— Приступ? Может, к врачам?.. — Ты прекрасно знаешь, что они скажут. Саш, ему уже не помогает лекарство и обезболивающее не действует, а переходить на что-то более сильное он отказывается категорически. Честно говоря, я не представляю, как он терпит. Надо поскорее перестать его мучить! Александр вздохнул. — Это я и без тебя знаю. Сегодня будет очередное собрание. Врачи еще месяц-два обещают… Михаил хотел еще что-то спросить, но глянул на лицо друга и передумал. Только ободряюще хлопнул по плечу. — Держись. Ему намного хуже, чем тебе. — Он гораздо сильнее меня, Миш… Гораздо… ГЛАВА 2 Ровно в шесть Володя прошагал через просторный холл, уставленный огромными бадьями с небольшими деревьями, и вошел в кабинет. Здесь уже собралось и руководство проекта с куратором — Александром Петровичем, и ученые. Похоже, ждали только его. Володя поздоровался, прошел к своему креслу и сел. Виталий Дмитриевич, «директор всего этого балагана», как любил говорить куратор, откинулся на спинку большого черного кресла, снял очки и соединил перед собой кончики пальцев. — Итак, дамы, господа, прошу. Кто первый? Поднялся мужчина в белом халате с красивой окладистой бородой. Откашлялся. — Вчера я положил вам доклад, в котором объяснил, что время подходит… Взрослые посмотрели на Володю тем взглядом, который он ненавидел больше всего — сочувствующим. Он опустил голову и сжал кулаки под столом. — По словам врачей, у нас осталось не больше двух месяцев. Два месяца — крайний срок, дальше мальчик уже не сможет ходить и начнет быстро терять силы. В связи с этим пора начинать поиск подходящего мира… либо сворачивать все эксперименты. — Ну что ж… Володя, а ты что скажешь? Мальчик встал. — Я уже говорил, Виталий Дмитриевич. Александр Петрович тихо вздохнул. В наступившей после слов Володи тишине его вздох услышали все. — Иннокентий Павлович, сколько вам времени надо для завершения всех дел? — поинтересовался Виталий Дмитриевич у бородача, прервав неловкую паузу. — Месяц. Во-первых, надо подготовить самого мальчика. Последний осмотр, обязательно недельный карантин, подготовить необходимые вещи. Ну и некоторое время на поиск подходящего «окна». Как просил молодой человек: чтобы там не было пороха. — Володя, а почему такая странная просьба? Почему бы не выбрать мир более развитый? Возможно, даже превосходящий наш. — Если превосходящий — значит, более забюрократизированный, — без особых эмоций ответил мальчик. — И трудно оценить, как они вообще воспримут такого пришельца. Социальную культуру ведь роботами за три дня не выявишь. И если мне там не понравится, уже не вернешься. — А почему не взять более просвещенное время? — поинтересовался кто-то из ученых. — Если проводить аналогию с земной историей, какое время у нас вы называете более просвещенным? Последнюю ведьму в каком году сожгли? — Ну, до этого их сжигали в гораздо большем количестве. — Зато и контроля меньше. Полагаю, меня учили не зря и случайных неприятностей мне избежать удастся. — Пусть так, однако ты же поставил условие, чтобы вообще огнестрельного оружия не было. Даже самого примитивного. — Я не люблю, когда в меня стреляют. — Володя мог бы еще добавить, что время до того момента, когда кольт сделал всех равными, ему казалось… честнее, что ли. Когда схватки велись лицом к лицу, а не на расстоянии в тысячи километров. Однако понимал, что этот аргумент будет не очень убедительным и очень смешным. — Считаешь, что получить стрелу из лука приятней, чем мушкетную пулю? — Она медленнее. И ее можно поймать. — Тоже слабый аргумент. Хотя… а чего доказывать-то? Мальчик вскинул голову. — Понимаете, для меня это билет в один конец. Пройти через «окно» второй раз не удавалось никому. Значит, в том мире я должен жить и как-то устраиваться, потому и хочу попасть туда, где все мне будет по нраву. — Логично, — кивнул Виталий Дмитриевич. — Иннокентий Павлович, после заседания подробно расспросите Володю о том, куда он желает попасть, и постарайтесь сделать так, чтобы найденный вами мир максимально удовлетворял всем его пожеланиям. А пока продолжайте. — Да я, собственно, уже закончил. Если решение об отправке принято, будем готовиться. Надо только со сроками разобраться. — А вот для этого мы сегодня и собрались. Юрий Михайлович? Поднялся еще один мужчина. — Полный медосмотр мы проведем за три дня. Дальше все зависит от результатов. Без него ни о каких сроках говорить нельзя. — В