Ой. Я вскидываю на него виновато глаза. А ведь звонил! А я думала, что это банки со своими предложениями кредитов. - А я с незнакомых не беру. - Это я понял. Воздушный шарик, что сидел в груди и давил на сердце и лёгкие, не позволяя свободно дышать, начинает сдуваться, освобождая место для вдоха поглубже. - И что мы делать теперь будем? - задаю главный вопрос. - А что люди делают в таких случаях? - улыбается и пожимает плечами. - С коляской гуляют там, памперсы меняют. По ночам не спят, ну и всё такое. - Просто у тебя так всё, - с моих губ срывается смешок, но шарик в груди скукоживается окончательно, и я, наконец, ощущаю лёгкость, отчего мне хочется расплакаться. Не выдержав, всхлипываю и утыкаюсь носом в куртку Богдана. Он обнимает меня своими огромными лапищами, гладит по голове и спине. - Я позабочусь о тебе, Белочка. О тебе и бельчонке. Ничего не бойся, тебя никто больше не обидит. - Медвежонке… - тихо хихикаю ему в грудь, а у самой аж ноги слабеют от чувства облегчения. - Чего? - переспрашивает, не расслышав. - Ничего, - поднимаю глаза на него и улыбаюсь. Богдан тоже улыбается. Вижу, что хочет поцеловать, но не решается, почему-то. И я тоже первая не решаюсь. Непонятно всё между нами как-то. Страсть - это одно. И мы решили, что будем родителями. Но что с остальным - непонятно пока. - И… я бы не избавилась от него. Хотела, но по дороге сюда поняла, что не смогу. - А я, кажется, никогда в жизни так не боялся опоздать, - говорит просто и откровенно, не понимая, наверное, какое значение имеет для меня эта фраза. - Как ты вообще узнал? - отстраняюсь и задаю очевидный вопрос, который крутился на языке с самого начала встречи, но не был первоочередным. - Не забивай голову, Белочка, - отмахивается, будто это совсем неважно. - Работа такая. - Ты… - Так, давай уже в машину, - перебивает, явно не желая отвечать. - А приём? Мне же нужно к врачу. Подтвердить, как минимум. - Ну тогда пошли. Богдан разворачивается лицом к двери и подставляет локоть. А я принимаю его приглашение и задумываюсь о том, как же всё быстро в нашей жизни может меняться. Ещё полчаса назад я шла на аборт и считала, что никому до меня нет дела в этой жизни. А теперь я иду под руку с шикарным мужчиной, который обещает, что под его крылом мне никого и ничего не нужно бояться. Иду с ним к врачу, чтобы убедиться, что мы ждём ребёнка. Да, жизнь поистине многогранна и непредсказуема. Мы входим в клинику, останавливаемся у стойки регистрации. Я протягиваю свои документы девушке. Она довольно быстро всё оформляет и возвращает мне паспорт. - Проходите в сто восьмой, оплата после приёма. Вы, - обращается к Богдану, - можете подождать на диванчике в зале ожидания. - Чего это? - сердито сводит свои густые рыжие брови. - Я тоже пойду. Там внутри этой женщины вообще-то мой ребёнок. - Ну тогда проходите вместе, - улыбается девушка, я у меня жар разливается не только на щеках, но и внутри, в груди, где бьётся моё, уже не одинокое сердце 17 – Ты же не собираешься входить со мной в кабинет к гинекологу? - смотрю на Богдана предостерегающе, когда мы подходим к кабинету Александры Игоревны. – Почему? - спрашивает, сдвинув брови. – Ну… Богдан, это женский врач. Это как бы… ну ты понимаешь, - даже объясняя это, я чувствую себя неловко. – Нет. Блин, он непробиваемый просто. – Это немного неудобно. – Неудобно спать на потолке, Белочка. А я с тобой пойду. Эх, спорить с ним, как оказывается, бесполезно. Ну ладно. По ходу решим. Может, доктор его выставит? – Проходи, Карина, - слышится из-за двери. Я нажимаю на ручку, и мы с Богданом входим в кабинет. Врач отрывается от бумаг и поднимает на нас взгляд, а потом её брови