась Зоя. – Марио и Шмель друг друга застрелили. Деньги не поделили. – Сами? Друг друга?! Павел и хотел бы в это поверить, но слишком уж отчетливо звучал в ее голосе сарказм. – Деньги не поделили, – повторила Зоя. – Милицию не вызывала? – Ни милицию, ни полицию… – А обстановка вокруг? – Тихо все, спокойно… – Даже не знаю, что сказать… Павел не знал, что делать. Милицию вызывать нельзя, очень может быть, что Зою сделают крайней. И оставлять ее наедине с трупами тоже не хотелось. Отправить ее домой, в коттедж у моря?.. – Ничего не говори. Я сама все решу! – В ее голосе звучала уверенность женщины, справившейся с самым страшным вызовом в своей жизни, женщины, победившей собственный страх. Зоя могла бравировать на нервной почве, выдавать желаемое за действительное, но Павлу ничего не оставалось делать, как довериться ей. И как можно скорее выехать на помощь. Пока он разговаривал, Шаров обошел весь подвал, проверил замки на дверях. – Ну что там? – с важным видом спросил он. – Да Зоя там одна. – Дуй в аэропорт! Прямо сейчас! – А ты? – А что я?.. Подъедет группа, утрясем ситуацию… Время идет, нужно звонить, давай отсюда!.. Машину брать Леня не разрешил, такси вызывать тоже, даже через калитку выйти не позволил. Одежду чистую со своего плеча дал, но мокрые джинсы и футболку пришлось уносить с собой. В доме не должно оставаться следов постороннего присутствия. Павел перелез через забор в месте, куда не доставала видеокамера, пешком вышел к шоссе, остановил машину. И отправился в аэропорт. * * * В доме чисто, ни малейшего намека на дурной запах. Зоя свежая, бодрая, как будто всю ночь спала без задних ног, а утром, приняв душ, накрасилась, сбрызнулась духами. И Павла она встретила с такой радостью, как будто он вернулся домой, отсидев второй срок. Обняла, жадно поцеловала в губы. – Извини, завтрак приготовить не успела. – Ничего. – И отбивные закончились. – Отбивные? – Павел внимательно посмотрел на Зою. Кажется, он догадывался, какие «отбивные» она имела в виду. Но его смущала легкость, с какой она говорила о покойниках. Леню он бы, конечно, понял, но Зоя… – С кровью… Я их в саду похоронила, – тихо, без сожаления сказала она. – Сама? – Пока не рассвело… Они меня спать хотели уложить, а я не хотела… Павел и желал бы пропустить эти слова мимо ушей, но не мог. И задумался недобро. Зою спать не уложили, но в голову лез вопрос, на какой стадии остановились альбертовские ублюдки? Он ничего не сказал, даже не скосил на Зою взгляд, а она все равно его поняла. – Не уложили. Только к стулу успели привязать. А когда развязали, там у меня к подоконнику был прилеплен пистолет. Все как ты учил… Но за ночь глаз так и не сомкнула… – Зоя зевнула в кулачок. – Утром немного прилегла… А у вас как там? Что с Альбертом? – Да как-то быстро все случилось. Приезжаем, а нас уже ждут… – Павел не стал вдаваться в подробности. – Ты их всех перестрелял? – с гордостью за него спросила Зоя. – Леня. – Леня?! – Всех. – А ты? – Зоя пыталась скрыть разочарование, но не смогла. – Я не мог… Физически не мог… Морально Павел готов был к убийству. И будь у него возможность, он с легкостью нажал бы на спусковой крючок. Альберта бы пристрелил с превеликим удовольствием. Но все же он рад был, что ему не пришлось опять проливать кровь. И готов был всю жизнь благодарить Леню за его решимость и сообразительность. – А Леня? – Леня смог. – И Альберта он? – И Альберта. – Молодец! – Зоя улыбнулась так, как будто мысленно улыбнулась Шарову. – Так никто и не говорит… – Не надо говорить, надо делать, – отрезала она. Павел с удивлением глянул на жену. Уж не осуждает ли она его за упущенную возможность проявить себя? – Я сделал все, что в моих силах… Зоя будто встрепенулась, посмотрела на него родными глазами. – А кто говорит, что ты ничего не делал? Ты же поехал с Леней в Москву? – Поехал. – И ко мне примчался… Устал, наверное? – Голова болит, – признался Павел. Удар по шейным позвонкам не прошел бесследно, и гематома там, и голова всю дорогу болела, в самолете просто раскалывалась. – Поехали домой? – В Горовец? – Можно и в Горовец… Но я бы пока не спешила… – Леня там порядок должен навести. Чтобы от Альберта ничего не осталось. – Это хорошо, это очень хорошо… – в раздумье проговорила Зоя. И, деловито глянув на Павла, сказала: – Ты бы пошел, глянул, как там в саду, может, перезахоронить надо? – Гляну. Как оказалось, Зоя сделала все по науке. И яму глубокую вырыла, и землю, закапывая, утрамбовывала плотно, слой за слоем. И дерн аккуратно срезала, прежде чем начать, затем так же старательно вернула все на место. Вряд ли грунт просядет в ближайшее время, а если вдруг и случится такое, никто не заметит.