таком случае с завтрашнего утра приступайте. Володя, у тебя есть пожелания? Мальчик отрицательно покачал головой. — Хорошо. Будем считать, неделю отдаем врачам. За это время всем техническим службам провести полное тестирование оборудования. Особенно того, что будет переправлено через «окно». Аркадий Николаевич, вы за это отвечаете. — Тот, к кому обратился директор, кивнул и что-то пометил у себя в блокноте. А директор уже повернулся к куратору Володи: — Александр Петрович, вы отвечаете за подготовку личных вещей Володи. Володя, подготовительный этап займет не меньше месяца. Так? — Директор вопросительно глянул на врача. Тот кивнул: — Мы попробуем один экспериментальный образец и, думаем, могли бы еще дать полгода, но… — Это риск, — вскинулся Александр Петрович. — Верно, — согласился с ним директор. — Давайте не будем ставить экспериментов, тем более, как я понимаю, это ваше лекарство еще не опробовано. Нам нужен месяц. — Судя по течению болезни, — вздохнул врач, — Володе осталось не больше трех месяцев. И с каждым днем приступы будут все сильнее и сильнее. Полагаю, что этот месяц последний, когда он еще сможет продержаться без сильнодействующих средств обезболивания, но дальше придется использовать наркотик. Володя решительно покачал головой: — Никогда. — В таком случае крайний срок — месяц, — сказал директор. — Максимум полтора. За это время со своим куратором составь список всего, что тебе может понадобиться… Совещание шло дальше. Володя слушал хоть и внимательно, но как-то безучастно и в разговоры не встревал. Директор же опрашивал руководителей различных служб и раздавал задания. — Ну и напоследок, — Виталий Дмитриевич посмотрел на единственную в комнате женщину. — Мария Витальевна, подготовьте те задачи, которые необходимо будет решить для вас Володе после перехода. Вопросы есть? Нет? Тогда совещание окончено. Через три дня жду доклада от медицинской службы, после него согласовываем окончательные сроки. Всех руководителей отделов прошу подготовить планы по своим направлениям. Все свободны. Александр Петрович догнал Володю у центрального выхода. Тот уже успел открыть дверь своим пропуском и теперь отмечался у дежурного. Куратор провел через рекодер свой и вышел следом. — Хочешь прогуляться в лес? — поинтересовался он, пристраиваясь рядом, не совсем уверенный, нужен ли его подопечному сейчас попутчик. Но Володя не выказал никакого неудовольствия. — К озеру хочу сходить, искупаться. После того как начнется медосмотр, уже и не поплаваешь. — Да, врачи у нас вообще звери. — Это я помню по своему первому дню на Базе, — чуть улыбнулся Володя. Александр Петрович рассмеялся. Как только вертолет приземлился, к нему бросилось несколько человек с носилками, на которые меня, несмотря на все сопротивление, уложили. И даже пристегнули ремнями. Стало страшно. У нас много историй ходило о том, что некоторые люди крадут беспризорников и продают их на органы. Я в эти истории мало верил, но сейчас… Одно успокаивало — не стали бы ради меня одного устраивать такой спектакль с Милкой, Жорой, Королем и другими. А раз так, то берут меня вовсе не на органы. Однако когда меня засунули в какую-то здоровенную трубу, я начал нервничать, несмотря на все успокоительные речи окружающих. Правда, ничего страшного не произошло. Что-то загудело, заморгало. Люди, которых я видел из открытого конца трубы, что-то активно обсуждали, бегали. Потом меня достали и повезли в другое помещение. Когда брали кровь, я ухитрился извернуться и цапнуть сестру за палец. — Ну все, Зин, — рассмеялся один из врачей. — Теперь тебе придется прививки от бешенства делать. — А давайте вы попробуете меня кольнуть, и ей не скучно будет! — огрызнулся я. — Ого! А наше приобретение, оказывается, и шутить умеет, — удивился кто-то. — Я вам не приобретение! — Я начал дергаться в удерживающих меня ремнях. — Что здесь происходит?! — в помещение вошел тот самый мужчина, который и привез меня на Базу. Он сердито оглядел притихший персонал и подергал ремень, который стягивал мою грудь. — Что это и зачем? — Александр Петрович, но вы только посмотрите, он кусается. — Я бы тоже кусаться начал, если бы меня связали! Развяжите ребенка немедленно! — А он не набросится на нас? — сердито поинтересовалась Зина. Не простила укус. — Не набросится. Володя, — обратился Александр Петрович ко мне, — мы же с тобой договаривались, что ты будешь вести себя хорошо?