– Хочешь, чтобы она съела тебя? Ведомый страхом, он уже собрался подобрать грибную массу, когда Виола захохотала. – Прости, я просто… Я не думала, что ты правда это сделаешь, – объяснила она, вытирая навернувшиеся слёзы. – Сколько раз мне ещё тебе повторить, что Митзи не станет тебя есть? – Она дракон, – пробурчал Баркли, стряхивая с ботинок грязь. – Что ещё мне прикажешь думать? Митзи взобралась Виоле на плечо и ткнулась носом в золотые значки, что выглядело совсем не по-драконьи. Виола, почёсывая ей шею, усмехнулась. Баркли нахмурился. Ему было непривычно и неприятно чего-то не знать. – Так к какому классу относится Митзи? – спросил он. – Не гони лошадей. Есть ещё второй класс, класс компаньонов. С ними чаще всего вступают в партнёрство. Они обладают небольшой силой, и их очень легко контролировать. Они есть у большинства учеников Гильдии. – Виола начала отсчитывать на пальцах, и Митзи, привлечённая движением, спустилась по её руке и попыталась их пожевать. – Митзи относится к третьему, основному классу. Найти её было не так легко, но когда вырастет, она будет очень сильной. – Что ещё за ученики? – спросил Баркли. – Если ты становишься партнёром чудища, это автоматически делает тебя чудологом, но самые уважаемые чудологи в большинстве случаев работают на Гильдию. И начинают они в ней в качестве учеников. Мастера берут себе не больше трёх. Обычно учениками становятся в возрасте от десяти до двенадцати лет. Баркли нахмурился. – А тебе сколько? Виола отвела глаза и кашлянула. – Ну так вот, четвёртый класс – это мифический класс. Чрезвычайно редкие чудища, которых крайне сложно найти. Даже не у всех мастеров Гильдии они есть. Они очень, очень могущественные. Кто-то назовёт их монстрами и будет не так уж не прав. – Она встретилась с Баркли взглядом и серьёзно добавила: – Твоё чудище, люфтхунд, или иначе «воздушный пёс», относится к мифическому классу. – Что? – не поверил своим ушам Баркли. Вот ещё одна причина, чтобы как можно скорее от него избавиться! Могущественные монстры? Спасибо, не надо! Виола, не глядя на него, провернула ветку над костром. – А теперь представь, каково мне. Мне стольких трудов стоило найти все ингредиенты для ловушки. Я искала их с самого лета! Не считая дня середины зимы, это был мой единственный шанс, и пусть я ошиблась и призвала не то чудище, мы всё равно могли стать партнёрами. Но ты мне помешал. – Ещё раз говорю, я этого не хотел! Это чудище решило стать моим партнёром! – А я ещё раз говорю, что так не бывает. Чудища партнёрства не заключают, только чудологи. Ты собираешь нужные ингредиенты, чтобы приманить чудище, а когда оно оказывается в ловушке, касаешься его, и… тебя будто прошивает разряд. И всё – связь установлена. Но с ним было не так. Может, Виола только думала, что много знает о чудищах. – А если чудище не хочет становиться твоим партнёром? – спросил Баркли. – У них нет выбора. – Ну, тогда понятно, почему они постоянно его разрывают. Потому что это как-то не очень честно. Виола разинула рот. – Это… это происходит крайне редко! Ты не знаешь, о чём говоришь! Чудища – партнёры от природы! Их магия предназначена для этого! Партнёрство делает их сильнее, от него выигрывают не только чудологи, поэтому эта практика существует уже многие столетия! И стоит тебе завоевать доверие своего чудища… Митзи внезапно чихнула. Из её пасти вырвался пучок яркого света, и маленького дракона отбросило отдачей в снег. Но её это не смутило: она тут же перевернулась назад на лапы и принялась жевать свой хвост. – Зачем я вообще с тобой спорю, – вздохнула Виола. – Любой мастер Леса был бы счастлив получить такого ученика, как ты, а ты только и мечтаешь, как бы избавиться от своего мифического чудища. – Это должно было меня подбодрить? – сухо спросил Баркли. Она смерила его уничижительным взглядом. Но пусть Баркли и винил её в своём нынешнем плачевном положении, ему всё же стало её немного жаль. Он знал, каково это – выкладываться ради чего-то и не получать никакой награды за труды. Это было очень обидно и горько. Поэтому он решил сменить тему: – Ты сказала, что классов пять. Какой пятый? – Легендарный, класс самых