в удивлении ползут вверх. – Добрый день, - бормочет Богдан и остаётся стоять у двери, скрестив руки спереди, сообщая всем своим видом, что мешать он нам не будет, но и никуда не уйдёт. Я, конечно, не какой-нибудь спецагент разведки, но определяю, что Богдан и Александра Игоревна, судя по поведению, незнакомы. По крайней мере, ничего их не выдаёт. А значит, весьма маловероятно, что он узнал о моём положении и о планах на аборт от неё. – А вы… - доктор вопросительно смотрит на Богдана. – Отец ребёнка. Она прищуривается и несколько секунд смотрит на него, а потом переводит взгляд на меня, мнущуюся у стула. Обычно я за словом и делом в карман не лезу, а тут стою, словно язык проглотила. – Я так понимаю… – Аборта не будет, - уверенно кивает Медведь, и в его голосе, мне кажется, даже звучат ноты отдалённой угрозы. – Понятно, - кивает ему в ответ Александра Игоревна, и я замечаю, что она едва сдерживает улыбку. - Карина, проходите за ширму, сейчас посмотрим что у нас и к чему. Слава Богу Богдан остаётся стоять у двери. Мы, конечно, знатно кувыркались в постели с ним, но я точно не готова, чтобы он видел меня раскоряченную на гинекологическом кресле. Врач проводит осмотр, удовлетворённо кивает. – Итак, - говорит, улыбнувшись. - Судя по цвету шейки матки, мы имеем беременность, но лучше подтвердить по УЗИ. Делаем? Я киваю, и Александра Игоревна командует мне оставаться на кресле, только немного опускает его и подставки для ног, а потом накрывает большой простынёй всю нижнюю часть туловища и отодвигает ширму в сторону. А сама садится на стул у аппарата УЗИ. – Молодой человек, можете подойти, если есть желание. Богдан подходит ближе и останавливается. Мы на секунду пересекаемся взглядами, и он мне подмигивает. Но я замечаю то, чего не замечала в его твёрдом и уверенном взгляде ранее - там сквозит едва различимое волнение. – Так… - врач присматривается к экрану, на котором на сером фоне видны какие-то очертания. А я буквально затаиваю дыхание. С одной стороны, скажи она, что беременности нет, я выдохну. Это многое решит. С другой же… Кажется, я уже привыкла к мысли за эти последние полчаса, что жду его - моего ребёнка. Нашего с Богданом. – Вижу плодное яйцо. Беременность есть, - выдаёт вердикт. Я закусываю губы, потому что вижу, что она сказала ещё не всё. А вдруг что-то не так? Со мной или с… ним, с моим маленьким? У Богдана на щеках появляются розовые пятна. И это… мило. Мне хочется улыбнуться, но я не решаюсь. Вообще странно чувствую себя. – Живой, - утвердительно кивает врач. - Вижу пульсацию. Она увеличивает разрешение экрана и немного поворачивает его ко мне и чтобы Богдану тоже было лучше видно. – Видите точка пульсирует? Это будущее сердце. Точнее группа клеток, что станет сердцем. У моего ребёнка, что внутри меня и пока похож на точку, уже даже бьётся сердце! Невероятно. Магия. – Размер соответствует пяти неделям беременности. – Как пяти? - в груди пробегает холодок. Не может быть. Неужели ребёнок от Коли? Я… не хочу, чтобы от него. Да и месячные же были. – Мы считаем от первого дня последних месячных. Мы - это гинекологи. Это называется акушерский срок. А эмбрион может быть младше на две недели и даже более. То есть его возраст где-то три - три с половиной недели. Я выдыхаю достаточно громко, чтобы Богдан обратил на это внимание. Случайно так выходит. Он же окидывает меня взглядом, который я не могу прочитать. – Так, - Александра Игоревна снова сводит брови и присматривается к экрану, вызывая во мне тревогу. - Карина, мы давно делали УЗИ? На последнем вроде бы было всё чисто? – Год назад, - отвечаю, а голос дрожит. - Было, да. А что такое? Ребёнку это угрожает?