— А-а, - я уже и забыла за вихрем событий. - Да не особо это важно… — Говори. Сказал как отрезал. И таким тоном, что не ослушаешься. — Да я просто это… - в первый вечер я перед ним не робела, а сейчас сама себя не узнаю. - Я с мужем развожусь. Изменил мне. А он доставать меня стал, а теперь ещё и угрожает. И я хотела попросить, чтобы ты… ну… припугнул его. Я заканчиваю фразу, но вдруг осознаю, как глупо и нагло это звучит. Рыжий будто и не расслышал. Молча ведёт машину, глядя строго в лобовое. И так с минуту точно, что я даже начинаю чувствовать себя неудобно. — Угрожает, говоришь… - наконец отзывается. - Чем? — Квартиру отобрать, которую бабушка мне оставила. Если я с ним снова не сойдусь. — А ты хочешь? - снова вопрос задаёт, но на меня не смотрит. — Сойтись? Нет, конечно! Он же изменил, ещё и с подругой моей. — А любишь ещё? Сложные вопросы задаёт Богдан. Болезненные. — Думала, что люблю. Но вмиг всё сгорело, когда их вместе увидела, - говорю честно, поникнув. Не хочется мне сейчас заигрывать с ним. Честности хочется. - Будто пламенем чувства выжгло. Не думала, что так бывает, веришь? — Верю, Белочка, верю. Очень даже. Он отвечает спокойно, но я слышу в этом ответе что-то очень личное. Неужели и он пережил предательство? — А куда мы едем? - до меня вдруг доходит, что я этим даже не поинтересовалась. И только сейчас поняла, когда он вдруг развернул машину прямо на трассе. — К тебе. Я вспомнил, что у меня пожрать нету. Только кошачьи консервы. — У тебя есть кошка? — Ага. Алиска. Наглая рыжая морда, я вас потом познакомлю. Я как-то даже не сразу понимаю смысл того, что он сказал, что мы едем ко мне. Вот так просто взял и заявил. И… и ладно. 9 Впуская Богдана в свою квартиру, я чувствую себя странно. Из мужчин тут бывали только отец и Коля. Ну да ещё фельдшер скорой как-то, что приехал на вызов, когда Коля гриппом заболел и ему совсем худо было. Рыжий скидывает в прихожей туфли и осматривается внимательно. Да так, что мне даже становится немного стыдно за свой простенький ремонт и отодранный снизу у обувной полки кусочек обоев. Наверняка же Богдан привык видеть более шикарное жильё. Катя говорила, он работает у Макарского начальником службы безопасности всей его сети магазинов по стране, а «Орешки» у нас есть везде. Да и вроде бы своя даже какая-то охранная фирма есть. То есть человек он обеспеченный, ну а я что - простая учительница, да и Колька мой (ой, не мой уже совсем!) - просто менеджер среднего звена в сети мобильных операторов. В общем шиковать и делать евроремонты нам было особо не на что. – Ванная там, чтобы руки помыть, - указываю в направлении уборной. - Резко не открывай, а то бывает напор даёт и может струёй брызнуть сбоку, там кран чуть прохудился. – Разберёмся. – А я пока пойду посмотрю, что у меня поесть завалялось. Про «завалялось» я слегка преуменьшила. Есть у меня такая особенность - я люблю готовить. Сама почти не ем это всё, но руки так и тянутся к кухне, особенно когда нервничаю. Вчера я нервничала. Когда Богдан возвращается на кухню, которую находит сам, то я уже успеваю выставить подогретые в микроволновке голубцы, салат с куриной печенью и корейской морковкой и яблочно-вишнёвый пирог. Долго как-то он, кстати, руки мыл. – Завалялось, однако… - поднимает брови, глядя на стол, а я смущённо улыбаюсь и мне хочется приложить к щекам прохладные ладони. Богдан, кажется, действительно голоден. Он ест активно и с аппетитом, а мне от этого как-то становится так приятно, что хочется расплыться в улыбке. Коля тоже ел мою еду, но частенько ворчал, что я то недосолила, то слишком много положила специй, то прожарила не так как ему нравится. Я старалась такие моменты