могущественных и свирепых чудищ в мире. Их всего шесть. Об одном ты уже знаешь. – Гравальдор, – прошептал Баркли и содрогнулся. – И человек на самом деле может стать ему партнёром? – В прошлом такое бывало. Давно, правда, с последнего раза прошло, наверное, несколько столетий. – Но ты всё равно пытаешься его поймать. С чего ты взяла, что у тебя получится? – Дело не в том, смогу я или нет. Я должна. – Но это же… – Слушай, я, вообще-то, пытаюсь тебе помочь, а ты мне грубишь! – вспылила она. И поморщилась. – А ещё от тебя воняет. Баркли так удивился её вспышке, что даже не расстроился. Хотя немного обиделся. «Какие мы ранимые», – сказал бы про неё мастер Пилцманн. Не говоря уже о том – он понюхал подмышки, – что пахло от него вполне сносно. Развернувшись, он отошёл и сел у огромного дерева, ёжась от страшного холода. До Сикомора было ещё три дня пути. А компанию ему в этом путешествии составляла главная виновница его незавидного положения. Сущий кошмар, а не обещанное мастером Пилцманном приключение. Сверху послышался громкий стон. Баркли вскочил, но не увидел на дереве ничего подозрительного. Плечо кольнуло. – Ай! – Он отодвинул воротник пальто, проверяя, не открылась ли рана. Она была в порядке, а вот люфтхунд, до того без конца кружащий вдоль границы марки, застыл, будто прислушивался. Снова раздался тот же звук, напомнивший Баркли храп учителя – горловой и раскатистый. – Что это было? – спросила Виола, остановившись в нескольких ярдах от него. – Не знаю, – ответил Баркли. Сердце дико заколотилось, метка с каждой секундой ныла всё больнее. Они так долго шли по Лесу, что он почти забыл о таящихся здесь всевозможных смертельных опасностях. Внезапно земля под ногами затряслась, и из неё полезли корни. Дерево, перед которым сидел Баркли, наклонилось, и стало ясно, что тот звук издавал ствол. Он изворачивался и изгибался, и чем дольше Баркли смотрел на него, тем сильнее его кора напоминала чешую. Корни, извиваясь, втянулись назад, а затем в облаке камней и комков из земли что-то выскочило. Баркли и Виола, кашляя, отпрянули, спасаясь от корней, шипящих и хлещущих по воздуху, как гигантские языки. Когда поднятая пыль немного улеглась, на них смотрели, сощурившись, два горящих оранжевых глаза. Дерево оказалось никаким не деревом. Это было чудище. Глава 8 В библиотечных книгах герои всегда объявлялись в нужный момент. Злодеи не были безнадёжно злодейскими. Чудовища не были абсолютно чудовищными. А дух героя был непоколебим и преисполнен отваги. Баркли завизжал во всю мощь лёгких, так что гнездившиеся на соседних деревьях вороны с паническим карканьем вспорхнули в небо, отпрыгнул к Виоле и вцепился ей в руку, не смея оторвать глаз от представшего перед ними чудища. Оно было похоже на гигантскую змею, только с корой вместо чешуи и глазами цвета древесной смолы. По голове, до недавнего момента погружённой в землю, бегали полчища жучков и ползали черви. Чудище наклонилось к ребятам. – Бежим, – отрезал Баркли. Бег был его лучшей и единственной стратегией. – Это штиервурм, быкочервь, основной класс. Что значит… Змея разинула пасть, да так широко, что вывернулась наизнанку. Баркли уставился в её бездонное тёмно-розовое нутро. – Да, ты прав, – пискнула Виола. – Бежим! Они бросились прочь. Штиервурм пополз за ними, выкорчёвывая деревья, оказавшиеся на пути. Баркли, будучи маленьким и быстрым, легко обогнал Виолу, но ужас будто парализовал ему шею, не давая обернуться и проверить, как она. Если это чудище было как в тех страшных историях, что ему доводилось слышать, то совсем скоро они пойдут ему на ужин. Виола закричала, и это вынудило Баркли оглянуться. Она запнулась и теперь лежала на земле, а змея настигала её с ошеломительной скоростью, вытянув перед собой шершавый, как корень, язык. – Помоги мне! – воскликнула девочка. Баркли, который при всём желании никак не тянул на героя и не питал особой симпатии к Виоле, развернулся и побежал назад. Схватив девочку за руку, он рывком поставил её на ноги. Вдоль её голени тянулась длинная ссадина, и она опасно покачнулась, когда опёрлась на эту ногу. – Спасибо, – выдохнула она. – Не за что, просто бежим…