сознательно не замечать, но всё же это задевало. – А сама почему не ешь? - спрашивает, прожевав, и смотрит с прищуром. – Да не хочется как-то. – Фигуру бережёшь? – Типа того, - смеюсь в ответ. – Она у тебя и так офигенная, можно чутка и поесть. И вроде бы сказано как бы между прочим, но комплимент так цепляет, что я смущённо опускаю глаза, в который раз удивляясь сама себе, куда это подевалась бойкая и резвая Карина. Ответить я не успеваю, потому что в дверь раздаётся стук. Точнее громкий и нетерпеливый грохот. Я от неожиданности аж на месте подпрыгиваю и с испугом смотрю на Богдана. Тот тоже замирает, а потом стук снова повторяется ещё более интенсивно. – Минутку, - подскакиваю, понимая, что кроме Коли так нагло никто ломиться не будет. И действительно, из-за двери в прихожей слышен его голос. – Карина, открывай! По хорошему пока прошу! – Сиди, - поднимается Богдан, отложив вилку, и кладёт мне на плечо свою огромную ладонь, удерживая на месте. И очень горячую, я это даже через ткань платья почувствовала. Он выходит из кухни и направляется к входной двери, а у меня внутри всё сжимается и начинает трепетать. Нет, я не за Колю испугалась, он меня реально достал, ещё и угрожать удумал. Просто я не люблю скандалы и боюсь их. Потом соседи будут судачить. До школы дойдёт. Но, кажется, поделать я уже ничего не могу. Поздно. Решение вопроса на себя взял Богдан. А я… в сторонке постою, что поделать. – Чего надо? - Богдан широко распахивает дверь и уставляется на моего бывшего мужа. Я стою сбоку за спиной Богдана и вижу, как столбенеет Коля, забыв даже после своих возмущений рот захлопнуть. Не ожидал. – А ты ещё кто такой? - спрашивает он возмущённо, но уже на порядок тише, чем звал из-за двери меня. - И что тут делаешь? – Смекай быстрее, - абсолютно спокойно и ровно отвечает Медведь. - Что мужик делает ночью у женщины дома? А у тебя есть возражения? Я снова ловлю волну смущения. Понимаю, что он хочет отбрить моего назойливого бывшего мужа, но… – Ахринеть, - кривляется Коля. - Ещё как есть! Это, вообще-то, мой дом! Я тут живу. – Больше нет, - пожимает беспристрастно плечами Богдан и просто захлопывает дверь перед ошалевшим Колей. Но тот снова начинает возмущённо царапаться из-за двери, и, кажется, терпение у моего рыжего защитника заканчивается. Богдан снова открывает дверь резко, хватает одной рукой за грудки ошалевшего Колю и буквально приподнимает его над полом. Одной рукой! – Слушай сюда, чмо, - говорит приглушённо и отрывисто. - Хата не твоя. Женщина тоже. Ты сейчас разворачиваешь свои тщедушные оглобли и пиздуешь отсюда хоть галопом, хоть иноходью. Усёк? Коля молчит, глядя на Богдана выпученными глазами, а я втягиваю голову в плечи. Ой-ой. Вот это конкретика. Но… я Богдана, почему-то, совершенно не боюсь. Мне он не кажется опасным. Для меня, по крайней мере. Мистер Медведь встряхтвает бывшего мужа и спрашивает ещё раз. – Ты оглох или прикинулся? И только когда Коля кивает, Богдан его отпускает. Хлопком приглаживает куртку на груди и мило улыбается. – А теперь давай дёргай отсюда. И помни: увижу хоть в пяти метрах от Белочки - яйца оторву. Коля пятится, бросает на меня острый взгляд, полный презрения и ненависти, а потом разворачивается и бегом спускается по степеням. А Богдан закрывает двери и поворачивается ко мне. – Все мы ошибаемся, Белочка, не расстраивайся. Ты была замужем за мудаком, а я женат на шлюхе. Такое бывает. Забей. Я сначала даже не знаю, как реагировать на эту его откровенность. И приятно понимать, что он не осуждает по типу “куда же твои глаза смотрели, когда такое выбирали”. И свои болезненные ошибки признаёт. – Спасибо тебе, - улыбаюсь, глядя в его чистые голубые глаза.